Агентство 404

Владимир Дмитриевич Окороков, 2021

Подполковник МВД Дорохов, вернувшись из командировки с Кавказа и осознавая бесперспективность дальнейшей службы, уходит в отставку. Он случайно узнает, что его приятель Михаил Сафронов стал жертвой убийства. Все попытки Дорохова выяснить обстоятельства убийства, натыкаются на непонимание и отчужденность со стороны бывших коллег. И тогда, чтобы иметь право в рамках закона осуществлять собственное расследование, он создает детективное агентство.

Глава 7

Почти два дня ухряпал Степан на регистрацию себя индивидуальным предпринимателем со статусом детектива. Причем, если бы не старые связи Степана, и за две недели зарегистрироваться бы не удалось. Узаконенный род деятельности давал ему возможность заниматься сыском, сбором информации, ведением наблюдения с применением фото — и видеофиксации. Все это, впрочем, позволялось делать только в рамках закона, очень серьезно ограничивавшего его действия, так как с самого начала вид деятельности именовался «частным» и не мог нарушать законные права других граждан. Естественно, как бывший оперативник, Степан имел больше возможностей для получения различного рода информации из источников, недоступных простым гражданам, чем и собирался воспользоваться в своей деятельности. Пока что он всерьез не помышлял о профессиональной сыскной работе, собираясь воспользоваться этим статусом лишь в расследовании убийства Миши Сафронова. При наличии официального договора с потерпевшей стороной он мог бы вполне легально вести расследование, естественно, в рамках закона. Учитывая опыт Степана и его связи в правоохранительных структурах, этого было для него достаточно. Единственное, чего ему сейчас не хватало, так это как раз этого самого договора с потерпевшим на ведение разыскной деятельности. С этой целью Степан и собирался встретиться еще раз с сыном Сафронова Олегом.

Олег ответил моментально, как будто специально сидел у телефона в ожидании звонка. Договорились встретиться в кафе «Сопка», расположенном вдали от центральной части города, почти на окраине, совсем недалеко от дома Олега.

Степан на встречу приехал примерно на двадцать минут раньше условленного времени. Он всегда так делал, чтобы заранее осмотреться, оценить ситуацию, наметить пути отхода, понаблюдать за своим визави. Этому его научила и оперативно-разыскная работа, и частые служебные командировки на Кавказ, в общем, опыт. Такие люди, как Степан, всегда приходят первыми, они никогда не сядут спиной к входной двери и не снимут пиджак, даже если будет очень жарко, заранее проверят наличие запасного выхода и расположение туалетов — опыт, одним словом.

Сидя у окна, Степан видел, как от автобусной остановки шел Олег. Как следом за ним на парковке появился все тот же «Мерседес», из которого вышел вчерашний таинственный незнакомец, неумело играющий роль Штирлица. Проходя мимо окон кафешки, Штирлиц мимоходом мазанул взглядом и чуть не присел, встретившись глазами с иронично улыбающимся Степаном. Он, конечно же, узнал его и теперь соображал, что ему делать: то ли последовать за Олегом и нахально делать вид, что шпионит, понимая, что он раскрыт, то ли повернуться и уехать восвояси докладывать о провале операции. Он или был совсем тупой, или боялся признаться своему шефу в провале, но выбрал первый вариант. Красный и злой, появился в зале и сел за стол почти у самых дверей. Степан обернулся на припаркованный «Мерседес», из него вышел водитель генерала и тоже направился к входным дверям. Степан ухмыльнулся — не хватало только самого генерала, а так уже все в сборе.

— Здравствуйте, Степан Павлович, — вежливо, но без улыбки поздоровался Олег, усаживаясь напротив Степана. — Вам что-то уже стало известно?

— Боюсь, Олег Михайлович, что это вам что-то известно, что вы или забыли, или не захотели мне сообщить, — глядя ему в глаза, медленно процедил Степан. — Видимо, вы мне не доверяете, и я бы хотел знать почему. И мне на ум приходит только одно: вы боитесь? А почему? Тут можно предположить два варианта. Вы знаете, кто замешан в убийстве вашего отца, но вам по каким-то обстоятельствам невыгодно раскрытие этого дела. Второй вариант — вы не знаете ничего конкретного, но у вас есть основания предполагать, кто замешан в этом деле, и вас или запугали, или уговорили мне не доверять. В любом из мною перечисленных случаев вы не можете быть мне полезным, так как заключить договор со мной как с частным детективом вы, вероятно, не захотите. Это, однако, не означает, что я не смогу заниматься расследованием этого убийства. Есть люди, которые по закону имеют право такой договор со мной заключить и без вас. А я вам гарантирую, что приложу все усилия, чтобы раскрыть это убийство, вот только вы уже будете изначально находиться в неудобном положении. Так что подумайте. — Степан встал и, не прощаясь, быстрым шагом пошел к выходу. На крыльце он чуть лоб в лоб не столкнулся с водителем генерала Герасимова, тот едва успел демонстративно отвернуться.

— Сам-то Иван Александрович не в машине ли сидит? — захохотал Степан и помахал ему рукой. — Непременно привет ему передайте.

— Стойте, стойте, да подождите же вы, наконец, — сзади его догонял Олег.

Степан остановился, сделав недовольную физиономию — ну что там еще у вас?

— Я хочу с вами поговорить. Вы правы, я не все вам рассказал, — тараторил Олег, без спроса залезая на переднее сиденье уазика.

— Слушаю вас, Олег Михайлович, — официальным тоном начал Степан, закуривая сигарету и поворачивая ключ зажигания. — Мы сейчас немного отъедем, чтобы «топтунам» глаза не мозолить.

— Кому? — Олег удивленно глянул на Степана.

— Ты что, не заметил, что за нами следят? — криво усмехнулся Степан. — Вон, «Мерседес» видишь?

— Ну, вижу, — недоумевал Олег. — «Мерин» как «мерин», и что?

— Этот «мерин» и вчера за нами ездил. Что, не узнаешь?

— А кто это?

— Это люди генерала Герасимова. И это все, что я знаю, но факт остается фактом: он за мной осуществляет негласный надзор. — Степан поглядел на ошеломленного Олега. — Следит он за мной, короче.

— А почему?

— Да потому что я стал проявлять интерес к делу твоего отца. А им, как я понял, это не нравится. Ну, давай, рассказывай, только не ври и не скрывай ничего. Говори все как есть, я постараюсь разобраться. — Степан изобразил на своем лице признаки внимания и крайнего интереса.

— Я правда почти ничего не знаю о работе своего отца. — Олег нервно закурил сигарету. — Мы давно уже не были с ним близки, — промямлил он, поймав внимательный взгляд Степана. — Вы ведь, наверное, в курсе, что я воспитывался в семье дедушки и бабушки в Петербурге.

— Наслышан, — кивнул Степан, тоже закуривая.

— Я совсем недавно приехал в вашу область, — продолжал Олег, — но контакт с отцом мне так и не удалось установить. Я знал, что он работает в службе безопасности банка «Скала». Знал, какие люди руководят этим банком. Одним словом, мне не нравилась его работа. Он это знал. И на этой почве у нас и были разногласия. Я и сейчас считаю, что отца убили в результате какого-то конфликта, возникшего в сфере его профессиональной деятельности, — Олег глянул на Степана, — вернее, деятельности этого банка, — поправился он.

— Почему вы так считаете?

— Отец последнее время был какой-то нервный, злой. По всему было видно, что это связано с работой. Дела семейные его уже давно не интересовали. Деньги тоже. Любовницы у него наверняка не было. Был, правда, один приятель, очень пожилой человек, я его видел-то всего один раз, и то мельком. Они с ним на рыбалку в основном вместе ездили. Может, с ним отец и был более откровенным, чем со мной? Не знаю.

— Кто такой? — оживился Степан. — Подробней можно?

— Кто-то из ваших, или из военных. Звали его Федор Семенович Дроздов, то ли Скворцов, а может, и Куликов, не помню, птичья какая-то фамилия. Он живет или на даче, или в деревне, где-то по южному направлению вроде.

— А где вы его, говорите, мельком видели?

— Я однажды возвращался из Чудногорска на машине и увидел, как на АЗС заправляется отец, ну и подъехал. Отец как раз был с ним. Он меня, правда, ему не представил, но что в машине отца сидел Федор Семенович, это точно, так как он несколько раз обращался к нему и именно так его называл. Лет ему, наверное, далеко за семьдесят. Волосы и небольшая бородка седые, лицо красное, обветренное. Из чего я сделал вывод, что, скорее всего, он живет в сельской местности. Лицо волевое, я бы сказал, суровое. Голос хорошо поставленный, командный. Вот и все, что я могу о нем сказать. Если встречу, узнаю наверняка. Я потом посмотрел — поехали они в сторону Чудногорска.

— Вы что заканчивали? — спросил Степан. — Уж очень вы его профессионально обрисовали.

— Я художник. Хотя образование у меня техническое. По настоянию деда пришлось закончить политехнический институт, хотя я думаю, что мне это в жизни совсем не пригодится. Не мое это.

— Как знать, — промычал Степан, задумчиво глядя в окно.

Целых два часа проговорили Степан с Олегом. Как он ожидал, ничего хоть сколь-нибудь проливающего свет на убийство он, конечно же, не узнал. Да и что мог знать Олег, который и раньше-то никогда жизнью своего отца не интересовался, а теперь, после того как переехал в Белоярск, и вовсе жил отдельно от родителей, очень редко посещая их? По крупицам собранной информации Степан, однако, уже знал, что Михаил работал начальником охраны банка «Скала», которым единолично владел местный авторитет Гурген. Вором в законе Гурген не был, но авторитет имел очень значительный, впрочем, как и апломб. Кроме службы безопасности банка, у Гургена была еще одна силовая структура — ЧОП «Шторм». И если банк охраняли почти сплошь ментовские отставники, то в «Шторме», наоборот, преобладали полублатные спортсмены, многие из которых к тому же даже уже зону топтали. Да и руководил ими хоть и бывший мент, но оборотень тот еще. С позором изгнанный из органов опер. Как говорили, за превышение полномочий и по подозрению во взяточничестве, правда, недоказанном. Высокий, жилистый и наглый негодяй с погонялом Дрын Что в общем-то, соответствовало как внешнему его образу, так и интеллектуальному содержанию. Дрын был крайне опасен и непредсказуем, но вряд ли сфера деятельности службы безопасности банка могла пересекаться с деятельностью «Шторма», который и был создан для выполнения особых заданий самого Гургена.

Возвращаясь вечером домой, Степан анализировал и оценивал прошедший день. В принципе день прошел плодотворно. Юридический статус предпринимателя он получил. Контракт на осуществление разыскных мероприятий в отношении смерти Михаила Сафронова у него лежит в папке. Контракт подписан Олегом Сафроновым, официально признанным по делу потерпевшим. То есть все необходимые правовые основания для осуществления расследования у Степана имелись.

По пути, высадив Олега возле дома его родителей и отъехав немного, Степан сфотографировал и дом, и подъезд, и входившего в него Олега. Он понимал, что, возможно, это излишне формально и никогда ему не пригодится, но что поделать, жизнь приучила его очень серьезно относиться ко всяким мелочам, которые, казалось бы, и не имеют прямого отношения к делу. Напротив дома Сафронова находился сетевой магазин «Батон» и большая автостоянка. Степан не поленился, вышел и зафиксировал на своем фотоаппарате и «Батон», и площадку с нескольких позиций. Вспомнив, что дома нет хлеба, зашел в магазин. Перед входом в «Батон» Степан отметил наличие нескольких телекамер. В зале их тоже было полно. Выходя из магазина, он разглядел через стекло, как на площадку въехал уже знакомый «Мерседес».

— Совсем оборзели, ни стыда ни совести, — пробормотал Степан и несколько раз сфотографировал его. — Хреново работаете, — постучал он по стеклу, проходя мимо генеральской машины. — Хоть бы тачку сменили, — и помахал им рукой.