Большой привет с Малого Узеня. Веселые рассказы. Избранное из избранного

Владимир Горбань

«Искать Малый Узень, речушку, берущую начало в бескрайних Заволжских степях, на глобусе бесполезно. Если это, конечно же, не глобус Ершовского района Саратовской области», – уверяет Владимир Горбань, автор этого веселого сборника рассказов. Веселого и забавного автор знает немало, чем и готов поделиться со своими читателями. Эта книга примечательна тем, что помимо легкости пера, у автора весьма ироничные и жизнеутверждающие взгляды на окружающую действительность во всех ее проявлениях. Книга содержит нецензурную брань.

Старики и разбойники

— Слышь, Добрыня, малому больше не наливай, — сурово промолвил кряжистый старец, ухватив граненый стакан могучей ладонью, в которой тот смотрелся не больше наперстка. — Алешка как только врежет лишку, так его на барышень тут же тянет. А нам расслабляться нельзя, нам службу надо ратную нести.

Тут, как по волшебству, двери сторожки распахнулись, и в комнату влетела перепуганная Анфиска, председателева секретарша.

— Дядя Добрыня, дядя Илья, — затараторила она умоляюще. — Там Петрович вас спешно просит, нужны вы ему позарез!

— Что там опять приключилось? — повеселел Илья. — Опять набег что ли?

— Да нету времени мне тут вам подробности пересказывать. Собирайтесь скорее, да эти, как их там, кольчуги свои надеть не забудьте!

— Что, так серьезно? — удивился Добрыня.

— Да не ведаю я толком, — защебетала Анфиска, — только дело срочное. Вы поспешайте, а я побегу. Очень уж любопытно посмотреть, чем же все это закончится.

И, хлопнув дверью, пуще ветра пронеслась перед окнами.

— Вот, егоза! — заулыбался Алеша. — Княжну Ольгу мне напоминает.

— Ну, ты, донжуан с картины Васнецова! Ты с нами пойдешь или эротику по видику смотреть останешься?

— Эх, Илья, Илья! — закачал Алеша головой. — Сколько уж лет мы вместе службу ратную несем, сколько ворогов земли русской на копья свои нанизали, сколько меда — пива за одним столом выпили, а так ты душу мою тонкую, поэтическую и не понял. Ладно, где моя кольчуга?

Старцы по очереди, осторожно, чтобы могучими плечами не вырвать дверные косяки, вышли во двор. Со стороны правления раздавались какие — то истерические вопли.

— Как пить дать — набег! — нахмурился Добрыня. — Пойдемте живее.

И старцы прибавили шагу.

— Эх, палицу я свою забыл, — пожаловался Илья. — Склероз ведь у меня. Что ж ты мне, Добрыня, про нее не напомнил?

— А у меня, что думаешь, геморрой, что ли? — обиделся Добрыня. — Да у меня склероз похлеще твоего будет. Это вон Алешка все помнит. Особливо по амурной части.

У правления старцы заметили два «Мерседеса». Вокруг толпились молодые бритоголовые парни в кожаных куртках, спортивных штанах и кроссовках импортного пошива. Один из них держал председателя за горло и что — то ему с пеной у рта злобно объяснял.

— Эй ты, сморчок в подштанниках, — пробасил Илья, — ты пошто это председателя нашего за кадык держишь?

Бритоголовый отпустил Петровича и с любопытством уставился на старцев. Постепенно мутные его глаза стали наливаться новой порцией крови.

— Крыша моя, — прохрипел Петрович, — представляя старцев.

— Эти дрова? — ядовито ухмыльнулся бритоголовый.

— Хто такие и откель? — грозно спросил Добрыня, нервно подергивая плечами.

— Мы? — удивился бритоголовый. — Мы — рэкетиры. Дань собираем. А вы, старикашки, шли бы вон туда, — и наглец указал в сторону мельницы, — кладбище, по — моему, там.

Кожаные дружно заржали.

— Рэкетиры, — задумался Алеша и начал перечислять, загибая пальцы, — половцев били, печенегов били, хазаров били, монголо — татар били. Деникинцев, помню, били. Кто такие рэкетиры? Немчура, что ли?

— Крест! — заорал бритоголовый. — Убери стариканов с горизонта!

Молодой, атлетически сложенный юноша выскочил из толпы рэкетиров и подлетел к Алеше, дико щерясь:

— Вали отсюда, пень трухлявый, пока я тебе чакан не расколол!

— Чудно говорят, точно басурман. Ты, Добрыня, хоть что — нибудь уразумел из его речи?

Крест присел в какой — то вычурной позе и с криком «киа» рванулся к Алеше, пытаясь пяткой угодить ему в лицо.

— Что ж ты такой нервный? — удивился Алеша, хватая рэкетира за пятку. — Куда ж ты ногу свою суешь, лярва ты поганая?

Алеша сжал в кулаке вражескую пятку, раздался хруст костей и звериный вопль рэкетира. Алеша разжал кулак. Крест рухнул у его ног, извиваясь, словно обезглавленная змея, задыхаясь от собственного крика.

Бритоголовый знаком подал команду. Кожаные выхватили нунчаки.

— Ну, козлы! — завопил бритоголовый, переходя на мат. — Щас мы вас в натуре уроем!

И рэкетиры «свиньей» двинулись на богатырей.

— Слышишь Добрыня, — поинтересовался Илья, — что это они за хреновины в руках крутят? Чудные, вроде французских мушкетеров. Жаль, палицу я свою дома оставил.

— Как дома? — удивился Алеша. — Это ведь у вас склероз, а по моей молодости этой болезни не полагается. Держи, Илья, свою палицу.

И Алеша протянул Муромцу его оружие.

— А ну, разойдитесь, други, — допросил он Алешу с Добрыней, поплевывая на ладони, — а то зашибу ненароком. На глаза я что — то стал слаб в последнее время!

Кожаные резко остановились, попятились, но Илья уже раскрутил свою семипудовую палицу. Налево махнул — и вколотил бритоголового в землю, как гвоздь, по самую шляпку. Махнул направо — и груда металлолома осталась от «Мерседесов». Махнул прямо… Да зря старался. Вороги врассыпную тикали в сторону мельницы.

Опустил Илья палицу, подмигнул председателю, развернулся в сторону дома и, побрел не спеша, своею дорогою. Рядом с ним шли неразлучные его сотоварищи Добрыня Никитич и Алеша Попович.

— Ливонцев били, — загибал пальцы Попович, — тевтонцев били, шведов били, немцев били. Петлюровцев, помню, с махновцами били. Буденовцев с чапаевцами тоже били…

Когда же покой да благодать — то на Руси настанут?!