Друзья-попутчики
В далекие времена, когда людей на земле было ничтожно мало и они ютились в пещерах и гротах, на земле господствовали птицы и звери. Они не любили подолгу задерживаться на одном месте. Пернатые обитатели пускались в различные путешествия, несмотря на то, что ничего не знали про географические карты. От них не отставали стада и табуны рогатого, пушистого и зубастого зверья.
Кругом было видимо-невидимо непознанных земель, куда ни ткни — сплошь неизвестные белые пятна. Животные запросто преодолевали моря и реки либо пробирались через дремучие леса — и всё только для того, чтобы убедиться, что и в глухомани можно жить. А птицы, как и сейчас, зимовали в жарких странах, а весной летели далеко на север.
Так вот, однажды в начале лета на самом краю огромного континента собрались вместе Ворон, Тюлень, Белый и Бурый Медведи да Чайка с Гагарой. Они жаловались друг другу на зимнюю стужу и голодное житьё-бытьё на здешней земле да на короткое лето и крепкие льды.
— Говорила мне знакомая Розовая Чайка, — рассказала Чайка, — что если лететь на юг, достигнешь прекрасной земли — Камчатки. За высокими горами можно укрыться от холодных ветров. Там реки полны рыбы, а главное — растут высокие деревья. Летом тепло, и зимы не такие холодные…
Каждый задумался о своём. Медведи мечтали о ловле серебристых лососей, Тюлень о свободных ото льда галечных пляжах, а Гагара — о тихих озёрах, где она построит своё гнездо.
Тогда и позвала Чайка всех вместе отправиться на юг, где светит тёплое солнце, вдоволь рыбы, грибов и ягод. Загорелось друзьям найти сытые и беззаботные земли да там навсегда и поселиться.
Пошли звери по берегу, идут, о камни спотыкаются. Глядят, а в укромной бухточке на волне колышется байдара с мачтой. Обрадовались находке попутчики и поплыли с холодной Чукотки на юг — искать благодатную Камчатку.
Медведи взялись за вёсла, а Чайка с Гагарой управлялись с парусом. Ворон облюбовал вершину мачты, где как вперёдсмотрящий смотрел по сторонам, указывая верный путь по морю-океану Тюленю-рулевому.
На борту запасли вдоволь питьевой воды и вяленой рыбы. Друзья-попутчики после ужина рассказывали друг другу сказки и пели весёлые песни, а рыбы им подпевали. Кстати, грустных мотивов тогда ещё не было и в помине, их просто ещё никто не сочинил.
Так плаванье проходило день за днём — всё было дружно и ладно. Впрочем, даже мёд оскомину набивает. Потрепал как-то ветер-южак байдару: бесцеремонно сорвал парус и повредил руль. Стали друзья ремонтировать лодку: птицы холст на рею поднимают, а тюлень с молотком ныряет — на место руль вставляет, медведи ему помогают. Только ворон оставался на мачте, как сидел, так и сидит, дремлет.
Тут летела мимо стая серых гусей. Откололся от клина молодой гусь, сел на воду около баркаса и спрашивает:
— Куда путь держите, братцы?
— Далеко-далеко! За синее море, в тёплые края, — отвечают друзья-попутчики.
— Дайте в вашей лодке мне дух перевести, а то притомился я лететь на Север, в весеннюю тундру.
— Отдохни и дальше отправляйся, только нам не мешай, — сказали друзья-попутчики. — Видишь, мы тут все делом заняты.
Перебрался гусь в байдару — спрятал голову под крыло и заснул. Когда он проснулся, встряхнулся, шею выгнул по-змеиному и из любопытства прокрякал:
Конец ознакомительного фрагмента.
