Снайпер

Владимир Виленович Лиштванов

Влад Мещеряков к сорока с хвостиком годам сумел приобрести материальный достаток и определённое положение в обществе.Потеряв четырнадцать лет назад любимую девушку, он никак не находил замену и наконец собрался жениться по расчёту. Это решение в корне изменило Владу жизнь и помогло раскрыть давнюю тайну, над разгадкой которой он бился крупный отрезок времени. Что произошло в четырнадцатилетней давности и как те события повлияли на современную жизнь Влада и друзей, читатель узнает из романа.

Глава пятая

В Сухуми поезд пришёл поздним вечером, на вторые сутки пути, с опозданием на сорок минут. Влад вышел на перрон и оглянулся по сторонам, но друга не наблюдалось поблизости. Он страшно удивился этому, Гоги клятвенно обещал встретить. Гоги, конечно, слыл исполнительным человеком и постоянно сдерживал обещания. Наипаче, когда давал эти обещания старым друзьям, а что Влад с Гоги считались старыми друзьями, ни у кого не возникало сомнений.

Подождав друга с полчаса, и не дождавшись его, он сам отправился к нему домой. Перед приездом в Сухуми, Влад взял у него новый домашний адрес, на всякий такой случай, хотя Гоги клятвенно заверял, что обязательно встретит его на вокзале.

Гоги женился в прошлом году, но у Влада в тот период проходили международные соревнования, и ему не удалось приехать на свадьбу друга, о чём ужас как переживал и страшно сожалел. После свадьбы Гоги с женой переехал в новый дом в Сухуми, что подарили родственниками на свадьбу. В поисках этого дома и отправился Влад.

Капельку поплутав по улицам города и раза три переспросив нужный адрес, Влад вскоре отыскал дом, где жил Гоги. Он увидел небольшой двухэтажный дом с маленькой лужайкой во дворе перед входом. На лужайке росло штук семь фруктовых деревьев с маленькими, но ещё зелёными плодами. Мандариновое дерево, инжир, гранат Влад узнал, но название других деревьев он не знал.

В глубине лужайки стояло конусообразное сооружение, метров пяти высотой, наподобие чума сибирских кочевых племён.

На звук дверного звонка калитки к Владу вышла молодая, симпатичная женщина.

— Здравствуйте, — приветствовал Влад, — мир вашему дому.

— И вам мир! — ответила женщина и спросила, — Вы кого ищите?

— Я друг Гоги, — сказал Влад, — он обещал меня встретить на вокзале, но не встретил.

— Вай — вай — вай! — всплеснула руками женщина, и лицо озарила улыбка, — вы, видно, Владислав! Я вас не узнала сначала! Гоги не счесть сколько рассказывал о вас! Проходите, пожалуйста, проходите в дом!

С этими словами она повернулась и пошла через лужайку, к дому.

— Вы Гоги жена, Луиза? — предположил вслух Влад и поспешил последовать за женщиной.

— Да, я Луиза, — сообщила женщина.

— Мне Гоги тоже не один раз говорил о вас. Но где он сам?

— Он отъехал ненадолго и вернётся завтра к утру. Мне он сказал, что когда вы приедете, то, чтоб вас принять и проводить в комнату. Комната для вас готова.

В этот момент Луиза подошла к лестнице, ведущей с дворовой лужайки, прямо на второй этаж и стала подниматься наверх. Влад поспешил за ней. Поднявшись на второй этаж, гость с хозяйкой оказались на широкой открытой террасе, что шла вдоль всего второго этажа здания. Пройдя метров пять, Луиза открыла одну из стеклянных дверей и вошла вовнутрь. Влад последовал за ней.

— Эта комната для вас, — проговорила она с самого порога, — располагайтесь.

— Спасибо, — ответил Влад.

— Минут через десять спускайтесь, — предложила Луиза, — я вам приготовлю ужин.

— Спасибо, я не голоден, я лучше отдохну с дороги.

— Тогда, спокойной ночи, — сказала она и стала выходить из комнаты.

— Спокойной ночи, — ответил ей вслед Влад и огляделся по сторонам.

Он оказался в просторной комнате метров шести в длину и метров четырёх в ширину. Справа в стене имелось широкое окно, что выходило во двор и от этого, даже в вечерние сумерки, в комнате предостаточно светло. Около окна стояла двуспальная кровать, заботливо укрытая свежим постельным бельём.

У противоположной стены от кровати, то есть слева от Влада, стоял скромный двухстворчатый бельевой шкаф, а рядом с ним мягкий стул.

В глубине левой стены, около угла, расположилась прикрытая вторая дверь, очевидно, ведущая во внутренние помещения дома.

Посередине потолка висела симпатичная люстра, она украшала аскетическое убранство комнаты. Стены, окно, двери, потолок и даже пол были сделаны из хорошо оструганных и плотно подогнанных некрашеных досок деревьев разных хвойных пород, но покрытые бесцветным лаком. От этого комната даже в вечерних сумерках имела приятный янтарный цвет.

Влад включил свет. От света люстры краски стали ярче, насыщенней и у него сложилось впечатление, что он попал в Янтарную комнату одного из дворцов под Ленинградом, что вывезли отступавшие немцы по время Второй мировой войны. Не хватало резных украшений и других атрибутов декора, но по цветовому решению, эта комната имела схожесть с той, Янтарной комнатой.

Влад подошёл к шкафу и открыл его. За одной створкой располагались пустые полки для белья и других принадлежностей, за второй — находилась перекладина с пустыми вешалками для верхней одежды. Шкаф молчаливо предлагал воспользоваться гостеприимством хозяев и разместить гостю собственные вещи. Влад решил не пренебрегать этим предложением и поместил на полках нехитрые пожитки. После этого он разделся, аккуратно сложил вещи на стуле, выключил свет и лёг в постель.

Излишнее обилие разнообразных событий произошло за эти три дня. То встретил симпатичную девушку, что мгновенно запала в душу и завладела сердцем. Полюбил с первого самого взгляда, но не смог с ней длительное время поговорить, так и, расстался с неясной неопределённостью и щемящей тоской. То Гоги, ни одного раза не изменявший обещаниям, вдруг не встретил на вокзале. Всё это выглядело запутанно и непонятно! Но об этом, обо всём, Влад решил подумать завтра, как выспится и хорошо отдохнёт.

Сморённый усталостью, он закрыл глаза и начал мирно дремать, но не желающее отдыхать сознание стало рисовать яркую картинку, из его спортивной жизни.

Он оказался на международных соревнованиях по биатлону.

Молниеносно мчится на дистанции, показывает лучше время сезона, осталось занять позицию на огневом рубеже и поразить пять мишеней за считаные секунды и тогда, он станет победителем соревнований. Влад благополучно занимает нужную позицию. Он прицеливается и поражает одну мишень, вторую, а в третьей, вместо чёрного кружка мишени он чётко видит серьёзное лицо Кристины.

От изумления, он не верит глазам. В запале состязания, указательный палец механически нажимает на спусковой крючок.

В последнюю долю секунды, Влад осознаёт, что перед ним его будущая невеста, как он второй день мысленно её называл, рука вздрагивает, и он промахивается.

В холодном поту, Влад открывает глаза и видит перед собой один чернеющий потолок, смутно угадываемый в темноте ночи.

С большим трудом, до конца не отойдя ещё от увиденного в странном этом сне, он вспоминает, что находится ни на неведомых соревнованиях, а в комнате старинного друга, что прибыл погостить и от этого ему становится легче. Вскоре он полностью успокаивается и засыпает крепким сном.

Утром следующего дня Влад проснулся поздновато, явно сказалась усталость этих дней. Он оделся и вышел через террасу на лужайку возле дома. Стояло прекрасное солнечное утро. На лазоревом небе не видно ни облачка. Ещё не яркое летнее солнце нежно ласкало лучами лицо, оно озаряло всё вокруг мягким светом. Влад радостно подставил лицо этим ласковым лучам, предвкушал замечательный отдых на берегу лазурного моря в компании старого друга Гоги.

В это время из дома появилась Луиза.

— Доброе утро, Луиза, — приветствовал он её.

— Доброе утро, Владислав, — ответила Луиза, — как спалось на новом месте?

— Просто замечательно, — откровенно промолвил Влад, он полностью забыл о снившемся кошмаре, — Гоги приехал?

— Да, ранним утром.

— Так, где он?!

— Он опять отлучился на два часа.

— Вот непоседа!

— Он вскоре придёт, а сейчас идите на задний двор дома, где у нас есть умывальник. Воспользуйтесь им и приведите себя в порядок, а я соберу вам завтрак.

— Спасибо, я обязательно это сделаю, — проговорил Влад.

Сначала он поднялся в комнату, взял бритвенные, умывальные принадлежности, полотенце и последовал совету Луизы, спустился во двор. На заднем дворе он без затруднения нашёл умывальник, умылся, почистил зубы и побрился. Он получил большое удовольствие от этих водных процедур.

Вскоре из кухни, что находилась на первом этаже, вышла Луиза и позвала завтракать.

Спешно позавтракав, Влад решил прогуляться капельку по городу, в ожидании Гоги, а затем, когда тот появится, пойти с ним на море.

Он вышел из дома на улицу и медленно зашагал вдоль неё.

Ещё жара отсутствовала, но солнце жгучими лучами начало припекать. Свежий ветерок обдувал с солоноватым вкусом, что говорило о том, что поблизости находилось морское побережье, знакомый запах моря волновал его. Вскоре Влад вышел на приморский бульвар. Он нашёл невдалеке скамейку под раскидистой стыдливой мимозой, решил присесть в этом месте и полюбоваться окружающим пейзажем.

Тихий городок в определённой степени напоминал ему город детства — Гудауту. Влад мысленно перенёсся в то давнее время, когда он с Гоги беззаботно бегал на берег моря и устраивал с ним и другими друзьями различные затеи и игры.

В один из дней он с Гоги набрел на жилище бичей. Бичами называли, во времена их детства, бездомных бродяг, что за стакан вина и краюху хлеба готовы выполнять любую, среди прочего и зверски тяжёлую работу. Возможно, что такое название они получили оттого, что когда их звали сделать работу, то говорили:

— Бичо, иди помоги…

По-грузински слово «бичо» означало «мальчик». Эти бездомные люди и работали, как мальчики на различных побегушках.

Но, возможно, это так думал один Влад, а истинное название «бичи» возникло целиком по другой причине, например, как инициальная аббревиация от словосочетания: «Бывший Интеллигентный Человек».

Любопытство пересилило страх перед этими людьми и вскоре, Влад познакомился с одним из бичей — Михой, таким образом, звали его все окружающие. Он представлял собой высокого, крепкого телосложения, в возрасте мужчину, с чёрной, изрядно не мытой бородой, густо усыпанной сединой. А голова его вся полностью седая.

В самом начале Влад испугался, когда тот заговорил с ним, но тихая грусть в добрых глазах этого большого и сильного, но странного человека, мягкость голоса, помогли преодолеть страх и вызвали любопытство у Влада. Он пять раз встречался с этим Михой.

Тот рассказывал Владу множество интересных историй, а сам Влад делился с ним мальчишескими тайнами.

В один из дней Влад поделился с Михой тем, что друзья — мальчишки в школе дёргали девчонок за косички.

— Они чудовищно плохо делают! — осуждающе проговорил Миха.

— Почему? — удивился от этих слов Влад.

— Девочек надо уважать и беречь, — ответил Миха.

— За что их уважать и почему надо беречь? — ещё пуще удивился Влад.

— Их создала матушка природа, чтобы дарить жизнь другим людям, что способствует продолжению рода человеческого.

— Как это?

— Они вырастут и станут матерями собственным детям! Поднимать на них руку, это один в один, что поднять руку на собственную мать! Запомни это, и ни в каком случае не поднимай руки на девушку, или на женщину, это не достойно для настоящего мужчины! — сердито проговорил Миха, но затем, частично успокоился и спокойно спросил, — ты понял меня?

— Да, — робко произнёс Влад и запомнил эти слова Михи на всю оставшуюся жизнь.

Прошло ещё определённое время, в один из дней, ребячье радио принесло сногсшибательную новость, ещё пуще возвысившую Миху в глазах Влада.

Как говорили ребята, у одного из бичей страшно разболелся живот.

Бедолага ужас как мучился от боли. Когда Миха узнал об этом, он подошёл к заболевшему бичу и стал щупать живот. После этого он сказал, чтобы тот разделся, а сам стал стелить чистую материю на землю, около горящего костра. Бич разделся.

— Ложись на спину, — строго сказал Миха и указал на импровизированное ложе.

Больной бич со стонами лёг на указанное место.

— У кого есть бутылка водки и пустой стакан? — спросил сурово Миха бичей, что обступили их.

Один из бичей молча, протянул полную бутылку водки. Миха откупорил её. Другой бич услужливо протянут пустой стакан.

Миха наполнил стакан водкой до краёв и протянул ёмкость больному:

— На, выпей всё! — приказал он.

Больной бич приподнялся, взял стакан с водкой и безропотно выпил содержимое ёмкости. После этого Миха ещё раз наполнил до краёв стакан водкой и протянул больному.

— На, пей ещё! — опять-таки приказал Миха.

— Не могу, не лезет в меня! — попытался сопротивляться больной.

— Я сказал, пей! — требовательным, нетерпящем возражения голосом, прикрикнул на него Миха.

Больной выпил содержимое и этого стакана, после чего упал на спину и мгновенно забылся сном. Миха взял бутылку с оставшейся водкой, смазал сорокаградусной жидкостью живот больного и остатками водки промыл себе руки.

— Мне нужен острый нож, — обратился к окружающим Миха.

Оторопевшие и страшно заинтригованные бичи передали нож.

Миха взял нож, подошёл к костру и стал медленно проводить им над пламенем костра. Языки пламени с остервенением лизали сталь ножа, пытались убрать всю грязь с клинка. Три минуты Миха проделывал эти странные манипуляции, а затем вынул нож из огня.

После этого, он решительным шагом подошёл к неподвижно лежащему, в доску пьяному больному бичу, наклонился над ним и сделал разрез кожи внизу живота больного, причём разрез получился не прямой, а кривой.

Что всех удивило, так это то, что крови из раны ни капли практически не выделилось.

После всего этого он стал выполнять различные манипуляции внутри живота больного, а затем заделал рану.

Но что самое интересное, как рассказывало мальчишечье радио, через две недели больной бич полностью выздоровел и свободно ходил, точно и не болел.

Вначале Влад не поверил этому, но парень, кто рассказал происшедший случай, поклялся здоровьем матери, что это впрямь произошло и Влад вместе с Гоги решили вечером сходить к жилищу бичей, и посмотреть.

На землю спустились сумерки в тот момент, когда ребята подошли к месту, где ночевал Миха. Ещё издали они увидели горящий костер и сидящих двух мужчин. Влад с Гоги, из мальчишечьего любопытства, подкрались к костру и спрятались невдалеке.

У костра сидел Миха и ещё один бич, они между собой оживленно говорили. Бичи выпивали и закусывали нехитрой снедью.

Алкоголь с неотвратимой силой подействовал на них и ребята с большим трудом умудрялись разбирать порой не связанную речь.

–… я тебе по самый гроб жизни обязан, — горячо говорил в это время второй бич.

— Ладно тебе, — вяло отозвался Миха, — я сделал то, что следовало тогда сделать.

— Я в шоке, — удивился бич, — ты меня вытащил с того света, спас меня.

— Ничего страшного у тебя не произошло, простой аппендицит.

— Но и от него откидывают копыта! Кабы тебя не оказалось поблизости, то я имел возможность умереть!

— Соль происшедшего, что всё прошло благополучно и ты опять здоров.

— Но всё благодаря тебе, — начал говорить второй бич.

Но Миха его мгновенно прервал.

— Давай не будем об этом, а лучше выпьем за удачный исход операции и за твоё здоровье. Чтобы не приключалось с тобой таких напастей, — сказал Миха и наполнил стаканы вином.

Они ещё раз выпили и закусили кусочком хлеба. Крошку посидев в молчании, второй бич обратился к Михе:

— Но как тебе удалось мне помочь?

— Я выполнил профессиональный долг и сделал то, что требовалось. Тебе потребовалась маленькая хирургическая операция, и я сделал её, — стал объяснять Миха

— Так ты что, врач?

— Да, — нехотя признался Миха.

— Так почему ты не лечишь людей, а бичуешь в этой дыре и живёшь с нами?

— Так получилось, — уклончиво ответил Миха.

— Нет! Я тебя не понимаю! Взамен лечения других людей, ты не помогаешь им справляться с болячками, а в этой глуши с нами влачишь жалкое существование, живёшь на случайные заработки! Ладно у меня случилась куча бед и несчастий, я запил и стал пропащей для всех душой, никому не нужный в этом дерьмовом мире, но ты-то, ты! Судя по тому, как мне помог, у тебя золотые руки и ясная голова!

— Всякое происходит в жизни, встречается и не такое, — задумчиво проговорил Миха.

— Нет, а всё-таки почему? Почему ты в этих краях с нами оказался?

Над собеседниками повисло тягостное молчание. Ребята тоже притаились в укромном месте, они затаили собственное дыхание, и с огромным интересом стали ждать продолжение всей этой беседы.

Миха хмуро разглядывал пламя костра. Он с невысказанной грустью наблюдал за тем, как ветки сушняка занимаются огнём и от этого вздымается ввысь пламя. Лёгкий ветер с моря шаловливо теребил языки пламени костра, раздувал маленечко погасшие угли. Искорки от угольков взлетали вверх и яркими звёздочками уносились в небесную даль. Они мгновенно гасли в стремительном, но кратковременном полёте к звёздам.

Явно вопросы товарища по несчастью задели Миху за живое, он глубоко задумался и стал вспоминать всю пройденную жизнь.

Принялся обдумывать те события, что привели в этот тихий приморский город. Но прошло незначительное время, и Миха едва заметно встрепенулся, точно отбросил нахлынувшие воспоминания. Он грустно проговорил, явно не для собеседника, а для себя, как видно проверял вслух правильность прежде принятых решений и действий:

— Видишь в чём дело, я действительно работал врачом, говорили, что неплохим хирургом. Пятнадцать лет простоял за операционным столом со скальпелем в руках, врачевал человеческие недуги. Сначала трудился ведущим хирургом, потом заведующим операционным отделением, а затем стал главным врачом больницы. У меня имелась семья: жена и дети. Всё как у большинства нормальных людей.

— А потом?

— Потом мне всё это стало тяготить. Дети выросли и разбежались по белу свету. С женой я потерял душевный контакт, и мы стали вконец чужими людьми, в корне равнодушными друг к другу. В один неведомый момент начинаешь понимать, что не близкий человек живёт в родном доме, а пустое место. Работа из приятного занятия и почётной обязанности помогать больным людям превратилась в ярмо, стопудовым грузом, что повисло на шее. Всё мне опротивело и опостылело, я не знал, как вырваться из этого кромешного человеческого ада. Так продолжалось многие годы, и я не видел выхода из этой тупиковой житейской ситуации.

— А затем?

— Затем, в один из дней, я окончательно понял, что так, как в прошлом жить нельзя! Я просто умру, коль не изменю жизнь! Я решил разорвать душившие оковы!

— И как ты поступил?

— Я уволился с работы, оставил квартиру, машину и дачу жене и детям, а сам отправился бродяжничать.

— Вот это да! Не каждый способен на такое!

— Не знаю, возможно, и не без этого…

— Да ты что? И тебе не становилось жалко всё бросить. Уйти из дома, куда сами глаза глядят?

— Нет, я длительное время готовился к этому и коль пошёл на кардинальные изменения, то сделал всё, как задумалось. Выполнил собственное решение. Я считаю, что коли ты, взялся за выполнение намеченного дела, то обязательно доведи до конца, а ежели не можешь, то лучше впопыхах не берись за него.

— Я бы не смог так…

— Есть притча, что когда умирал великий полководец Александр Македонский, то перед смертью велел сделать в гробу отверстия и когда его понесут хоронить, то чтобы руки высунули в эти отверстия с раскрытыми ладонями.

— Зачем?

— Чтобы все люди видели, что он завоевал полмира, но в гроб с собой ничего не взял. Люди цепляются за деньги, вещи, разные чины и звания, но не думают о душе! Однако в гроб с собой мы ничего не возьмём. Как пришли на эту землю, в чём мать родила, так голыми и уйдём.

— Вроде так, но деньги чай даны, чтобы их тратить. Вещи, чтобы ими пользоваться. А ты просто взял, да всё бросил!

— Да, это так. Зато я заодно сбросил с души ярмо, что душило всё это время! В конце всех концов, после целой вечности мучений, мне стало свободно и хорошо!

— Знать трудно тебе пришлось впервой бродяжничать?

— Да уж! Не то это слово! Привычка отсутствовала, и первое самое время оказалось ужас как трудным, но потом я втянулся. Где дрова наколю, где помогу принести груз, где ещё что сделаю, за кусок хлеба и стакан вина. Мне этого всецело хватало. Осенью, чтоб зимой не замёрзнуть, подался в тёплые края и по воле судьбы я оказался в этих краях.

— Да ты что! Аль не жалеешь об этом?

— Нет! Я стал свободным человеком в прямом смысле этого слова! Я отвечаю токмо за самого себя, и никто не стоит надо мной, окромя самого Бога!

— А ты веришь в Бога?

— Да, как принялся бродяжничать, я стал в него пуще верить! Это помогает преодолевать все невзгоды, сваливающиеся на мои плечи.

— С чего вдруг? Однако ты врач! Сказывают, что врачи считаются последовательными атеистами, как никто иной.

— В этом ты не прав! Как раз врачи и учителя, по мере работы с людьми по выбранной специальности, чаще других приходят к Богу и становятся верующими людьми. В тот момент жизни, когда они до этого считали себя атеистами.

— Почему так?

— Врачи работают с телом человека, они исцеляют недуги, а учителя — с душой человека, эти наполняют человеческое существо знаниями. Но эта работа, без понимания божественной сущности человека будет однобокой. Проходит определённое время, вдумчивый человек начинает ощущать это. Он приходит к пониманию, что есть Бог, что он создатель всего, что нас окружает и всё подвластно ему.

— Ты Миха, великий человек! Давай выпьем за тебя!

— Давай и за тебя тоже!

Миха налил товарищу и себе ещё вина, и они выпили.

На окрестности тихо опустилась южная ночь. Небо озарилось миллиардами огоньков, точно невидимая рука зажгла на небе множество свечей. Влад с Гоги заворожённые происходящим сидели в укрытии, они боялись пошевелиться, зачарованно слушали исповедь Михи.

Когда собеседники у костра начали выпивать, ребята вдруг вспомнили, что пора возвращаться домой, родители в настоящий момент времени явно заждались их. Друзья тихо, чтобы не шуметь и не тревожить собеседников, отползли из укрытия в сторону. После чего встали и молча, пошли домой, они находились под большим психологическим впечатлением от услышанного.

Влад ещё пуще стал уважать Миху за его огромную силу воли.

Случайно подслушанная история жизни Михи оставила в душе Влада неизгладимый след, и он поклялся, стать таким, как Миха целеустремлённым человеком.

Прошло трошки времени, Влад с родителями уехал из Гудауты к новому месту службы отца, но бича Миху, он длительное время не способен забыть. В переписке с Гоги, Влад регулярно интересовался судьбой Михи.

В один из дней, спустя тройку лет Гоги написал, что Миха заболел неизвестной болезнью и умер. Влад страшно переживал, что смерть постигла этого удивительного человека. Значительно позже Влад осознал, насколько надо иметь сильный характер, чтобы так поступить.

История Михи послужила Владу путеводной звездой для выработки целеустремлённости и стойкости в характере.

Из-за растормошённых памятью воспоминаний, прогулка страшно затянулась и вместо запланированного получаса, он прогулял два часа с большим гаком, но это его нисколько не огорчило.

Подойдя к дому, где жил Гоги, Влад увидел, что тот на этот раз вернулся домой.

В то самое время, как гость шёл через лужайку перед домом, Гоги, не видя его, увлечённо разговаривал с женой, и подкреплял слова активной жестикуляцией руками. Разговаривая друг с другом Гоги с Луизой, то говорили на абхазском языке, то переходили на русский, то вновь начинали говорить на родном языке. Стороннему наблюдателю, не знающего абхазский язык, невозможно в корне понять, о чём шла речь. Но вдруг Гоги повернулся в сторону Влада и увидел его. Он мгновенно прервал разговор с женой и радостно улыбаясь, поспешил навстречу к другу.

— Влад, дорогой, — ещё издали начал говорить Гоги и протянул в сторону гостя руки, — ты не представляешь, как я рад, что ты приехал! Я тебя ещё как ждал! Мир тебе, и твоему дому!

Они подали друг другу руки и по-братски крепко обнялись.

— Гоги, я тоже рад тебя видеть! — проговорил Влад во время объятий, — мир твоему дому!

— Ты в большой степени правильно сделал, что приехал, — продолжал радостно говорить Гоги, — сейчас у нас замечательная погода, страшно тепло, уйма солнца, а море такое тёплое, как парное молоко, тебе не захочется из него вылезать!

— Надеюсь, ты сейчас ругался с женой не из-за меня? — в полушутливом, полусерьёзном тоне спросил Влад.

— Что ты говоришь, — удивился Гоги и тотчас стал объяснять ситуацию, невольно подсмотренную Владом, — это мы не нашли общего решения, когда лучше коптить сыр.

— А что такое?

— Я сегодня принёс десять головок сыра с сыродельного завода. Как правило, мы летом в нём закупаем сыр по оптовым ценам и потом дома коптим впрок, на зиму. Так дешевле, да и сыр собственного копчения в разы вкуснее. Он и хранится в большей степени дольше. Я обязательно им угощу, и ты сам убедишься в этом.

— Это интересно, я в детстве встречался с таким методом заготовки сыра на зиму, но каждый хозяин делает это по-своему. А в чём ты не согласен с женой?

— Жена говорит, давай сегодня будем коптить!

— А ты?

— А я говорю, давай подождём до завтра! Есть возможность, что я ещё приобрету партию сыра.

— Так может, ты начнёшь эту партию коптить сегодня, а когда тебе удастся приобрести ещё сыр, то продолжишь копчение завтра. Заодно покажешь мне весь процесс работы.

— Тоже правильная мысль, — согласился Гоги и предложил, — тогда пойдём со мной.

Гоги направился к конусообразному сооружению, что расположилось в глубине лужайки дома, Влад поспешил за другом.

Подойдя к конусообразному сооружению, Гоги отодвинул полог, он прикрывал вход в сооружение и вошёл вовнутрь, Влад последовал за ним. Внутри, сооружение оказалось в определённой мере просторным и пустым. Непосредственно в середине помещения находился очаг, а над ним примостились подвешенными сетчатые сооружения из толстой нержавеющей проволоки.

— Это наша коптильня, — стал объяснять Гоги, как заметил удивлённый взгляд Влада.

Гоги вышел наружу и через четыре минуты вернулся с охапкой дров. Сверху он нёс пяток поленьев, какого — то фруктового дерева.

Влад с нескрываемым интересом стал наблюдать за этими действиями друга.

Гоги развёл огонь в очаге при помощи дров, затем прикрыл очаг листом прочного металла, после этого начал колоть фруктовые поленья и бросать щепки на металлический лист.

— Чаще всего великолепного качества дым для копчения получается из древесины фруктовых деревьев, Но я люблю добавлять ещё крошку можжевельника, — стал пояснять собственные действия Гоги.

После этого Гоги ещё раз вышел наружу и через шесть минут принёс десяток головок сыра. Он подошёл к сетчатому сооружению над очагом и стал класть сыр внутрь проволочной сетки. Вскоре лист металла нагрелся, и щепки фруктового дерева начали дымиться. Лёгкий дым стал куриться вверх, он окутывал металлическую сетку, где находился сыр.

— После этого сыр будет, медленно коптиться, — сказал Гоги, — до тех самых пор, как полностью не прокоптится и станет пригодным для длительного хранения. Я сейчас хочу угостить тебя готовым сыром, пойдём!

— Пойдём, — согласился Влад.

После этого друзья вышли из коптильни и направились в дом.