Млечного Пути глоток

Владимир Васильев, 2023

К концу XXIV века человечество обживает ближний микросектор галактики. Компьютерная эпоха закончилась, поэтому и пилотировать корабли, и воевать приходится самим людям. А уж с кем повоевать всегда найдется.Пилот пустотного истребителя Крэг Крылов, наверное не самый умный человек, но храбрый и в меру честный. И так получилось, что именно на его долю выпали приключения, о которых он в тайне мечтал, но… Не захлебнется ли он глотком из Млечного Пути?Тщательно продуманный мир, космические битвы, загадочные «великие», опасные инопланетяне и обаятельные инопланетянки. Скучно точно не будет!

Глава 2

А на третий день боевая тревога подорвала всех в маленькой и тесной каюте. Оглушительно зазвенел сигнал, и сначала Эльза выскочила из кровати, принявшись натягивать штаны и куртку. Крэг тоже бросился одеваться, парой легких шлепков загнав Марию обратно в кровать, ведь той некуда спешить по тревоге, так нечего и под ногами путаться.

В опоясывающем коридоре, где им следовало ждать команд о распределении по постам, они с девушкой-биологом услышали только раздраженное шипение котов через проходы к застекленным наблюдательным гнездам за броней крейсера, а когда суматоха немного улеглась, то контр-адмирал лично успокоила экипаж по селектору общекорабельной связи:

— Наши наблюдатели засекли кучный выход из подпространства флота из четырех вымпелов. Из допросов захваченных пиратов можно предположить, что это флот корпорации «Эн Трико». К сожалению, неизвестной силы. Но вряд ли там что-то особенное. В зоне досягаемости флот окажется через две недели, и мы будем его арестовывать.

Ну вот, спрашивается, и чего было тревогу поднимать? Две недели. Логично, что человеческие коты-наблюдатели засекли вспышки выхода кораблей из подпространства очень сильно заранее. Теперь тем еще очень долго лететь к планете, на которой уже нет их шахты. А вот рядом дежурит очень злой крейсер. И да. Один против четырех — это совсем не много для тяжелого крейсера людей. Или немало, если корабли окажутся с сюрпризом. Это да. И может быть адмиралу стоило бы улететь, не принимая боя. Но Крэг втайне радовался, что двоюродная сестра его бывшей жены оказалась такой отважной. Или безбашенной.

За две недели провели несколько учений, в первую очередь по объявлению боевой тревоги, но также и вылеты истребителей, что лейтенанта очень даже касалось. И вот настал день контакта.

Сначала крейсер обозначил себя, и световой азбукой на гала, языке, которым пользовались все корасы, а люди и в своем мире уже давно использовали как основной, запросил, кто приближается.

В ответ ожидаемо сообщили, что приближается флот корпорации «Эн Трико». Тогда крейсер потребовал, чтобы прибывшие сдались как пираты и работорговцы. И всё. На этом начались сюрпризы. Сдаваться, конечно, никто и не подумал, а затем наблюдатели «Алтая» доложили, что вражеский флот за час вырос с четырех вымпелов до шестидесяти двух.

Довольно необычно, потому что использование гигантских кораблей-носителей для путешествий по подпространству встречается очень редко. А еще в такой ситуации по уставу полагалось применить маневр тактического отступления, проще говоря улепетывать, что для рейдера землян проблем не составляло. Сначала на ускорении вплоть до пяти Же оторваться, а затем на полуторном двигаться к краю системы и нырять в подпространство. Мало какие корасы смогут догнать.

Но с другой стороны, большая часть кораблей корпорации была опознана как хоть вооруженные, но транспорты, так что контр-адмирал решила рискнуть и скомандовала атаку. Ну да, отступить тяжелый крейсер всегда успеет, а показать наглым рабовладельцам, что с людьми связываться не стоит, будет очень полезно и поучительно.

Первыми заговорили орудия главного калибра тяжелого крейсера. Несколько десятков залпов, и по селектору сообщили, что шесть вымпелов врага уничтожены. До этого момента всё было спокойно, а вот затем флот корпорации принялся рассыпаться на три группы, пытаясь обойти единственный крейсер людей, который они кажется опознали, и восприняли ситуацию более чем серьезно.

Но «Алтай» развернулся и выскользнул из клещей. Крэг стоял у огромного иллюминатора в коридоре и… и ни черта не видел. Ну какие-то искры. По ним конечно стреляли, но снаряд просто так не разглядишь, если он не попал в броню. А пока, к счастью, не попадали.

Нет, маневры он ощущал очень даже хорошо, потому что короткие периоды невесомости сменялись неслабыми перегрузками, когда крейсер в форме таблетки стометрового диаметра резко разворачивался, а затем ускорялся на половинной от максимума тяге, то есть на пяти Же. Но что эти перегрузки для опытного пилота истребителя! Главное держаться за поручни. Иллюминаторы из полутораметровой толщины бронестекла тоже обещали надежную защиту и от осколков, и от снарядов малых и средних калибров.

Наконец внимание привлек предупреждающий звонок, и голос адмирала приказал по селектору:

— Истребителям первого и второго звена на вылет!

Крэг бегом бросился к ангару, благо любовался красотами неба совсем рядом, потому что боем пока происходящее мозг воспринимать отказывался. А ведь они уже уничтожили не менее тысячи врагов. Вот такой бой. Просто люди… Люди реально царят в космических битвах.

Лейтенант подбежал к своему истребителю и привычно осмотрел его. Впрочем, тот как всегда не впечатлял. Черная матовая труба метрового диаметра и длиной в шесть с половиной метров. Толщина стенок всего три сантиметра. Округлая передняя часть целиком застеклена, так что окошки и прожилки стали между ними напоминают или глаз насекомого, или нос бомбардировщика середины двадцатого века. Здесь место пилота, затем отсек с боезапасом, а сзади единственный маршевый двигатель.

Лейтенант за три минуты натянул на себя боевой скафандр и через откинутый люк опустился в кресло, после чего привычно коснулся послушного штурвала и оглядел россыпь слегка подсвеченных приборов. Впрочем, пока есть более важные задачи. Он принял из рук техника трубки жидкостного дыхания и привычным движением засунул их себе в бронхи. Пять минут и всё. Его легкие полны насыщенной кислородом и постоянно прокачиваемой жидкостью, и теперь он говорить не может. Зато может выдержать перегрузки в два десятка Же. Пара нажатий на рычаги, и ремни кресла так перетянули всё тело, что шевелиться могли теперь только руки и ноги. Ну и голова. Ударом по кнопке выдал себе боевой коктейль в вену, и сознание рывком прояснилось, хотя и до этого было совсем не сонное.

Вот и всё! Был человек, а стала боевая машина, способная переносить невероятные перегрузки и реагировать чуть не втрое быстрее обычного. Вот что представляет из себя истребитель корасы луди, как человечество называется на гала. Дополнение к боевой машине. Или наоборот, ее основа. Сквозь ещё не прошедший после приема коктейля гул в ушах донеслась команда из примитивной рации, и звено из четырех истребителей было подано в похожие на торпедные аппараты катапульты, после чего стремительно выброшено из-за надежной брони крейсера.

— Облетаем «Алтай» и занимаем зону пятнадцать, — командовал диспетчер.

Командир звена не мог ничего говорить, потому что тоже наполнил легкие жидкостью. Впрочем, это и не важно. Истребители по сути воюют поодиночке. На таких скоростях ни о каком прикрытии товарища и речи не идет. Каждый просто выполняет задачу. Уничтожать ракеты врага, его истребители, а также атаковать средства наведения и орудийные комплексы легких и средних кораблей.

— Атака ракет из сектора девять! — закричал диспетчер, и искры истребителей рванули в указанном направлении.

Крэг засек выхлоп двигателя вражеской ракеты, поймал его в перекрестье прицела, прикинул упреждение и нажал гашетку. С двух сторон от его сиденья расположены стволы тридцатимиллиметровых пушек, каждая из которых выдает по тридцать пять выстрелов в секунду. Вперед протянулись струи огня, когда короткие очереди сверхскоростных снарядов вырвались из стволов. В стороны от корпуса его истребителя метнулись потоки пара от системы охлаждения пушек. И всё. Искра ракеты погасла.

Причем именно искра, как на большом расстоянии выглядит поток плазмы, который выдает термоядерный двигатель основной для всех корас конструкции. Не длинная струя, а всего пара метров яркой плазмы, которая очень быстро ныряет в энергетическое подпространство.

— Сектор четыре! — надрывается диспетчер. — До пятидесяти истребителей из двух авианосцев.

Крэг заложил такой маневр, что кажется даже сознание потерял на секунду, но затем буквально ворвался в строй вражеских машин, которые на его скоростях казались вальяжными черепахами, да еще огромными, метров так двадцати в длину. Так что в такой схватке для человеческих истребителей главная проблема — это разглядеть врага на фоне сонма звезд. Еще один разворот и пара очередей, буквально разорвавших первый вражеский истребитель.

«Счет два к девятнадцати», — внезапно вспомнил лейтенант спор с другом. — «Судя по тому, что эти кисо стреляют во все стороны, машины у них двухместные».

Ну да, судя по струям пороховых газов, в него тоже стреляют, но куда им! Эти медлительные инопланетяне его и замечают-то еле-еле. Главное маневрировать. Лейтенант легкими движениями штурвала бросал легкий кораблик из стороны в сторону с частотой несколько колебаний в секунду, между делом успев за второй заход сбить две машины врага.

— Разойтись! — орет диспетчер. — Картечные залпы наших орудий!

Тут уже надо со всей скоростью уходить с линии стрельбы, чтобы не попасть под дружественный огонь, которым крейсер добивает истребители корпорации, часть из которых и ракеты выпустили.

Тем временем «Алтай» резко развернулся к скоплению пиратов нижней стороной, где установлены маршевые двигатели, и принялся быстро удаляться от сектора боя, не позволяя зажать себя в клещи. Корабли людей очень сильно отличаются от тяжелых боевых кораблей большинства корас. Те строят шары, которые позволяют минимизировать поверхность и, соответственно, усилить броню. Еще шарообразному кораблю удобнее и отбиваться от атак со всех сторон разом.

Человеческие же крейсеры похожи на таблетки. Сплюснутые цилиндры, у которых снизу установлены маршевые двигатели, а большинство орудий и ракетных установок сверху, что позволяет сосредотачивать весь огонь в одном направлении. Но такая конструкция не предполагает боя в окружении, а требует маневра, что для мощнейших двигателей раз плюнуть. Тут ограничение скорее в перегрузках, но люди их переносят лучше большинства остальных корас.

Настало несколько минут тишины, когда истребитель носился около гигантской таблетки «Алтая», нижняя сторона которой цветет выхлопами маршевых двигателей, а верхняя то и дело вспыхивает длинными струями раскаленного газа при залпах орудий, когда в их сектор стрельбы попадает какой-нибудь пиратский корабль. Но всё без звука, конечно, только гул собственного двигателя. А космос как всегда молчит, и полон пустоты.

Крэг припал к телескопу и принялся осматривать объем боя, пытаясь отделить искры корабельных двигателей от сонма ярких и безумно далеких звезд. Разглядел огромный шар флагмана корпорации, который уже не светил маршевыми движками, похоже подбитый. А затем заметил как от него отвалила счетверенная искра двигателей.

И это не ракета, и не истребитель. Похоже на бегство вражеского адмирала. Крэг резко надавил на газ, и его машинка рванула в погоню. Вот в прицеле мигнули движки тяжелого спасательного катера, а в ушах зазвенел крик диспетчера:

— Истребители в ангары! Флот врага уничтожен на сорок процентов! Мы покидаем поле боя! Альфа два! Вернитесь! Это опасно!

«Альфа два» это же он! Надо же, за ним даже наблюдают. И… Он вернется, конечно. Но не прямо сейчас. Крэг поймал в прицел катер и нажал гашетку. Длинные струи пламени вытянулись вслед за снарядами, в стороны брызнули потоки пара. Двигатели большого спасательного катера погасли, и лейтенант подумал, что он одним залпом перекрыл его счет уничтоженных пиратов с Мамбой раза в три минимум, но тут борт подбитого вражеского флагмана всего в трех километрах слева мигнул несколькими выстрелами.

И всё. Это было последнее, что запомнил в бою лейтенант. Очнулся он довольно быстро, потряс головой и взглянул на часы. Вроде бы без сознания он пробыл минут десять. Но этого более чем хватило. Вокруг расстилалась пустота. Только звезды в немыслимой дали, ослепительный шар местного солнца, да тусклое пятнышко планеты.

В принципе не страшно. Истребитель легко догонит отступающий «Алтай», и даже найдет, хотя на это может потребоваться несколько часов. И будет трудно, потому что действие боевого коктейля через час закончится, и придет откат. Но вполне реально.

А еще потеря сознания в бою грозит неприятными санкциями от медиков, вплоть до списания из истребителей. Но что поделать? Возраст сказывается.

Крэг потянул в сторону штурвал, и маневровые движки отработали, развернув истребитель. А вот нажатие на педаль газа ни к чему не привело. Маршевый двигатель молчал. Мужчина покрутил головой и заметил на стеклах пятна крови. Его крови. А еще индикатор показывал вакуум в кабине.

«Черт! Подбили! А я-то на возраст грешил…» — попробовал сказать, но смог только подумать пилот, и прислушался к телу.

Впрочем, ничего не почувствовал. Ну да. В нём все еще бурлит боевой коктейль. А ещё легкие полны дыхательной жидкости. Включил освещение в кабине и принялся осматривать скафандр. Тогда и заметил затянутые дырки на боку и на бедре. Умный пластик скафандра сразу стянул места повреждений, но мгновения хватило, чтобы из него выплеснулась кровь, что и привело к потере сознания. А потери крови оказались немаленькие, ведь картечь — это железяки около двух сантиметров диаметром. Хорошо, что оба ранения по сути только касания вскользь.

«Получается, что в меня пальнули картечью», — размышлял Крэг. — «И что теперь? Вернуться я не могу, и обнаружить меня с крейсера нереально. Хотя! Есть же рация! Отстучать SOS морзянкой, потом примерно оценить и передать координаты. Делов-то…»

Он протянул руку и пощелкал тумблером, но последняя надежда позвать на помощь молчала. А дырка в боку корпуса примитивного прибора связи и объяснила почему.

Крэг минутку посидел, а затем нащупал под сиденьем ремонтный комплект и достал из него вакуумный пластырь. Отстегнул ремни кресла и методично принялся выискивать в кабине отверстия и тщательно их заклеивать. Через десять минут пустил воздух из баллона, поворчал и залепил еще одну, не замеченную ранее, дырищу.

Затем все-таки наполнил кабину воздухом, отстегнул застежки и снял шлем. После чего ручной помпой откачал жидкость из легких, откашлялся и хрипло произнес:

— Ну всё! Теперь хоть сдохну как человек, а не как рыба. А неплохо повоевал… Первый и последний боевой вылет. Как там говорится? Отхлебнул от Млечного Пути по полной программе.

Ну да, кислорода должно хватить минимум на сутки, наверное. Вода есть, как и минимальный паек еды, но это конечно не важно. Все определит воздух.

Крэг еще раз осмотрел радиостанцию и только пожал плечами. «Алтай» где-то еще совсем рядом, а потом будет еще разгоняться дней десять, прежде чем нырнет в подпространство. Затем месяц будет пробираться по тоннелям подпространственных переходов к Земле. Но… Но его всё это уже не касается. Его даже искать не будут, списав в боевые потери. Причем, совершенно правильно и справедливо. Найти в необъятных просторах космоса единственный истребитель — это из области фантастики. Лейтенант прекрасно знал признаки, при которых отправляются поисковые катера. Должна быть искра двигателя. Её-то видно очень далеко. Но не просто черную стальную трубу метрового диаметра и шести метров длиной. Пусть даже шести с половиной.

Нет, есть еще прожектор для световой сигнализации, но он слабоват и его необходимо направлять на корабль, с которым хочешь связаться. А он, конечно же не знает, где сейчас «Алтай». Да и расстояние для такой связи великовато. Коты не разглядят. Тут только в телескоп можно заметить, но никто на крейсере не может знать, куда смотреть.

А еще здесь шныряет половина флота корпорации. По сути пиратов. Человеческий адмирал рискнула, но ожидаемо победить не получилось. Впрочем, уничтожить более двадцати кораблей пиратов, включая флагман, в такой ситуации — это очень даже внушительная победа.

Но поисковые работы вместо отступления — чистое самоубийство для полутора тысяч человек. Человеческий крейсер сейчас, несомненно, может сделать только одно — оправиться к границе этой системы и уйти в подпространство.

Крэг дождался окончания действия боевого коктейля, затем принял укрепляющее лекарство из аптечки и отрубился в тяжелом сне, только успев завести будильник в часах, чтобы сработал через два часа. Вроде ему всё равно, спать или бодрствовать, но лучше он проживет последние часы в сознании. Точнее, поборется.

Немного выспавшись, лейтенант снял скафандр, что далось нелегко в весьма тесной кабине, и нормально перевязал раны. Они были пережаты, конечно, но и нормально обработать не помешает. Затем заклеил для надежности повреждения в пластике скафандра, надел его, вернул на место шлем, после чего с печальным вздохом выпустил воздух из кабины, отобрав у себя лишний час жизни, откинул входной люк и выбрался из истребителя. К сожалению, никакого фала у него нет, как и любой веревки, так что надо быть очень осторожным, чтобы не улететь далеко от боевой машины. В скафандр встроены слабые реактивные двигатели, но их надолго не хватит. А еще и местное светило шпарит жаркими лучами, так что Крэг постарался хоть частично держаться в тени кораблика.

Сначала открыл люк для загрузки снарядов, но там ему делать было нечего. Только полюбоваться еще половиной боезапаса из внушительных патронов для пушек. Затем подобрался к двигательному отсеку и с удивлением обнаружил в нем всего одно отверстие от картечи, да и то с самого края.

— Неплохо! — пробормотал он себе под нос. — Хотя надеяться починить термоядерный двигатель в вакууме — это невероятная наглость.

Но всё-таки он принялся откручивать крепления люков обслуживания движка. А когда раскрыл все четыре, получив доступ к тесному переплетению трубочек, которые покрывали сопло и реактор, то с приятным удивлением оценил, что все цело. Всё, кроме одной трубки охлаждения, что давало призрачную надежду. Правда, если клапан не позволил испариться в вакуум всему хладагенту.

Крэг замотал трубку остатками вакуумного пластыря, после чего полез в кабину, чтобы только убедиться, что двигатель запускаться и не подумал. Тогда он принялся размышлять, попутно оценив, что истребитель кажется находится на сильно вытянутой эллиптической орбите вокруг планеты. По крайней мере, она приближалась, и уже выглядела как беловато-синеватый шарик, так как эта планета из-за плотной атмосферы на три четверти покрыта облаками.

Размышления навели его на мысль осмотреть предохранители системы охлаждения. Теоретически работу двигателя он изучал, так что вспомнил, что должны быть механические предохранители, перекрывающие основной бак и теплообменники системы охлаждения в случае утечки в каналах подачи.

Еще два часа потребовалось, чтобы найти коробочку предохранителя и отжать на ней сработавший рычажок. И случилось чудо! По его команде маршевый двигатель завелся, но не успел лейтенант разогнать истребитель, как стрелка термометра двигателя быстро заползла в красный сектор. Ну да, хладагента там маловато, так что надежда догнать «Алтай» не успев вспыхнуть, погасла.

Но есть еще планета. Час поэкспериментировав, Крэг прикинул, что если сильно не газовать, то можно на слабом факеле и войти в атмосферу планеты, и приземлиться на повышенной скорости. Только у самой поверхности уже поддать газу, чтобы не разбиться.

Еще через три часа удалось выйти на низкую орбиту над планетой, а дальше пилот разыскал по приметам, запомненным при посадке и взлете крейсера, уничтоженную шахту, и решил сесть неподалеку.

— Надеюсь там прямо сейчас не стоят корабли корпорации, — размышлял Крэг. — А то ведь могут и заметить мою посадку. Но в любом случае, робинзонить на этой безымянной для меня планете смысла нет. А у шахты можно поискать что-нибудь. А то и катер захватить, если среди пиратов есть представители корас поменьше кисо.

Он уверенно нырнул в плотные слои атмосферы, по опыту прикинув траекторию посадки. Так-то для истребителя сесть по любой траектории никаких проблем нет, но у него сейчас очень мало мощности в двигателе. Точнее, можно и полную выдать, но очень ненадолго.

Тем не менее, опыт не подвел, и вскоре истребитель быстро приблизился к лесистой долине в паре десятках километров от шахты, после чего на резко усиленном факеле лейтенант принялся сажать машину. И у него почти получилось, только уже у самой земли двигатель окончательно что-то в себе расплавил и умолк, когда истребитель почти завис на высоте в полсотни метров. Крэг резко повернул машину боком к земле и на полную врубил маневровые двигатели, которые на остатках топлива все-таки позволили рухнуть в заросли с такой скоростью, что человек даже не пострадал, несмотря на повышенную силу тяжести. Ну да, здесь даже падение с двух метров может представлять опасность.