Путь Грома

Маргарита Епатко, 2009

Он живет почти вечность, но считает себя обычным человеком. Он бежал от людей, но город опять затянул его в свои сети. Он мечтает о любви, но кому она дается легко? Зато есть магия, друзья и море опасных приключений. И еще – выбранный им путь. Путь Грома. (Книга впервые издается в электронной версии на сайте «ЛитРес».)

Глава 1

Высокий темноволосый парень лет двадцати спешил к автобусной остановке на окраине поселка. Ему обязательно надо было уехать первым рейсом в город. Штаны, чуть ли не по колено забрызганные росой, говорили о том, что он, торопясь, напрямик пересек поле. И эта торопливость была вознаграждена. Водитель бросил взгляд в зеркальце заднего вида и притормозил, открывая опоздавшему переднюю дверь.

В автобусе было людно, шумно и, несмотря на раннее утро, довольно душно. Кто-то ехал на работу, кто-то на учебу. Улыбчивая кондукторша скользнула по парню понимающим взглядом.

— А, Илья? Это ведь ты племянничек Прасковьи Ивановны? Привет ей передавай от Елизаветы. Зайду к ней скоро, посоветоваться надо.

— Я, вообще-то, в город возвращаюсь. Не знаю, когда бабушку увижу, — улыбнулся в ответ молодой человек.

— Студент, в общежитии, небось, живешь? — женщина сочувственно покачала головой. — Ну, ничего, главное учись. Выучишься и из деревни-то вырвешься. Я сама когда-то хотела…

Илья решил прервать словоохотливую тетку, стараясь протиснуться дальше в автобус. Но она тут же ухватила его за рубашку.

— Погоди, а деньги?

— Деньги? — парень непонимающе уставился на нее.

— Да я сама еще не привыкла, что все льготы местная власть поотменяла, и старикам, и студентам, — кондукторша опять улыбнулась. — Но платить придется.

Илья закусил губу, проклиная себя за непредусмотрительность. Слишком много на него свалилось событий за последние дни. Вот и забыл о такой простой, но крайне необходимой вещи в людском мире, как деньги. Да и лже-бабка Параскева тоже хороша. Вместо того, чтобы читать ему нотации об опасностях, подстерегающих в городе, лучше бы дала парочку практических советов. Когда ж это он последний раз в города людские выбирался: лет пятьдесят или семьдесят назад?

Парень вздохнул и сунул руку в карман штанов. Горсть желудей перекочевала из его руки в ладонь кондукторши. Она с затуманенным взором опустила их в сумку.

— Эй, постой, — женщина снова ухватила парня за рубашку. — А билет? У нас здесь контролеры регулярно ходят. Эх, молодежь, все вы куда-то торопитесь.

Илья взял клочок бумаги и, не дослушав болтливую тетку, стал протискиваться в конец автобуса. Ему нужно было найти спокойное местечко, чтобы собраться с мыслями и получить доступ к полезной информации.

Он знал, проходили столетия, сменялись поколения, но главное оставалось неизменным: ты должен выглядеть как все, поступать как все, не выделяться из толпы, если хочешь жить спокойно. Конечно, всегда находились люди, шедшие наперекор течению. Сильные и независимые, они примером своей жизни постепенно вносили все большую свободу в зарегулированный мир человеческих отношений. Но рано или поздно за это наступала расплата. И не имело значения, что это было: костер инквизиции, нож в спину или банальная травля в газетах с последующим инфарктом. Именно поэтому ему и требовалось всего несколько минут, чтобы понять как он должен себя вести и что нынче в цене, разумеется, кроме вечного золота, в мире людей.

Илья уже отчаялся найти незанятое место, когда увидел в самом конце автобуса пустое сиденье рядом со светловолосой девушкой, читающей книжку.

— У вас свободно? — он протиснулся ближе.

— Вроде бы да, — она настороженно посмотрела из-под длинных ресниц.

Молодой человек плюхнулся рядом и закрыл глаза, стараясь как можно быстрее сосредоточиться на главном.

— Здесь занято.

Колдун открыл глаза. Над ним навис здоровый белобрысый парень. На его одутловатом лице, читались следы бурно проведенной ночи.

— Не понял, чувак? — белобрысый бесцеремонно схватил Илью за плечо, — рядом с моей телкой никакое чмо сидеть не будет.

У девушки задрожали руки.

— Не надо, Миша, — она подняла на здоровяка темно-зеленые глаза.

Илье хватило одного мгновенья, чтобы, перехватив этот взгляд, понять суть происходящего.

— Заткнись, дура, — бесцеремонно рявкнул Миша. — А ты, че на нее смотришь? Гляделки поломаешь. Или тебе помочь это сделать? — он плотоядно ухмыльнулся.

Удушливый запах перегара завис над колдуном. Сзади послышался довольный гогот и возгласы одобрения. Группа местных парней ожидала продолжения, видимо, обычного развлечения. Затих весь автобус. Рядом с ними внезапно образовалось пустое пространство. Никто из пассажиров не хотел оказаться замешанным в разборке.

— Миша-Михаил-Михайло Потапович, — процедил сквозь зубы Илья, в упор глядя на парня. — А ты знаешь, что назвали тебя в честь медведя — хозяина леса? Так вот сила у тебя действительно медвежья, а мозгов как у макаки. Потому что медведь уважает выбор самки. Ты что не видишь, что девушка тебе не пара? Ведь от тебя, алкоголика, только идиоты родиться могут.

Говоря это, Илья схватил парня за кисть руки, вцепившейся в его плечо. Вывернул ее белобрысому за спину и заставил сначала согнуться, а затем опуститься на колени на заплеванный пол автобуса. Не ожидавший отпора парень застонал. Затем в его скрипящие от напряжения мозги пришла простая мысль.

— Пусти, больно. Ты че, пусти… — он практически скулил, даже не пытаясь сопротивляться.

Колдун наклонился и процедил змеиным шепотом: — Она тебе не пара, не пара.

Затем отпустил руку парня, и придержал его за шиворот, не давая окончательно рухнуть на пол. Убедившись, что белобрысый вполне самостоятельно может стоять на ногах, легонько подтолкнул его к друзьям. — Отдохни.

— Да, да, конечно, — пробормотал тот.

Пассажиры в автобусе, как ни в чем не бывало, вернулись к разговорам. Колдун, наконец, опустился на сиденье.

— Спасибо, — прошептала девушка.

— Не за что, обычно я не вмешиваюсь в чужие дела, но у вас такие глаза…

— Какие? — она испуганно хлопнула ресницами.

— Как у моей любимой, — он улыбнулся.

— Похоже, ей повезло, — облегченно вздохнула девушка.

— Надеюсь, очень на это надеюсь, — сказал колдун и отключился от окружающего мира. Они уже подъезжали к городу, а он пока так и не владел нужной информацией.

Все началось пару месяцев назад. В то утро он решил проведать Параскеву. Хотя, сколько колдун себя помнил, он всегда сторонился людей. Если они узнавали о его даре, то начинали приставать с многочисленными и довольно однообразными просьбами. И любое общение заканчивалось разочарованием. Исполнишь просьбу, так человек существо неугомонное, захочет чего-то еще. Не исполнишь — затаит обиду.

Но Параскева была особым случаем. Еще маленькой девочкой она заблудилась в лесу и по наитию вышла к его избушке. Это само по себе было удивительным событием. И он приветил ребенка. Не стал запугивать, прогонять, забирать память. Вместо этого пригласил в дом и накормил. И на удивление не услышал от девчушки ни одной просьбы, кроме как рассказать о фиолетовой травке в саду. Они пошли в травник и выяснили, что чудесным растением с серебристыми листьями и фиолетовыми цветущими стрелками оказался шалфей. Потом подошли к душице, потом к другим травам. Забавный ребенок стал приятной частью жизни. И хотя у него еще не возникала потребность передавать знания, но общаться с Параскевой было легко. Наверное, потому, что она, будучи сиротой, оказалась, как и он, очень одинока. А может, походила на него тем, что в отличие от людей в лесу чувствовала себя гораздо лучше, чем в деревне.

Шли годы. Параскева росла. Из забавной девчушки она превратилась в стройную темноглазую красавицу. Потом вышла замуж, и их общение постепенно сошло на нет. Это было к лучшему. Пообщайся они еще лет десять, и пришлось бы объяснять молодой женщине, почему ее знакомый за последние двадцать лет ничуть не изменился, оставаясь таким же стройным темноволосым юношей. Последний раз он видел Параскеву через полгода после свадьбы. Женщина горько плакала у лесного озера. Он знал, о чем она плачет, но ничем помочь не мог. Поэтому просто стоял за деревьями, присматривая за Параскевой и озером с русалками. Колдун не хотел, чтобы с ней случилось что-то плохое. А водяные девы под Ивана Купалу могли начать дурачиться в любой момент. Потом, проводив девушку из лесу, Илья закрыл в него ход. Вернувшись в избушку, он собрал вещи и ушел на какое-то время в Глухой лес. Колдун знал, что жизнь человеческая коротка. И к следующему его возвращению никто не будет тревожить избушку посещениями.

Илья возвращался домой на рассвете. Совсем короткий период тишины в лесу, когда ночное зверье уже спит, а дневное еще видит сны, нравился ему необычной тишиной и спокойствием. Он расслабился и потому увидел старушку, копавшуюся в травнике у дома, слишком поздно. Услышав шаги, пожилая женщина подняла голову и в ее темных глазах застыло удивление.

— Ты его внук?

— Чей? — колдун в замешательстве остановился.

— Известно чей, — и она выдохнула его имя.

Все встало на свои места. Знать настоящее имя колдуна мог только один человек. Только маленькой девочке он говорил, что его зовут…

— Параскева?

— Кому Параскева, а тебе Прасковья Ивановна. Неужто приехал на дедов дом посмотреть?

— Ну да. Он много рассказывал про жизнь здесь, дом и лес, — Илье быстро удалось взять себя в руки.

— Ну, посмотрел? — и женщина недобро усмехнулась.

Конечно, самым разумным было бы изобразить раздосадованного глупого юношу, развернуться и уйти. Возможно, тогда он избежал бы многих, очень многих неприятностей. Но эта недобрая усмешка до боли напомнила его самого. Вот, мол, пришел еще один глупый человечек вмешиваться в мою жизнь. И колдун решил сразу внести ясность.

— Дед говорил, что дом его собственность. Поэтому я хочу здесь остаться. — Илья снял с плеч котомку.

Старуха глянула на него с интересом.

— Что такому молодому парню делать в глуши? Поживешь пару недель и сбежишь обратно в город. И что за сумка у тебя такая странная?

— Ручная работа, сейчас так модно, — он усмехнулся про себя фразе, пришедшей в голову. Как говорила мама: знания всегда рядом. Надо только мысленно протянуть к ним руку. — К слову, дед учил, что гостя сначала надо напоить, накормить, а потом вопросы задавать, — и, игнорируя старуху, парень пошел в дом.

В избе было по-прежнему уютно. С виду неприметный рубленый домик внутри оказывался довольно просторным, поделенным на четыре комнаты. Печь в нем носила скорее декоративный характер: здесь итак всегда была нужная для него температура. Стоило переступить порог, как на чердаке затопали маленькие, обутые в лапти ножки и раздалось бормотанье: «Хозяин вернулся, хозяин вернулся».

— Ну, положим, хозяин в этом доме ты, — Илья сделал паузу, прислушиваясь к бормотанию домового, — и смотрю хозяин добрый. В доме чистота, порядок.

В ответ послышалось довольное кряхтенье. И затем неожиданно: — Бабка плохая, гони ее.

— Да, что такого она сделала?

— Травы собирает, людям помогает, люди в лес хотят. Будет шумно, все истопчут, испоганят, навредят.

— Хорошо, я подумаю, — ответил Илья и действительно всерьез задумался.

А чего он хотел, когда учил маленького человечка различать травы? Считал, что она никогда не применит знания? И использовала, кстати, не в самых плохих целях, стала лекаркой. А могла бы, учитывая, что растет в этом лесу… Интересно, что она помнит из его рассказов?

И тут, нарочно шумно кряхтя, вошла Параскева. Сморщенное лицо, шаркающая походка. От маленькой забавной девочки и стройной строгой девушки остались только большие темные глаза и необычно густые для ее возраста иссиня-черные волосы.

— Ну что, домовой уже на меня нажаловался? — спросила она деланно равнодушным тоном.

— Какой домовой? — колдун попытался изобразить удивление.

— Врать не умеешь, как и твой дед. Все на лице написано.

Хозяин на чердаке недовольно заворчал от многократного упоминания своего имени. Но Параскева, казалось, не слыша этого, продолжала.

— Ты ведь не просто так пришел? Наверное, дед, про травы много рассказывал?

— Рассказывал, — Илья не понимал, к чему она клонит.

— Много их в этом лесу. Есть такие, что больше нигде в округе не встречаются. Так вот я их собираю и людей лечу, — она сделала паузу, как будто призналась в тяжелом преступлении. — Знаю, твой дед всегда был против этого. Он вообще недолюбливал людей. Но я всем помогала и буду помогать.

— Это нормально, люди всегда помогают людям, — ответил Илья. — И если мой дедушка, — он кашлянул, — учил вас различать травы, он должен был это предугадать, — сказал он вслух, подумав о собственной абсолютной непредусмотрительности.

Параскева облегченно вздохнула и даже улыбнулась, обнаружив ряд прекрасных ровных зубов.

— Значит, не будешь меня гнать из лесу?

— Как я могу?

— Очень даже можешь, если ты внук своего деда. Даже сейчас в лес никто пройти не может. То в овраг скатятся, ноги переломают. То дерево старое на кого упадет. На днях пастух пытался корову, отбившуюся от стада догнать, так на него целый рой ос вылетел. Пастух назад, а корова загинула. А ты прошел, целый и невредимый. Как от села-то добрался, полем?

— Нет, проселочной дорогой, — не подумав, брякнул он.

Перед его глазами уже стояла картина заброшенной дороги изрытой ямами, заваленной старыми деревьями вперемешку с сочной зеленой крапивой. Похоже, по прошествии стольких лет пространственные ориентиры довольно сильно изменились и теперь каждое сказанное слово нужно сначала тщательно проверять.

Но старуху его ответ не особо удивил.

— Вот-вот, — удовлетворенно сказала она, как бы лишний раз получая доказательство своим мыслям. — Этой дорогой почитай лет пятьдесят уже никто не ходит. Там сам черт ногу сломит. А ты прошел. Да и узнать о ней мог только от деда, — и, не дожидаясь ответа, подытожила, — заболталась я. Скоро солнце припекать начнет, травы будет собирать поздно, — вышла на улицу.

Сперва с Параскевой они общались лишь по необходимости. Она быстро забрала вещи и перебралась в деревню. Наведываясь в лес, женщина всегда приносила то пироги, то картошку, то соленья. И удивлялась, как молодой парень может жить отшельником, когда деревенские мечтают вырваться в город, к цивилизации, любой ценой.

Но любое общение рано или поздно приводит к сближению. И скоро старушка, которую, несмотря на лекарский талант, не особенно жаловали в сельчане, стала приходить делиться последними новостями. Иногда она осторожно заговаривала о травах. Он, помня о допущенном промахе, делал вид, что не разбирается в них больше чем она. Или старался отшутиться, говоря, что был не самым примерным учеником своего деда.

Дошло до того, что Илья несколько раз побывал у Параскевы в доме в деревне. После чего соседская девица, больше похожая на обтянутый кожей скелет, стала призывно улыбаться ему при встрече, справедливо (с ее точки зрения) полагая, что не к старухе же зачастил студент-медик, повернутый на травах. Колдун же, вежливо улыбаясь в ответ, притворялся туповатым малым, исправно заботящимся о старой бабке.

Вот и в то утро он решил навестить старушку. С утра ему было не по себе. Будь колдун более романтичным, решил бы, что все произошедшее дальше — судьба. Но по этому поводу Илья был полностью согласен с христианскими священниками. Нет судьбы. А все, что происходит — результат нашего выбора. И за этот выбор нужно нести ответственность. Причем порой, по полной программе.

Уже за квартал до дома Параскевы он увидел стоящую у двора машину. И зашагал быстрее. Старушка в последнее время выглядела неважно. Что собственно было неудивительно. Поскольку по меркам людей она была долгожительницей.

Подойдя ближе, он понял, что все в порядке. От дома уютно веяло миром и домашними пирогами. Видимо, у Параскевы гости. И, судя по тому, что она поставила защиту, очень дорогие. Так зачем ей мешать? Он собрался повернуть обратно и почувствовал чей-то взгляд. Настойчивый, пронизывающий, изучающий. Интересно, кого он так заинтересовал? Видимо ту девушку, что стоит на крыльце дома лекарки. Тонкая фигурка, стройные ножки, взъерошенные по последней моде волосы и глаза. Он в жизни не видел таких больших черных глаз. В их взгляде хотелось раствориться.

— Вы так и будете на меня смотреть? — насмешливый голос вывел его из ступора. — Или все-таки зайдете в дом? Мы с бабушкой вас уже заждались.

Этот день пролетел незаметно. А может он просто, не считал времени. Впервые за долгое время колдун был по-настоящему счастлив.

Алина, давняя знакомая Прасковьи Ивановны, оказалась прекрасной собеседницей. Она училась в медицинском институте и одновременно работала в фармацевтической фирме. Несмотря на юный возраст, прекрасно разбиралась в травах и именно на этой почве познакомилась с Параскевой.

Впрочем, кроме трав ее интересовали современные художники, музыка в стиле кантри, тайны египетских пирамид и система здорового питания.

Весь объем информации она вывалила на Илью в течение первого часа знакомства. А он не без удовольствия наблюдал за этим водопадом чувств, мыслей и эмоций.

Он действительно был восхищен. Уже давно ему не приходилось видеть столько энергии и страсти в одном человеке.

— Вы только послушайте! — видимо с обычной для нее восклицательной интонацией говорила Алина. — Я уже который раз говорю Прасковье Ивановне, что сейчас самое время для развития фармацевтики на основе трав. Буквально каждый день приносит новые открытия. Вы вот знаете, что японские ученые экспериментально доказали, что употребление зеленого чая не только снижает риск заболевания раком, но и реально помогает при его лечении?

— У нас, чай не Япония, — Парасковья Ивановна отвечала так, как будто продолжала давний спор.

— Вы зря сердитесь, — настаивала девушка. — А если Ваши знания вылечат, хотя бы одного больного ребенка? Я знаю, вы помогли в деревне учительнице Ольге Степановне. А ведь от нее уже врачи отказались!

— Знала бы, что Ольга меры в болтовне не знает, не помогала бы, — отрезала старуха.

Похоже, спор принимал угрожающий характер, и Илья решил вмешаться.

— Думаю, травами никого не удивишь. В любой аптеке есть отделы народной медицины… — миролюбиво сказал он.

— Конечно, есть! И то, что они существуют как раз и является доказательством их действенности. Но о скольких травах мы еще не знаем? Почему бы Прасковье Ивановне не поделиться этими знаниями?

— Ну, трава траве рознь, от нее может быть не только польза, но и вред, — пожал плечами Илья.

— И вы туда же! Вы просто цитируете бабушку! — Алина рассердилась всерьез.

На очаровательное личико набежала тень, брови грозно сдвинулись. На мгновение Илье показалось, что Алина не настолько юна, как кажется. Заметив его взгляд, девушка робко улыбнулась и на одном дыхании проговорила: — Вы уж извините меня. Лечебные травы — любимая тема.

И Илья тут же ответил ободряющей улыбкой. Он, действительно, не мог на нее сердиться.

— Ну, все, пора тебе домой собираться Алина, — прервала их обмен взглядами старуха.

— Я заеду на следующей неделе.

— Ну, заезжай, если по пути будет, — и Параскева двинулась к девушке, явно выпроваживая ее на улицу.

Илья с удивлением глянул на старуху. И чтобы сгладить неловкость предложил:

— Давайте провожу вас к машине.

— Мы вроде перешли на ты? — Алина задорно улыбнулась и вышла из дома.

— Проводишь и вернешься, — бросила Илье Параскева.

Парень кивнул и пошел за гостьей на улицу.

— Вы уж извините бабушку. Обычно она добра с людьми. Просто не знаю, что на нее нашло.

— Я не обижаюсь, — девушка остановилась и взглянула ему в глаза. — Знаете, то есть знаешь, — она запнулась от смущения, — я очень рада, что заглянула к Прасковье Ивановне именно сегодня.

Алина с излишней поспешностью бросилась к машине, не дав Илье возможность что-либо ответить.

Колдун растерянно посмотрел вслед отъезжающему автомобилю и раздосадовано пнул калитку. Он не ожидал, что красавица уедет так быстро. И надеялся, как минимум, еще на пять-десять минут разговора. А там… возможно… поскольку он славился умением очаровывать женщин…

— Ты долго там торчать будешь? — сердитый окрик Параскевы оторвал от приятных размышлений.

Илья оглянулся и поразился виду старухи. Она стояла подбоченясь. Глаза женщины воинственно горели, а несколько прядей черных волос выбивались из-под косынки.

— Иди в дом! Поговорить надо.

Ему показалось, что старуха от гнева даже помолодела. Он вспомнил ее такую же сердитую, стоявшую перед ним, несколько десятков лет назад. Только платка на ее голове еще не было, поэтому черным непослушным волосам ничто не мешало выбиваться из двух толстых кос, лежащих на плечах.

— Неужели ты ни-че-го не хочешь мне сказать?! — в глазах у юной Параскевы блестели слезы.

— Я не вправе решать за тебя.

— И тебе все равно, за кого я выйду замуж?

Колдун удивился такому вопросу, глянул на Параскеву и понял. Совсем разобиделась девка. Еще немного и пойдет в озеро к русалкам в сестры набиваться. Может, самое время сказать ей правду? А ну как эта правда ей всю жизнь покалечит. Ведь видит он, несмотря на все способности, не может Параскева жить без людей. И колдун сделал на его взгляд самое разумное: подошел и обнял ее по-отечески. Он увидел совсем рядом большие заплаканные, по-детски беззащитные глаза. И, глядя в них, произнес:

— Пойми, не могу я с тобой остаться. Я лесной человек. А тебе жить среди людей. Каждому своя дорога.

Со стоном, как раненная птица, оттолкнула его девушка. Но он удержал ее за руку и вложил в ладонь серебряное ожерелье с непонятными знаками.

— Ты! — мгновенно, лицо девушки изменилось, — откупиться от меня решил?

Илья усмехнулся.

— Вот такая гордая и сердитая, ты и должна идти по жизни. Пусть никто никогда не видит твоих слез. А ожерелье досталось мне от матери. Оно заговоренное. Пока его носишь, никто зла причинить не сможет. Носи его хоть на шнурке, носи его хоть в кошелке, но будет вещь всегда во всем служить и помогать тебе.

Он отпустил ее руку и, не оборачиваясь, пошел к лесу.

Колдун махнул рукой, прогоняя воспоминания, и, едва заметно усмехаясь, притворно вежливо произнес: — Иду-иду Прасковья Ивановна. Чего изволите?»

— Ты мне еще посмейся! — старуха, пропустив его в дом, с силой хлопнула дверью произнося заговор-оберег от непрошенных гостей.

Разговор, судя по всему, предстоял серьезный. И Параскева приступила к нему немедленно.

— Ты от Алины держись подальше. Непростая она девушка. Добром это не закончится.

Илья, молча, стоял, повернувшись лицом к окну, и чувствовал: ему в спину как камни летят злые обидные и несправедливые слова. Когда он понял, что Параскева выдохлась, то обернулся, и женщина, встретившись с его холодными серыми глазами, охнула и мешком опустилась на кровать.

— Ты вот что, Прасковья Ивановна, — голос колдуна был холоден и глух. — Не кричи на меня больше никогда. Я ведь и рассердиться могу, — он направился к двери.

— Илья, Илюшенька, — в голосе Параскевы звучали слезы. — Не уходи так. Совсем я старая. Никого близкого рядом нет.

И он дрогнул. Развернувшись, подошел к кровати и обнял Параскеву, удивившись тому, какой сухонькой и практически невесомой она стала.

— Ты прости меня дуру старую. Не со зла я, — продолжала бормотать старуха. — О тебе беспокоюсь. Не нравится мне эта девка, — она запнулась и посмотрела на него мокрыми от слез глазами.

— Это ты меня прости, за все, — он ласково провел ладонью по щеке, вытирая слезы, застрявшие в морщинах. — И не беспокойся. Я знаю, что делаю.

— Я знаю, что делаю. Знаю, знаю, что делаю, — он нараспев уже раз сто повторил эти слова, пытаясь то ли успокоиться, то ли предостеречь себя от необдуманного поступка. Илья уже покинул деревню, но продолжал идти по проселочной дороге к опушке леса, не пытаясь, как обычно, пройти этот путь одним махом. Он чувствовал, лес не столь привлекателен для него как раньше. Почему? Ответ лежал на поверхности. Алина.

Какое милое трогательное и действительно подходящее ей имя. Замечательная девочка, выросшая в городе, но сохранившая интерес к природе. Полная жизни, энергии, стремления добиться немного наивной цели. Помочь, лечить…

Илья внезапно остановился. В голову пришла простая и очевидная мысль. Почему он всегда один? Почему не найти, наконец-то, близкую душу, с которой можно провести пусть и небольшой по его меркам, но вполне счастливый срок? Почему не завести дом, семью? С его знаниями он вполне сможет увеличить жизненный путь обычного человека, сохранив на очень долгое по людским меркам время красоту и здоровье любимой женщине.

И все, что надо — просто перестать прятаться в лесу, в избушке. Вернуться к Параскеве, узнать у нее, где живет Алина, и…

Илья развернулся с твердым намерением возвратиться и тут услышал вой. Леденящий душу вой, доносившийся из леса. Так мог выть только зверь, вышедший на охоту.

— Хм, насколько я помню, волки воют скорее после неудачной охоты, — пробормотал колдун.

Он с удивлением обнаружил, что, замечтавшись, почти дошел до опушки. Желание вернуться в деревню не покидало. Но колдун помнил, что лес принадлежит ему. А посему следовало разобраться: почему здесь появился тот, кого не принято звать в гости. Илья не имел ничего против такого соседства. Конечно, при соблюдении определенных правил. Но вот так, не предупредив хозяина, выть у него в доме в полнолуние. Это был явный непорядок.

Колдун сердито ступил в тень деревьев, и мысли об Алине сразу исчезли. Он понял. Волки выли где-то на берегу озера. Вот уж любимое местечко всех лесных обитателей. Озеро находилось в самой чащобе, ни одному человеку не добраться. А ему пройти туда легче легкого. Сначала до старого дуба, потом от мшистой стороны два поворота и… Он чуть не споткнулся о молодую осинку, возникшую перед носом. Да давненько не бывал в этих местах.

И тут Илья услышал чуть слышное пофыркивание. Похоже, кто-то смеялся над его неуклюжей попыткой избавить голову от встречи с деревом. Он посмотрел в сторону, откуда раздавался звук, и увидел у ручья, впадающего в озеро, молодую волчицу. Она оскалила белоснежные клыки в ухмылке и, казалось, с интересом поглядывала на человека, возникшего из ниоткуда.

— Неуклюжий, как все люди, — едва слышно выдохнула волчица, выдвигаясь из сумрака на лунный свет. — Ну, почему не убегаешь, глупый? А если укушу? Будешь бегать со мной по лунным дорожкам?

— А если я тебя сейчас заговорю, и будешь бегать по лесу в шкуре не только под полной луной? — проворчал колдун по-звериному и грозно сдвинул брови.

Волчица отпрянула в тень. Но потом, высунув любопытную мордочку, уставилась на него с интересом.

— Меня зовут Нора, — после паузы сообщила она. — Это мои первые ночи в лесу. Я недавно стала совершеннолетней, — не чувствуя угрозы со стороны колдуна, она полностью вышла на свет. — А ты тот, про кого говорил отец. Но он сказал, ты исчез.

Неслышная тень скользнула в кустах. Боковым зрением Илья увидел как большой волк без разбега, словно распрямившаяся пружина, прыгает на него, целясь в горло. Время растянулось. На самом деле колдун всегда наслаждался такими моментами опасности.

Он видел вздыбившуюся шерсть на загривке оборотня, приличных размеров пасть и ряд великолепных, белоснежных клыков. Илья подумал о кинжале, но сам себя одернул. Для этого мальчишки хватит и кулака. Он не убийца. Но, прежде чем кулак достиг цели, быстрая как ветер Нора бросилась на волка, и они кубарем полетели к озеру. Расцепившись у самой кромки воды, оборотни ощерились друг на друга.

— Глупая девчонка, тебе всегда было их жаль.

— Ты ведешь себя неразумно.

— Я старший брат и принимаю решения.

— Ты старше всего на год. Если бы с нами был отец…

— Если бы не люди, отец был бы с нами. А ты… ты… ты защищаешь их, — и волк мотнул мордой в сторону колдуна.

Вспомнив про человека, оборотень отвернулся от сестры.

— В этот раз ты не сможешь мне помешать, — с морды волкодлака капала слюна. Его мощное мускулистое тело напряглось.

— Вам сколько лет, молодой человек? — вопрос колдуна явно застал волка врасплох. — Поскольку это первая полная ночь Норы при луне, подозреваю, что, вам уже больше восемнадцати. В таком возрасте недопустимо не знать простых правил вежливости.

Волк растерянно посмотрел на сестру.

— Он знает твое имя?

— Я сама сказала ему. И если бы ты внимательнее слушал отца, то понял, что он говорит на нашем языке, а, значит…

— Я помню, помню, — теперь вид у оборотня был не столько удивленный, сколько потерянный. — Отец говорил: «Твоя сестра найдет человека и скажет ему свое имя и… и уйдет от нас». Ты теперь бросишь своего Рыжика, — волк стал поскуливать, потом лег и закрыл лапами морду.

— Ну, перестань, — Нора подошла и нежно ткнулась носом в его бок. — Я тебя никогда не брошу. Теперь убери лапы, и послушай меня внимательно.

Волк сел и доверчиво посмотрел на сестру.

— Это тот, кто живет в лесу, и мы пришли к нему.

— Мы пришли не к нему, а в безопасный лес, — продолжал упрямиться оборотень.

— Но лес безопасен, потому что его защищают, — терпение Норы, похоже, было безграничным. — Получается, мы должны попросить разрешения здесь находиться. И, если ты помнишь слова отца, то сделать это должен…

— Старший в семье! — оборотень, как щенок обрадовался найденному ответу. — Но, ты уверена, что это он, тот самый… — оборотень недоверчиво покосился в сторону человека.

Укоризненный взгляд Норы был настолько красноречив, что волк сразу же повернулся к колдуну.

— Я Рыжик, старший клана, прошу приюта в твоем лесу на… на какое-то время. Но если ты не разрешишь, мы уйдем, — оборотень, растеряв задор, склонил голову в ожидании.

Илья помедлил с ответом. Уединение в лесу вещь хорошая. Но этим двум волкодлакам, видимо, действительно некуда податься.

— Я решил, вы можете остаться, но при выполнении нескольких условий.

Рыжик радостно вскинул морду и завилял хвостом. Нора тут же куснула его за ухо, призывая к порядку.

— Во-первых, никогда не нападать на меня. Во-вторых, не нападать на людей, которые случайно могут забрести в лес. В-третьих, не покидать границы леса без разрешения. В-четвертых, спрашивать, если что-то непонятно.

— Теперь мы должны поклясться кровью, — оборотень торопил события, не замечая взглядов Норы. — Я клянусь, — он взмахнул лапой, и голубоватая молния скользнула по когтям. — Теперь ты, — и он повернулся к Норе.

— Я клянусь, — волчица то же приподняла лапу.

— А все-таки ты выглядишь, как обычный человек, — Рыжик поднялся, и дружелюбно виляя хвостом, подошел к колдуну.

Сейчас он был похож на молодого бычка: большого и неуклюжего.

— Ну вот. Теперь я пойду гулять? — он вопросительно глянул на сестру и, получив одобрительный кивок, затрусил по берегу озера.

— Твой брат случайно не к омуту направился? — нахмурился Илья.

— Ага, там русалки, он с ними дружит.

— Дружит когда он волк или когда человек? То есть я хотел сказать, что общаться с русалками не всегда безопасно.

— Знаю я, — Нора посмотрела на него так, что он сам почувствовал себя неловко. — И нечего в слова играть, я уже взрослая. А русалок я предупредила, что если кто брата обидит, будет иметь дело со мной, — и она оскалила зубы.

Колдун представил как девушка-волчица, сумела приструнить русалок. Должно быть, зрелище было впечатляющее.

— Знаешь, а в тебе больше человеческого, чем звериного, — произнес он.

— Да, а в брате больше звериного, чем человеческого. Отец так всегда говорил, — сказала Нора и затихла.

— Хочешь, я покажу тебе лес? — колдуну вдруг нестерпимо захотелось отвлечь ее от грустных мыслей.

— Хм, — в голосе волчицы послышался приглушенный смех. — Хорош ты будешь. Неуклюжий человек, прыгающий за мной по лесным тропам.

— Знаешь, Нора, я все-таки хозяин этого леса, и… не совсем человек. Кувыркнувшись назад, он мгновенно превратился в зверя. Илье приятно было видеть, как округлились глаза волчицы. Впрочем, кажется, он переборщил. Нора вдруг жалобно заскулила и попятилась.

— Не пугайся, — прорычал он.

— Твои клыки… Ты больше, чем мой отец.

— Но разве он обижал тебя?

— Нет, он заботился.

— Я тоже буду заботиться. Посмотри, — зверь поднял правую лапу, и массивные когти заблестели при свете полной луны. — Я клянусь всегда защищать Нору и Рыжика, — раздался хлопок и фиолетовая молния, скользнув по когтям, с шипением ушла в землю.

— Значит, ты теперь покажешь мне весь лес? — страх у волчицы исчез так же быстро, как и появился.

Колдуна всегда поражала эта наивность в лесном зверье. Они верили данному слову и что, немаловажно, всегда держали его сами.

— Ну, положим, весь лес за одну ночь не обойти. Я покажу тебе Болото, Черную Пустошь и Лунную поляну. Но при одном условии, — он замолчал и услышал, как волчица постукивает хвостом от нетерпения, — два первых места очень опасны, и ты будешь внимательно слушать меня и делать только то, что я говорю.

— Согласна.

— Тогда чего мы ждем? — колдун одним прыжком перескочил куст рябины и оказался у старого дуба. — К болоту ведет тропинка мимо омута. Но по ней мы будем бежать часа два. А от дуба все гораздо ближе. Надеюсь, отец учил тебя словам Перехода?

— Он не успел… — похоже, в глазах Норы опять стояли слезы.

— Если ты все время будешь плакать, как маленькая девочка, мы ничего не успеем осмотреть.

— Я не плачу, и я не маленькая девочка, я взрослая волчица, — она гордо вскинула морду.

— Тогда слушай меня, повторяй за мной и держись рядом.

Они провалились в небыть, и он как всегда почувствовал холод, пробирающий до костей. Через мгновенье окружающий мир обнял запахами и звуками. Под ногами противно захлюпало. Илья оглянулся и увидел Нору. Для первого раза девушка держалась великолепно. Ни тени сомненья, ни капли страха.

— Иди за мной, след в след. Иначе провалишься, — и колдун затрусил по кочкам.

Постепенно почва под ногами стала потверже, и они увидели поляну, покрытую густым ковром трав. Прямо на ней прилег Рыжик. Он спал. Большие мохнатые бока зверя мерно вздымались.

Колдун услышал, как удивленно ойкнула Нора, и еле успел поймать ее, готовую прыгнуть, за загривок. Укус получился довольно болезненным, и волчица жалобно взвизгнула.

— Сидеть, — прорычал колдун. — Это чаруса, обманная поляна в топи, а на ней не твой брат, а Болотник.

И тут началась какофония звуков. Кто-то ухал, кто-то фыркал, кто-то булькал. Тысячи ладошек хлопали по воде.

— Дай знать, когда тебе надоест развлекаться, — рявкнул колдун, глядя на спящего волка.

Звуки стихли. Оборотень на поляне приподнялся, и шерсть, туманом, стала опадать с него клочьями. Не прошло и пары минут, как перед ними сидел худой белобородый старик с необычайно длинными волосатыми руками.

— Так-то ты гостей встречаешь? — слова колдуна прозвучали неожиданно громко в наступившей тишине.

— Я вас в гости-то не звал, и незваных гостей привечать не обещал, — голос у старика был скрипучим.

Говорил он, не поднимая глаз, прикрытых седыми клочьями волос, и что самое жуткое, не разжимая губ. Маленькие мертвенно-бледные огоньки заплясали вокруг волосатых рук страшного деда.

— Ну, это еще разобраться надо кто у кого в гостях. Кто ко мне на коленях приполз? Кто про осушенные людьми болота рассказывал? Кто защиты просил? — голос Ильи прозвучал действительно грозно.

— Ох, обознатушки! — старик испуганно откинул волосы и уставился на гостей водянистыми глазами.

— Ух, ох, ах! — заголосило все вокруг.

А ну, цыц! — гаркнул Болотник, и вопли стихли. — Не признал, батюшка, — совсем другим извиняющимся тоном обратился он к колдуну. — За разлучника принял, — он вдруг завыл, застонал. — У-у-ух, хотел отомстить, в трясину заманить. Жену обратно вернуть.

— Расскажи все по порядку, — колдун был удивлен.

Красавица Болотница, выглядевшая как юная, правда, немного бледноватая девушка и старый Болотник были прекрасной парой и прожили вместе, насколько он помнил, не одну сотню лет.

— Ты ведь знаешь, что в русалочьи дни моя женушка любит погулять, — Болотник смущенно улыбнулся. — Да я никогда и не возражал. Обычай такой. Тем более люди мне не соперники. Человек одну ночь с моей душенькой проведет, а потом год отлеживается и всю жизнь в лес заходить по ночам боится, — он зло захихикал. — Вот и теперь пошла моя красавица. Пошла, и нет ее, — из бесцветных глаз деда потекли слезы. — Я из болота вылез и к озеру, к русалкам. Испугался, не случилось ли что с моей лапушкой. Я ведь к ее приходу новую чарусу сделал, — старик раскинул руки, показывая поляну с душистыми травами. — Цветов на ней насадил, украшение выковал, — он достал из лохмотьев блестящую ящерку, перебирающую лапками. Пришел к заюшке моей. А она говорит, что нашла человека. И человек тот и молодой, и красивый, и посильнее меня будет. Я поглядел на рыжего, вижу, зверь он наполовину. Красавица моя слышать ничего не хочет. Теперь я один с малыми детками. Болото хиреет без женской руки. Детки плачут, — старик опять завыл.

Он выл с такой нечеловеческой тоской, что даже колдун не стал его прерывать.

— Худо это, — сказал Илья, когда старик замолчал.

— Но Рыжик не знает, что она Болотница. Он думает, она русалка, — неожиданно вмешалась в разговор Нора.

— Так его Рыжик зовут? — дед пододвинулся ближе и вопросительно взглянул на Нору. — Теперь-то я ведаю, что делать. — Болотник сжал когтистые пальцы, будто пытаясь задушить противника.

— Девочка, отец не учил тебя, что имя нельзя открывать первому встречному? — шепнул колдун в ухо волчицы.

Нора поняла, что сделала какую-то глупость и уже в который раз прошептала: «он не успел». Илья подумал, что надо поподробнее расспросить про отца, который ничего толком не успел объяснить детям.

— Ты должна пообещать Болотнику, вразумить брата. Иначе, зная имя, он его уничтожит.

— Но ведь ты обещал нас защищать?

— Именно этим я сейчас и занимаюсь. Нельзя безнаказанно разрушать чужие семьи. Если болото придет в упадок, плохо станет всему лесу. А Болотница в лесном озере быстро сделает из него грязную лужу.

— О чем это вы шепчетесь? — озабоченно заерзал Болотник.

Нора выдвинулась вперед:

— Я, волчица, даю слово, что мой брат оставит твою жену в покое.

— И она вернется?

— Как я могу обещать это? Я не властна над ней.

— Но тогда обещание, ни к чему, — заворчал Болотник. — А с Рыжиком я и сам теперь справлюсь.

— В моем лесу не будет убийств, — тихо, но твердо сказал колдун. — И если кто-то из гостей нарушит закон, он должен будет уйти.

Болотник затих. Он был явно недоволен решением, но боялся возразить.

— А с Болотницей я поговорю, — Илья тяжело вздохнул.

По топи прокатился вздох облегчения.

— Поговори, поговори, — обрадовался старик, — убеди, расскажи. А тебе, — он повернулся к Норе, — я дарю ящерку.

Блестящий кулончик на нитке из перевитой травы вновь показался в длинных волосатых лапах.

— Я не могу принять подарок. Ты делал его для любимой, — Нора украдкой взглянула на колдуна.

— Брать или не брать — твой выбор, — одним взглядом ответил тот.

— Возьми, возьми, — бормотал старик, вытягивая бесконечно длинные руки, — это не простой оберег. Он подскажет, когда что-то с твоим любимым случится. Если с любым что случится, будет ящерка змейкой виться, — нараспев произнес он. — Вот видишь, красавица моя голову потеряла, и ящерица теперь покоя не знает, — показал он на извивающийся оберег.

— Ну, у меня нет любимого. Хотя, — Нора задумчиво взглянула на Илью, — я, пожалуй, возьму подарок.

— Вот и ладненько, — Болотник одним движением накинул шнурок из болотной травы волчице на шею. Ящерица, перестав вертеться, вытянулась по струнке, сверкая водянистым глазом.

— Нам пора, — колдун кивнул Болотнику, и с места перепрыгнул Нору, приземлившись на выступившие из воды кочки. — Иди по моим следам, бросил он волчице.

— Так я буду ждать, — прошелестел им вслед Болотник. — Ждать буду я, — пробормотал он еще раз и, наклонив голову, запел себе под нос.

— Если с любым, что случится, будет ящерка змейкой виться.

Если слова ты не сдержишь, будешь ящеркой в прах повержен, — и тихонько захихикал.

Колдун бежал впереди погруженный в мысли и слишком поздно сообразил, что молодая волчица вряд ли сможет выдержать такой темп. Он резко остановился, и Нора врезалась в его бок.

— Надо отдохнуть, — бросил колдун.

Девушка в изнеможении рухнула на землю.

— А ты не очень-то привыкла бегать в личине зверя, — сказал он.

— Я же больше человек, чем волк, — чуть отдышавшись, ответила она. — Для меня это просто развлечение. Вот брат относится к перевоплощению более серьезно. Он всегда старался использовать каждое полнолуние, чтобы набегаться по лесу вдоволь. А Черная Пустошь еще далеко?

— Около часа пути.

— Так долго, — заскулила она. — Может, пойдем снова через Переход?

— Через переход расстояние выходит приблизительным, — Илья решил объяснять все подробно, если это не сделала ее родня. — Нам нужно оказаться именно рядом с Пустошью, а не в ней.

— Почему?

— Потому что внутри нее смерть.

Нора удивленно взглянула большими зелеными глазами. Илья невольно улыбнулся. Он не понимал, как люди со страху путали волков с волкодлаками. У оборотней, несмотря на все превращения, глаза всегда оставались человеческими.

— Ты должна знать это место, чтобы не попасть в беду и уберечь брата, — ответил он на немой вопрос. — И если ты уже отдохнула, надо поторапливаться.

У Черной Пустоши они оказались около полуночи. Из-за этого окружающий мир казался еще более пугающим. Честно говоря, именно на это колдун и рассчитывал. Пустошь была тем местом, где всему живому грозила быстрая и страшная смерть.

Он подвел Нору к самому краю только ему видимой границы.

— Смотри, если где-то найдешь такое же место, ты должна немедленно убегать. Запомни: сначала убегать, а потом думать.

При ярком свете полной луны Нора увидела, как высокие деревья на Пустоши отбрасывают сразу несколько теней. Трава клочьями покрывала черную землю, на которой выступали белые кучки. Нора присмотрелась и в ужасе отступила обратно. Это белели кости погибших животных.

Под лиственницей лежал череп оскалившегося в последнем рыке дикого кабана. Чуть поодаль смерть в прыжке застигла крупного зайца. Вот там семейство ежиков от страха свернулось в клубки, но от жуткой участи их не смогла спасти даже колючая шкурка. От страха Нора стала тихонько поскуливать. И Колдун ласково лизнул ее в ухо.

— Ты не должна бояться. Я с тобой.

— Я не понимаю, что здесь происходит.

— Страх не самый лучший советчик. Подумай, как ты можешь определить опасность?

— Нюхом, она всегда пахнет, — прошептала Нора.

— Взгляни под куст, там дохлая змея, которая заползла сюда пару дней назад. Разве она пахнет опасностью? Смерть перед нами не имеет вкуса, запаха и цвета. А средь бела дня, когда на ветру шумят деревья, поляна мало, чем отличается от других лесных лужаек. Кроме… — он вопросительно взглянул на Нору.

— Кроме того, что деревья здесь отбрасывают не одну, а много теней…

— Молодец. Еще?

— Везде лежат кости животных, не прикрытые даже травой.

— В гиблом месте земля всегда выталкивает кости наружу, сколько бы времени не прошло после смерти животного. Еще?

— У этой поляны должны быть границы, но я не могу их определить.

— Посмотри на осинку справа от тебя. С нашей стороны там толстый гриб. Но ты не найдешь грибов на Пустоши. Днем ты не увидишь в деревьях поющей птицы, летающего мотылька или ползущего муравья. Ну, теперь, кажется, все, — и колдун повернулся, чтобы идти дальше.

— А что будет со мной, если зайду на поляну? Ну, не совсем, а капельку?

Он почему-то совсем не удивился вопросу волчицы. Наверное, предполагал, что от Норы стоило ожидать чего-то подобного.

— Ладно, попробуй, — вздохнул Илья.

Немедля, Нора сделала пару шагов и сунула острую мордочку за куст. Она почувствовала, как тысячи острых игл впились в голову, заполнили горло, не давая дышать, и рухнула на землю. Очнулась волчица от того, что кто-то нежно теребил ее за уши, а потом стал покусывать за нос.

— Прекрати, — возмутилась она.

— Я рад, что ты пришла в себя.

— Зачем ты позволил мне это сделать?

— Потому что как все женщины, ты ужасно любопытна. И все равно попыталась бы туда заглянуть. Так уж лучше сделать это в присутствии того, кто может тебя спасти. Думаю, Рыжик поверил бы мне на слово. И если не мне, то хотя бы собственным глазам взглянув, вон на того медведя, — он мотнул головой в сторону груды костей с вытянутыми вперед лапами.

Было видно, что косолапый боролся за жизнь до последнего, пытаясь уползти с гиблого места.

— Я просто знала, что ты меня спасешь, — хитро выкрутилась Нора. Она подошла поближе, и ее мордочка оказалась как раз на уровне его груди. — Я знала, что ты такой большой и сильный, не оставишь меня в беде. Мне кажется, я знаю тебя всю жизнь.

— Ты не волчица, ты лиса, — колдун не смог сдержать улыбку.

Он взглянул на Нору и почувствовал себя действительно большим и сильным. Теплое полузабытое чувство зашевелилось в груди. Илья представил себя со стороны. Сидит на поляне здоровый косматый зверь, то ли волк, то ли медведь. И улыбается, оскалив зубастую пасть. Не удержавшись, он расхохотался.

— Я не думаю, что сказала что-то смешное, — тут же надулась Нора.

— Извини, но я смеюсь над собой, — пофыркивая, ответил колдун. — Мне показалось, что со стороны я меньше всего похожу на надежного защитника.

— Неправда, ты очень-очень походишь. Ты хороший, добрый…

— Нора, — он лапой остановил ее пылкую речь. — Не торопись, ты меня совсем не знаешь.

— У меня такое чувство, будто бы мы были знакомы всегда. Правда, я не знаю, как тебя зовут…

— Никак, — он резко оборвал ее.

— Ну да, ты ведь не назовешь имя чужим. А я чужая, — волчица обиделась.

— Это не обсуждается, — колдун решил перевести разговор на более безопасную тему. — Я обещал показать тебе Лунную поляну. Надо поторапливаться, — и он побежал прочь от Пустоши.

Честно говоря, на Лунную поляну гораздо легче было бы переместиться через переход. Но ему надо было обдумать случившееся. Илья достаточно пожил на свете, чтобы понять, эта полудевушка-полуволчица вызывает у него не только отеческие чувства. И что? С точки зрения людей, да и оборотней — она уже взрослая. А с его точки зрения? Ему вдруг очень захотелось, чтобы она всегда была рядом. С Норой легко и она права, такое впечатление, будто они давно знакомы. Колдун остановился и почувствовал мягкий толчок в спину.

— Ну почему ты не предупреждаешь, что мы пришли? — обиженно проворчала Нора. — Удивительно, из железа ты сделан что ли? — добавила она, поджимая ушибленную лапу.

— Извини, я задумался.

— И о чем ты думал?

— О тебе и обо мне.

Нора подняла глаза, затем опустила их.

— И что надумал? — еле слышно спросила она.

— Я бы очень хотел услышать о твоем отце, — колдун лег и вытянул лапы. — Расскажи, что произошло с тобой и братом. Мне это нужно не из праздного любопытства. Похоже, вы не знаете очень многих вещей. Я должен понять, с чего начинать вас учить, — он положил морду на лапы, и приготовился слушать.