Филолог. Магия Слова

Владимир Батаев, 2021

Я – филолог. И в этом странном мире Синкретизма мое Слово имеет значение. Пусть даже слово – это единственное, чем я владею и умею хорошо пользоваться. Но всё равно приходится решать насущные вопросы, даже если у тебя лапки и высшее лингвистическое образование. Кланы, школа магии, подземные троглодиты, могущественные артефакты и… прекрасные эльфийки! Уф, хоть что-то хорошее. Впрочем, даже с эльфийками всё не так просто…

Глава 7

Да будет свет! Когда мы выехали из подземелья, я понял, как сильно мне не хватало свежего воздуха и солнца. И насколько угнетала сама атмосфера катакомб с искусственным освещением и пониженным содержанием кислорода.

Незадолго до выхода принцесса знаком приказала всем остановиться и передала по цепочке бутылочку, украшенную самоцветами. Лот объяснил нам с Таней, что надо выпить по паре глотков.

Одногруппница глотнула и брезгливо скривилась. Я понюхал: да тут чистый спирт, к гадалке не ходи. Мало мне было похмелья после фляжки Лота, когда я выпил немного для успокоения нервов после стычки с астами! Правда, меня потом и другие троглодиты угощали, поздравляя с боевым крещением.

Так что после привала я еле держался на лошади, а затем и вовсе затянул старинную студенческую песню.

Лот посмотрел на меня, как на сумасшедшего, Ульрика посочувствовала и даже угостила вином из своих запасов, Таня тихо похихикала в кулачок, а уж о чем подумали остальные троглодиты — бог весть. Наверное, что напиться вдрызг после первого боя — один из чужеземных обычаев.

Поэтому я и решил воздержаться от напитков, содержащих спирт. По крайней мере, до первой таверны с грудастыми эльфийками.

Впрочем, радость от встречи с солнцем быстро прошла, сменившись тошнотой и удушьем.

Не дожидаясь разрешения принцессы, я спешился и улегся на землю. Перед глазами поплыли красные круги.

— Да у тебя ломка от кислорода, как у наркомана, — на мое плечо легла чья-то ладонь.

Таня принесла мне воды. Рядом стояла обеспокоенная Ульрика. Эх, надо было испробовать ее зелья.

Одногруппница села рядом и положила мою голову себе на колени. Мне захотелось уткнуться в ее грудь и заплакать.

— Господин синкретист, вы можете ехать на коне? — поинтересовалась принцесса. — Нам необходимо двигаться дальше, это же Черный лес… Здесь небезопасно.

Я огляделся вокруг. Мы стояли на поляне, усыпанной желтыми цветами, напоминавшими мать-и-мачеху. Хотя, наверное, местная флора отличается от земной. Солнце пробивалось сквозь листья деревьев, на круп лошади села огромная бабочка, и я вдруг услышал плеск воды. Почему же Черный лес? Что в нем угрожающего и опасного?

— Ничего, парень просто надышался… Сейчас попривыкнет. Дайте ему несколько минут, — вмешался Лот. И объяснил мне и Тане: — Это владения клана Черных эльфов, недружелюбного к троглодитам. Но не волнуйтесь, если выедем сейчас, то до темноты должны добраться до Забытого капища.

Интересно, а бывают кланы, с которыми у троглодитов хорошие отношения?

Таня погладила меня по голове, и я заметил, как уставилась на нее Ульрика. Ревнует, что ли? Быть того не может! Не влюбляются принцессы кланов в простых и неказистых попаданцев.

И все же я почувствовал себя гораздо лучше и даже осмелился поцеловать руку Ульрики, поблагодарив за заботу. Таня обиженно закатила глаза. Ничего, перебьется. Ей пусть Лот ручки целует…

Мы опять двинулись по тропинке ровной цепью, и я вдруг почувствовал себя героем «Властелина колец». В этом и была особенность Мира синкретизма — изменение реальности при определенном сочетании личных ощущений. Влажный лесной воздух, мерно покачивающийся круп лошади, упоминание об эльфах — и я вдруг понял, что троглодиты исчезают, будто бы стертые ластиком из жизни.

Нет! Я с этим не согласен! Мне нравится Ульрика, да и с Лотом мы успели подружиться.

Я вцепился в поводья до боли в ладонях. Зажмурился. Медленно открыл глаза.

К счастью, все осталось прежним. Ульрика ехала впереди, воодушевленная тем, что тяжелая поездка близится к концу. Совсем скоро она блистательно сдаст экзамены и после нескольких лет обучения станет магом-синкретистом.

Лот и Таня о чем-то шушукались. Троглодит каждый день гоняет нас на привале, вдалбливая в непутевые головы филологов основы самообороны и фехтования. И если меня использует как грушу, показывая приемы, то к Татьяне относится бережно и даже нежно. Ох, не к добру они сблизились…

В раздумьях я и не заметил, как лес кончился, и мы выехали на ровную широкую дорогу.

— Теперь можно перейти на галоп! — задорно крикнула принцесса. — Задайте жару своим коням!

Она издевается? Я едва держусь на лошади. У нас с Мелисандрой лишь хрупкое перемирие после моих алкогольных приключений. Кто же знал, что моя коняшка страдает аллергией на алкогольные пары? И когда я напился после боя, она будто бы хлебнула вместе со мной: скакала из стороны в сторону, резко замедляла шаг и так же резко пускалась в галоп, игнорировала команды и объедала кусты.

После этого лошадь перестала считать меня хозяином. И никакие понукания и хлыст не помогли мне восстановить утраченный авторитет.

И когда процессия бросилась вперед в галопе, я испугался. Сейчас отстану и заблужусь, даже Танюха про меня не вспомнит. Вон как улыбается, любезничая с троглодитом.

Так и получилось. Мы с обиженной Мелисандрой безнадежно отстали от всадников, разгоряченных соревнованием.

И никто не слышал моих криков и даже отборного русского мата. А что, вы думаете, филологи не ругаются?

Впрочем, я был несправедлив к подруге. Уже вскоре Таня и Лот заметили мое отсутствие и вернулись.

— Не слушается? — сразу понял троглодит. — Вот зараза! Надо бы нам с тобой поменяться лошадьми…

Я с сомнением покосился на огромного тяжеловоза, на котором сидел Лот. Выдержит ли хрупкая и молодая Мелисандра троглодита весом под сто шестьдесят кило…

Конечно, Лот ни в коем случае не был толстым — всего лишь высокий рост, гора мускулов и доспехи.

— Я могу помочь, — вдруг прошептала Таня. — Чувствую в себе синкретизм… Но мне нужна ваша помощь. Слезайте с коней и обнимите меня вдвоем.

— А что дальше делать? — я даже покраснел. — Мне это уже не нравится.

— Помолчать пару минут, — оборвала меня одногруппница.

Я послушался: чего терять? И все же мое сердце билось от странного ощущения слияния с телами Тани и троглодита. Я даже вспотел, хорошо, что мы стояли так всего пару минут.

Одногруппница вдруг изменилась в лице. Я готов поклясться, что зрачки у нее стали вертикальными. А может, так преломился свет в Черном лесу.

Она что-то прошептала на ухо упрямой Мелисандре и со всех сил ударила ее хлыстом. Испуганная лошадь встала на дыбы, но уже через минуту успокоилась.

Татьяна прижалась к дереву. Ее била дрожь.

Лот подал ей свою фляжку и покачал головой:

— Бедная девочка. Тяжело ей синкретизм дается…

— Думаешь, я не сдам экзамены? — Таня вскинула глаза на троглодита. — Сдам, еще получше принцессы и этого олуха с алфавитами.

И что она так разозлилась? Нам бы выбраться из этого странного мира, а она об экзаменах мечтает…

Магия помогла. Из непокорной кобылы Мелисандра превратилась в покладистую и даже робкую. Теперь мне приходилось приказывать ей абсолютно все: даже поесть и уснуть, иначе Мелли так и стояла ночью, таращась вокруг и охраняя мой сон.

Вскоре мы догнали остальных, а к закату добрались до таинственного древнего капища, которое оказалось обычным каменным алтарем.

Я осмотрелся, пытаясь найти следы идолов.

— Каким богам здесь поклонялись?

— Лесному богу и богине, верховным богам сикретизма, — зевая, ответила принцесса. — Сейчас это капище используется лишь для ночлега. Никто не рискнет нападать в святом месте, да и тебе не советую здесь колдовать.

— Еще бы я умел это делать. Так, стихийные всплески в минуту опасности.

Обычно мы с троглодитами засиживались у костра после дневного перехода, травили байки и не спеша ужинали, но в ту ночь все так вымотались после гонки, что почти сразу уснули, расположившись в десяти метрах от алтаря.

Мне же не спалось на пустой желудок. Пришлось пожевать травяные лепешки, но и это не помогло. Тогда я стал считать звезды и вспоминать родителей, однокурсниц и друзей. И впервые за все время в мире синкретизма не смог представить их лица… Может, я приспособился к новым условиям?

Я вдруг понял, что не хочу домой. Пока не хочу.

Уже начал засыпать, когда услышал тихий вздох где-то рядом. Я вздрогнул и дернул ногами, как часто бывает между сном и явью.

Прислушался. Какой-то шорох на алтаре. Неужели, на нас решили напасть, наплевав на святое убежище?

Жаль, что я не хоббит, а рослый парень — бесшумно ходить не приучен. Вечно наступаю на ветки, хлюпаю лесными лужицами или даже попадаю в муравейники.

Впрочем, на этот раз мне удалось подкрасться к кустам рядом с алтарем. Темно… Сейчас бы хоть слабенький фонарик на телефоне, но нет, наши смартфоны уже давно разрядились. Надо было выключить их в целях экономии, но парочка филологов-попаданцев до этого не додумалась.

Опять тихий вздох, больше напоминающий стон. Брр… мурашки по коже. Интересно, в мире синкретизма водятся привидения?

Выглянула луна, осветив алтарь. И я увидел голую женщину, распростертую на нем. Это какой-то обряд? Я рассмотрел полную грудь, руки вытянутые вверх, как будто скованные наручниками, и бесстыдно раздвинутые ноги.

На алтаре, будто беспомощная жертва, лежала моя подруга и одногруппница, отличница и староста, главная недотрога курса Татьяна.

А потом из кустов вышел голый троглодит. Огромный и мускулистый. С огромным… Бедная Таня! Я едва подавил порыв броситься ей на выручку. Зеленый ублюдок! Как он посмел!

И вдруг я понял, что руки Татьяны свободны, и во рту у девушки нет кляпа, а, значит, она запросто может криком перебудить всех троглодитов, включая принцессу. И тогда Лоту мало не покажется! Как минимум, отстранение от должности и огромный штраф.

Но Таня лишь тихо вздыхала, и в свете луны я разглядел, как она закусывает губы. Троглодит же не спешил набрасываться на нее. Поцеловал в губы, потом прикоснулся к полной груди, спустился к животу…

Шире раздвинул ей ноги.

Я отвел глаза. Надо уходить и ложиться, хотя вряд ли я смогу сегодня уснуть.

И вдруг меня пронзила холодная волна. И будто бы ледяные пальцы повернули голову: смотри. Троглодит двигался все быстрее, а Таня извивалась в его руках.

Затем он приподнял девушку за волосы, заставляя перевернуться на живот.

Все-таки троглодиты — грубые животные. Или, может, я что-то не понимаю?

А потом я увидел две фигуры на противоположных сторонах алтаря. Рослого мускулистого мужчину и голую женщину с венком на голове.

Теперь меня бросило в жар. Кто они: призраки или древние боги?

А потом во мне будто бы упала завеса, и я понял, зачем нужен синкретизм и как можно менять реальность с его помощью.

Открылись тайны мироустройства, загадки смешивания и наложения. Но лишь на мгновение.

Я подошел к догорающему костру и закутался в одеяло. Теперь я не старался двигаться бесшумно — это получалось легко и естественно. Танька мне нравилась, да и она мне строила глазки. Иногда я даже рассчитывал, что у нас что-то будет. Женщины коварны… Наверное, она флиртовала со мной из спортивного интереса, чтобы не терять навык. Ничего, не больно-то и хотелось. Думаю, в этом мире немало симпатичных девушек, если даже троглодитки такие привлекательные. Я вспомнил Ульрику с фиолетовыми глазами и перевернулся на другой бок.

Через несколько минут вернулись Таня и Лот. Но я этого уже не услышал.