Филолог. Магия Слова

Владимир Батаев, 2021

Я – филолог. И в этом странном мире Синкретизма мое Слово имеет значение. Пусть даже слово – это единственное, чем я владею и умею хорошо пользоваться. Но всё равно приходится решать насущные вопросы, даже если у тебя лапки и высшее лингвистическое образование. Кланы, школа магии, подземные троглодиты, могущественные артефакты и… прекрасные эльфийки! Уф, хоть что-то хорошее. Впрочем, даже с эльфийками всё не так просто…

Глава 3

Сначала я лишь выглянул из комнаты. Нечего выходить в темноту — и без меня разберутся. Слабоумие и отвага вознаграждаются лишь в романтических фэнтезийных романах.

Кричала Таня. Вернее, уже хрипела, прижатая к стене двухметровым троглодитом. Тот одной рукой сжимал ее грудь, а другой придерживал за шею.

Что это за игры в стиле БДСМ с удушением?

И как поступить простому филологу? Ударить троглодита, попробовать поговорить, а может, присоединиться?

Я вошел в свою комнатушку и закрыл дверь на щеколду. Затем начал трезвонить в колокольчик. Как сейчас прибежит горничная двух метров в высоту и ширину, как задаст шваброй распоясавшемуся слуге. Или конюху, или повару, кем там трудится мускулистый троглодит?

Не буду же я с ним драться. Я — филолог, а не супергерой.

Подошел к двери и прислушался. Таня тихо постанывала в руках троглодита. Может, ей нравятся огромные чешуйчатые мужики с маленькими сальными глазками?

О вкусах не спорят.

Я мысленно усмехнулся: самая красивая девчонка факультета и по совместительству главная недотрога, отшивающая парней вроде меня, извивается в объятьях инопланетной твари. Так ей и надо!

И все же я приоткрыл дверь и выглянул. Эх, вовсе не от удовольствия Татьяна стонет. Да он ее сейчас задавит своей тушей!

Свирепая горничная, вооруженная шваброй, что-то не спешила спасать мою одногруппницу. Дело принимало скверный оборот.

Если сейчас я не заступлюсь за Таню, то когда мы вернемся в наш мир, весь институт узнает о том, что я трус и слабак.

Но что я могу против этого монстра!

Я еще сильнее затряс колокольчик и заорал в полный голос: «Пожар! Горим! Спасите!»

Троглодит ослабил хватку и обернулся на меня. Таня попыталась вдохнуть, но вместо этого затряслась в рыданиях.

Я ожидал, что чудовище размажет меня по стене, но троглодит миролюбиво сказал:

— Иди спать, парень, а то своими завываниями весь отсек перебудишь. За девчонку не волнуйся. Как видишь, я могу ей дать то, на что ты не способен.

— Отпусти, — прохрипела Татьяна, видимо, насильник немного повредил ей связки.

— Уверена? — троглодит сжал ей грудь.

Девушка поморщилась. В ее глазах стояли слезы.

— Уходи, — повторил монстр. — Я дам твоей подружке то, что она хочет. На самом деле хочет, и никто мне не помешает. Сегодня ночь Лесного бога, и все наши гуляют в парке. Замок пуст. Ори, сколько влезет. Так что на сегодняшнюю ночь она — моя.

Таня подняла голову, и я увидел, что слезы на щеках высохли.

— Какой парк может быть в скале? У вас тут сплошные нелепицы и несовместимости.

Молодец, девочка, заболтай его. Вдруг передумает насиловать и отпустит.

Троглодит сжал ее подбородок двумя пальцами и приподнял, заставляя взглянуть в глаза:

— Да, в скалах почти нет растительности. Парк создали синкретисты. Лучшие синкретисты нашего клана.

А затем он впился губами в губы Тани.

Я все же набрался смелости и подошел к троглодиту. Несколько раз сжал кулаки, вспоминая уроки тхэквондо. Говорил же мне сенсей, что не надо лениться и прогуливать тренировки. Постараюсь настроиться и представить себя на татами.

Закрываю глаза и делаю глубокий вздох. Этого странного мира не существует. Я дома, стою в спарринге со своим лучшим другом. Именно, что стою. В защите, прикрываясь руками, а ногами парирую его удары. Не могу я биться с приятелем, которого знаю с пеленок. Даже на тренировке по тхэквондо боюсь причинить боль, ударить слишком сильно…

До сих пор в голове его насмешливый голосок: «Санек, что за балет? Тебе надо идти в институт благородных девиц, ты и сам, как девчонка».

Это была моя последняя тренировка. Получилось, как и предсказывал друг. Через несколько лет я поступил на филфак — в институт для девиц. Правда, не мне судить об их благородности и целомудрии.

Открываю глаза. Бью троглодита с бокового! Я — не слабак, а, может, все же слабак?

Чудовище оторвалось от Тани. Наши глаза встретились. И, к сожалению, я не увидел в его взгляде ничего, кроме насмешки и пренебрежения.

Троглодит даже не соизволил ответить на мой удар. Он вернулся к губам Тани, и огромные ручищи заскользили по ее телу — по груди, талии, попе…

К глазам подступают слезы. Но не время быть слабым.

Я еще крепче стиснул руками колокольчик. Глиняный колокольчик, который принадлежал стихии Земли. Глина, лес, Ночь древнего Лесного Бога.

Мне бы сейчас хоть веточку в руки… Хоть листочек. Но откуда он в городе, выдолбленном в скале?

Почему я об этом думаю? Такого не бывает. Я — обычный девятнадцатилетний парень, студент филологического факультета, который уснул в автобусе, переутомившись от педагогической практики.

Да только сейчас мою одногруппницу трахнет огромной елдой чешуйчатый двухметровый троглодит.

Правой рукой я звонил в глиняный колокольчик, левой крутил в руках деревянный крестик.

Мне нужен аварский алфавит! Буква «Кье»!

Нет сил кричать, горло горит, как у придушенной Татьяны.

Я шепчу:

— «Кье»!

Сначала ничего не меняется.

Я произношу громче:

— «Кье»!

Таня вдруг встречается со мной взглядом и повторяет:

— «Кье», «Кье»!

Троглодит уже заканчивает прелюдию, если это была она. Он стянул футболку с моей одногруппницы.

Какой ужас! Не замечал, что Таня не носит бюстгальтер. Или она его не надела только сегодня по закону подлости?

Троглодит отстраняется от Татьяны и смотрит на нее с довольной улыбкой. Да, там есть на что посмотреть: грудь четвертого размера стоит, как два мяча для волейбола.

— «Кье»!

Я хочу обрести силу, чтобы размазать по стене этого чертового троглодита. Я ненавижу себя за то, что учил алфавиты вместо того, чтобы ходить на тхэквондо.

Троглодит отходит еще на полшага, рассматривая грудь девушки. Он уже не торопится и растягивает удовольствие.

Таня распрямляет спину и даже кажется немного выше. И все же, какая она маленькая, особенно в сравнении с двухметровым монстром.

— «Кье»! — голос Татьяны крепнет. — Не подходи ко мне!

Ну, где же сила? Я же попаданец, по законам жанра я должен угрохать этого урода одной левой.

Сила в буквах. Сила в словах. Сила в синкретизме.

Между Татьяной и троглодитом вырастает деревянная стена.

Слишком мало для защиты… Мне страшно. Наверное, впервые с момента попадания в этот мир.

Троглодит бухается на колени, затем заваливается на бок.

Я подхожу к нему и трясу за мощное плечо:

— Эй, чувак, ты потерял сознание?

Татьяна стоит за деревянной стеной, не шевелясь.

Я поглаживаю крестик: если Бог есть, то это Лесной бог, защитник девичьей чести.

Троглодит не реагирует на мои действия, и я обливаю его кувшином холодной воды.

Он очнулся, но вставать не торопится, только стонет и хнычет:

— Синкретисты, синкретисты… Умоляю, не говорите принцессе. Умоляю.

Таня не шевелится. Видимо, еще не отошла от шока, хотя ясно, что в таком состоянии насильник не обидит и сопливого троглодёнка.

Я мечусь то к поверженному чудовищу, то к остолбеневшей одногруппнице. И решаю сначала все же помочь подруге.

Кое-как натягиваю на девушку свою толстовку. Ее порванная футболка теперь годится только для мытья полов в замке. Надо будет попросить кастеляншу выдать нам хоть какую-то одежду. Затем беру Таню под локоть и тащу в спальню:

— Милая, хватит изображать «стояние Зои». Тебе надо лечь. А с зеленым придурком я сейчас разберусь.

Девушка упирается. Какая она тяжелая, хоть и маленькая. Видимо, сиськи весят под два килограмма каждая.

Наконец, я довожу одногруппницу до ее покоев и укладываю в постель. Она выглядит такой несчастной и беззащитной. Это уже не та гордая отличница, которая посылала всех студентов, никого не подпуская к своему телу.

Я пытаюсь застегнуть толстовку на ее груди. Не сходится, зато в плечах кофта болтается. Ничего, ей в моих шмотках не на бал идти, а пережить одну ночь. Всего одну тяжелую ночь.

Укрываю одеялом, подтыкая со всех сторон, как делала мама в детстве. Только целовать ее не буду, не хватало нам здесь еще одной деревянной стены. За такие изменения архитектуры замка Ульрика нас по головке не погладит.

— Спи, ты в этом гнездышке в полной безопасности, — говорю я Тане, обращаясь с ней, как с ребенком.

Филологов учат куче бесполезных вещей: древним языкам, на которых никто не говорит. Философии, о которой все забыли. Картине мира, которая давно устарела.

Но никто не учит словам для девушки, которую едва не изнасиловала инопланетная чешуйчатая тварь.

Я тихо закрываю за собой дверь, попутно отмечая, что девушке выделили куда более приличную комнату, чем мне. А я-то думал, что смог покорить сердце Ульрики. Размечтался…

Троглодит на том же месте. Он в сознании: плачет и бьется в судорогах.

Я легонько его пинаю, вымещая остатки страха и злости. А так не привык никого бить, даже насильников. Пацифист по призванию. Гуманитарий по прихоти судьбы.

Нет у родителей денег на топовые вузы и востребованные специальности.

— Как тебя зовут? — я делаю попытку поднять троглодита, но безуспешно. Сил так и не прибавилось.

— Лот, Ваше Синкретство.

— Ваше Сиятельство, — поправляю этого невежу.

— Вы же господин синкретист, поэтому Синкретство, — настаивает троглодит. — Простите, умоляю, только не говорите принцессе. Я год в должности телохранителя, на женщин времени нет, а в отгулы не отпускают. Ульрика чего-то боится. Слухи ходят по королевству о разных…

Я рявкаю:

— То, что женщин не видишь — это не оправдание! Всегда есть возможности для… хм… самостоятельной работы. Я же как-то справляюсь, хотя мне в сто раз тяжелее, чем тебе. Учиться в окружении ста красавиц, которые тебя не замечают — вот это испытание для нервов. А у тебя тут и соблазнов нет. Одни зеленоватые толстухи в париках. Одна принцесса — вроде ничего, после двух кальянов потянет.

— Господин синкретист, умоляю, не рассказывайте Ульрике, — повторил Лот. — Я не знал, что вы — гости из другого мира. Думал, очередное отребье, которое пригрела наша добродушная принцесса. Я отплачу… Отдам половину денег, скопленных за год на службе. Или же защиту.

— От кого это? В школу мы пойдем караваном, вместе с Ульрикой. Нам ничего не угрожает.

— В критической ситуации телохранители вспомнят о вас в последнюю очередь, — покачал головой Лот. — Если на кону жизнь принцессы, вас свои же и оглушат щитом, чтобы не орали. А я обещаю защищать тебя и твою подругу.

— Но сначала позаботишься о себе и принцессе? Тогда нас тысячу раз прикончат.

— Ты просишь невозможного, — вздохнул троглодит. — Ладно, я обещаю, что в первую очередь буду защищать принцессу, потом вас и себя.

— Договорились, — я протянул Лоту руку для пожатия.

Тот взглянул на меня с недоумением и исчез в темном коридоре.

Я завистливо вздохнул. Наверное, сейчас снимет стресс бутылкой троглодитского вина, если чешуйчатые, конечно, его варят. Или подцепит красотку на празднике.

А я лягу спать, как и всегда, в одиночестве. Буду вертеться с боку на бок, не в силах уснуть и раздумывая о фантастических событиях прошедшего дня.

Хотя у меня есть проверенное средство: алфавиты разных языков. Как выяснилось, они помогают не только от бессонницы, но и в самых безнадежных ситуациях.