Борьба: Возмездие в сумерках (книга четвертая)

Владимир Андерсон, 2023

Четвертая часть саги Борьба "Возмездие в Сумерках", где интриги, заговоры и противоборство принимают новый неожиданный оборот.Гора заключает соглашение с Коброй, их союз – это мощное оружие для них обоих. Но противостояние СЧК и Инквизиции грозит перерасти в полномасштабную войну, которая захватит в своё участие и людей. Только что созданная система самоуправления префекта вынуждена пройти новые испытания на прочность, в то время как движение маки, последний бастион свободы, грозит расколоться и уйти в небытие как нежизнеспособный организм.В "Возмездии в Сумерках" ставки высоки, а решения имеют глубокие последствия. Присоединяйтесь к этому эпическому приключению, где власть, предательство и борьба за выживание переплетаются в истории, которая оставит вас в ожидании каждой следующей страницы.

Митрополит

Железнодорожный состав церкви, прибывший в сектор «Диза» был не просто роскошен — он упивался этим словом. Даже вагоны рядовых послушников и те, что предназначались для карательной буры «негласного ресурса» — были украшены шёлком, лакированным дубовым деревом и местами позолотой. Гузох мог представить, что такое может быть в вагоне самого митрополита, но увидеть это в помещениях, предназначенных для монахов-бойцов, было уже удивительно.

Ну хоть стало понятней, почему начальник карательный буры Руминхр так просто поверил в историю Гузоха о том, что тому передали в ведение эту буру по личному указанию патриарха, а сомневаться в словах митрополита — недозволенно даже в мыслях… Всё это подкреплялось на самом деле ещё и желанием чумов из буры «негласного ресурса» всё же скорей жить, чем умереть в бестолковой перестрелке с эсчекистами.

Послушание-то у них в крови. Вот они и послушались. Митрополита. Хоть и другого. Но это уже не важно. Ответственности на них нет, когда она есть на чуме со столь высоким саном.

Сейчас поезд двигался обратно в сектор «Корса». Гузох хотел на крайний случай отдалить боевое подразделение подальше от пленённого Самоха. Тот и вправду мог устроить резню, дай ему такую возможность. Особенно теперь, когда его скользкие игры на нервах потерпели такой крах.

Перед отправлением, разумеется, убрали перила с крыши митрополичьего вагона, чтобы он никак не отличался от всех остальных. И своим личным распоряжением, Гузох разрешил проходить через покои центрального вагона в обе стороны. И самому спокойней, и расположения их к себе получить — пусть видят, что он не чурается их присутствия, и лишний раз готов только благословить на святое дело, особенно если это дело касалось его личной охраны. Именно так. Теперь эта бура его личной охраны, а не каких-то карательных операций, для которых достаточно сил и у имперской армии, и у СЧК. И пусть они и занимаются этим по его же указу.

Как глупы были те, кто решил, что инквизицию надо проводить руками инквизиторов. Это совсем не их дело. Их дело судить, выносить приговор. А исполнять его могут и другие. И с одной стороны, это и обелит исполнителей от тяжести принятого решения, а с другой — не потратит ни одной капли крови и пота священнослужителей… Гузоху стал прям противен подход Невроха к пониманию роли святой Церкви в современном мире. Тот хотел собой подменить данность, стать во главе всего и подчинить своей воле всех, включая и Центральный Комитет Империи… Какая несуразная глупость. Какой беспринципный отход от сути святой Церкви, которая предполагает мудрый совет для правителей. Совет, от которого нельзя отказаться. Совет, который даруется словно самим Чёрным Камнем. В противовес тяжёлым словам и приказам, каких хочется добиться нынешний патриарх.

Он не заслуживает того, чтобы быть патриархом. С того самого момента, как перестал понимать важность и преимущество мягкой силы, способной управлять абсолютно разнородными субъектами Империи. Он делает упор на грубую силу, которая, имея разрушительный характер, лишь нанесёт непоправимый урон репутации и влиянию святого престола.

Потому и погрязли они так в роскоши, что слишком думали о прочности и строгости своих убеждений, которые надо расширять на остальные умы. Потому для них материальное стало главным основанием, на котором они стоят слишком зыбко… И не было бы оно зыбко, если бы прочность убеждений держалась на верном выточенном доказательством слове, которое передаётся из уст в уста само. Без какого-либо давления. Когда чумы сами хотят рассказывать друг другу ту правду, которая им нравится, и которую они захотят видеть повсеместно.

«Негласный ресурс» — инструмент затыкать неуёмные рты… А вот мысли-то не заткнёшь. Они так и останутся. И так и будут передаваться как зараза от одного к другому со скоростью быстрее настоящей чумы. И в отличие от настоящей чумы, совершенно не поддающейся врачеванию.

Достаточно посмотреть на Самоха, и до чего он дошёл. Открыто провоцировать при свидетелях должностное лицо не просто Империи, а самого СЧК. Плести интриги прям на ходу, в кабинете начальника целого сектора… И удивительно же, что такое и получалось иногда… Хотя не так уж и удивительно, когда узнаётся, что заместитель командира СЧК сектора «Корса» был по факту полноценным членом Церкви, а не СЧК. С такими гнусными методами, и правда можно поверить в собственную непогрешимость… Хотя до чего она доводит… До самоуверенности… Беспечной самоуверенности, которая имеет один ничтожный конец.

Сейчас они проезжали тот участок дороги, который недавно подрывали маки, а потом второпях чинили шахтёры. Их обстреляли, а у хиви произошёл какой-то непонятный конфликт. Вообще эти хиви, конечно, уже совсем оторвались от реальности, той реальности, которая была ещё даже каких-нибудь лет 30 назад, когда они выполняли исключительно охранные функции, а их численность была настолько незначительна, что не было и мысли о том, чтобы формировать из них крупные подразделения. Не то, что теперь, когда они выполняют самую опасную и кровавую работу за имперскую армию и боевые подразделения эсчекистов.

Об это всём Гузох узнал из исповеди пятилетней давности, когда одному из ветеранов СЧК понадобилась помощь в облегчении своей участи перед тем, как отойти в мир иной. Это произошло на одной из конференций по безопасности на оборонных предприятиях. Гузох там был, разумеется, по делам своих любимых рабочих-чумов. И у одного из докладчиков возникли проблемы с сердцем, похоже случился инфаркт. Он захотел упокоения души и немедленной исповеди, которую ему оказал Гузох, как священнослужитель с наивысшим саном, находящийся рядом.

Эсчекист рассказал ему о сложностях в его аппарате и о том, что ничего самостоятельно не сделал, чтобы спасти истинные устои Империи, которая на глазах прогнивала изнутри и разлагалась как человеческий труп. По его словам, хиви теперь составляли основную боевую силу СЧК, а в некоторых случаях и даже самой имперской армии, быстро приближаясь к ней по численности. Сначала это был эксперимент, но эффект оказался настолько поразительным, что это быстро взяли за практику, и спустя всего несколько лет применения, баланс резко изменился. Командиры имперских министерств постоянно докладывали наверх об успешных операциях по подавлению маки и налаживанию связей между разрозненными частями империи при минимальных потерях. Потери среди людей, разумеется, никого не интересовали, но никто не подумал, что такая практика лишь многократно усилит влияние и роль хиви в жизненно важных процессах империи. В некоторых случаях лидеры хиви сами назначали цену за выполнение заданий, а учитывая расстановку сил, эту цену приходилось платить — имперские чиновники подсели на такое средство решения проблем, словно на наркотик. Точные цифры количества хиви умирающий эсчекист тогда не назвал, но речь шла о сотнях тысяч бойцов. Всё, что он просил, так это дать ему прощение за преступное бездействие этой раковой опухоли, против которой он ничего не посмел сделать.

И вот Гузох смотрел на окружающие пространство и видел, что люди начинают делать, что хотят. Сами взрывают, сами чинят, сами решают, когда кто пройдёт или не пройдёт мимо. Ведь и он-то попал так быстро на сектор «Диза», потому что префект пропустил его из сектора «Корса» по своему подземному маршруту. Вот оно как, митрополита пропускает человек, управляющий целой группировкой. Управляющий, добывающий, сам развивающий. Всё сам и своими силами. Лишь проплачивая положенную мзду Империи.

Видимо, те, кто занимался подсчётами добычи ресурсов, управления производством и транспортировкой, тоже обращали внимание только на цифры. Которые, очевидно, их устраивали. А чем это могло грозить в будущем, видимо, их не заботило в виду того, что это произойдёт уже не при них.

Похоже, что никого кроме Церкви не волнует, что происходит с балансом чумов и людей в самой Империи. Ведь только Церковь волнует, сколькие из ныне живущих верят в Чёрный Камень, а сколько нет. Люди не способны в него верить. Чумы способны. И в этом Церковь видит разницу — остальные нет. Остальные видят лишь разницу в добыче, скорости доставки, потерях при доставке и диверсиях и том, кого за это наградят или накажут. Вот тот смысл, который должен был бы замечать патриарх. Смысл главного стержня чумного государства. И если бы он это делал, как и все прошлые до него, то уж точно бы не допустил такого разложения ни в имперской армии, ни в СЧК, ни где бы то ни было ещё. А он лишь считал свои циферки влияния так же, как и все остальные…

Империя заслуживает куда лучшего патриарха, чем Неврох. И чем большинство тех, кто был до него. Империя заслуживает жить только в том случае, если будет здорова. А единственное здоровье для неё — это вера в Чёрный Камень. В который вполне могут верить и люди. И префект показал, что это не только возможно, но и необходимо для сохранения Империи.