Икра

Владимир Александрович Липатов, 2007

Случай на рыбалке, произошедший на берегу Волги. Впрочем, говорят, что такое бывает и на любом другом речном берегу, в тесной мужской рыбацкой компании. Содержит нецензурную брань.

Тёплый июльский вечер.

На правом берегу Волги, поближе к воде, горит костёр. Трещат, стреляют красные головешки. Чуть повыше, у деревьев разбит палаточный лагерь. Шатёр под столовую, кухня с примусом. У небольшого деревца стоят в ряд рыбацкие принадлежности — удочки, спиннинги, подсачники. У костра, кто на раскладном стуле, кто просто на песке, молча сидят пятеро. Смотрят в огонь. Пламя и заходящее за остров солнце окрашивают лица красным. Над огнём, в котелке, подходят раки. Рядом на углях дымит коптильня. Сладкий запах стеблей укропа смешивается с дымком ольховой щепы и стелется вдоль берега.

Из-за острова, с судоходной стороны реки, медленно выплывает, подсвеченный разноцветными огнями теплоход. Один из рыбаков берёт бинокль, смотрит в сторону корабля и важно изрекает:

— «Дмитрий Усольцев». Трёхпалубный.

Остальные молчат, прислушиваясь к музыке, далеко разносящейся от теплохода по воде. Видно, как у противоположного берега две сгорбленных в лодке фигуры проверяют сомятницу.

Пузатый рыбак с биноклем смотрит в их сторону.

— Тащат… Сомёнок. Килограммов семь, не больше.

Под корягой у берега кто-то гоняет малька, бьет плёсом. Щука, судак?

Раки доходят. Рыбаки снимают с костра котелок, несут под шатёр, в «столовую». Следом снимают коптильню, перекладывают горячих окуней, щук, леща на поднос, несут туда же.

В «столовой» — длинный, вкопанный в песчаный берег стол человек на десять, накрытые покрывалами скамьи. На столе — свежая зелень, квашеная капуста, огурцы, помидоры, нарезка. Мужчины сегодня одни. Накрыв стол, жёны уехали в город, плюнув на романтику дикого отдыха. Впереди — ещё три дня холостой жизни.

Мужчины рассаживаются за столом, снимают кепки, и, наливая в стаканы пиво, принимаются за раков.

— Где ж этот хохол-то? — нетерпеливо теребит в руках рачью голову заросший щетиной рыбак лет тридцати. Он один в компании неженатый, потому и щетина самая запущенная. — Уж два раза уху грели… За смертью таких посылать.

Конец ознакомительного фрагмента.