Юная Кармен

Владимир Александрович Жуков, 2020

Сборник эпических, лирических и сатирических рассказов о событиях минувших лет, связанных с работой автора в крымской прессе, в милиции. А также о явлениях и тенденциях современной жизни, характере взаимоотношений людей в среде лукавой политики и экономики

«Винодел-новатор»

В середине сентября в разгар сбора солнечных ягод недавний выпускник Крымского сельхозинститута агроном Георгий Чубук столкнулся с неожиданной проблемой. Сочные гроздья винограда, то на одном, то на другом участке плантации, стали усыхать, будто египетская мумия. Он несколько дней ломал голову над тем, что за вредитель или болезнь поражает гроздья?

— Георгий Егорович, принимай срочные меры, — велел ему директор совхоза Василий Ильич Деркач. — Ты спец с красным дипломом, а я всего лишь экономист, поэтому тебе карты в руки. Если завалим план и соцобязательства по винограду, то ни премия, ни переходящее красное знамя за победу в соцсоревновании и другие поести нам не светят. Зато критика, разносы на партхозактиве и прочих совещаниях нам гарантированы. В газете и по радио ославят. Выручай!

— Раньше случаи с усыханием гроздей были? — спросил Чубук.

— Нет, собирали щедрые урожаи, — ответил Василий Ильич. — За достижения коллектив дважды был занесен на районную Доску почета, а меня наградили орденом Октябрьской Революции. Теперь вот с твоим появлением, как снег на голову, возникла проблема. Поройся в учебниках, может, найдешь ценные рекомендации. Позвонили в свою альма-матер профессуре. Обязаны помогать практикам, ведь у них, буквоедов и полиглотов, семь пядей во лбу. Пригласи кандидата, нет, лучше доктора сельхознаук, чтобы с этой тайной разобрался на месте. Сообщи, что отправлю за ним «Волгу», командировку оплатим, питание, культурную программу с дегустацией вин, деликатесов и ночлег обеспечим. Ученые любят, когда их обхаживают, почитают. Время не терпит!

— Может, кусты угнетает филлоксера? Есть такая опасная болезнь, поражающая сначала корни, а потом листья и гроздья винограда.

— Знаю о филлоксере, не с Луны свалился, обрабатываем медным купоросом, — с вызовом заявил Деркач. — Не будем гадать на кофейной гуще. Не до дискуссий, дорога каждая минута, действуй, как я велел.

«Эх, не посрамить бы свой красный диплом, — размышлял Георгий, выходя из кабинета. — Предлагал ведь профессор Полюшко продолжить учебу в аспирантуре, так нет, решил заняться практикой, накопить материал для диссертации. И вот тебе наткнулся на камень преткновения. В теории — гладко, а на практике — досадный «сюрприз».

Весь вечер, обложившись книгами, в том числе раритетной «Винкомбинат «Массандра», 1951 года издания, агроном штудировал статьи ученых и студенческие конспекты, но тщетно. Загадка усыхания гроздей осталась нераскрытой.

На следующий день позвонил в сельхозинститут на кафедру виноградарства и плодоводства. По густому баритону узнал доктора сельхознаук Вениамина Яковлевича Полюшко.

— Добрый день, уважаемый профессор! Извините, что отвлекаю вас от дел…

— С кем имею честь?

— Чубук, ваш студент и выпускник.

— А-а, Жора, как же помню, рад слышать, говори.

–Вениамин Яковлевич, возникла серьезная проблема, на виноградной лозе стали усыхать гроздья. Явных причин на то нет.

— На каких сортах это происходит, столовых или винных?

— Усыханию подвержены гроздья сортов Саперави, Мускат, Изабелла, Кокур…

— Процесс происходит быстро или растянут во времени?

— После ночи гроздья выжаты, словно лимон.

— Странно, — констатировал профессор. — Не исключено физическое воздействие.

— Может, выкроите время, наведаетесь в совхоз, чтобы разобраться на месте? — робко предложил Чубук. — Директор пришлет за вами «Волгу», оплатит командировку, обеспечит питанием, ночлегом и культурной программой с дегустацией…

— С командировкой повременю. Для начала в течение суток, особенно ночью, понаблюдай за участками, где выявлены очаги усыхания гроздей, — посоветовал Полюшко. — О результатах сообщи, тогда и решу, целесообразен ли мой приезд?

— Будет сделано, благодарю за совет! — бодро произнес агроном.

Вместо того, чтобы отправиться в дом культуры на танцы, где Георгий присмотрел стройную брюнетку Жанну, он, как только на небе проклюнулись первые с хрустальным блеском звезды, прошел на плантацию, где давеча увидел с десяток кустов с высохшими гроздьями.

В ста метрах находился сбитый из досок шатер сторожа с лестницей, ведущей на пост для наблюдения за обстановкой на винограднике, дабы пресечь хищение урожая. Решил сторожа, неказистого мужика Павла Гордеева не беспокоить. Между рядами кустов на шпалере прошел на участок. Не доходя десяти метров, в бледном лунном свете, увидел силуэт. Незаметно приблизился, пригляделся и узнал сторожа. Сидя на корточках, он, как заправский дояр, словно коровье вымя, сжимал пальцами обеих рук гроздья. Выдавливал сок в ведро, будто молоко в подойник.

— Ага, попался, голубчик! — крикнул агроном в раковину его уха, ликуя из-за того, что раскрыл тайну, — Прекрати дойку! Кто разрешил?

От неожиданности Гордеев вздрогнул, однако ведро с соком не опрокинул, удержал. Придя в себя, деловито пояснил:

— Ягоды до самой земли склонились, того гляди, начнут гнить, портиться, вот я и решил облегчить лозу.

— Почему не срезаешь гроздья в ящики, чтобы сдать бригадиру, а выдавливаешь сок?

— Так это винный, а не столовый, сорт, все равно под пресс пойдет, — ответил он. — Жажда одолела, очень захотелось соку, а жевать нечем, зубы ни к черту, надо протезы ставить, вот и решил немножко в ведерко нацедить.

Георгий посветил фонариком в ведро.

— Немножко? Литров семь-восемь нацедил?

— Шибко увлекся, в темноте не заметил, сколько там?

— Тебе при таких навыках следовало бы на ферме дояром трудиться. Так ведь утащишь молоко и сливки. Черного кобеля не отмоешь добела.

— К молоку и сливкам я равнодушен.

— Гордеев, этот номер не пройдет, — строго промолвил Чубук. — Временно отстраняю тебя от работы, окончательное решение за директором.

— Кто же будет виноград охранять? Жители, словно саранча, налетят и обнесут до последней грозди, — всполошился Павел.

— Кроме тебя некому обносить.

— Товарищ Чубук, будь человеком, а не гнидой. С кем не бывает, бес попутал, все люди грешные. На первый случай мог бы закрыть глаза и простить, — взмолился сторож. — Не вздумай настучать Ваське Деркачу и Кандыбе. Давай договоримся. Ты ничего не видел, а я тебе дам пять литров коньяка или кальвадоса. Без сивушных масел, синим пламенем горят. Если тебя не устраивает коньяк и кальвадос, то десять литров натурального вина Изабеллы или Каберне? Девчат угостишь, чтобы полюбили тебя душой и телом. Поди, кровь молодая бурлит? Эх, где мои семнадцать лет?

— Торг неуместен, — возразил агроном, но Гордеев, будто уши ватой заложило, продолжил:

— Какое вино предпочитаешь, красное, белое или бордовое? Могу изготовить золотистого, пурпурного, даже шоколадного, как «Черный доктор», цвета.

— Удивил, прямо таки самородок, «винодел-новатор», — усмехнулся Георгий. — На кафедре я досконально изучил технологию виноделия.

— Соглашайся, ударим по рукам?

— Ударю по ногам, чтобы не расхищал народное добро, — пригрозил агроном. Тогда сторож прибег к последнему аргументу:

— Познакомлю тебя со своей дочерью Аленой. Писаная красавица, уродилась в супругу Тоню. Почитай, первая невеста на селе, от женихов нет отбоя. Окончила Московский институт культуры, на днях домой приедет. Оба с высшим образованием, достойны уважения и почета. Настрогаете детишек. Будет с кем, нам с Тоней на старости лет заниматься. Когда породнимся, сменишь свою смешную фамилию Чубук. Зазвучит красиво и гордо — Георгий Гордеев, а никакой-то там чубук или дундук.

— Да, очень «гордо», особенно после задержания с поличным.

— Какой ты, однако, упертый, хоть кол на голове теши. Сразу видно, что для тебя сельская житуха, нравы, обычаи — темный лес, — посетовал сторож. — В селе так повелось, что каждый, что-то с работы несет. Завхоз и завскладом — продукты, корма и стройматериалы, доярка — молоко и сметану, садовод — фрукты и ягоды, шофер — бензин, тракторист — солярку и удобрения… Поживешь пару лет и тоже научишься видеть и подбирать, что плохо лежит…

— Для меня честь и совесть дороже личной выгоды, — твердо заявил агроном.

«Где он взялся на мою голову, ничем истукана не прошибешь», — с огорчением подумал Гордеев по пути в сторожку. Чубук сделал вывод: «Недаром пожертвовал свиданием с Жанной, фортуна мне улыбнулась. Главное, что оправдал доверие директора, теперь моя репутация, как специалиста, не подлежит сомнению».

Утром о раскрытии тайны он доложил Деркачу.

— За то, что устроил засаду, задержал несуна, ты заслужил премию, — похвалил Василий Ильич и заметил. — Получается, что поставили козла в огород капусту стеречь. Отправлю его на ферму навоз убирать и быкам хвосты крутить.

После паузы продолжил:

— Будет чем участковому Тарасу Кандыбе заняться. Потребую, чтобы произвел обыск в доме и на подворье Гордеевых.

Масло в огонь подлила супруга Павла, Антонина Тихоновна. Часто пребывая во хмелю, поведала, столь же острой на язык, балаболке Серафиме.

— Сунулась я постирать белье в машинке «Рига-17», а в емкости бурлит сусло и винный дух витает. Сразу догадалась, что Павлуша приспособил центрифугу, чтобы ускорить брожение. Даже инженер и механик с высокими лбами, но куриными мозгами, не додумались применить стиральную машину для ускорения брожения сусла. Наверное, дипломы за сало купили. А мой муж — самородок, у него не только голова, но и руки золотые. За это изобретение ему положена премия. Обязательно соберусь с мыслями и напишу письмо в газету и на телестудию, чтобы напечатали о нем рассказ и сняли фильм. Заслужил, благодаря моей постоянной заботе. Кормлю его, как на убой. Мы не какие-нибудь Барановы или Козулины, а Гордеевы! Звучит гордо и звонко, словно серебро. Такую фамилию обычно носят генералы и адмиралы.

— Что же твой Павлуша не стал генералом или адмиралом? — уязвила ее Серафима, — Жила бы, как у бога за пазухой. Ходила бы не в хлев к свинье, а по ресторанам, театрам и музеям…

— Я — не белоручка, на судьбу не жалуюсь, живу весело в свое удовольствие, — заявила Антонина и, перейдя на шепот, сообщила. — После ночной смены Павлуша домой возвращается с канистрой сока, В погребе у нас вина разных сортов, тут тебе Каберне и Мускат, Алиготе и Кокур, Ркацители и Саперави, Изабелла и Бычий глаз…Муж научился из вина изготовлять коньяк, а из яблочного сока — кальвадос. Дюже крепкий, водка и рядом не стояла. Теперь до следующего сезона семья напитками обеспечена. Как те французы, вместо чая и компота пьем вино, а по большим праздникам — коньяк и кальвадос.

— Для тебя каждый день праздник, всегда под «градусом», — усмехнулась Серафима и вскоре, словно сорока-белобока, разнесла весть по селу.

Ранее Гордеев угрожал поколотить Антонину для профилактики, чтобы держала язык за зубами. Волю кулакам не давал, так как опасался, что благоверная заявит участковому Кандыбе, за въедливость прозванному Аниськиным, На сей раз, недоглядел, супругу часто распирало неистребимее желание сообщить срочную новость, похвастаться, чтобы все восхищались и завидовали. Известно, что язык без костей. Из-за чрезмерной говорливости, сама того не желая, она выдавала семейные тайны. Из благих побуждений сделала супругу антирекламу, фактически сдала с потрохами.

Участковый свалился, как снег на голову. В присутствие понятых, в том числе агронома Чубука, конфисковал самогонный аппарат, посредством которого Павел из вина делать коньяк, добавляя для цвета кофе.. Такая же участь постигла самодельный пресс, столитровую бочку с молодым вином, два десятилитровые бутыли с коньяком и кальвадосом, канистры и ведра, признав их орудиями преступления. Винокурня приказала долго жить.

Кандыба «для протокола» охотно дегустировал коньяк, кальвадос и разные вина, сетовал, что по долгу службы приходиться пробовать зелье, напрягать печень, жертвовать здоровьем. В надежде на досрочное присвоение звания «капитан», поощрение начальства за изобличение самогонщика, взял Гордеева в крутой оборот. Оформил материалы, представив Петра злостным любителем «зеленого змия», и обеспечил путевкой в Керченский ЛТП*.

Проявил ли предприимчивый сторож задатки «винодела-новатора» в казенной обители, мне неведомо?

* ЛТП — лечебно-трудовой профилакторий.

.