Долг платежом красен

Владимир Александрович Жуков, 2018

Одержимый чувством чести и долга, чиновник пытается расследовать деятельность главы городской администрации – матерого казнокрада. «Теплый» прием из-за утраты бдительности для него обернулся скандалом и шантажом. Благодаря другу, офицеру милиции, ему с возлюбленной удалось избежать горькой участи.

6. Шантаж и угрозы

Перед тем, как присесть за стол Игорь Глебович расстегнул куртку и главспец заметил рукоятку пистолета во внутреннем кармане. Райков понял, что этот, якобы нечаянный показ оружия, предназначался для него. А вот какой пистолет, боевой или газовый, определить было невозможно.

— Андрей Захарович, мы вчера, а особенно ты, был в ударе, славно погудели, — дружески похлопал он его по плечу. — Превзошел все прогнозируемые ожидания. Как тебе наша Яна? По глазам вижу, что понравилась. Смазливая девочка из новеньких, свеженьких, как персик. Ты у нее был первым клиентом. Получился настоящий праздник для души и тела. Да, ты не смущайся, все нормально. Мы, мужики, не без греха, знаем в этом толк. Это изумительное чувство обладания женщиной, особенно такой, как Яна. С боевым тебя крещением! За это следует выпить.

Он наполнил фужеры остатками коньяка и пригласил жестом.

— Утром, перед началом рабочего дня, предпочитаю кефир или минеральную воду, — сухо отказался Райков.

— Похвально, браво! А я не гордый, пью и коньяк, и водку, — ухмыльнулся Каморин и выпил коньяк. Закусил бутербродом с черной икрой, пережевал и, самодовольно уставившись на гостя, как баран на новые ворота, властно заявил.

— Всю ночь ты нашу антилопу пялил, а за удовольствия надо платить, на халяву номер не пройдет. Бесплатный сыр только в мышеловке.

— Какую антилопу? В чем проблема? — помрачнел главспец. — Я предлагал Яне доллары, но она отказалась брать.

— Глупая, поэтому отказалась. Я их учу: если дают — бери, а если бьют, то — беги. Она не знает себе цены, а я знаю.

— Сколько? Я заплачу.

— Валюты, ни долларов, ни евро не хватит. Яна слишком дорогая девушка, — осадил его советник. — Плата будет иной. Мы к тебе, Андрей всей душой и сердцем. Встретили на уровне министра или даже премьера. Обеспечили комфорт, уют, богатое застолье, приятный вечер, и еще приятнее ночь с юной девочкой. Она у нас была непорочной, не целованной. Самая лучшая среди всех, настоящая королева красоты.

От себя оторвал, пожертвовал. А ты вместо благодарности, как канцелярская или бедная церковная крыса, готов рыться в наших бумагах, ради поиска компромата. Нехорошо, некрасиво получается. Лучше это время проведи с Яной, а командировку мы тебе чин — чинарем оформим, все будет в полном ажуре.

— Это мой долг, моя работа, за которую я от государства деньги получаю. И прошу вас мне не тыкать. Не забывайтесь, что я госслужащий пятого ранга при исполнении, — повысил голос главспец.

— Пятый ранг? Невелика шишка, у моего шефа третий ранг госслужащего, что соответствует воинскому званию полковник. А ты по табелю о рангах всего лишь капитан, поэтому не забывайся. Каждый сверчок знай свой шесток. Может и хмельная ночь тоже прошла при исполнении служебного долга? Ты — чайник, как слон хлестал коньяк с виагрой, а она эффективнее корня женьшеня. Вот тебя и потянуло на «клубничку-земляничку». Сейчас по-другому запоешь!

Игорь Глебович решительно прошел к стоявшему на тумбочке магнитофону, достал из кармана куртки кассету и вставил в гнездо.

Нажал кнопку воспроизводства звука. Среди шума, вздохов и стонов Райков с ужасом узнал свой голос: «Яна, солнышко…, сладкая моя ягодка, какая ты нежная и ласковая, мне очень хорошо с тобой…». Яна в ответ сладко стонала: «Мне так приятно, так прикольно с тобой, Андрюша. Ты бесподобный мужчина…еще, хочу еще».

Даже непосвященному был понятен смысл происходящего.

— Это тоже твоя служебная работа, ночные оргии? — злорадствовал Каморин. — С девочкой непорочной, не достигшей совершеннолетия, что квалифицируется, как уголовно наказуемое деяние?

— Игорь Глебович, вспомните, я просил устроить меня в обычную гостиницу, тогда бы ничего этого не произошло, — произнес Райков, охватив голову руками.

— Я тебя устроил в пятизвездочный отель со всеми удобствами, а теперь поздно, поезд ушел, — заявил советник. — Тебе захотелось свеженькой «клубнички» для поднятия тонуса. Если этих доказательств покажется мало, то есть видеозапись пикантных сцен совокупления с Яной. Твоей Инне Филипповне и дочери Ирине будет интересно узнать, чем занимается в командировках их любимый муж и папочка. Может, на трезвый глаз глянешь, чем ночью занимался?

— Это подло, мерзко с вашей стороны, — наконец, выдавил из себя Андрей Захарович. — Яна тоже знала, что идет видеозапись?

— Мы ее в такие тонкости не посвящаем, у нее другая роль и она ее прекрасно сыграла, — ответил советник. — Ты, Андрей, прости, но мы вынуждены защищаться от бесконечных наездов всяких ревизоров, проверяющих, шныряющих, плодотворной работе мешающих. Как известно, лучшая оборона — атака.

Не знали, на какой хромой кобыле к тебе подъехать. Мол, неподкупный, как Робеспьер. Оказывается, у каждого есть слабое место, «ахиллесова пята». Для одних это власть, чины, ранги, награды и звания. Для других — деньги, слава, а для тебя оказывается, женщины. Странно, что рекомендовали, как отличного верного семьянина и любящего отца. Женские чары — это самое сильное оружие, самая сладкое зелье. Редко, кто устоит перед таким соблазном. Вот и ты попался, как кура в щи.

— Савелий Игнатьевич обещал собрать совещание специалистов. Я должен расследовать факты, изложенные в жалобе и дать ей ход для принятия окончательного решения?

— Ситуация резко изменилась. Савелий Игнатьевич не может тебя принять, он занят важными государственными делами, не намерен заниматься вашими сексуальными приключениями, — сурово изрек советник. — Он поручил мне позаботиться о твоей изрядно подмоченной репутации, но при определенных условиях.

— При каких условиях, каким образом?

Игорь Глебович достал из кармана командировочное удостоверение, оставленное вчера у Наины Петровны и билет на автобус.

— Вот вам проездные и отправляйтесь от греха подальше. Забудьте, что приезжали в наш город, — посоветовал Каморин. — Пару дней понежитесь под боком у жены. Отдохнете от ярких впечатлений и за работу в свою канцелярию. Подготовите отчет о командировке, мол, факты не подтвердились, спишите жалобу в архив, там ее почетное место. А еще лучше предайте огню, как злостную анонимку, чтобы она не бросала тень на доброе имя моего достойного почестей шефа.

— Но это же «липа», служебный подлог! — возмутился главспец. — На что вы меня толкаете? Это же преступление.

— Совращать, насиловать несовершеннолетнюю девицу, разве не преступление? — повысил голос советник. — Будешь рыпаться, закатаем за распутство в кичман.

— Что это такое? — насторожился Райков.

— Если не соображаешь по фене, хотя обязан, как главный специалист, знать и этот сленг. Объясняю в популярной форме. Закатать в кичман означает посадить в тюрьму. Теперь — то усек?

— За что? — побледнев, опешил Андрей Захарович.

— Как за что? Он еще имеет наглость спрашивать. За растление несовершеннолетней, — Каморин достал из кейса брошюру, развернул ее на закладке. — Итак, статья 120 Уголовного кодекса, цитирую дословно, чтобы потом не было претензий: «Половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости, — наказывается лишением свободы на срок до восьми лет». Удачная командировка. Искренне поздравляю, не каждому выпадает такое везение.

— Довольно паясничать! — вскипел Райков. — Яна мне сама сообщила, что ей восемнадцать лет и пять месяцев, вполне созревшая женщина. К тому же я у нее не первый мужчина.

— Поражаюсь твоей наивности. Ты ее паспорт проверял?

— Нет. Не имею на то полномочий.

— Тогда помалкивай в тряпочку. Девица легкого поведения тебе при желании с три короба наговорит, а ты лох и рад, уши, словно лопухи, развесил. Считай, что легкую победу над беззащитным юным созданием одержал.

— Все произошло по взаимному согласию, Яна сама проявила инициативу и желание, — вздохнул гость.

— Не обольщайся. Мне не составит труда представить ваши оргии, как сексуальное насилие. Яна охотно подтвердит.

— Она честная девушка, не посмеет покривить совестью.

— Плохо ты, Андрей, женщин знаешь. Ни одна из них не устоит перед валютой, драгоценностями, шикарной одеждой и обувью, французской парфюмерией и косметикой. Этот вариант давно проверен и действует безотказно, — заверил советник.

— Для каких тогда целей вы держите Яну и других красивых женщин в салоне, а точнее, борделе «Шик & Блеск »?

— Для красоты, а не для плотских утех. Они горничные, а не дешевые игрушки, — сухо ответил советник. — Это тебе не притон, а приличное пятизвездочное заведение с прекрасным сервисом и достойной репутацией. Ты же повел себя, как сексуальный маньяк.

— Для чего тогда скрытая видеокамера?

— Для таких, как ты, темпераментных любителей «клубнички».

— Это грубый шантаж.

— Ты другого языка и не понимаешь. Мы с Савелием Игнатьевичем долго голову ломали, на какой сивой кобыле к тебе, столичному фраеру, подъехать. Оказалось, что на хорошенькой козочке. Самую лучшую тебе по-братски уступил, а ты жлоб, каких еще поискать. Парашют хоть пузырил или на радостях заправил ее ухой, двойной или тройной? Ты, судя по темпераменту, мужик азартный, горячий и неутомимый, как Гришка Распутин, распинавший не только наивных деревенских баб, но и придворных графинь.

— О чем речь?

— Я спрашиваю, презервативом пользовался, чтобы для Яны без последствий? Нам здесь жеребые бабы на сносях не нужны.

Конец ознакомительного фрагмента.