Шесть цифр

Владарг Дельсат, 2023

Таурис – уникальный мир, который создал себя сам. Здесь действуют свои беспощадные законы. Демиурги бессильны перед миром Таурис – они могут только наблюдать…Лира и Виктор – одаренные, обладающие магическими способностями. Их судьба определена с рождения. Оставленные и преданные собственными семьями, они теперь просто подопытные зверушки. Двое даже не подозревают, какое испытание ждет их впереди. И кто знает, смогут ли они сохранить человечность в нечеловеческих условиях?Головная книга цикла "Миры Таурис".

Глава вторая

Именно к середине средней школы жизнь Виктора немного изменилась — мадам перестала давать ему подзатыльники, перейдя к другим наказаниям, в которых превалировала не боль, а унижение, но вот именно этого мальчик, а затем и юноша, не понимал. Всё его детство так и не научило Виктора смущаться чего-либо или же воспринимать с душевной болью то, что другие дети посчитали бы унизительным.

Лира о своей жизни рассказывала мало, но, видя страх девочки, а потом и девушки перед оценками, молодой человек понимал, что даже несмотря на то, что она живет в семье, родители у его подруги явно приёмные. В понимании Виктора, родные, близкие люди не могли так относиться к своему ребёнку.

— Привет, с днём рождения! — улыбнулся мальчик, которого, скорее, можно было назвать подростком.

— Ой, спасибо! — обрадовалась Лира, даже не представляя себе, откуда её друг узнал об этой дате. Скромный цветок в подарок был ей дороже всех самых красивых букетов, тем более что и букетов не ожидалось, ведь дома день рождения девочки не праздновали.

В последний раз день рождения Лиры отмечали, когда ей исполнилось десять — перед самым окончанием младшей школы. Тогда, получив в школе хорошую, но не отличную оценку прямо в свой день рождения, девочка предчувствовала карательные меры, но вот именно такого не ожидала. Родители наговорили ей много обидных слов, проинформировав затем, что на этом всё празднование её дня рождения закончилось. Это было так обидно, просто не сказать как! Ну, а потом… Потом оказалось, что так теперь будет всегда.

***

— Учитель, а зачем родители девочки так с ней поступали? — Света, разумеется, своё детство помнила, видя теперь, что где-то жизнь с родными людьми мало чем отличалась от безрадостного детства сироты.

— Они считали, что это в её интересах, — грустно улыбнулся наставник юных демиургов. — Именно поэтому важно помнить, что никакие великие цели не могут оправдать жестокости.

— Есть такие люди… — тяжело вздохнул какой-то юноша, имени которого девушка не запомнила. — Считают, что важнее всего образование, примерное поведение, поэтому ломают детей под свои представления.

— Дикость какая, — грустно произнесла Алира, тяжело переживавшая всё увиденное. Для её расы дети были бесценным сокровищем, и подобного отношения эльфийка не понимала. — А вот этот скачок, — она показала на проекцию. — Он что-то значит?

— Символ Предназначения, — вспомнила недавно прочитанное Светлана. — Это когда души могут слиться в своей любви, но, конечно, не обязаны, потому что свобода воли.

— Да, — кивнул учитель, с улыбкой глядя на своих учеников. Демиурги учились многому даже на этой не самой простой истории. — А скачок показывает вариативность, что значит… Ну-ка?

— Создание множества параллельных судеб… — тяжело вздохнула Алира. — Значит, с этого момента они живут во многих мирах…

Почему именно в этот момент в жизни двоих одарённых произошло то, что произошло, не могли ответить и демиурги, ибо на то была воля Мироздания, хотя именно волей оно и не обладало. Да и вообще, что это такое — Мироздание, мало кто понимал. Однако уроку было пора продолжиться, и он продолжился. Внимание юных демиургов было отдано именно этому миру.

***

Приближение окончания средней школы внушало Лире страх, а вот Виктору было абсолютно всё равно. Свои шансы на старшую школу — с шестнадцати лет — он оценивал как небольшие, а информировать учеников раньше времени учителя не считали возможным. Тем не менее ближе к экзаменам, влиявшим на конечный результат, но не влиявшим на отбор в старшую школу, преподаватели стали чаще собираться с целью обсудить ту или иную кандидатуру. Основная проблема состояла в конкурсе и уровне развития дара. Классификация по силе и возможностям существовала только с восемнадцати лет, а до тех пор педагоги и инспектора оперировали именно степенью развития в динамике.

— Свенсон — сирота, — заметил куратор класса. — Обладает неким вариантом якоря, воздействуя на который, можно добиться впечатляющих результатов, четвёртый лист.

— Очень интересно, — согласился с ним представитель правительства, разглядывая предложенный текст. — Значит, угроза насилия в отношении девушки скачком подняла потенциал в четыре раза? Очень редкий эффект. А что в отношении этой… как её там…

— Вонсон, сэр, — подсказал куратор. — Судя по поведению, никто о ней слишком долго, в случае чего, плакать не будет.

— Значит, переводим их на Остров, — решение было принято.

Казалось, в разговоре наставников прозвучала скрытая угроза, но скрытой она как раз не была. Одарённые этого мира экспериментировали со временем, легко принося в жертву тех, у кого не было семьи или за кого карательные меры не грозили. Правительство одарённых было тайным, пряталось даже от своих и преследовало какие-то очень странные, на первый взгляд, цели.

Впрочем, именно о целях Мирового Совета Одарённых было известно немного, ибо в среде называвших себя магами царила атмосфера жёсткого подчинения приказам начальствующих. Так было, по мнению членов сообщества магов, всегда. Причиной этому служил девиз «Всё для выживания» — то есть страх. Конечно же, на самом деле, так было не всегда, но власть развращает даже самых лучших.

Поэтому решение по Свенсону и Вонсон было принято. Они должны были стать очередными подопытными в эксперименте, унёсшим уже с полсотни жизней, но одарённые продолжали ставить опыт за опытом, надеясь, что однажды один из них окажется в отдалённых временах, где сможет сделать… А вот что именно должен сделать одарённый, заброшенный к истокам времён, и было самой большой тайной. Впрочем, даже куратор класса догадывался о цели: одарённые должны возвыситься над «стадом» неодарённых.

Во все времена находились те, кто желал возвышения одних людей над другими, потому сама идея новой не была, а по мнению принимающих решения, двоих никому не нужных подростков жалко отнюдь не было. Жалость, по мнению большинства одарённых, в принципе была им несвойственна.

***

— Продемонстрируйте преобразование, позволяющее выяснить текущее время, — сухой голос экзаменатора пробирал Лиру до печёнок, липкий страх провала заставлял ёжиться и сбивал сосредоточенность. — Перечислите факторы, влияющие на результат.

Лёгкое пожатие руки Виктора вдруг придало девушке уверенности, заставив страх отступить. Несмело улыбнувшись, она благодарно кивнула ему, что экзаменующим прибором было проигнорировано. Лира вдохнула побольше воздуха и принялась отвечать на поставленный вопрос:

— Преобразование производится двумя руками, — уверенно заговорила она. — При этом левая рука является стабилизатором, а правая складывается в жест Экара, вот таким образом.

Результат её действий заалел крупными цифрами прямо в воздухе.

— Как и каждое преобразование, использующее силы одарённого, оно зависит от внутренних ресурсов, — продолжила девушка. — Кроме того, результат этого преобразования меняется в зависимости от часового пояса.

— Ещё что-то хотите добавить? — донесся до неё полный равнодушия ровный голос из чёрной коробки прибора, созданного одарёнными. Иногда эти приборы ещё называли древним словом «артефакт».

— Никакие преобразования невозможны в безмагических зонах, — заученно откликнулась совсем забывшая о необходимости добавлять это примечание Лира.

— Отлично, — констатировал экзаменующий прибор. — Перейдём к следующему вопросу… Свенсон, какое преобразование служит для физического обращения одного предмета в другой?

— Таких преобразований не существует, — покачал головой юноша, не один час просидевший в библиотеке школы. Очень ему хотелось создать что-то особенное ко дню рождения Лиры, но не вышло.

— Очень хорошо, — отреагировал равнодушный голос.

Экзамен по сути преобразований шёл не первый час, но почему-то именно в этих двоих экзаменующий прибор вцепился, как голодный пёс в кость. И Лиру, и Виктора допрашивали, гоняя по всему курсу не только средней, но и промежуточной школы, что могло бы навести на размышления, но именно задумываться им обоим и не давали. Из класса, где проходил экзамен, оба буквально выползли, держась друг за друга. Но на этом день не закончился.

— Свенсон и Вонсон, зайдите ко мне, пожалуйста, — попросил куратор их выпускного класса, заставив молодых людей переглянуться.

— Конечно, сэр, — кивнула Лира, мечтая о том, чтобы посидеть у воды и расслабиться после этого марафона, в который вылился экзамен. Но возражать куратору она не стала, ибо провоцировать учителей в последние дни было чревато.

Молодые люди прошли за хорошо знакомым за столько лет наставником в его кабинет, также знакомый до последней картины, которыми были увешаны стены. Предложив присесть, куратор внимательно посмотрел на своих учеников, которым вскоре предстояло путешествие в неизвестность, хоть и без их ведома. Никто, разумеется, подопытных не спрашивал, готовы ли они к такому путешествию. Люди вообще не спрашивают тех, на ком ставят опыты.

— Поздравляю вас, молодые люди, — улыбнулся куратор, доставая два конверта и протягивая их Лире и Виктору. — Вы набрали достаточное количество баллов для перевода в старшую школу «Аллиуагана», куда вы отправитесь через две недели. С вашими родителями и опекунами вопрос согласован.

— Хорошо, — кивнула Лира, обрадовавшись тому, что не придётся проводить каникулы с родителями.

— На остров вы попадёте кораблём, — продолжил мужчина, совершенно не собираясь предупреждать учеников о том, что этот путь может стать для них последним. — Надеюсь, вы не посрамите чести нашей школы.

— Благодарим вас, — одновременно произнесли Лира и Виктор.

Куратор поспешил отпустить молодых людей, переходя к другим делам. Направляясь к выходу из школы, Лира испытывала чувство огромного облегчения, а вот юноша напряжённо думал — что-то ему в поведении хорошо знакомого учителя не понравилось.

— Давай в парке посидим? — предложил парень, решив подумать над ситуацией позже.

— Давай, — улыбнулась девушка, которая с каждым днём становилась ему всё ближе.

Им было по шестнадцать, оставалось потерпеть лишь два года до совершеннолетия, когда, как Лира верила, всё плохое закончится, и родители больше не будут иметь власти над нею. Кроме того, в целях сохранения тайны старшие школы магического направления всегда располагались на островах, поэтому были интернатами, что девушку радовало до невозможности.

Виктору, в свою очередь, нравилась сама идея не возвращаться к мадам, а в условиях интерната это было ещё и технически невозможно. Поэтому школы для одарённых не настаивали на отъезде учеников на каникулы, и все четыре года можно было жить там, не выезжая. А потом он будет уже совершеннолетним и сможет строить жизнь по своему разумению. Оставалось потерпеть совсем немного — всего две недели.

— Так не хочется домой возвращаться, — неожиданно призналась Лира, усевшись на лавочку. В этой части парка людей почти не было, поэтому девушка расслаблялась, отдыхая.

— Тебя что, бьют? — с тревогой спросил Виктор, понимая тем не менее, что даже если бьют, ничего с этим не сделаешь.

— Лучше бы били, — тяжело вздохнула Лира. — Хоть не так больно было бы.

— Не спрашивать? — понимающе спросил юноша и, увидев жест согласия, просто приобнял девушку.

— Как-то тепло становится, когда ты обнимаешь, — призналась она, пытаясь проанализировать свои ощущения.

— Вот и хорошо, — скупо улыбнулся Виктор. Он улыбался так, как будто ему это действие абсолютно непривычно, отчего улыбка получилась кривоватой.

Посидев ещё некоторое время, отдохнувшая девушка нехотя поднялась на ноги. Нужно было идти домой и как-то пережить эти две недели. В то, что её выпустят из дому, Лира не верила — наверняка родители захотят поизгаляться впрок перед её отъездом. Сложными были у неё отношения с родителями, ох, сложными.

Проводив подругу, Виктор двинулся к своему обиталищу, ибо это место называть «домом» ему не хотелось. Школа была для юноши больше домом, чем то место, где он жил. Мечтая о возможности однажды обрести свой собственный дом, да хотя бы комнатушку, но свою территорию, Виктор зашёл в городскую библиотеку, благо ему было по дороге. Домой он шёл пешком, стараясь растянуть этот путь максимально.