Дао Сибири

Влад Ангилевский, 2020

История о том, как малый подарок судьбы помог главному герою с помощью знаний Древних изменить будущее. События, описываемые в жанрах научной и социальной фантастики, происходят прямо в нашей повседневности. Если кто-то из разумных узнает свои мысли или намерения, то пусть считает, что просто попал в сон автора. Для обложки использован фрагмент снимка озера Байкал, который размещен на сайте Роскосмоса.

Глава 3. Творить добро — сотворить справедливость

Пробираться по лесу было непросто. К счастью, многочисленные березы уже перестали опылять окрестности желтой пыльцой, избавив меня от ежегодного бича — аллергии, которая точно не дала бы установить личный спортивный рекорд — подъем в гору на несколько сотен метров, пройдя расстояние в десять километров. Похоже, станция железной дороги, к которой я стремился, двигаясь на северо-запад, располагалась на горном перевале. Заблудиться не боялся, судя по карте, шел между речками Левая Ангасолка и Большая Крутая Губа. Первая действительно была слева, а вот крутизну Губы я поленился проверить.

За пару километров до станции набрел на тропу туристического маршрута, и стало немного легче. Маршрут привел на окраину станционного поселка, где, судя по номерам домов, начиналась единственная улица. О её названии можно было не гадать, оно навечно будет напоминанием, какая организация тут была хозяином, как и на большинстве станций в Сибири.

Попутчик в «Мотане» рассказывал, что с год назад снимал комнату в этом поселке у местного фельдшера, которая жила в отдельном доме с парализованной дочкой с символическим именем Лена. Туда и отправился. Сговорились быстро, комната понравилась, в том числе, и отдельным выходом к лесу.

Проще всего удалось наладить отношения с девушкой с парализованными ногами, хотя попутчик жаловался, что за все время проживания не смог перекинуться с ней и словом. Мой монолог вкратце сводился к предложению для избавления от скуки начать игру, где мне достанется роль доброго дедушки-доктора, а ей — молчаливого благодарного пациента. Аргумент приводился мощный — самовнушение уже показывало чудеса в медицине и поднимало на ноги практически безнадежных больных. Для начала предложил выпить «живой» воды из своей фляжки с рецептом: «живая вода для хвори беда». Поколебавшись с минуту, она выпила медленными глотками воду из предложенного стакана. Лицо её порозовело, началась какая-то двигательная активность, включая попытки приподняться. Так я стал «доктором».

Окончательно закрепить отношения удалось, когда привез из Иркутска толстый фолиант о лечебных растениях Прибайкалья с цветными иллюстрациями. А через маму удалось включить в технологию лечебного процесса — использование памперсов и впитывающих простынок.

Желание продолжать поиск «не пойми чего и где» не уходило, но требовалось финансовое обеспечение, так как на пенсию в 26 тысяч рублей, включая ветеранские льготы, можно было скромно жить, но никак не активно двигаться к цели. Обуреваемый раздумьями, типа «кому на Руси жить хорошо», я вперил свой неподвижный взгляд под навес, где были развешены разные, по всей видимости, целебные растения. И вдруг до меня дошло, что каждое из них светится своим неповторяющимся цветом.

Хозяйка пошла мне навстречу, хотя и не сразу, но сдалась после просьбы дочки, и научила готовить лечебные отвары по имеющимся проверенным рецептам.

Следующим открытием стала гармония цветов в видимых мною аурах людей, что позволило обнаружить отсутствие минимум двух из них в ауре Лены. Приготовив отвар на «живой» воде из двух растений, у которых преобладали требуемые цвета, начал понемногу давать его девушке.

Где-то, спустя неделю, её аура выровнялась, она начала шевелить сначала пальцами ног, а затем и двигать ими. Первая встреченная на Байкале несправедливость была побеждена.

Слухами байкальская земля наполнилась быстро. Потенциальные пациенты приезжали, в том числе и издалека — из Иркутска и Улан-Удэ. Прием вела, конечно, дипломированный специалист-фельдшер, с помощниками: «поднеси — подай» — в моем лице и секретарем — в лице дочери. Клиенты оплачивали медицинские услуги, переводя деньги на расчетный счет ИП, которое было создано мамой и дочкой. Мною тоже было зарегистрировано ИП со скромным названием «Ветустус» (в пер. с лат. Vetustus — древний), на чей счет, согласно договора, переводилось не менее 80 процентов полученных от клиентов средств, для оплаты отваров, рецепт и технологию создания которых, никто, кроме меня, не мог повторить.

На отвар, в ауре которого присутствовали все семь основных цветов с преобладанием зеленого, троица интерессантов, даже подала патент сразу после успешного завершения его оплаченных нами испытаний в одном из медицинских центров Иркутска. Попытки расширить коллектив авторов мы проигнорировали, после чего появились разгромные статьи в областных СМИ, но, что очень странно, эффект статьи возымели обратный. Кстати, в выдаче патента нам отказали, по причине неполного описания технологии, поскольку у копиистов ничего лечебного не получилось.

К выполнению целевой задачи, удалось вернуться случайно, во время посещения музея Николая Константиновича Рериха в Старой Ангасолке, который мало-помалу восстанавливался после пожара, случившегося семь лет назад. В музей меня притащила Лена, горя желанием сделать из меня спонсора, так как свой вклад она уже внесла раньше. При осмотре репродукций картин Рериха, который, как всем местным было известно, проезжал здесь во время своего путешествия в Тибет и Индию, взгляд зацепился за картину, на которой был нарисован силуэт белой горы, находящейся для зрителя вдали, но для взгляда точно по центру гигантской горной расселины. Силуэт этот — один в один совпадал с памятным вторым посланием от кольца.

В радостном возбуждении типа «эврика», я последовал за девушкой на встречу с общественной администрацией музея, горя желанием их осчастливить своим вкладом в пропаганду только что увиденного творчества гения отечественной культуры. Там нас ждал холодный душ известия о том, что согласно «законному» требованию местной администрации железной дороги музей должен быть закрыт, поскольку прежняя администрация — «спонсор» — не озаботилась оформлением аренды земли у себя самой или статуса памятника культуры. Её главной заботой было, выступая спонсором, показывать музей приезжим депутатам и начальству. Взял паузу и через несколько дней напряженных консультаций с бывшими и будущими пациентами из числа местного начальства и главных специалистов, а доходило до обещания нарушить клятву Гиппократа, благо её не давал, удалось найти устраивающее все стороны решение.

Были выделены в аренду на 49 лет два немаленьких участка земли повыше от озера. На первом за счет средств моего ИП должно быть спроектировано и построено здание музея, которое впоследствии должно быть передано в аренду юридическому лицу — Общественному Совету музея. На втором — здание лечебного центра Байкальской народной медицины со своей гостиницей. Заручился письменным обещанием о передаче в аренду большого участка в форме подковы длиной 15 и шириной до 1 километра с границами по двум рекам и железным дорогам, при условии, что будут заработаны реальные деньги и представлены продвинутые проекты развития этой территории.

Ремарка

Впервые распробовал на вкус роль не «Борца за…», а — «Творца справедливости».

В первом случае, вместо заявлений о нарушении конституционного права на охрану здоровья, «сотворил» с божьей помощью лекарство и вернул здоровье не только одному конкретному больному, а многим нуждающимся, да еще и заработал при этом.

Во втором случае, используя заработанные ранее деньги, «творчески» помог сохранить очаг культуры и заложить очаг охраны здоровья местного народонаселения.