Пивняк №42

Виталик Клыков, 2023

«Пивняк №42» в основе своей не является художественным произведением. Это, скорее, внушительная пачка сеансов у опытного психолога, что медленно, но эффектно помогает автору выйти на свет из темнейшей пучины депрессии. Если сумеете продраться сквозь клоаку чернухи и матершины, то поможет и вам. Ведь далеко не каждый психолог способен вывести пациента на тот уровень откровенности, что позволяет себе автор. И да, супергерой в Пивняке действительно есть.

Октябрь 2022 года

— Две двушки бархатного.

Вставить бутылку, повернуть ручку, открыть кран.

— Что из закусок будет?

— Ничего.

Закрыть кран, повернуть ручку, вытащить бутылку, завинтить крышку. Поставить в пакет.

— Пакет не надо.

Вытащить из пакета.

— Пожалуйста.

Рабочие дни не менялись, но совершенно не утомляли. При малом потоке гостей поток слов, изливаемых на тетрадные страницы, был приличным. За первую неделю Толик исписал около сорока страниц. Изголодался, видимо.

Под вечер обычно забегал Грек. Они с Толиком выпивали, общались на разные темы, и этого Толику хватало. Сейчас он уже не особенно скучал по общению, он жил своим романом. Иногда, правда, Грек трогал темы, которые не следовало.

— К вопросу о твоей жене. Вот ты говоришь, что ей тяжело было. А можешь привести пример ситуационный?

Толик чуть поразмыслил и рассказал историю, как они с Солнышком однажды съездили в ИКЕЮ. И Толик там отъехал. Само собой, он этого не помнил, но Солнышко рассказывала, что в какой-то момент он перестал реагировать. Просто завис. Но в обморок не упал. Глаза пустые. Нёс какую-то ахинею и постоянно звал её. Вызвав такси, Солнышко кое-как дотащила его до дома, до кровати. И, уложив Толика, уехала к его другу.

— Как бы, приступ, но не совсем, понимаешь? Вот и представь, какого это пережить человеку двадцати одного от роду, который никогда с подобным не сталкивался.

— Ну так, а чего она уехала-то? К другу.

— Страшно ей было. Я даже не могу представить, насколько.

Подобные разговоры Толик не любил, и Грек это знал. Он заметил, что Толик, как начал писать свой роман, стал бодрее и веселее. Пелена тоски и грусти спала с его глаз²⁶. Поэтому в срочном порядке Грек переключился на другую тему и время до закрытия пивняка прошло задорно. Ибо с пивом.

В этот раз Греку нужно было навестить приятеля, и путь пролегал по схожей с Толика траектории, поэтому они пошли вместе. Темень, фонарики на телефонах и, разумеется, собаки создавали свою атмосферу.

Около дома тёти Любы стояла скорая с включёнными фарами. В машину на носилках грузили парня. Толик его не знал. На вопрос о том, что произошло, санитары ответили, что, скорее всего, серьёзное отравление. Толик, который от гостей уже несколько раз слышал про родственников или приятелей, слегших с отравлением, когда ребята продолжили путь, сказал:

— Отравление… Холера свирепствует, что ли? Чего все травятся? Кабачки в этом году не удались?

— Да, скорее всего, палёнкой залились. Самогоном. Тут один чувак всем этим бизнесом заправляет и, я слышал, там не только травануться можно. Это как бы ещё нормальный исход.

— Так, а чего не прикроют, если продукт так опасен?

— Толь, вот мне иногда кажется, что ты в своём волшебном мире каком-то живёшь. С эльфами и феями. Мало того что менты прикормлены, так и чувак этот бывший кто-то там. Следак. Или вроде того.

— Мощно, конечно. Бутлегеры, крыша, менты в доле… Мы в девяностых оказались, что ли?

Грек протянул Толику руку, дабы попрощаться.

— Нет, мужик. Мы оказались в посёлке городского типа. Давай, хорошего вечера тебе. — Грек улыбнулся, они пожали руки и разошлись по своим делам. Поворачиваясь к Греку для рукопожатия, краем глаза Толик увидел вдалеке трёх парней, медленно ковылявших в его сторону. «Вот что значит привычка» — подумал Толик. Парни шли без фонариков и дискомфорта по этому поводу не испытывали совершенно. «Тоже своего рода суперсила». Воткнув наушники, Толик двинулся в сторону дома, до которого оставалось минут, наверное, пять. Но оказался там он значительно позже.

На дорожку вышел парень в клетчатом костюме и что-то проговорил. Толик вытащил наушники.

— Что? Я не слышал.

Лицо «Джентльмена» и без того не сверкающее радостью, ещё больше исказилось злобой.

— Вот ты и догеройничал, говорю. Тут таких, как ты не любят. Я же сказал, что запомнил тебя. Это он!

Первый удар прилетел в правое ухо, хотя «Джентльмен» стоял, не двигаясь. Второй, очевидно, нанесённый ногой, попал по рёбрам и повалил Толика на землю. Последующие воспитательные меры были нанесены уже более беспорядочно, но с завидной агрессией. Кое-как сгруппировавшись, Толик выдохнул, задержал дыхание. В школе и не так избивали. Гопники, конечно, были злобными упырями, но куда им до шестиклассников, почуявших кровь. Однако вчетвером пинать одного, который уже лежит на земле — вполне в духе прекрасных школьных традиций.

«Джентльмен» занёс ногу для удара и, выдав «Йо-хо-хо, ублюдок!», втащил Толику по башке.

«Да ты охуел…» — подумал Толик и вырубился. Сквозь пелену забытья он услышал удаляющийся голос:

— Шутник, блять! Дошутился.

Примечания

26

О, литература поперла — 2