Деревянные маски Хель

Виталий Сметанин, 2023

Какие приключения ждут молодую воительницу, откликнувшуюся на зов чужеземного странника, сулящего хорошую оплату и мирное путешествие в неприветливые земли славян? Сможет ли она устоять перед врагом, затаившимся в глубинах её собственной души и на что готова героиня ради тайн, терзающих её разум?

Глава2

Ничего в своей жизни Илва не боялась так, как своего отца. Вебьёрн был жесток и суров, даже к своей единственной дочери, ведь он считал её проклятием и концом своего рода. Один лишил его сыновей наследников, как и возможности в дальнейшем заиметь ещё детей. Вебьёрн негодовал на богов, проклинал их и себя за то, что все свои победы посвящал им. А дочь, которая должна была стать отдушиной для его страданий, стала объектом для вымещения зла и потаённых обид. Потому и воспитывал он Илву как воина, не давая поблажек на то, что она девочка. Илва тоже не смогла оправдать его ожидания. Куда уж беззащитной малышке быть храброй как валькирия и сильной, как берсерк?

Вебьёрн бросил однажды свою дочь в зимнем лесу, в надежде, что ту порвут волки или другие хищники, но вопреки его ожиданиям она вернулась домой самостоятельно. Истощённая и с глубоким шрамом на голове. И это стало самым лютым кошмаром для неё, от которого Илва по сей день просыпалась в холодном поту.

— Хм. Недаром твоё имя обозначает волка. — только и сказал отец, увидев окровавленного ребёнка на пороге своего дома.

Слова чужеземца, молнией поразившие разум Илвы — вот то, что подвигло её отправиться в путь, а вовсе не золото и жажда добычи. Она привела себя в порядок, что после разгульного образа жизни оказалось не так просто, распрощалась с оставшейся роднёй, для которой была обузой и отправилась на поиск своих старых приятелей.

— Эй, пропащая душонка! — сиплый мужской голос вырвал Илву из воспоминаний, которым она предавалась в дороге. — Охранник из тебя так себе, если честно! Хотя храпишь ты так, что не только волки, но и все разбойники в страхе разбегались!

— Ну вот, значит не зря ты меня взял! — Илва выбралась из тюков с мехами, которыми была завалена скрипучая телега. — Приехали уже?

— Да, почти. Мне на ярмарку, а тебе к кузнецу. Это разными дорогами, так что, слезай!

— Спасибо за помощь! — сказала дева, спрыгивая на землю.

— Да и тебе! Пусть Боги сопутствуют в твоих странствиях!

Илва махнула в след повозке, которую подрядилась охранять по пути к нужному ей поселению. Здесь кузнецом был её давний друг и брат по оружию, построивший кузницу со своим братом и племянником на деньги от набегов. Определить, куда именно идти не составляло труда, ведь над кузницами всегда стоял густой чёрный дым. Воительница быстро добралась до цели, остановившись возле невысокого склада с углём и дровами, где работал не замечавший её появления мужчина. Не смотря на лютый для весеннего сезона холод, он был наг по пояс, демонстрируя всем свою широкую, испещрённую шрамами спину, на которой искрились в солнечном свете капельки пота. Его русые волосы свисали до плеч сальными сосулями, местами стянутые шерстяной нитью.

— Атвид! Да в тебе ещё полно сил, чтобы махать топором на полях сражений, а не в сыром дровнике! — окликнула Илва своего друга, подходя ближе.

— А — а! Бесчестная и беспринципная Вебьёрндоттер! Насколько я помню, последняя битва для меня прошла благополучно, так зачем — же Одину посылать за мной валькирию, да ещё и в столь ненавистном облике?

— Старый ты мерзавец!

Илва упала в объятия своего друга, похлопывая его по влажной спине, а тот в ответ стиснул её так, что у девы перехватило дыхание.

— Три зимы я не слышал о тебе вообще ничего и после этого мерзавец я?

— Ты животное! — задыхаясь выдавила из себя Илва. — Разве душат своих друзей после долгой разлуки?

— Ах, прости. Забыл, что ты не воин, а простая девчонка! Пошли в тепло, где я без особой радости выслушаю твои гнусные предложения!

Атвид провёл свою гостью в жилище, где угостил горячей похлёбкой и приготовился слушать:

— Так что же заставило пробудиться столь злого духа и явиться ко мне в самом конце зимы? Неужели пришло время моего последнего набега?

— Мы возвращаемся к славянам. — без лишних предисловий объявила Илва, допив через край своё угощение.

— Вот как. Значит и правда пришло время… — грустно констатировал Атвид. — Последнего раза тебе было мало?

— Хочешь отговорить меня?

— Я? А у меня получится? Ты ведь упёртая, словно баран, а не волчица вовсе! Просто вспомни: предательство твоего отца, поражение от Руссов, гибель стольких хороших воинов понапрасну — это ли не причина не возвращаться туда впредь?

— Мы идём не в набег. Нас нанимают как охрану. — про слова о предназначении, монстрах и вообще о странном поведении своего нанимателя, Илва решила не упоминать.

— Кого ты собралась охранять? И от кого?

— Одного учёного чужеземца. Думаю, что от Руссов не придётся защищать, ведь мы идём туда не для грабежа.

— Всё ясно. Если я откажусь, ты же всё равно не изменишь своего решения? — вздохнул Атвид.

— Ты не откажешься.

— Почему ты решаешь за меня? — вспылил вдруг немолодой кузнец. — Я наладил свою жизнь. Я работаю и приношу пользу окружающим!

— Не обманывай себя! Я хорошо тебя знаю, меня не проведёшь, и я вижу, что ты пытаешься надурить самого себя, внушая что сможешь прожить без битвы!

— Могу!

— Ты мучаешь себя, это видно невооружённым взглядом!

— Три зимы и три лета я жил без набегов и сражений! Три! — Атвид засадил кулаком по столу, опрокинув при этом котелок с похлёбкой. — а ты за эти зимы не появилась ни разу! Я молился и надеялся, что Фрея прибрала тебя в свои объятия!

— Собери, кого сможешь. — холодно продолжила Илва. — Ты лучший воин из всех, кого я знаю на норвежском побережье и тех, с кем мне довелось сражаться плечом к плечу! К моменту, как встанет путь и можно будет спустить ладью, я буду ждать тебя с отрядом в порту Кольтенхейма.

— Как у тебя получается манипулировать людьми? Ты словно смотришь в самое сердце, меняя наши судьбы! — грустно понурив взгляд, ответил Атвид. — Однажды это тебя погубит. Как и всех, кто с тобой рядом!

— Всё возможно, друг! Но мы ещё выпьем за одним столом, поверь! Не здесь, так в Вальхалле!

— Вдвойне страшно слышать это от той, кто не верит в Богов! У меня условие. Со мной пойдёт мой племянник Атли. А иначе, брат меня не отпустит.

— Это будет славное плавание! — последние слова Илва бросила, выходя из жилища, даже не обернувшись на своего приятеля, застывшего с гримасой вселенского ужаса, отчаяния и неимоверной жаждой крови на своём лице.

Что ж, именно крови на острие его двуручного топора вскоре будет предостаточно.

Более двух десятков лун минуло с того момента, как Илва познакомилась с таинственным чужестранцем, а это означало, что срок назначенной встречи был близок. Всё это время воительница посвятила сборам и тренировкам, разминая своё застоявшееся без должных нагрузок тело и берясь за любую работу.

Илва отправила Атвиду послание с точным временем и местом встречи, добавив к нему внушительный список того, что может понадобиться в длительном путешествии. Надежда на то, что боевой товарищ не оставит её один на один с этим сомнительным предприятием таяла день ото дня, сменяясь сомнением и тревогой. Она видела, как всё естество Атвида противится её зову, но при этом слишком уж он любил авантюры и опасность, чтобы вот так просто отказаться. Даже не смотря на те беды, которые постигли их в последних рейдах, он всей душой жаждал новых приключений.

Доверившись богам, в которых она слабо верила, Илва отправилась в Кольтенхейм с надеждой, что Атвид всё — таки собрал команду и не передумал. В портовом городе её ждал чужеземец Алим и, по странному стечению обстоятельств, именно там жил тот, кого она меньше всего хотела видеть в своём отряде — Роалд Мореход. Так уж случилось, что и Илва для него была последней из людей, с кем бы он хотел делить лодку, ведь в последнем из совместных набегов, что ей пришлось возглавить, того, самого рокового, о котором не хотелось даже вспоминать, Роалд лишился единственного сына и правой руки. После этого он объявил, что скорее убьёт Илву, чем встанет под её паруса, ведь по её воле ему выпала участь потерять в одночасье и руку и душу.

Но выбора не было и Илва знала, что этот славный муж лучший из мореходов и способен управиться с любым драккаром с той же ловкостью, как и с топором. Но навестить его Илва решила всё — таки в компании Алима, ведь у него точно хватит убедительности в предстоящих переговорах.

— Я знал, что не ошибся в выборе спутника! — раздавшийся за спиной голос с иноземным произношением, заставил Илву, засмотревшуюся на бескрайний морской простор и подставившую лицо солёному бризу, едва заметно вздрогнуть.

— Я готова за тобой последовать, но только если мои ум и сердце обретут обещанный покой! — не подавая вида, что смуглый чужеземец застал её врасплох, безучастно ответила она.

— А где твои воины? Условием был полноценный отряд!

— Они уже на подходе. — пытаясь придать уверенности своему голосу, ответила девушка. — Но одного из членов своей команды мне не удастся уговорить в одиночку. Надеюсь, твоя харизма не выветрилась за дни, проведённые у северного моря?

— Увы, нет. Можешь на неё положиться.

— Тогда смотри! — воительница указала на три рыбацких лодки, несущихся по ветру вдоль крутого берега. — Один из тех рыбаков будет править нашим переходом через большую воду!

Алим молча уставился в указанном направлении, где рыбацкие лодочки на полных парусах неслись в сторону причалов, даже не думая сбавлять скорость. Внезапно одна из них развернула парус и начала его сворачивать, значительно замедляя ход и выбывая из безумной гонки. Две оставшиеся продолжили свой забег вдоль скалистого побережья, почти на самом мелководье. Когда до пристани оставалось совсем немного, вторая лодочка вдруг свернула с пути, уходя обратно в море и избегая опасного столкновения. Оставшийся в гонке рыбак спустил парус и на остаточном ходу, ловко управляясь с рулём, причалил к помосту, где ещё более умело привязал верёвкой свой остановившийся в нужном месте транспорт.

— Если бы я не видел собственными глазами, с каким мастерством правит судном этот однорукий доходяга, то ни за что не поверил бы, что нам предстоит доверить ему свои жизни! — Алим восхищённо всплёскивал руками и таращил глаза, стараясь в полной мере передать своё беспредельное удивление.

А однорукий рыбак, завидев на причале Илву, бросил свой улов и уверенным шагом направился ей навстречу:

— Как ты посмела, мерзкое отродие, снова заявиться сюда?

— Здравствуй, Роалд! Прекрасная у тебя лодка! — примирительно поднимая руки, ответила Илва.

— Моя лодка! Или её тоже отнимешь?

— Не отниму. Хочу лишь преумножить твои богатства!

— То есть, предлагаешь снова встать под твои паруса? Не боишься, что я придушу тебя во сне? Поверь, даже одной руки мне для этого хватит!

— Величайший из мореходов, которого мне доводилось видеть! — вмешался в перепалку Алим. — Такой мастер достоин править не менее величественным драккаром! Выслушаешь ли ты моё предложение?

— Говори, чужестранец! Убеди меня не прикончить эту фурию прямо здесь и сейчас!

— Если ты присоединишься к этой воительнице, то сможешь управлять знаменитой «Вивеккой», что стоит сейчас в сухом доке. Думаю, для тебя это будет большей честью, чем испачкать руки в крови этой девы и вечно бороздить мелководье в поисках рыбы!

— «Вивекка» ярла Вебьёрна? Это тот величественный драккар, что стоит у Геста на стапелях? — пыл Роалда немного поутих, ведь он был истинным ценителям всего, что связано с мореплаванием.

— Она самая! Я выкупил его у Англов, пока они не изуродовали его до неузнаваемости! Благородный Гест согласился вернуть ему прежний вид.

— Ты убедителен, чужеземец! Такая честь, да еще и за достойную плату, способна изменить моё настроение и сохранить жизнь этой девке… ненадолго.

— Да, разумеется! Я плачу сполна, причем половину сразу. Но учтите, такому драккару нужен не только умелый мореход, но и слаженная команда, поэтому на время похода придётся оставить все разногласия здесь!

— Что ж, золото и серебро гораздо надёжнее той, кого ты выбрал себе в спутницы. Я согласен.

Тем временем к пристани подкатили три доверху гружёные повозки и почти два десятка воинов ступили на пристань, приближаясь к троице собеседников.

— Полагаю, это твои воины? — окинув взглядом разномастную толпу, спросил Алим.

— Именно. — кивнула Илва, выходя навстречу пришедшему отряду. Здесь были все, кого она хотела видеть и семеро молодых парней, пока что ей не знакомых.

— Приветствую, друзья мои! — широко раскинув руки, поздоровалась воительница. — Для меня большая честь, что мы снова встретились, хоть наше расставание прошло довольно скверно! Надеюсь, ваши сердца согреты воспоминаниями славных дней, которые мы провели вместе, а те неудачи, что нас постигли, лишь крепче сплотили вашу дружбу! Я же впредь не в праве просить вас рисковать своими жизнями ради меня! Но знайте! Я, как и раньше, готова отдать свою за каждого из вас и сделаю это без колебаний! Я созвала вас вновь, потому что этому господину, пришедшему из — за многих морей и земель, требуется именно наша помощь и за неё он готов щедро платить! Думаю, что моя жизнь и его богатства — достойная плата за ваши отвагу и силу!

Северяне молчали, потупив взгляды, но у каждого было, что сказать своей воительнице. Именно такие двоякие чувства подвигли их откликнуться на её отчаянный зов. Повисшее молчание нарушил Алим, шагнув вперёд и встав плечом к плечу с Илвой:

— Я уверен, что эта храбрая воительница владеет боевым топором также ловко, как и словом… и кружкой. — добавил он вполголоса, зачем — то вспомнив о неудобном случае в таверне. — И уверен, что у такого лидера не менее отважные воины! То, что она сказала — правда! Но плачу я не только золотом! Каждый из вас получит от этого похода нечто большее! Но нас ждёт опасное приключение, и не все смогут вновь ступить на родную землю, поэтому вы можете отказаться, но я буду искренне признателен и благодарен всем, кто вместе со мной взойдёт на палубу славной «Вивекки»!

Речь чужеземца тоже утонула в молчании, нарушаемом лишь плеском волн и шумом портовой суеты.

— Она не бьётся топором! — сказал вдруг один из викингов и шагнул вперёд, широко улыбаясь. Это был Дьярви, ловкий метатель топоров. — Её оружие — меч! И я не видел более искусного мечника ни у Норманнов, ни у Саксов, ни у Славян! Я с вами!

— Дьярви! Твои слова попали прямо в моё сердце, как и твои меткие топоры! Я рада встрече! — Илва обменялась крепким рукопожатием со своим боевым товарищем как это было принято у скандинавских воинов.

— Я тоже с тобой! — вперёд вышла Баребра, самая меткая из всех лучников, известных Илве.

— На нас тоже можешь рассчитывать! — два брата, близнецы Фолки и Флоки, которых никто не различал, но все уважали за их прыть в бою, тоже вышли вперёд, приветствуя воительницу.

Постепенно все старые приятели Илвы сделали свой шаг навстречу воительнице, приветствуя её объятиями или рукопожатиями. Это и Хельми, Эйнар, Тормод и Скегги, чьи щиты и копья внушали ужас любым всадникам врага. Матс и Оден, искусно владеющие двуручными топорами наравне с грозным Атвидом. И смелая Аса, непревзойдённая в верховой езде и лучшая лазутчица, о которой мог только мечтать любой ярл или даже конунг. Последними подошли Атвид, со своим племянником Атли, совсем юным пареньком, даже не успевшим отрастить бороду на гладком личике. Оставшиеся в стороне воины были хускарлами и явно являлись умелыми воинами, не смотря на свой юный возраст. По крайней мере их внешний вид внушал уважение.

Алим тепло приветствовал каждого и каждому что — то говорил, обмениваясь рукопожатием. После знакомства чужеземец повёл свою новую охрану к сухим докам Геста, где уже готовились к спуску на воду знаменитый драккар ярла Вебьёрна, прослывшего предателем своего рода и бесславно канувшем в чужих землях. Путешествие, о котором уже грезил каждый из собравшихся, готово было начаться, оставалось лишь закончить мелкие приготовления, и морская гладь постелится под мощным килем «Вивекки», а паруса её наполнятся крепким скандинавским ветром и понесут команду отважных мореплавателей по пути, известному доселе как путь «Из Варяг в Греки»…