Запасной выход

Виталий Сергеевич Дюпон, 2021

Действие книги разворачиваются в конце 90-х на юге России. Главный герой – парень 25 лет, талантливый авантюрист, нашедший применение своим способностям в криминальной среде. Будучи в душе актером и человеком, подверженным «адреналиновой» зависимости, он ныряет в пучину самых невероятных, закрученных историй, из которых, как и подобает главному герою, используя заранее подготовленный «запасной выход», выходит победителем и не с пустыми руками.

Глава 9. Братишки

— Ты хорошо меня понял, Жихарь? Мне этот желудок нужен живым.

— Понял, Саныч, все понял, — ответил человек с очень мрачным лицом и пустыми, бесцветными глазами.

Было трудно понять направление его взгляда. Казалось, что его глаза живут сами по себе, независимо от лица в целом, и охватывают взглядом что-то, чего нет в этом мире. Так смотрят в небо открытые глаза мертвеца.

Человек же, которого Жихарь назвал Санычем, был невысокого роста, почти лысый, с маленькими, колючими, быстро бегающими глазами. Он медленно подошел к столу, взял пачку сигарет. Слева услужливо протянулась рука с «zippo», чиркнул кремень, и язычок пламени втянулся в сигарету. Саныч сделал пару затяжек; затем, выпуская одновременно сизые струйки дыма из носа и рта, произнес:

— Хотя, если вы ему по дороге уши обрежете, я возражать не буду. Только смотри, не грубани. Все ясно?

— Ясно, Саныч! — Жихарь исказил лицо, пытаясь изобразить подобие улыбки.

— Езжай и найди его, только быстро, пока его легавые не зацепили.

— Понял, Саныч, мы стартуем.

— Иди.

— Саныч, ты разве не помнишь, как Жихарь вместо пальца — руку Азере отрубил? Ему ведь только волю дай, душегубу, — он всех перемочит, предварительно поиздевавшись, — сказал сидевший в кабинете недалеко от стола человек средних лет в дорогом костюме.

Когда Жихарь исчез в двери, он встал и подошел к столу, опершись на который стоял Саныч. В его походке можно было сразу заметить огромную силу и грацию, которой обычно отличаются люди, владеющие боевыми искусствами. Волосы его были зачесаны назад и взяты на затылке в пучок. Черные глаза горели адским огнем, в котором наверняка растворилась не одна девичья душа.

— Не понтуйся, Сэм, руку он Азере пятнадцать лет назад на рынке отрубил; тогда времена другие были и на других людей Жихарь работал. А сейчас где эти люди? — сказал, злобно улыбаясь, Саныч. — А? А мы?!

— Жихарь тертый калач, работу свою знает, не волнуйся. А если мы этого прохвоста без ушей Игнату отдадим, так еще и лучше будет. Авторитет свой поднимем; он им там, видать, воды намутил. И потом… — Саныч опять зло улыбнулся, — про уши речи никто и не вел.

Сэм, в свою очередь, подыграл Санычу, изобразив злой оскал на лице:

— Да я не волнуюсь, просто нервничаю немного. Не нравится мне вся эта канитель с московскими. И надо же было Игнату обратиться с этой просьбой к тебе. Что, других деловых в области нет?

— В том, что Игнат позвонил мне, наоборот, больше пользы усматривать надо. Он нас не горотдел приступом взять попросил, а щегла этого найти. Игнат ведь всероссийский авторитет, за эту услугу он нам обязан будет. Если за нас свое слово скажет на сходняке, оспаривать никто не станет.

— Так-то оно так, да что-то слишком много за последнее время я об этом парне слышу. Как там его — Криш, Круш…

— Мышь! — оборвал его Саныч.

— Да черт он, фартануло просто. Был бы умный, сто пудов с игнатовскими не связался б.

— Так он сто пудов и не знал ведь, что это Игната люди.

— Да ты что? — со злостью сказал Саныч. — Кто он вообще такой, кого он знать может? Это же крыса периферийная, это червяк тухлый, тля.

— Червяк, говоришь? Тля? А Саиду кто башку прострелил? Ювелира игнатовского кинул и двоих ложкинских пришил? Такую тлю я бы рядом с собой держал, Саныч. Не по душе мне эта охота.

— Башку он Саиду с перепугу прострелил, с ювелиром фартануло ему, а ложкинских, еще погоди, никто толком и не поймет, кто грохнул.

— Он здесь, паскуда, у меня в кабинете, пару лет назад сидел. Видел бы ты его, весь белый был от страха. Может, и обосрался даже. Его хмыри привозили, там непонятка по офису была. Если бы ты на него тогда посмотрел, сразу бы все понял. Овца овцой. За пистолет еще ухватился, ишь ты… Я бы ему на месте саидовских все суставы молотком прошел.

— А кстати, что с той стороны — так и тишина, все с рук ему и сошло?

— Не знаю, они там все под Дедом ходят, — ответил Сэм. — Если не порвали, значит, он не дал; ему, видно, так надо было. Вот видишь, Саныч, старики понимали: если о человеке много говорят, даже и плохого, то к нему стоит присмотреться.

— Сэм, не дури. Что там у тебя с портовыми?

Сэм повернулся и сделал едва заметный знак обладателю зажигалки «zippo». После того как тот вышел, разговор продолжился.

Жихарь был старым бойцом. В бригаду к себе отморозков не брал, говорил: «Хватит меня одного такого». Ребята у него были все серьезные, все, конечно, уже отсидевшие, а кто и по два раза. Он сам сел за руль «бэшки».

— Со мной Смык поедет и Колян, остальные на хвосте за нами. На связи.

Трое других парней прыгнули в «джип» и вывернули по гравию, выезжая на дорогу.

— Куда едем, шеф? — спросил Колян, когда «бэшка» c визгом тронулась с места.

— В Краснобан, Коля, — ответил Жихарь и так нажал на педаль, что сидящих в машине вдавило в кресла.

Больше вопросов не последовало; все сидели молча, ожидая, когда он, обдумав следующие шаги, сам начнет беседу.

Рука Жихаря потянулась к магнитофону, и через пару секунд из динамиков послышался хриплый голос: «Ах, судьба воровская, нет покоя ни дня… Ты прости, дорогая, за разлуку меня…»

Двигатель зарычал, как дикий зверь перед прыжком, и автомобиль плавно пошел по дороге, поднимая за собой в танце опавшие листья.