Серые тени в ночной тьме

Виталий Полищук

В городе Южносибирcке царит паника – один за другим пропадают люди, причем пропадают бесследно. Через месяц не менее странные события происходят на таежном болоте в глубине тайги вблизи районного центра Затайгинска. Странные жуткие существа из снега безжалостно уничтожают зверей и людей. Расследование переходит в руки офицеров военной разведки. Перед вами второй роман из цикла «Космический отряд Виктора Денисова».

Глава четвертая

В Октябрьском райотделе группу по розыску пропавших студентов возглавил капитан Сивыч — оперуполномоченный угрозыска, постоянно занимающийся поиском пропавших без вести. Сорока лет, седоголовый крепыш с маленькими глазками-буравчиками, он был известен всем как человек пусть и небольшого ума, но хваткий и упорный — если он намечал цель, то шел к ее достижению не взирая на препятствия, и как правило, добивался своего. Вообще-то именно такой человек и должен заниматься розыском пропавших без вести — в этой работе незаменимы такие качества, как терпение и упорство.

Кроме него, в специальную опергруппу был отряжен лейтенант Саранцев — недавний выпускник милицейской школы, человек без особого опыта работы, но с большими претензиями — окончив школу с красным дипломом, он надеялся сделать успешную карьеру, а для этого нужно было начинать работу в милиции « на земле» — в то есть рядовым опером в районном отделении.

Худощавый, быстрый в движениях, он был черноволосым и черноглазым, всегда улыбался и совсем не удивился, когда начальник отделения уголовного розыска сообщил ему о направлении под командование Сивыча.

— Искать студентов, так искать! — бодро отрапортовал он и отправился в кабинет капитана. Где и получил первое задание — совершить подворный обход и опросить по возможности всех до единого соседей, проживающих в домах 3-го Речного тупика.

Задание лишь казалось сложным. А на самом деле по обеим сторонам 3-го Тупика было всего лишь восемь домов — весь тупик, упирающийся, как уже упоминалось ранее, как раз в ворота подворья Остроухова, был протяженностью не более 100 метров.

С первого дня начала службы в отделе милиции Саранцев недостаток опыта старался компенсировать тщательностью работы и скрупулёзностью в выполнении любого задания. И сейчас он поступил так же — сначала он обошел все восемь дворов в первой половине дня, побеседовав с теми жильцами, кто был дома.

Затем повторил обход во второй половине дня. И закончил работу уже около 21 часа, завершив обход в третий раз и поговорив со всеми жильцами домов, расположенных по 3-му Речному тупику. Включая Сергея Остроухова, который как раз в этот день все же решил перебраться в свой новый дом.

Начал свое житие Сергей, между прочим, с того, что крепко-накрепко забил двери старого сарая двумя длинными прибитыми крест-накрест досками. Лейтенант Саранцев как раз и застал нового владельца дома №1 за этим занятием — Остроухов ожесточенно вбивал последние большие гвозди в обе доски на сарае.

— Вот так будет поспокойнее… — бормотал парень, спиной отступая от потемневшего от времени бревенчатого строения и любуясь при этом результатами своих трудов.

И вот как раз эти слова и услышал входивший в калитку Саранцев. И прямо-таки, словно клещ, тут же вцепился в Сергея с расспросами:

— Что вы имеете в виду, под этим «поспокойнее»? — спросил он перепугавшегося от неожиданного появления лейтенанта парня. — Чем это вас сарай беспокоит?

— Да это я так, к слову… — густо покраснел Серега.

— Ну, а все-таки? Раз вы говорите «поспокойнее», значит, открытый сарай вас чем-то беспокоит? Чем? Ведь что-то вас заставило так сказать? И сарай вы вон как надежно заколотили? Так что же вас так беспокоит?

Скорее всего, небольшая разница в возрасте и добродушная улыбка на лице лейтенанта разговорили Серегу. И он, захлебываясь, выложил лейтенанту все, о чем умолчал раньше при беседах с работниками милиции.

— Тогда, когда ребята собрались сломать дверь сарая и посмотреть, что там внутри, я испугался. И поэтому не остался с ними, а вернулся в дом.

— Чего же вы испугались? Вы же говорили, что никогда не заходили в сарай!

— Вот этого, наверное, и испугался… — Серега замялся. — Понимаете, я раньше ведь не задумывался, почему мне всегда запрещали даже подходить к сараю? И маме с папой тоже — папа рассказывал, что когда он был маленький, ему дед наш Кузьма — он умер сразу после Отечественной войны, тоже запрещал к сараю подходить. А когда папа спрашивал — что там внутри сарая, дедушка отмалчивался — не говорил ничего. Это мне папа уже рассказывал. И я ведь раньше никогда не задумывался, что же там такое может быть, в этом сарае? А когда ребята собрались в сарай войти — что-то как будто толкнуло меня, заставило уйти…

— Что же, по-вашему, там могло быть? — Саранцев закурил и с наслаждением стал полной грудью вдыхать свежий речной вперемешку с табачным дымом воздух. — Ну, если подумать — что?

Серега лишь яростно замотал головой.

— Не знаю… Ума не приложу! Я перед тем, как двери забить, все тщательно еще раз осмотрел. И вспомнил, что в детстве заглядывал в щели стенки сарая. И видел там что-то накрытое мешковиной. Я всегда думал, что это — куча сена. А вот сегодня… Если учесть расстояние между столбами, длину досок, которые были прибиты к столбам, и величина мешковины… Понимаете, получается, что там было спрятано что-то большое. Длиной метра три-четыре, и шириной метра два. Ну, а высота… Все столбы высотой метра два… Вот примерно, такого размерам… А что это могло быть — я не знаю. Ну, вот честное слово — понятия не имею!

— Да… — раздумчиво сказал Саранцев, — загадка озера Лох-Несс. Что-то страшное, а что — никто не знает. И даже — есть ли оно, это страшное, или ничего подобного нет и в помине, а есть выдумки людей.

И, подумав, дал Сергею совет. Сам не подозревая, что тем самым приблизит разгадку всей этой истории:

— Ты покопайся в старых бумагах. Может быть, что-то от деда осталось — дневники какие-нибудь, письма… Фотографии посмотри старые. Тебе ведь нужно будет дом в порядок приводить, под себя его обустраивать. Так ты не торопись все старье выбрасывать, перебери перед этим его потщательнее — может быть, какой-нибудь следок и отыщется. Намек на что-то хотя бы…

Вот с этого вечера Сергей и начал копаться в старых бумагах, фотографиях, которые не попали в альбомы. Он листал старые ученические тетради своего отца, перебирал пачки пожелтевших бумаг с выцветшими чернильными буковками, которые перетащил с чердака в дом. Он тщательно осмотрел все ящики комода и выгреб из него все.

Работа ему предстояла немалая… Если учесть груды старого хлама, которые Сереге предстояло обследовать.

Лейтенант Саранцев наутро докладывал капитану Сивычу:

— Закончил я обход, Сан Саныч. Никто ничего не слышал и не видел. Остроухов, правда, сарай свой намертво заколотил. Говорит, что чего-то боится — а вот чего конкретно, как я не выпытывал, он так ничего и не сказал. Вообще этот его страх скорее следствие воображения…

— Это с чего ты взял?

— Ну, он рассуждает так. Раз и его отцу с раннего детства запрещалось подходить к этому сараю, и самому Сергею бабушка запрещала, значит, там было что-то опасное. И большое — он там постоял, прикинул высоту столбов, длину досок, которые были прибиты к столбам, площадь мешковины, укрывавшей все это сооружение… Получается что-то действительно крупное…

— Ну у этого парня есть хоть какие-то догадки, что это может быть?

— Да в том-то и дело, что никаких!

Сивыч закурил и сказал, стряхивая кончик сигареты в пепельницу:

— Я ведь сам осматривал этот сарай дважды. Обнюхал его буквально, и ничего не нашел! Никаких следов, ну, вообще ничего! Столбы, доски рядом, полусгнившая мешковина. Всё! Ни на земле внутри сарая, ни возле него, во дворе — ничего, ни следочка! Земля сухая, во дворе трава уже зеленая пробилась… Ну, а соседи? Неужели вообще ничего не видели?

— Видел! Мальчишка одиннадцатилетний, в пятом классе учится! Говорит, что в тот день где-то в одиннадцать часов ночи его погнали спать, ну, он, чтобы время оттянуть, предложил вынести мусор. Вышел во двор, оттуда — на улицу, мусорный контейнер стоит у соседнего дома. На улице было пусто и тихо, он уверен. Потом он вывалил мусор в контейнер, вернулся к своей калитке, вошел во двор и вот тут услышал шум мотора машины. Он говорит, что обернулся и увидел красные огни стоп сигнала джипа «Гранд Чероки», который уезжал по улице Прибрежной — от нее и отходит 3-й Речной тупик. Вот смотрите…

Лейтенант взял чистый лист бумаги и быстро набросал на нем карандашом схему.

— Дом, где живет мальчик — угловой, адрес 3-й Речной тупик, №8. А по Прибрежной улице это дом №38. Угловой дом. Так вот, когда Олежка — это так мальчика зовут — обернулся, заднюю часть джипа с красными огнями он увидел на улице Прибрежной. Джип шел вниз, в направлении центральной части города. Так что имеет он отношение к нашему делу, или не имеет — понять невозможно. Тупик имеет глинистую почву, она уже высохла, и на ней невозможно разобрать никакие следы. Правда, Олежек этот уверен, что машина вывернула именно из их тупика.

— Но он этого не видел?

— Не видел! Но говорит, что уверен!

— А как он марку машины узнал?

Саранцев рассмеялся.

— А вот тут мальчик вряд ли ошибается. Он собирает коллекцию моделей автомобилей. И в коллекции у него есть также и джип «Гранд Чероки».

— А цвет? Какого цвета была та машина?

— Темного, он говорит. Модель не позднее чем трехлетней давности выпуска. А точнее… Ночь ведь была!

Поиски свидетелей, которые могли что-нибудь заметить в момент исчезновение семьи Захлюстаевых, велись гораздо более интенсивно в Центральном районе города. Ведь здесь возможности работников милиции, задействованных в поисках, были гораздо большими, так как район хотя и ограничивался с одной стороны речкой Сибиркой с ее развалинами строений, местами стихийных неорганизованных свалок мусора и зарослями кустарникового клена, но относился все-таки к центру города. Плотность застройки и количество населения в этой части города здесь было огромным.

Правда, время происшествия — около полночи — характеризовалось безлюдьем, но все-таки точки приложения для организации поиска были. Ведь в таких микрорайонах всегда кто-то гуляет с собакой, кто-то возвращается поздно с работы, наконец, нельзя забывать о молодежи, которую в мае — месяце весеннем и частенько уже по-летнему теплом, допоздна не загонишь домой.

Но в случае с исчезновением Захлюстаевых свидетели отыскались совсем в иной социальной среде.

На территории детского садика, расположенного в глубине домов (именно от него отъехала в злополучную ночь непонятная автомашина) как раз в тот вечер расположились для распития винца группа бомжей — лиц без определенного места жительства и работы. Иногда их называют бродягами.

Было их трое — Витя, Коля и Надя — выпивали и закусывали они долго, и разморило их так, что они устроились здесь же и на всю ночь — то есть закутались в свое грязное тряпье и наладились спать до утра на скамеечках детской беседки.

Беседка располагалась невдалеке от входа в садик и подъездной дорожки, заканчивающейся у входа. А начиналась она от улицы Партизанской, именно с того места, где несколько ночей назад семья Захлюстаевых встретилась с новеньким черным джипом.

Не скажем, что работники милиции, проводившие поквартирные и подворные обходы, наткнулись на Надю с Витей и Колей сразу. Нет, ведь днем бомжи как бы растворяются в городском многолюдье и становятся незаметными. Мы все за последние двадцать лет так к ним привыкли, что не замечаем их. Не обращаем на них внимания, как не видим стоящие вокруг деревья, урны или многочисленные рекламные вывески.

Так что работа милиционеров, проведенная в течение дня, оказалась безуспешной. Но с наступлением вечера Витя, Коля и Надя пришли на свое привычное место — в беседку детского садика, ставшего им столь же родным, как детишкам — законным обитателем этого воспитательного учреждения. Тем, которых каждое утро мамы и папы приводили в садик, а после 18 часов — забирали.

Здесь бомжей и прихватили работники милиции. Вот эта троица и рассказала кое-что весьма интересное.

Точнее, рассказала Надя, которая лежала на лавочке лицом к ограде садика и въезду в него. Виден ей был и выезд на улицу Партизанскую.

Витя и Коля устроились спать на скамеечках, что были напротив Надиной, то есть к месту, интересовавшему милиционеров спинами. И все-таки они также кое-что смогли подтвердить — из сказанного Надей.

Надя же рассказала, что в интересующую работников милиции ночь действительно открыла глаза, когда невдалеке прошла по улице Партизанской семья из нескольких человек. Она не запомнила, сколько и кто именно — была выпивши, да и прикемарила слегка — ее заставили открыть глаза разговор и смех шедших по улице подвыпивших Захлюстаевых.

— Ну, а дальше что было? — допытывался усатый полноватый майор, руководивший группой, проводившей обход этого участка района. — Что было потом, как ты глаза открыла и все увидела?

— Так в машину они сели! — ответила Надя. — Большая машина подъехала отсюда, повернула и остановилась возле них. Они сели в машину и уехали. Туда, в сторону Ленинского проспекта!

— А машина откуда ехала? — допытывался майор. — В какую сторону? В сторону Ленинского проспекта?

— Нет! — удивленно ответила Надя. — От нас она ехала — да вот у калитки стояла! Носом к улице!

— Чё ты гонишь? — возмутился Коля. — Чё гонишь-то? Не было у калитки никакой машины! И когда мы ели, и спать ложились — не было ведь ничего у калитки?

— Не-ее, Колян! — вмешался в разговор Витя. — Я тоже видел — когда мы уже спать легли, я ворочался, пристроиться все никак не мог, потом встал и вон к тому кусту пошел. Ну это, гражданин майор, поссать захотелось. И когда возвращался — точно! Стояла задом к нам, прям, кажись, у калитки вроде бы черная машина.

— А как она подъехала? — допытывался майор. — Откуда взялась-то?

Тут Витя пожал плечами и ответил:

— Не знаю, гражданин майор! Что стояла машина — это точняк, сам видел, так что Надька не врет. А вот когда, откуда и как подъехала — я не видел и не слышал.

— Ну, а вы? — обратился к двум остальным майор. — Вы же не могли не слышать шум мотора?

— Вроде должны были бы… — согласились все три бомжа, — но мотора не слыхали.

— Так! — вскоре сказал майор, которому надоели все эти путаные объяснения. — Давайте еще раз пройдемся по фактам. Вы сидели и выпивали дотемна, так?

— Так! — в один голос согласилась троица.

— Позднее, когда укладывались на лавочках, когда засыпали, ничего не видели и не слышали?

— Так я же говорю, — горячо подхватила Надя, — пока меня не разбудили эти, которые по Партизанской шли, тихо было! Может, и еще кто по улице проходил, но не слышали мы!

— Нет, ну а чего, гражданин майор, — перебил ее Коля. — Вон же, проем на улице — узкий, прохожий проскакивает, его и увидеть не успеваешь… И не услышишь…

— А тогда как же ты смогла разглядеть, что эти, что разбудили тебя, в машину сели? — спросил майор Надю.

— Так а вон, видите? Посреди дома — арка, через нее улицу видно. Вот там они в машину и садились! Они смеялись, напротив нас прошли по улице и сразу мотор заработал и машина эта поехала, за ними повернула и как раз сквозь арку было видно, что эти, с пацаном которые, в машину сели. И уехала машина сразу!

— Точно, как мотор заработал — это и я слышал! — сказал Коля. — Но я не поворачивался, хорошо так прикемарил…

— Ладно, — вернулся к основной линии майор. — Значит, когда вы спать ложились — машины еще не было?

— Не было! — в голос ответили все трое бомжей.

— Так откуда она взялась? — повысил голос майор. — Не вручную же ее подкатили? Бесшумно?

Трое бомжей переглянулись и молча пожали плечами.

— Ладно, — сказал устало майор. — Ну, а сколько времени прошло между тем моментом, когда вы легли спать — и временем, когда ты (майор ткнул пальцем в сторону Вити) пошел к кусту отлить?

— Так а кто ж его знает… — ответил Витя. — У нас часов-то ни у кого нет… Да и зачем нам часы-то?

— А когда ты встал — машина уже стояла у садика?

— Не заметил я, гражданин майор! — Витя почесал кудлатую немытую голову. — Я ведь спиной шел к калитке! А когда назад шел — машина точно стояла! Я хорошо помню — она свет в проезде загораживала! Так что — уже была!

— Ладно! А кто в машине был? Ну, может выходил из машины, или когда дверцы открывались и семья внутрь садилась — не заметили?

— Нет! Кто в машине был — не видели! — клятвенно заверили бродяги.

— Ну, может быть номер машины разглядели? — с надеждой спросил майор.

— Да откуда? — удивились все трое. — Вы гляньте, темно у калитки как!

Майор всмотрелся (а беседа эта происходила как раз в беседке, где выпивали и ночевали бродяги) и убедился — рассмотреть задний номер автомашины бомжи действительно не могли — мешала темнота и частота реек ограды садика.

На следующее утро на селекторном совещании милиции края начальник Центрального райотдела милиции так и доложил проводившему совещание генералу Заволокину:

— На сегодняшний день точно установлено — Захлюстаевы сели в автомашину джип темного цвета возле дома 133 по улице Партизанской. Машина затем поехала в сторону Ленинского проспекта. И здесь следы теряются. Ленинский проспект оживленный круглые сутки, искать здесь вывернувшую с улицы Партизанской, либо пересекавшую в конкретное время проспект автомашину бесполезно.

— А что по студентам из 3-го Речного тупика? — спросил генерал. — Октябрьский отдел, доложите!

— На связи полковник Шуйкин, — сквозь шорох селекторной связи зазвучал голос начальника Октябрьского отдела. — А вы знаете, товарищ генерал, в результате наших поисков появился также черного цвета джип «Гранд Чероки»! Правда, не установлено, может ли он иметь отношение к исчезновению студентов, но в свете результатов поиска соседей…

Шуйкин имел в виду соседний райотдел милиции — Центральный.

— Доложите подробнее! — потребовал генерал Заволокин.

— Мальчик из соседнего дома, товарищ генерал, выносил мусор примерно в то время, когда предположительно исчезли студенты. Так вот, наш тупик — не Ленинский проспект. Там сутками не появляются автомашины. Мальчишка уверен — когда он нес ведро с мусором к контейнеру и пересек при этом тупик — он был пуст. А когда вернулся к себе во двор — то услышал за спиной шум мотора автомашины, обернулся и успел увидеть заднюю часть джипа «Гранд Чероки», который свернул на улицу Прибрежную и поехал в сторону центра города.

— А почему он считает, что джип вывернул именно из его тупика?

— Так он сначала услышал шум мотора проезжавшей за спиной машины! За своей спиной, товарищ генерал! Ну не мог он не разобрать, Иван Сергеевич, по шуму-то, в ночной тишине — прямо за спиной, по тупику прошла машина, или сбоку, по Прибрежной!

— Убедительно… — генерал помолчал пару секунд. — А откуда такая уверенность в определении марки машины? Ночь ведь была!

— Тут нам просто повезло, Иван Сергеевич! Мальчик этот собирает модели легковых автомашин и интересуется марками, странами выпуска, ну, и прочим в этом роде! И он уверенно говорит — был именно джип «Гранд Чероки»!

— Резюмируем! — генерал вновь помолчал, собираясь с мыслями. — Есть факты исчезновения людей — причем исчезают люди группами! И есть факт появления каждый раз в этот момент в предполагаемом месте исчезновения некоего автомобиля-джипа темного цвета. Все! Больше ни фактов, ни догадок — куда подевались исчезнувшие, у нас нет! Значит — искать всем! Любую информацию, где фигурируют появление и исчезновение людей, странные темные джипы — все проверять! Свяжитесь с соседними областями, дайте ориентировку с описанием пропавших людей и этого чертового автомобиля! Не может бесследно исчезнуть такое количество людей!