Враг твой, друг твой. Роман

Виталий Новиков

Наталья Николаевна Краснова – красивая статная женщина тридцати лет от роду – неожиданно получает наследство от неведомого родственника.

Глава 2. Поклонник

На рабочем столе лежала записка. Наталья села за стол и принялась читать.

«Наташа.

Не знаю даже с чего начать. Я не привык разбрасываться красивыми, ничего незначащими словами налево и направо, потому что я человек дела. Я полюбил вас с первых минут нашего знакомства. Подобное со мной случилось впервые. Впервые я не смог заснуть этой ночью, из-за того, что вы не выходили у меня из головы.

Не отвергайте меня и мою любовь. Я могу сделать вас счастливой. Могу и обязательно сделаю.

Ваш друг и поклонник Антон Алексеевич Старожилов».

Наталья положила записку рядом с большой корзиной роз, стоявшей на столе. Всего в кабинете Натальи было двенадцать корзин с розами: на полу, на предметах мебели. Старожилов обещал обязательно сделать её счастливой. А знал ли он, что для неё есть счастье? Старожилов — обыкновенный самоуверенный кретин. Он думает, что счастье — это деньги. Деньги — это конечно же хорошо. Все хотят иметь много денег, но Старожилов слишком противен и рядом с ним никакого не может быть счастья. Одна мысль о нём вызывала у Натальи блевотный рефлекс. Так что же для неё всё же значит счастье? Безусловно она желает и стремится стать богатой, богатой и свободной, независимой от таких типов как Старожилов. А что же любовь? Как и всякая женщина, она хочет любви. Но какой? Вероятно словами это невозможно выразить, любовь можно только испытывать или не испытывать. Любовь это и есть именно то дополнение, которого не хватает для полного счастья. Нет уж к Старожилову никакого влечения и чувств у неё быть не может, даже если он сделает несколько пластических операций и закончит с отличием курсы обольстителей и виртуозов обаяния. Любовь — это что-то недостижимое, вечная грёза. Но что было с ней вчера? Она испытала удовольствие и до сих пор чувствовала приятные изменения в организме. Она определённо физически чувствовала себя намного лучше, чем раньше. Появилась какая-то бодрость и уверенность в себе. Иногда любовь приносит не только радость, но и здоровье. Но почему она не могла себе признаться в том, что она любит Одинцова? Она его не любила. Она испытала любовь и любовную страсть в какой то момент, но потом это наваждение прошло. Ей нужен был другой мужчина. Если бы эти цветы подарил Одинцов.

В дверь постучали.

— Входите.

Вошёл Углицкий.

Наталья встала.

— Сидите, сидите, Наталья Николаевна.

Наталья села. Углицкий взял стул и сел сбоку от неё.

— Вот видите, какие симпатии имеет в отношении вашей персоны Антон Алексеевич, — начал Углицкий.

— Откуда вы знаете, что это от Старожилова?

— Ну. Мне положено многое знать.

Наталья не хотела говорить на эту тему и возникла пауза, которую прервал Углицкий:

— Наталья Николаевна, я хотел бы вас попросить, не столько от себя лично, сколько от всего коллектива, пожалуйста, займитесь переговорами с Антоном Алексеевичем. Он никого кроме вас не хочет видеть. Он звонил мне сегодня утром и обещал, что не тронет вас пальцем.

— Я не хочу даже это обсуждать.

— Что же нам делать? Наша фирма на краю гибели.

— Это меня не волнует.

— Как же?

— Есть вещи, на которые я не могу пойти.

— А, если я как начальник прикажу.

— Нет.

— У вас нет сердца, Наталья Николаевна.

— Возможно. Я сказала: нет.

— Боюсь, что в этом случае мне придётся в отношении вас принять некоторые меры.

— Принимайте.

— Вы не боитесь? Я же могу вас уволить.

— Прошение об увольнении по собственному желанию я могу написать хоть сейчас.

— Зачем же так торопиться? Успокойтесь. Я попытаюсь что-нибудь придумать со своей стороны, но и вы подумайте, что можете сделать полезное для нашей фирмы. Положение сами видите сложилось критическое.

Углицкий ушёл.

Старожилов со своими домогательствами прибавил головной боли Наталье. Она закурила. Мало того, что приходится ломать голову над тем, как избежать тюремного срока; так ещё этот упрямый Старожилов никак не может успокоиться. Теперь надо думать, что нужно сделать, чтобы он отстал от неё. С богатыми опасно вступать в конфликт, но не пойдёт же он на преступление, ради удовлетворения своей страсти. Если она не будет сговорчивой, её скорее всего уволят. Она столько сил и энергии отдала этой работе. Получается, что зря. Но теперь у неё есть дом. Впрочем, она пришла к выводу, что её родственная связь с Крыловым придумана тем, кто её хочет подставить. Этот человек убедил как-то Крылова, что она его троюродная племянница. Очевидно, что в этом деле замешена какая-то группа. Надо как-то действовать, те, кто мстит ей, наверняка не остановятся. Но с чего начать? Обратиться в милицию? Там Пустоцвет. Можно ли доверять этому типу? Сердце подсказывало, что нет, а разум молчал. А что, если воспользоваться услугами частного детектива? Эта идея понравилась Наталье, и она скоро нашла в Интернете адреса и телефоны нескольких московских фирм, оказывающих подобного рода услуги. Она набрала номер телефона одной из фирм.

— Фирма «Персей», — ответил женский голос.

— Мне необходимы услуги частного детектива.

— Что именно вам нужно?

— Я не хотела бы говорить об этом по телефону.

— Понятно. Вы можете приехать к нам?

— А можно встретиться на нейтральной территории: где-нибудь в кафе?

— Можно, называйте место, наш человек приедет туда.

— Кафе «Н-я звезда» на Р-й улице.

— Во сколько вы хотите встретиться?

— В два часа.

— Хорошо. Опишите себя, чтобы наш человек вас узнал.

Наталья решила отпроситься с работы, так как её душевное состояние не позволяло должным образом сосредоточиться на делах, и через два с половиной часа она должна была встретиться с частным детективом. Она позвонила Углицкому.

— Николай Ефимыч, мне нужно уйти.

— Вы, всерьёз собрались увольняться?

— Не знаю. Я плохо себя чувствую.

— Кто-нибудь из сотрудников может дать вам нужные таблетки.

— У меня проблемы с милицией. Завтра мне нужно явиться в прокуратуру, и я хотела бы подготовиться к этому визиту.

— Что-то серьёзное?

— Да, кто-то хочет меня подставить.

— Зачем?

— Из мести скорее всего.

— Кто же стоит за всем этим?

— Сама хотела бы это выяснить.

— Ладно. С законом шутки плохи. Раз так, даю вам два выходных. Кстати, что мне сказать Старожилову, если он будет интересоваться вашей готовностью продолжить переговоры об аренде?

— Мне всё равно, скажите, что хотите.

А, если он скажет, что она готова вести переговоры? Надо думать, что говоришь. Душевное состояние Натальи определённо не лучшим образом действовало на её разум.

Прежде чем покинуть офис, Наталья решила просмотреть электронную почту в Интернете, свою личную и служебную. В личной почте не было ничего нового, а в служебной было четыре послания: одно от Старожилова и три от распространителей из регионов. Наталья проигнорировала послание Старожилова и сразу перешла к деловым посланиям. После просмотра каждого такого послания она делала пометки в блокноте.

Зазвонил телефон.

— Алло. — Наталья взяла трубку.

— Привет. — Это был Одинцов.

— Мы кажется сегодня уже виделись.

— И точно виделись. Чего это я?

— Влюбился наверно.

— Не наверно.

— Ну и зря.

— Почему?

— Ты — умный, должен сам понять.

— Значит у меня нет шансов?

— Почему же. Я — девочка свободная, ты мальчик тоже вроде бы ничей. Ты как мужчина должен придумать, как завоевать сердце возлюбленной.

— Разве оно ещё не завоёвано?

Наталья усмехнулась.

— С какого это перепуга. Вы — мужчины слишком многое о себе воображаете.

— Ладно, спасибо за шанс.

— Не надо благодарности, мне кажется, что он не слишком велик.

— Ты жестока.

— Если так, то это хорошая причина, чтобы не влюбляться в меня.

— Любовь часто не подвластна рассудку.

— Ладно, пока. Мне нужно уйти.

— Ты даже не дашь мне свой телефон, фея, из моих самых сладких снов.

— Если очень понадобится, можешь взять мой телефон у Леночки; но только, если очень понадобится, а не для каких-нибудь пустяков.

Наталья подумала, что Одинцов не так уж бесполезен, как она думала ранее. Стоило ему напомнить о себе, как она физически почувствовала приятную истому. Наверное тело, как и разум имеет свою память. Одинцов может ещё пригодиться, в случае; если Наталье не удастся найти достойного мужчину. А может быть, она боится признаться себе, что он ей нравится? Нет. Себе можно признаться в чём угодно, всё равно об этом при желании никто не узнают. Но кто для неё Одинцов? На этот вопрос она не могла себе ответить ясно. Как друга или любовника она его не воспринимала. Одинцов был её подчинённым, а её подчинённый не мог быть её любовником или другом. Она не могла признаться сама себе в этой простой истине, так же, как разрушить или изменить своё мировоззрение, которое делило людей на категории.

В два часа Наталья заняла свободный столик в кафе «Н-я звезда». Это было светлое кафе, где всегда было яркое освещение, а окна-витрины выходили на старую московскую улицу. Здесь Наталья всегда могла заказать любимое мороженое, и ей нравилось, как в этом кафе готовили кофе по-турецки.

В кафе было полно народа, пустовала лишь пара столиков. То стихающий, то нарастающий шум от болтовни посетителей только сначала отвлекал, а потом по мере привыкания к нему словно исчезал где-то в глубинах сознания.

В два часы две минуты за столик к Наталье подсел высокий крепкого сложения, плечистый мужчина с короткой стрижкой тридцати девяти лет от роду в сером плаще.

— Вы Наталья?

— Да.

— Александр — частный детектив.

— Как вы узнали, что именно я вас дожидаюсь?

— Только вы заняли столик в два часа. До вас занимали столик только шестью минутами ранее двух часов двое мужчин мрачного вида. И ещё, вы же описали себя, когда звонили в офис.

— Надо же я и забыла про это. Выходит, вы следили за мной?

— Это моя работа. Хотя, на самом деле я просто стараюсь приходить заранее на место встречи.

Подошёл официант.

— Что-нибудь будем заказывать?

— Мне мороженое и кофе по-турецки, — сказала Наталья.

— Мне ничего не надо, — сказал Александр.

Официант ушёл.

— Ну, рассказывайте, что вас заставило обратиться к нам за помощью?

Александр всем своим видом излучал спокойствие и уверенность, и располагал к себе.

— Не знаю, как покороче всё это рассказать, — сказала Наталья.

— Покороче не надо, чем подробнее, тем лучше; я никуда не тороплюсь.

И Наталья рассказала о неожиданном наследстве и злоключениях, которые последовали после этого; также она поделилась своими предположениями о мести бывшего сотрудника.

— Это слишком крутая месть. У вас работают такие крутые сотрудники? — спросил Александр.

— У не крутого человека могут быть крутые друзья.

— Вы имеете в виду Выкрутасова?

— Конечно.

— Это не очевидно.

— Но, а как же женщина? Покоева. Я уверена, что она что-то знает.

— Да её следует поискать. У неё редкая фамилия, а люди с редкими фамилиями, как правило, отыскиваются быстро. Хотя она могла назвать не свою фамилию, ведь вы не заглядывали ей в паспорт.

Александр достал блокнот из нагрудного кармана рубашки, и что-то записал в него.

— Вы думаете, она могла солгать?

— Всё может быть.

— Скажите, вы поможете мне?

— По мере сил и возможностей.

— Я заплачу. Конечно у меня не очень много денег, но я в случае чего готова продать машину.

— Да, вы влипли в пренеприятную историю, в которой замешаны очень крупные фигуры; придётся пораскинуть, как следует мозгами, чтобы придумать, как из этого выпутаться.

— Значит, вы верите в то, что я ни в чём не виновата?

— Да. Зачем вам врать? Если вы врёте, мы узнаем об этом очень скоро. Скажите, а может быть к вам, кто-нибудь предъявлял какие-то требования?

— То есть?

— Ну, давайте предположим, что эта подстава организована для того, чтобы от вас добиться чего-то?

— Что значит чего-то?

— Какой-нибудь уступки или каких-то определённых действий с вашей стороны.

— До меня домогается один тип, но это мне кажется, не имеет никакого отношения к подставе с наследством.

— Что за тип?

— Старожилов. Это хозяин здания, в котором наша фирма арендует помещение.

— Это уже что-то.

— Но я только вчера впервые увидела его.

— Это вы. А он мог видеть вас?

— Мог.

— Вот. Почему вы с ним встретились?

— Углицкий, мой шеф распорядился, чтобы я с ним вела переговоры.

— Ага. А Углицкий знаком со Старожиловым?

— Да, но я не знаю в какой степени, партнёры они или друзья?

— Это большой роли не играет.

— Но как ни могли узнать о наследстве?

— Вы же сами сказали, что история о вашем родстве с Крыловым скорее всего кем-то нарочно придумана. Такие серьёзные люди, как Старожилов, любят придумывать сложные комбинация для достижения своих целей.

— Убить человека, ради того, чтобы добиться взаимности женщины? Как это дико!

— Скорее всего, тут одно наложилось на другое. Ваш лжедядюшка возможно уже был обречён, и его смерть решили использовать ещё для каких-то корыстных целей, до кучи.

— Как это всё сложно.

— Вам, наверное, лучше всего будет уехать из страны.

— Тем самым я только дам повод ещё больше подозревать меня в причастности к убийству Крылова. Я поняла: вы ничем не можете мне помочь.

— Я этого не говорил.

— Но именно такой вывод напрашивается.

— Подождите. Я всего лишь пытаюсь понять логику событий, и заметьте, делаю это открыто.

— Что же мне делать?

— Самое главное вести себя аккуратно со Старожиловым и вашим начальником.

— Вы уверены, что мои злоключения — это их рук дело?

— Не на сто конечно процентов, но чутьё мне подсказывает, что за всей этой хитроумной комбинацией стоят именно они.

— Вы не хотите связываться с такими типами?

— Не хотелось бы, но попробую. Зло должно наказываться, хотя бы время от времени, иначе жить в этом мире станет совсем невыносимо.

— Что вы собираетесь делать?

— Для начала наведу справки об этих типах, а дальше уже, когда появится хоть какая-то информация можно будет думать о том, как вывести этих негодяев на чистую воду.

Конец ознакомительного фрагмента.