ЛЕОНИДЫ

Виталий Марко, 2015

Это история любви глазами мужчины. Любви, неожиданно ярко вспыхнувшей, но вскоре угасшей, как сияние потока леонидов, пронзившего атмосферу Земли. Без видимых причин. Без ссор и обид. Без объяснений и слез. Оставив больше вопросов, чем ответов. Прошли годы. У него и у нее своя жизнь. Между ними тысячи миль и паспорта разных государств. Казалось бы, все в прошлом. Но редкие соприкосновения их реальностей оставляют главному герою надежду, что между ними еще что-то есть. А значит, все еще может быть.

Глава 4. Планета

Поздний вечер. Двенадцать лет спустя. Звёздное небо далёкой страны над головой. Страны-мечты для миллионов и миллионов людей со всего света, коих притягивают бесконечные возможности и богатство этого Рая на Земле. Казалось бы, зачем этой стране, у которой есть всё, что-то красть у него? И всё-таки она украла.

Он крутит в руках телефон, вновь и вновь ввинчиваясь в водоворот своих мыслей. Нет, не хочу. Зачем? Что это изменит? Экран становится ярче вслед за словами его письма к ней.

«…Знаешь, я действительно боюсь того, что в моей душе, в моей памяти связано с тобой. С одной стороны, рад, что ты там. Но с другой… Это как сказка, в которой так и неизвестно, чем всё закончилось. И закончилось ли? Пока не знаешь её финал, ведь можно придумывать любой. Какой хочется. Но если вдруг узнаешь всё, что скрыто, то от этой роскоши возможного уже не останется ничего. Не останется места для любого финала. Только для одного. Но какой он?

…Есть такая концепция, что вся бесконечность вселенной, помноженная на миллиарды лет её существования, нужны только для того, чтобы всё, что имело хоть малейший шанс произойти, — произошло. И в этом пространстве для этого шанса нашлась бы ещё одна своя Земля и ещё одно своё отпущенное время. Я чувствую, что где-то там, есть такая планета и такое время… Где-то там… Где мы с тобой вместе.

Эту планету не разглядеть ни в один телескоп. Но я уже много лет ощущаю, как она скользит по неведомой орбите где-то в холодных глубинах бесконечного космоса. И знаю, что есть лишь одна возможность попытаться увидеть её. Посмотреть в глаза, тебе — в мои, мне — в твои. И, может быть, нам удастся рассмотреть среди совсем других мыслей и забот, среди образов окружающих нас людей и омывающих нас волн чьих-то отношений, эту маленькую, как песчинка, нашу с тобой планету…»

И всё-таки нет! Да… Нееет… Но легкое касание экрана уже делает эти строки недосягаемыми. Теперь они принадлежат хитросплетениям оптоволоконных кабелей, отдалённо напоминающим переплетение их судеб. И, наверное, ещё раньше, чем он осознал свой порыв, свой свершившийся прыжок в бездну, его слова высветились на экране её телефона.

Он не знал точно, где она сейчас. Он не знал, с кем она. Знал только, что она где-то рядом. В этой стране. Чужой для них обоих. В тысячах миль от места, где они познакомились. Стране, так странно вмешавшейся в их сугубо личные отношения. И тогда — двенадцать лет назад. И сейчас, заставив его решиться.

Он ждал, сколько мог. Пока веки не налились тяжестью подступающего сна. Он ждал, что она хоть что-нибудь ответит на слова, долетевшие из их общего прошлого. Но она молчала.

Ему вдруг захотелось оправдаться. Перед собой, пред ней. За то, что он не выдержал этого негласного договора о молчании. Интуитивного согласия, к которому их привели годы и годы попыток сохранить друг для друга пусть призрачный, но шанс. Молчание, как консервант, заморозило их безответные вопросы друг к другу. Но теперь он сорвал эту печать.

«…Я написал тебе ту эсэмэску. И даже отправил. Сам удивляюсь себе… Наверное, всё дело в том, что эта страна для меня как-то неразрывно связана с тобой. Вернее, с тем, что ты уехала тогда в Америку. И уже не вернулась ко мне. Сколько бы мы потом не встречались, сколько бы не пили кофе и не ходили в кино… Ты не вернулась.

…И сейчас, спустя почти двенадцать лет, я хочу рассказать тебе историю наших отношений. Забавно, да? Ведь ты её, конечно, знаешь. Но ты не можешь знать того, как видели её мои глаза. Как живёт эта память в моей душе. Мне бы тоже хотелось посмотреть на это твоими глазами. Обещай, что согласишься на такой обмен. Обещаешь?»

Она молчала. Он ждал.