Мир, где приносят в жертву планеты

Виталий Вавикин, 2013

Людей становится так много, что Земля не может вместить всех – ей нужна передышка. Пришельцы из космоса помогают человечеству найти новую планету, а пришельцы, живущие в недрах, – построить гигантские корабли, на которых когда-то давно прилетели сами. Проводится лотерея: кто останется на Земле, а кто отправится осваивать новый дом. На приготовления у людей есть несколько лет, и за это время молодой режиссер хочет войти в историю, сняв последний фильм меняющейся цивилизации.

2

Миру объявили о Великом переселении в лето, когда Джуд Левенталь окончила четырехлетний курс обучения в школе актерского мастерства. Хотела ли она стать актрисой? Наверное, да, особенно если учитывать, что все ее предки, включая далеких прабабушек, снимались в кино. Джуд шутила, что это семейное проклятие. Известие о гибели планеты, которое преподносили сразу, решив, что так удастся свести панику к минимуму, Джуд и ее друзья тоже встретили как шутку. Представьте себе загородный дом, компанию подвыпивших подростков, включенный телевизор — и тут такое заявление!

Диктор на экране смотрит прямо в камеру и говорит, что планета умирает и что вскоре состоится Великое переселение. Потом идут длительные дебаты, где сторонники переселения уверяют людей, что когда-нибудь им удастся вернуться, что планета исцелит себя, но для этого ей нужно сбросить на какое-то время гнет человечества. Слишком много людей, слишком мало природных ресурсов и близкое к новой катастрофе количество опасных источников энергии, чтобы поддержать жизнь людей.

— Да ладно! — Джуд рассмеялась первой, толкнула своего друга детства и начинающего режиссера Феликса Денсмора в плечо. — Признайся, это ты сделал! Нанял актера, добавил эффектов…

Следом за Джуд на Феликса набросилась и остальная компания.

— Шутка что надо! — гоготал Алекс Донов.

— Да, действительно, что надо… — кивала уже изрядно набравшаяся Мэри Свон.

Все они испугались, и все хотели верить, что это шутка. Но Феликс Денсмор не улыбался, не признавался в розыгрыше. И нетрезвая компания начала требовать от него признание.

— Это уже не смешно, Феликс! — кричали девушки. — Совсем не смешно!

— Чертов придурок! — ворчали парни. — Пошутили и хватит…

Джуд не знала, почему из раскрасневшихся, возбужденных лиц запомнила лицо Йоны Келлера. Молодой музыкант, приглашенный Феликсом Денсмором, сидел на подоконнике и курил, не принимая участия в нетрезвых дебатах. Средней комплекции, среднего роста, средней внешности. Джуд не замечала его прежде, да и сегодня бы не заметила, если бы не это его спокойствие.

— Признайся, — сказала Джуд, подходя к нему, — Феликс уже сказал тебе, что это розыгрыш?

— Что? — Келлер поднял на нее нетрезвые глаза.

— Брось! Все взволнованы здесь, кроме тебя. Скажи, когда Феликс задумал этот розыгрыш?

— Ты говоришь о том, что показали по телевизору?

— Ну конечно.

— Тогда это не розыгрыш. — Келлер жадно затянулся сигаретой.

Джуд смотрела ему в глаза, пытаясь отыскать хоть что-то, способное выявить в нем лжеца, но либо он был хорошим актером, либо говорил правду.

— Откуда ты знаешь, что это не розыгрыш Феликса? — спросила Джуд.

— Думаю, он бы уже признался, если бы это был розыгрыш. — Еще одна жадная затяжка. — К тому же посмотри на него. Он напуган не меньше вас.

Джуд долго разглядывала Феликса, затем решила, что Келлер прав, и тихо выругалась. Она села рядом с музыкантом и попросила у него сигарету. Ночь за открытым окном была тихой и светлой.

— Думаешь, мы все умрем? — спросила Джуд.

— Правительство обещает забрать почти всех.

— И ты в это веришь?

— Не знаю… Почему бы и нет? Атараксики обещают помочь. Кажется, именно они нашли для нас планету.

— Мне не нравятся атараксики. Они как камни. Никаких чувств.

— Поэтому они здесь. Хотят понять, сравнить себя и нас. Что-то исправить.

— Ничего они не исправят, — Джуд тяжело вздохнула и посмотрела на друзей, которые продолжали прессовать Феликса, заставляя признаться в розыгрыше.

— Чертовы придурки! — улыбаясь сказала Джуд.

— Почему бы тебе не вступиться за своего парня? — предложил Келлер.

— Он не мой парень. К тому же… — она пытливо, по-юношески игриво заглянула своему новому знакомому в глаза. — Почему бы тебе не заступиться за своего друга?

— Он не мой друг.

— Нет? Я думала, это он пригласил тебя.

— Мой отец работал на его семью. Мы были с Феликсом знакомы с детства. Но мы не друзья. Не можем быть друзьями.

— Теперь понимаю, почему ты держишься обособленно.

— Нет. Не понимаешь. Даже Феликс не понимает. Притворяется, что понимает, но между нами всегда будет пропасть.

— Он режиссер, ты музыкант, я актриса, — Джуд перестала улыбаться. — Неважно, каким было наше детство, теперь мы все играем в одной песочнице. — Она нахмурилась, увидев улыбку, изогнувшую губы Келлера. — Что теперь не так?

— Ничего. — Келлер перекинул ноги через подоконник и начал выбираться из окна загородного дома Денсморов.

— Куда ты, черт возьми?

— Там есть озеро. Сейчас мало осталось чистых озер. И лодка. — Келлер достал из кармана спичечный коробок. — И еще вот это.

— Что там?

— Сейчас такого тоже осталось мало, — Келлер заговорщически подмигнул. — Я вырастил это сам, — он развернулся, собираясь уйти.

— Подожди! — остановила его Джуд и тоже начала выбираться из окна, свесила ноги, замерла. — Помоги же мне, Йона! — нетерпеливо сказала она Келлеру, боясь, что сейчас кто-то из друзей заметит бегство. — У меня большие каблуки, я не смогу спрыгнуть.

— Сними туфли, — Келлер не то издевался, не то просто не хотел делиться содержимым своего спичечного коробка.

— Чертовы музыканты! — заворчала Джуд, однако туфли все-таки сняла, спрыгнула с подоконника в тот самый момент, когда Келлер снова отвернулся, решив, что Джуд передумала. — И не надейся! — сказала она, догнав его.

Правая нога после неудачного прыжка болела. Туфли Джуд несла в руках. Трава была высокой, почти до колен. Голоса друзей, доносившиеся из открытого окна, стихали, оставались за спиной. Пролесок с раскидистыми кронами старых деревьев скрыл небо. Под ногами захрустели сухие ветви.

— Думаю, лучше тебе обуться, — сказал Келлер, но Джуд уже и сама поняла это.

— Никогда не знала, что здесь есть озеро, — сказала она, стараясь не отставать от музыканта.

— Здесь много чего есть, о чем никто не знает. Даже Феликс.

— Мне кажется или в твоем голосе сквозит пренебрежение?

— Мне кажется или ты училась на актрису, а не на психолога?

— Ну точно — пренебрежение.

— Нет пренебрежения. Просто мой отец работал здесь, а когда живешь в одном доме не один год, многое о нем узнаешь.

— Феликс тоже жил здесь.

— Он приезжал сюда отдыхать. Это не одно и то же.

— Так ты упрекаешь его за то, что он богат, а ты нет?

— Планета умирает. Какое значение имеет кто богат, а кто нет?

— Ну, если атараксики действительно помогут нам переселиться на другую планету, то, возможно, деньги дадут шанс найти себе место получше?

— Атараксикам плевать на деньги. Деньги помогут, если только кто-то захочет остаться. А я не собираюсь оставаться.

— А я бы осталась.

— Здесь будет скучно.

— Зато это наш дом.

— Дом там, где сердце.

— Так ты музыкант или философ?

— Ты никогда не слышала этого выражения?

— Слышала, конечно.

— Тогда причем здесь философия?

— Ну не знаю. Наверное, просто пытаюсь поддержать разговор.

Пролесок закончился, и они вышли на берег озера. Деревянный причал вгрызался в монолитную водную гладь, на которой отражались звезды. Ветра не было. Все словно застыло, лишь где-то далеко ухала полуночная птица.

— Почему Феликс никогда не приводит нас сюда? — растерянно спросила Джуд, пытаясь разглядеть затерявшийся в темноте противоположный берег.

— Почему не приводит? Некоторые девушки бывают здесь с Феликсом.

— Ах, вот оно что… — Джуд окинула Келлера внимательным взглядом. — Так ты позвал меня сюда тоже для этого?

— Я тебя не звал. Ты сама напросилась.

Келлер отвязал одну из двух весельных лодок. Воды озера всколыхнулись. Джуд не двигалась, наблюдая, как музыкант пытается усесться за веслами.

— Какого черта ты так уверен в себе? — спросила она Келлера. — Я что, похожа на ту, с которой можно переспать, покатав ее на лодке?

— И мысли не было, — Келлер широко улыбался, разрезая темноту белизной зубов.

— Как же, не было у него мысли. Ага… — ворчала Джуд, забираясь в лодку. — Не идти же назад одной! — всплеснула она руками, желая хоть как-то стянуть улыбку с лица музыканта. Но улыбка ей нравилась — не хищная, без намека на плотоядность, скорее, по-детски добрая, чем агрессивная. — Сколько ты уже выкурил сегодня той дури, что в твоем спичечном коробке?

— Пока еще нисколько. Ждал подходящего момента.

Келлер опустил весла в воду. Всплеск. Лодка вздрогнула и нехотя поползла прочь от причала.

— Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы построить эти гигантские корабли? — спросила Джуд, устав от молчания. — Пара лет?

— Скорее, пара десятилетий.

— А может, все это ложь? Нет, не то, что планета умирает, а то, что нас спасут атараксики.

— Сомневаюсь. Если пришельцы сказали, что спасут, значит, спасут. Они не умеют врать. Они почти что машины.

— Значит, мне на карьеру осталось чуть больше двадцати лет? — не то пошутила, не то спросила всерьез Джуд — она и сама не поняла. — Интересно, какой будет жизнь на кораблях? Они усыпят нас всех или что?

— Думаю, они используют генераторы времени. Ради этого атараксики и хотят помочь нам. Как те города, которые они строили здесь до того, как наши ученые едва не убили планету. Атараксики будут изучать нас. Целая раса. Представляешь?

— А мне кажется, все будет наоборот. Они останутся здесь и продолжат наблюдения за уцелевшими городами. К тому же, чтобы путешествовать на большие расстояния, нужно замедлять для пассажиров время, а не ускорять его, — Джуд смутилась и тут же сказала, что просто встречалась какое-то время с парнем, который интересовался подобным. — Он говорил о пришельцах долгими часами, так что попробуй тут не запомни.

— Что плохого в том, что ты разбираешься в пришельцах? Мне кажется, атараксики давно стали частью нашей жизни. Я уже не говорю о вахах.

— Я актриса, а не ботаник.

— Это тебе Феликс сказал?

— Он режиссер. Мне нужно прислушиваться к его словам. Тем более что он понимает, какой должна быть актриса.

— Он так же понимает, каким должен быть музыкант и даже садовник.

— Феликс говорил нечто подобное и тебе?

— Думаю, он всем говорит такое, — Келлер снова наградил Джуд своей неестественной в темноте белозубой улыбкой, налегая на весла.

— Ты хорошо справляешься с лодкой, — похвалила его Джуд, затем услышала, как что-то ударило о днище, и тихо вскрикнула. — Ты слышал? Что это было?

— Наверное, рыба.

— Рыба? — Джуд осторожно перегнулась через борт. Что-то черное и огромное неспешно проплывало рядом с лодкой. — Смотри! Смотри! — закричала Джуд, хватая Келлера за руку.

Лодка качнулась. Джуд едва удержалась на ногах.

— Какая большая! Господи! — эмоции буквально распирали ее изнутри. — Это же не океан! Как может в озере жить рыба таких размеров? — Джуд посмотрела на Келлера, но он был спокоен.

Подняв над водой весла, Келлер зафиксировал их на краю лодки, затем достал спичечный коробок, ради которого Джуд пошла за ним на озеро.

— Да посмотри же ты! — начала она злиться, видя, как он потрошит две сигареты и забивает их молотой сушеной травой из своего спичечного коробка. — Нашел время!

— Здесь есть и другие рыбы, — сказал Келлер, сосредоточившись на своем процессе.

— Такие же большие?

— Не только.

— Что значит «не только»? — Джуд растерянно смотрела, как Келлер, забив сигарету, сунул ее себе за ухо и начал забивать другую.

Еще одна гигантская рыба прочертила своим плавником о борт лодки. И еще одна. И еще. Казалось, что озеро ожило. Его разбудила лодка, и сейчас жители подводного царства поднимутся к поверхности и проглотят чужаков.

— Йона? — заволновалась Джуд, не в силах урезонить фантазии.

— Они не причинят нам зла, — заверил Келлер. — Никогда не причиняли. Можешь попробовать прикоснуться к одной из них.

— Прикоснуться? — презрительно сморщилась Джуд, но предложение захватило ее. Оно соблазняло, искушало.

Словно завороженная, Джуд перегнулась через край лодки. «Я только посмотрю», — говорила она себе, но ее рука уже тянулась к спине ближайшей гигантской рыбы. Черная чешуя была мокрой, скользкой. Но Джуд чувствовала, как волнение искрится в груди, вспыхивает перед глазами. Или же не волнение?

— Что это? — растерялась Джуд.

Крошечные светящиеся рыбы поднимались с черного дна.

— Йона! Йона, черт возьми!

Она почувствовала сладкий запах дыма раскуренной сигареты и, обернувшись, растерянно уставилась на Келлера. Красный уголь сигареты в его руке светился, разрезая ночь своим светом, но еще больший свет поднимался со дна озера.

— Ты что, совсем себе все мозги прокурил? — спросила она, уставившись на сигарету, которую он протягивал ей. — Ты что, не видишь? Там… Там светящиеся рыбы, черт возьми!

— Поэтому мы и здесь.

— Что?

— Затянись и расслабься. Это будет нечто, — Келлер в очередной раз широко улыбнулся, увидев, как маленькая рыба, не больше мизинца, выпрыгнула из воды и, описав дугу, плюхнулась в черное озеро — крошечный белый уголек.

— Так ты знал? Знал об этих… Ух… — Джуд растерянно оглядывалась. Озеро, казалось, ожило, забурлило светом. — Что это за вид рыб?

— Я не знаю.

— Но…

— Думаю, они появились после того, как ученые едва не уничтожили планету. Все те выбросы в атмосферу…

— Как радиация после Третьей мировой войны?

— Может быть, даже хуже.

— Но ведь с людьми все в порядке. По крайней мере, здесь.

— С рыбами тоже все было в порядке. Старый садовник, который был здесь до моего отца, говорил, что ничего подобного не видел.

— Тебя послушать, так люди тоже скоро начнут светиться в темноте.

— Не начнут. Люди скоро покинут эту планету. Останутся лишь эти рыбы. — Келлер нетерпеливо взмахнул рукой. — Ты будешь курить или нет?

Джуд взяла у него сигарету. Старая вытертая зажигалка Келлера вспыхнула, привлекая светящихся рыб, которые, выпрыгивая из воды, старались оказаться как можно ближе к этому искусственному источнику света — их собрату. Джуд вскрикнула и пригнулась — рыбы прыгали над лодкой.

— Сигарету не урони, — сказал Келлер.

Джуд потянулась вперед, пытаясь прикурить. Сладкий дым заполнил легкие. В ушах зазвенело. Еще десяток рыб пролетел над лодкой после того, как Келлер потушил зажигалку. Джуд сидела напротив него — потрясенная, завороженная. Она сделала еще одну затяжку, задерживая в легких дым, затем спешно выдохнула, пока не начался кашель. Звон в ушах стих. Всплески воды за бортом лодки стали четкими, громкими. Джуд попыталась рассмотреть далекие берега озера, но не смогла.

— Йона, — тихо попросила после очередной затяжки Джуд, — ты можешь еще раз включить свою зажигалку.

— Можешь сделать это сама, — Келлер протянул ей зажигалку.

— Я не могу, — решительно тряхнула головой Джуд. — Мне страшно.

— Чего?

— Не знаю. Все эти рыбы… — она чувствовала, как путаются от выкуренного в голове мысли. — Вдруг они набросятся на меня?

— Не говори ерунды. На меня же они не набрасываются.

— Может, ты особенный.

Джуд услышала смех Келлера и неуверенно рассмеялась вместе с ним, затем вспомнила, что он протягивает ей зажигалку.

— Можно я только сяду рядом с тобой? — спросила она. — Ничего такого, просто мне кажется, что стоит мне воспользоваться твоей зажигалкой — и эти рыбы… — Джуд увидела, как Келлер подвинулся, и улыбнулась. — Спасибо, что показал мне это место, — сказала она и подняла высоко над головой зажигалку.