Праздничный пир Родера

Висенте Бласко-Ибаньес, 1911

«Неожиданный приезд депутата был настоящим праздником для начальника округа. Депутат был важным господином из Мадрида и казался всемогущим доброму люду, говорившему о нем, как о Святом Провидении. В саду алькада состоялся роскошный, лукулловский пир под звуки местного оркестра, а сквозь садовую ограду глядели на пирующих любопытные глаза баб и ребят…»

Неожиданный приезд депутата был настоящим праздником для начальника округа. Депутат был важным господином из Мадрида и казался всемогущим доброму люду, говорившему о нем, как о Святом Провидении. В саду алькада состоялся роскошный, лукулловский пир под звуки местного оркестра, а сквозь садовую ограду глядели на пирующих любопытные глаза баб и ребят.

Весь цвет округа собрался на пир; тут были и священники из четырех или пяти деревень, потому что депутат был сторонником порядка и здравых принципов, и алькады, и все господа, которые шатались во время выборов в кортесы по всему округу и приносили дону Хосе незаполненные листы с результатами выборов, предоставляя ему самому заполнить их девственную чистоту чудовищными цифрами.

Среди новых ряс и праздничных нарядов, сохранивших запах камфары и складки от лежания в сундуках, величественно выделялись очки в золотой оправе и черный фрак депутата; но несмотря на все свое величие, Провидение округа мало привлекало всеобщее внимание.

Взгляды всех были обращены на маленького человечка в плисовых панталонах и черном платке на голове, худого, загорелого, с сильно развитыми челюстями; подле него стояла тяжелая, короткая винтовка и, пересаживаясь на новое место, он всегда переносил с собою это старое ружье, составлявшее, казалось, часть его тела.

Это был знаменитый Кико Больсон, герой округа, родер, имевший за собою тридцать лет подвигов. Молодежь глядела на него с почти суеверным страхом, вспоминая раннее детство, когда матери говорили, чтобы заставить детей молчать: Погоди, вот придет Больсон.

Ему было двадцать лет, когда он убил двоих из ревности, и спасся с ружьем в горы, живя там с тех пор жизнью родера, странствующего рыцаря сиерры. Против него было затеяно более сорока процессов, в ожидании, что он окажется столь любезным, чтобы дать себя поймать. Но Больсон был не так глуп! Он прыгал, как коза, знал каждый уголок в горах, разбивал выстрелом монету на лету, и жандармы, уставшие от вечных бесплодных поисков, кончили тем, что перестали преследовать его.

Вором он не был никогда. Он отличался рыцарским духом и питался в горах тем, что ему давали из страха или искреннего уважения местные фермеры. Если же в округе появлялся вор, винтовка Больсона скоро пресекала его преступления. Родер быле честен по своему и не терпел воровства. Кровь… это другое дело; руки его были до локтей в крови. В его глазах жизнь человеческая стоила меньше камня на большой дороге. Это хищное животное великолепно пользовалось всеми средствами для убийства врагов — пулею, ножом, с глазу на глаз, когда у людей хватало мужества выступить против него открыто, и из засады, когда люди были так же осторожны и хитры, как он сам. Из ревности он уничтожил всех остальных родеров

Конец ознакомительного фрагмента.