Ведьма по завещанию

Виктория Стрельцова, 2022

Что может быть хуже, чем родиться болотной ведьмой? Пожалуй, только стать обладательницей неконтролируемой могущественной силы, которую желают заполучить все жители Междуземья. Единственное место, где я могу укрыться – поселение Пророков. Вот только кто бы мог подумать, что там я узнаю страшную тайну о своем прошлом, которая в корне изменит мою жизнь и жизнь моего ребенка…

Глава 4

Вторая ночь подряд под открытым небом отзывалась во всем теле болью и ломотой. Пальцы дрожали от холода, а ноги ныли от усталости. Платье с ручной вышивкой, некогда подпоясанное тонким поясом, превратилось в бесформенный грязный холщовый мешок. Волосы, скрученные на затылке в небрежный узел, спутались, утратили былые блеск и красоту.

— Нужно найти какой-то водоем или ручей, — тихо сказала я, обхватив себя руками. В платье, мокром от росы, было нестерпимо холодно. Солнце едва могло согреть мое продрогшее тело. Его лучи с трудом проникали в густую лесную чащу.

Фердинанд молча сидел рядом. Жаб был полностью сосредоточен на стрекочущем у моих ног кузнечике. Он не сводил с него взора ни на секунду. Одно резкое движение и рокотание смолкло. Навсегда. А мой фамильяр лениво облизнулся.

— Откровенно говоря, — проквакал мой маленький друг, — еда в этих краях не такая вкусная, как на болоте. — Для пущей убедительности жаб вздохнул.

Я его прекрасно понимала. В моем случае, о еде вообще думать не приходилось. Последняя пища, которая попала в мой желудок — это сок дерева Оккайо. Голод он вовсе не утолил. Разве что пробудил зверский аппетит.

Спустя час скитаний по лесу, мы наконец-то вышли к небольшому пруду. Вдоль пологого берега росли густые кустарники, которые укрывали небольшой водоем от глаз одиноких путников. И каким только чудом жаб заметил его?!

— Холодная, — констатировал Фердинанд, касаясь лапкой кромки воды. По гладкой поверхности тут же пробежала рябь, а со дна поднялось облако ила.

Земля здесь поросла мхом. Я скинула походные туфли из мягкой кожи и спустилась к воде. До противоположного берега рукой подать. Кажется, озеро уступало по размеру даже миниатюрной хижине Темного Лика. От воспоминаний о старике по спине пробежал холодок. Его слова плотно засели в моей голове.

«Сгинешь! Сгинешь!»

Поджав губы, я нащупала амулет, который покачивался теперь на моей шее. Странно, но он вселял уверенность, вытесняя отчаяние из одинокого сердца ведьмы. Да, магия способна творить чудеса, но, вместе с тем, ей по силам и разрушать. Она может быть жизненно необходима и смертельно опасна.

— Моргана, — обеспокоенно произнес мой фамильяр, — я бы не стал так рисковать. Я лягушка! Не рыба! Станешь тонуть и лапой не шевельну!

Я пренебрежительно фыркнула, отмахнувшись от жаба. Сейчас мне хотелось смыть с себя пыль и осевшую на коже утреннюю росу. Топиться я не собиралась. По крайней мере, до тех пор, пока…

— Что это?! Вся ведьмовская жизнь нагам под хвост! — Я отшатнулась от воды, все еще с опаской глядя на свое отражение. — Быть того не может! — в сердцах крикнула я, притопнув ногой. В стороны полетели брызги. — Почему ты мне ничего не сказал, Ферди?! — крикнула, обернувшись. Теперь мой гнев обрушился на жаба. — Предатель зеленый! Знал и молчал! Как мне с этим жить?! — Я судорожно запустила пальцы в спутанные волосы, которые сейчас мне больше всего на свете хотелось вырвать.

Фамильяр спешно ретировался за ближайшее дерево. Как оказалось, вовремя. Уже через секунду пятачок земли, на котором мгновением ранее сидел жаб, полыхал ярким пламенем.

— Лес спалишь, болотница! Туши! — проквакал он из своего укрытия.

— Болотница?! Да меня бы сейчас покойная бабка не узнала! — крикнула я в ответ, пытаясь выровнять дыхание. Пожар нам и правда сейчас ни к чему. — Я похожа… Похожа на… — залила водой пламя, пытаясь подавить подступившие к глазам слезы. Только расплакаться мне сейчас не хватало.

— Похожа на пророка, — закончил за меня Фердинанд, осторожно выбираясь из-за дерева. — Используй это, ведьма!

Злобно зыркнула на жаба. Тоже мне, нашел ведьму! Одно название! Где это видано, чтобы ведьма так выглядела?!

Я вновь повернулась к озеру и посмотрела на свое отражение, пляшущее на поверхности воды. Вместо копны черных, как смоль, волос, по плечам струились белые пряди. Я провела по ним рукой, пропуская между пальцев волосы цвета первого снега. Столь бледные, словно пепел.

В Междуземье такой цвет волос лишь у пророков. Своего рода клеймо или метка обладателя дара предвидения. Кроме пророков, данная особенность присуща некромантам. Алвис — прямое тому подтверждение. Со временем, их волосы утрачивают привычный цвет, становятся белыми, словно покрываются инеем. Это темная магия высасывается из них все соки, смывает с лица краски жизни.

— Моргана, мы можем использовать твое преображение в своих интересах! — не унимался мой фамильяр.

Я молча слушала его, глядя на водную гладь. Одинокая рыбешка вильнула хвостом и отражение исказилось, словно его разрезали надвое. Впрочем, моя жизнь уже давно поделилась на «до» и «после».

Фердинанд прав. Я должна взять себя в руки. Метаморфозы, произошедшие с моим телом — не проклятье, а дар. В Междуземье ищут болотную ведьму с угольно-черными волосами. Мой новый облик поможет мне не стать легкой мишенью. Если повезет, то он убережет мою жизнь от тех, кто жаждет безграничной власти. А если нет… то хотя бы позволит выиграть немного времени.

Продолжили путь мы ближе к полудню, когда солнце повисло над макушками сосен, отмахивающихся от него колючими лапами. Влажное, но чистое платье охлаждало кожу. Вымытые волосы я заплела в косу, которую уложила вокруг головы в традиционную прическу, характерную для пророков. Привыкнуть к их новому цвету оказалось проще, чем я могла себе представить.

— Знаешь, Моргана, — сказал Фердинанд, перебираясь через сухое поваленное дерево, — возможно, изменения, произошедшие с тобой в жуткой хижине, вовсе не случайность. Если мне не изменяет память, твоя мать жила среди пророков и…

— Нет! — оборвала я речь моего фамильяра. Воспоминания о семье в последнее время лишь раздражали, пробуждали неконтролируемую злость. — У меня нет матери, Ферди. Есть лишь бабка. То есть была…

— Глупо отмахиваться от своего прошлого, Моргана, — проворчал жаб.

Я и сама это понимала, но поделать ничего с собой не могла. Когда мне было всего пять лет от роду, я навсегда лишилась материнской любви. Самый близкий и родной для меня человек, ни лица, ни имени которого я уже и не помнила, предал меня. Мать вручила меня болотной ведьме, посетившей поселение пророков в тот день, когда родительницу выгнали из хозяйского дома. Уж не знаю, хотела она меня уберечь от мучительных скитаний по Междуземью и даровать могущество, или желала просто сбросить с плеч тяжкий «груз», что ей, не имея крыши над головой, нужно было кормить и воспитывать.

— Смотри! — Фердинанд прервал мои размышления.

Я посмотрела вдаль, скользя взглядом меж высоких сосен-великанов. По грунтовой дороге медленно ехала повозка, груженная тюками сена. Молодая гнедая лошадь, запряженная в телегу, перебирала ногами, так и норовя пуститься вскачь. Видимо темп езды, выбранный возницей, ей не пришелся по душе.

Я поспешила вперед, ловко маневрируя между деревьями. Еще немного и лес останется позади.

— Поторопись, болотница, — квакал жаб у меня за спиной, стараясь не отставать. — Пешие прогулки меня изрядно вымотали! Дальше на своих четырех я не пойду! — заявил фамильяр, крича мне в след.

Я и сама устала от продолжительной ходьбы. Ноги словно налились свинцом, тело будто бы одеревенело.

— Веди себя тихо, — бросила через плечо. — Боюсь, что если он увидит говорящую жабу, нас привяжут к повозке за ноги и потащат волоком!

Фердинанд недовольно фыркнул, но перечить не стал. Свою зеленую пупырчатую шкурку мой маленький друг ценил превыше всего.

— Постойте! — прокричала я, выбираясь на дорогу. — Остановитесь же! — замахала руками вслед удаляющемуся от меня транспорту, закашлявшись от облака пыли, что подняла груженная телега.

Не обращая внимания на усталость, я бросилась за повозкой, надеясь нагнать ее. Лошадь шла неспешно, отчего шансы на успех были достаточно велики.

— Тпру-у-у, — услышала я.

Лошадь заржала, ударила о землю копытом и замерла на месте, недовольно мотая массивной головой из стороны в сторону.

Я поспешила к повозке. Поравнявшись с ней, подхватила жаба на руки. Была не была!

— Спасибо, что остановились, — прошептала я, пытаясь выровнять дыхание после недолгой погони за возможностью продолжить путь в более-менее комфортных условиях.

Тощий высокий возница медленно повернул голову в мою сторону и сбросил покрывающий голову темно-синий капюшон. Я отпрянула.

— Думала увидеть деда, что уже одной ногой в могиле? — усмехнулась девушка, изучая меня пристальным взором. Стоило ей взглянуть на мои волосы, как лицо незнакомки вытянулось, заострилось. — Имя! — потребовала она.

Я растерялась. Называться старым было донельзя глупо, а нового я еще не придумала. Вот же болотная рохля! Омрачало ситуацию то, что вместо мужчины вожжи одной рукой сжимала прекрасная незнакомка, вторая ее рука покоилась на рукоятке изогнутого клинка, виднеющейся в складках длинного плаща.

Девушка была молода и хороша собой. Ясные синие глаза лучились мудростью и знаниями, а белоснежные волосы, уложенные на макушке зигзагообразной косой, переходящей в высокий конский хвост, рассыпающийся по спине сотней мелких косичек, выдавали в ней… ПРОРОКА!

— Имя! — повторила она и я увидела, как блеснуло на солнце острое лезвие кинжала.

Только этого нам не хватало! Я почувствовала, как задрожало маленькое тельце моего фамильяра.

— Я… Меня зовут… — девушка ждала, буравя меня суровым взором синих глаз. Казалось, в них разлился Старый океан. — Фрея, — выдохнула я. — Меня зовут Фрея.

Не поверила! Она мне не поверила! Иначе почему так смотрит? Изучает, заглядывает внутрь, под кожу, выворачивает все внутренности наизнанку.

— Я не знаю тебя, Фрея, — наконец заговорила девушка. В ее голосе сквозили интерес и опасение. — Откуда ты?

Пророки живут обособленно. Редко контактируют с другими существами и гостей на своих землях не жалуют. Свое поселение покидают редко. Оттого и удивление девушки. Встретить пророка на дороге, да еще и в сопровождении жаба — безумие! Нет, я точно выдам себя! Ох, а если чары Оккайо недолговечны? Что, если мои волосы уже к вечеру снова почернеют?!

— Откуда ты, Фрея? — повторила девушка. — Что делаешь у границ Мертвой пустоши?

Быть беде!

Я подняла испуганный взор на незнакомку, мысленно прикидывая насколько велики шансы воспользоваться своей силой и сжечь повозку со всем ее содержимым, если весь мой план пойдет нагам под хвост. Малы! Катастрофически малы!

— Отвечай! — Голос девушки полон стали. Сложно ему не подчиниться.

Жаб заерзал у меня в руках. Будь его воля уже давно бы улизнул и спрятался в ближайших зарослях крапивы. Но, нет! Назвался фамильяром, пускай теперь и все невзгоды со мной делит!

— Я не помню, — ответила то, что первое пришло на ум.

— Полезай, — девушка жестом указала на телегу, груженную тюками. — Отвезу тебя к Аше. Пускай она вершит твою судьбу.

Кто такая Аша я понятия не имела. Но могла предположить, что она определенно пользуется авторитетом среди пророков, раз именно ей дозволено распоряжаться моей жизнью.

— ЭТО, — тонкий длинный палец уперся в лоб жабу, — оставь здесь. Ты едешь на святую землю, несчастная.

Кажется, гордыня и высокомерие там льют через край.

— Он мой друг! — возразила я. — То есть, — поправила себя, заметив, как девушка приподняла одну бровь, — домашний питомец.

— Ква-а-а-а, — протяжно произнес жаб. В этом «ква» отчетливо читалось: «Я припомню тебе, это болотница».

Незнакомка поджала губы. Видимо соседство с моим фамильяром ее вовсе не прельщало. И чего он им всем так не нравится? Премилейшая лягушка, когда лишнего не болтает!

— Ладно, — сдалась девушка, — пускай остается. Хотя, не уверена, что Аша скажет то же самое.

Я устроилась на мягком соломенном тюке. Жаб сел на деревянный подмосток, где восседала девушка-возница. Воздух тут же разрезало лезвие кинжала, которое уперлось острым концом в брюшко моему фамильяру. Я вскрикнула, а жаб, округлив янтарно-желтые глаза, пошатнулся и упал навзничь, вскинув все четыре лапки вверх. Длинный влажный язык медленно сполз по щеке.

— Убери его подальше от меня, Фрея! Иначе я вспорю ему брюхо!

Я поспешила забрать Ферди, который, имитируя обморок, лежал на спине, глядя на безоблачное синее небо. Жаб был напуган, но жив и, к счастью, не ранен.

Конец ознакомительного фрагмента.