Раритет

Виктория Николаевна Ив, 2020

Многим значительным произведениям изобразительного искусства присуща загадка, некое "двойное дно". Кому, к примеру, улыбается Лиза Герардини с легендарной картины Леонардо да Винчи? Или её улыбка – лишь оптическая иллюзия?! Вряд ли искусствоведам и истинным ценителям произведений изобразительного искусства известно о существовании удивительного полотна под названием "Фатум", воплотившего в себе тайный замысел неизвестного художника.

-… Собственно, и я о том же: каждый человек воспринимает окружающий мир по-своему, — молодой человек в длинном махровом халате на мгновение отстранил от головы мобильник и бросил оценивающий взгляд на своё отражение в зеркале. Влажные пряди пепельно — рыжих волос походили на причудливый шлемообразный головной убор, созданный модельером-авангардистом из едва тронутой ржавчиной железной проволоки. Удовлетворённый осмотром, он улыбнулся своему зеркальному визави и вновь приблизил сотовый к уху, внимательно вслушиваясь в ответ.

— Если ты имеешь в виду пресловутых обывателей, я умываю руки. Поговорим о художниках, — патетически провозгласил его собеседник, — Каждый творец не только видит мир по — своему, но и, пропустив сквозь призму собственных ощущений в понимании и раскрытии натуры, реализует своё восприятие подчас в весьма оригинальной, присущей ему одному форме… Вспомни полотна Пикассо, Танги, Дали… Процесс творчества перманентно обновляется, оттачивается. Понимание натуры — глубоко личностный процесс…

— И это мотивирует! Однако не совсем понятен твой пафос, — подхватил парень в махровом халате, полагая, что таким образом можно скорее отделаться от навязчивого собеседника, твердящего о прописных истинах, — Художники дарят миру красоту, красота остаётся людям и в идеале должна править миром.

Он внимательно всмотрелся в зеркальную гладь: за спиной его зеркального отражения эфемерно царил мир коллекционера произведений живописи и декоративно-прикладного искусства. Картины в массивных дорогих рамах соседствовали со старинными часами, бронзовые статуэтки — с хрупким китайским фарфором; под стеклом притаились с полдюжины стилетов; турецкая сабля с начищенным до блеска эфесом криво ухмылялась в сторону русского кремневого пистолета. Иконы располагались обособленно. Смешение различных стилей искусства и предметов седой старины создавало своеобразную гармонию, подобную той, что несёт в себе витрина антикварного магазина или зал художественной галереи в процессе подготовки вернисажа. Помещение становилось тесным для этой рукотворной красоты, но хозяин лелеял надежду на создание в перспективе Музея изящных искусств, двери которого будут открыты для всех желающих, в любое время суток.

— Антон, как у тебя с финансами? — неожиданно осведомился собеседник.

— У тебя проблемы, Гарик? Надо было с этого и начинать. Чем я могу тебе помочь?

— Дело не во мне — старичка одного нужно выручить. Заодно пополнишь свою коллекцию. У него очень недурственный антиквариат, раскупается на раз, а одна вещица и вовсе диковинная, — приятель перешёл на таинственный полушёпот. — Боюсь, ты мне не поверишь.

— Стопроцентно раритет? — с лёгкой ноткой недоверия спросил молодой человек.

— Именно. Совершенно уникальная вещь! Невообразимая! Единственная в своём роде! — оживлённо подтвердил Гарик. — Ты с таким явлением в живописи ещё не сталкивался. И не только ты. Чёрт подери, я уверен: аналогов не существует!

— Смелое заявление. Если можно, конкретнее, — заинтересовался Антон. — Что за вещица?

— Это картина, — торжественно провозгласил собеседник. — Но попробую по порядку: в коллекции старика я совершенно случайно обнаружил полотно совершенно невероятных свойств. Такое даже вообразить себе невозможно.

— Почему молчал раньше? Продолжай, — потребовал молодой человек. Он закурил, выстрелив сигаретным дымом в своего зеркального двойника. — Авторство тебе известно? Это подлинник?

— Даже не знаю, с чего начать, — по ту сторону явно собирались с мыслями. — Кстати, насколько мне известно, старик не всем и далеко не всегда разрешает даже приближаться к картине. Рекомендую вполне серьёзно: приготовься услышать невероятное.

— Не тяни, Гарик, на тебя это не похоже. Я весь внимание.

— Знаю, это прозвучит фантастически, тем не менее, каждый созерцатель видит перед собой полотно «собственного» содержания. Забавно, не правда ли? — приятель помедлил, рассчитывая на ошеломляющий эффект своих откровений, — То есть, я хочу сказать, сюжет картины каким-то непостижимым образом связан со зрителем. Каково?

На несколько мгновений воцарилось молчание.

— Даже не знаю. Что тут скажешь? Может быть, всё значительно проще: происходит банальное созерцание самого себя в зеркале? — предположил Антон, почти потерявший интерес к беседе. Он состроил гримасу — зеркальный близнец немедленно проделал то же самое.

Мобильник ответил обиженным молчанием, и Антон живо представил дежурную постную мину товарища. Он продолжил:

— Кто автор?

Ответ прозвучал несколько отчуждённо:

— По поводу авторства мне ничего не известно. Я был под впечатлением, даже мысли не возникло навести справки об авторстве. Владелец сообщил, что это семейная реликвия. Досталась от прапрадеда. Старик поведал о ней немало поразительных историй. «Фатум» — таково название.

— Перст судьбы? Должен заметить, название серьёзное. Что изображено на полотне?

— В этом вся «фишка»! Невозможно сказать определённо!

— Что? Я не ослышался?

— Уверяю, всё обстоит именно так, как я говорю. Сложность для понимания этого феномена состоит в том, что всё строго индивидуально. Да, да, да! Именно так! Для меня лично — это пейзаж. Деревенский пейзаж из моего детства. На переднем плане — я и мои друзья давних лет.

— Погоди, погоди! Давай «отмотаем» назад… Ты говоришь, на полотне неизвестного автора изображён деревенский пейзаж, ты и деревенские ребятишки? Я правильно уловил?

— Именно! — Возбуждённо подтвердил Гарик, — Взглянув на полотно, я испытал мощный эффект дежавю. Ты ведь понимаешь, о чём я. Словно фрагмент далёкого детства, воплощённый на холсте в сочных красках, замер передо мной, сопровождаемый птичьим гомоном. Признаться, поначалу мне стало не по себе. Казалось, я физически ощутил реальность, необычайную живость изображения, будто просто выглянул в окно поезда, сделавшего остановку в детстве.

Антон раздражённо пожал плечами и полушутя решил, что его друг, с точки зрения фрейдизма, являет собой субъект, достойный самого пристального изучения.

— Ушам своим не верю! Ты хочешь сказать, что некий живописец, предположительно творивший в девятнадцатом столетии, изобразил на холсте тебя и деревенских ребятишек, потом картина попала в руки предку нынешнего владельца… Гарик, я знаю тебя как человека здравомыслящего, но то, что я сейчас слышу, — полная чушь! Как такое возможно? — сарказм в голосе Антона сменился недоумением и досадой на товарища, который, по его убеждению, решил неуместно пошутить.

— Однако ты скептик, — из трубки послышался протяжный вздох, — Печально. Антон, мы ведь друзья, попрошу соблюдать пиетет. Я был поражён не менее твоего. К вышесказанному могу добавить следующее: во время визита я был не один. Психологинью Дарью помнишь?.. Она годом позже нас закончила универ. Пышногрудая девица, высокая, длинноволосая блондинка… Ну, понял, о ком я? Можешь поговорить с ней, она подтвердит мои слова. Кстати, она уверяла, что изображена на полотне дородной дамой, в окружении детишек старшего детсадовского возраста. Типичный образчик бытового жанра. Помню, мы затеяли спор. Я сказал…

— Погоди! Выходит, наличествует некая диковинка, о существовании которой известно узкому кругу ценителей искусства, — бесцеремонно перебил Антон. Разговор начинал выводить его из равновесия. — Это диковинное произведение живописи принадлежит кисти неизвестного мастера. Картина бережно передаётся из рук в руки, из поколения в поколение. Допускаю. Дальше — полная бессмыслица: оказывается, безымянный автор изобразил на холсте не то эпизод из жизни моего приятеля, не то нашу современницу лет этак через десять. Если воспринимать твои слова всерьёз, то выходит, что картина предстаёт перед очередным созерцателем в новой своей ипостаси. Но это же полный абсурд, ты не находишь?

— Я бы тоже засомневался, расскажи мне кто-нибудь подобное, но повторяю ещё раз: я привык доверять собственным глазам! — Голос в трубке сорвался на фальцет. Это напоминало объяснения ребёнка, который упрямо пытался доказать родителям, что в его плохих оценках виноват учитель.

— Только давай без истерик! — миролюбиво предупредил Антон, по-прежнему убеждённый, что собеседник блефует, — Считай, что ты меня всерьёз заинтриговал. Адрес коллекционера помнишь? И поподробнее.

— Имей в виду, он предпочитает расчёт наличными, — предупредил Гарик. — Полагаю, тебя это нисколько не смущает. Записывай адрес.

«Что бы там ни было, хочу увидеть картину собственными глазами, пусть это даже плод воображения Гарика или его глупая шутка», — подумал он минутой позже, определяя предстоящий маршрут в поисковике смартфона.

Как выяснилось, коллекционер обитал далеко от центра города и современными средствами коммуникации не располагал, что отсекало возможность заранее договориться о визите.

Скомкано простившись с приятелем, молодой человек внимательно изучил маршрут и с некоторым беспокойством отметил: «Добраться непросто. А машина, как назло, в ремонте».

Он внимательно всмотрелся в своё зеркальное отражение: волосы пышным облаком обрамляли свежевыбритое лицо. Усмехнувшись, Антон подмигнул своему зеркальному близнецу:

— Да, я скептик, но я не псих и не дилетант, это уж точно!

Антон спрыгнул с подножки автобуса и окунулся в иной мир, чужой и неприветливый к нежданным визитёрам, — мир городской окраины. Сырой ноябрьский вечер навевал грусть, хотелось поскорее зарыться в тёплое одеяло и коротать время с чашечкой кофе. С некоторым беспокойством он проверил наличие бумажника в потайном кармане пальто и внимательно изучил смартфон. Автобус, коротко посигналив, унёсся прочь осколком суетной городской жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.