Незнакомец. История одержимости. Книга 1

Виктория Лукьянова, 2020

Она погрязла в долгах. Она тонула в нищете. Падала на дно. А я протянул ей руку для того, чтобы… спасти? Нет, я не ее ангел-хранитель. Я не спасаю. Я уничтожаю все, что мне когда-либо было дорого. Я её хозяин, покровитель, убийца. Но она должна выжить и стать сильной, чтобы противостоять мне. Я – незнакомец для Варвары. И это моя история одержимости.

Глава 9.

Вблизи она оказалась намного лучше. И с каких пор меня начали привлекать молоденькие девушки? Она же почти ребенок. Хотя… с другой стороны мне все равно. Она готова была продать свое тело, даже такому старику как Парнасский. И только чудо в моем лице уберегло ее от унижения, которое доставлял старик другим девочкам.

Чудо? Какое идиотское слово.

Я точно не ее ангел-хранитель, спасающий от монстра. Я сам не лучше, но не стоит ее так сильно пугать. Хватит и красноречивого рассказа о старике. Уверен, ее либо стошнит, либо рухнет на пол в обмороке. Я бы посмеялся, обходя обездвиженное тело, и дожидался бы, когда она придет в чувства. Но девушка устояла.

Я видел, как менялось ее лицо. Страх, отвращение, ужас. Она следила за мной, пыталась что-то отвечать, и ее голосок явно дрожал, как и коленки, которые она невинно сжимала, словно опасалась, что я увижу ее там.

Но я увижу. Рассмотрю эту девочку во всех деталях, чтобы убедиться, что тот дурман, навалившийся на меня в зале, был лишь иллюзией. Вспышкой, фантазией в больном воспаленном мозгу.

Но как мать его, я ошибался. Это девочка, Варя, умела произвести впечатление. И во всем были виноваты ее глаза. И что за дурацкое имя? Какое-то простое, невинное и даже детское. Но мне нравилось, как оно звучало в голове. Отрезвляло. Я жал на тормоза со всей присущей мне силой, не позволяя сорваться. Она сломается, если я не сдержусь. Поэтому и прятал руки в карманах, потому что она увидела бы кулаки.

Ее глаза. Теперь я знал их цвет. Зеленые, как весенняя листва. Яркие, но в то же время нежные. Она впивалась в меня взглядом, словно пытаясь увидеть через кожаную маску. Словно заглядывала в нутро. Что же девочка, лица ты моего не увидишь. Сохранение репутации для такого бизнесмена как я было на первом месте.

Продолжая запугивать Варвару, я понял, что был недостаточно убедителен. Она устояла, хоть и бледнела от каждого произнесенного мной слова все больше. Крепкая, но казалась слабой и ранимой. Поэтому я не вытерпел и приблизился к ней вплотную. И во всем виновато это платьице, которое она не торопилась снимать. У Леди странный вкус. Лучше бы вообще не наряжала ее в эту тряпку, пытаясь то ли прикрыть наготу, то ли оставить загадку. Потому что я точно мог сказать какого цвета ее соски. Что на ее худом впалом животике две родинки около пупка. А ребра… Черт, она что ли изводила себя диетами? Мешок с костями, хотя груди были крупными. Размер второй, не меньше. И ее задорно торчащие тугие соски налились и требовали внимания. Я облизнулся, но она не заметила. К лучшему, потому что могла понять мой замысел.

Неторопливо стянул пиджак и бросил его рядом с девочкой. Она вздрогнула и проследила за моими движениями. Глаза еще больше расширились. Догадалась. Молодец. Возможно, мы даже найдем приемлемый для нас компромисс.

Я схватил ее за волосы. Ощутил шелк ее локонов, которые намотал на кулак. Притянул к себе, лицом в пах. Член дернулся в штанах. Тоже ждал ее внимания.

Пусть догадается, для чего она здесь. И что ей придется делать за те деньги, которые я заплатил.

— Так ты будешь хоть что-нибудь делать? — она не шевелилась, и я был вынужден ее оттолкнуть.

Она упала на кровать и зажмурилась. Еще чуть-чуть, и я бы ткнулся в нее своим членом. Я видел, как ее щеки запылали. Хорошо, хотя бы больше не выглядит болезненно бледной.

— Я не умею, — прошептала она и насторожено открыла глаза.

— Сколько тебе лет, чтобы ничего не уметь? — я до сих пор не верил, что существуют девственницы в таком возрасте.

— Двадцать, — чуть слышно добавила.

— Ну, хорошо, продолжай ломать комедию, — огрызнулся, продолжая стоять около кровати. — Так уж и быть, я притворюсь, что верю в твою невинность. Раздевайся и поиграй с собой.

В голове созрел новый план. Но вот девочка то ли была глупой, то ли продолжала играть в невинность. Неужели не понимала, что мужчине нужно от женщины. И это явно не вести беседы за кружечкой чая.

Варя задохнулась от предложения. Подтянула ноги, словно опасаясь, что я схвачу ее и насильно разведу в стороны лодыжки. Я бы так и поступил, навалился бы и вставил по самые яйца, но боялся, что порву ее. Причем в прямом смысле этого слова.

Однажды у меня была девственница. Единственная невинная девушка. Мы были юными, глупыми и не понимали, что творили у нее в комнате, пока старших не было дома. Уже тогда я был крупным парнем там, в штанах. Тогда мне казалось это преимуществом. Мол, с таким размером девушки будут вешаться на меня, а не скулить от боли, как узнал чуть позже. И эта мисс невинность по имения Лара, моя одноклассница, не просто скулила. Она взвыла как раненный зверь, когда я порвал ее целку. А сколько было крови! Черт, перед глазами до сих пор стояло то темное пятно на смятых простынях. Тогда Лара кричала, корчилась и отбивалась, а я не мог себя остановить. Раз добрался до долгожданного тела, то хотел получить сполна. Что же, я получил, но чуть позже. Лара нажаловалась матери, та моему деду. Нет бы пойти к отцу, тот бы пожурил и отстал, а дед был человеком иных нравов. После воспитательных мероприятий я неделю не мог встать с постели. Думал, что мне член оторвут, о чем и грозился старик, но все закончилось жуткой поркой.

С тех пор я усвоил урок. Никаких девочек — целочек. Теперь рядом со мной были опытные женщины с разработанными дырками. Такой была и моя учительница французского. И ей явно доставляло удовольствие поскакать на огромном толстом члене. И она не была глупой, чтобы разбалтывать наш общий секрет.

— Поиграть? — она наконец-то ожила. Я вздрогнул, услышав ее голос.

— Да, крошка. Поиграй, — усмехнулся, пряча руки в карманах, которые норовили превратиться в кулаки вновь. Не хватало еще заехать ей в личико. Леди просила не портить товар. — Покажи, как невинная овечка развлекается по ночам, когда мамка не видит ее. Ну же, перестань краснеть. Я знаю, что ты трогала себя там. И не раз. Пусть и выглядишь как ребенок, но тебе двадцать. В этом возрасте уже успевают развестись и остаться с парочкой детишек на руках. А ты в невинность играешь. Так что покажи мне, как ты себя удовлетворяешь.

Я покачала головой. Он просил меня сделать то, что было стыдно делать даже будучи одной в темной комнате под одеялом. Потрогать себя. Но он заплатил. Заплатил, судя по всему очень много. И я должна сделает это. Долг. Должна теперь ему.

— Только не говори, что не трогала себя там.

Вздрогнула, но кивнула в ответ. Да я трогала, но об этом никто не знал.

— Ну вот, крошка. Я был прав. Покажи, как ты это делала. Поиграй пальчиком. И поверь, я благодарный наблюдатель.

Я задохнулась от его слов. Словно прочитал мои мысли. Я считала его таким в зале, среди других покупателей. Наблюдатель. Неужели он предпочитает смотреть? Я угадала? Как мужчина сказал — они извращенцы. Все тут, в «Железной Маске».

Я перехватила дрожащими руками подол платья, потянула на себя. Оголила бедра, впалый живот. Задержалась на груди лишь потому, что соски были твердыми и болезненно набухшими. Ткань резала нежную кожу, оставляла на ней невидимые следы.

— Молодец, — прошептал мужчина, оставаясь стоять у края кровати. — Выброси эту тряпку. Она тебе больше не понадобится.

Я хотела бы предложить ему отойти, но не рискнула. Мало ли что он потом потребует от меня. Надеялась лишь на то, что мужчина просто возьмет меня и уйдет. Я бы потерпела.

— Ляг на спину и разведи ножки, — он продолжал давать указания. И я старалась исполнить их. Ведь так быстрее, чем сопротивляться. Просто согласилась делать все, что он скажет. Такая покорность наблюдателю наскучит, и он быстро сделает свое дело и оставит меня в покое. А я подожду. Терпения мне не занимать.

— Пошире. Я ничего не вижу, — кажется, он раздражался.

Я разомкнула колени. Так стыдно. Зажмурилась, ощущая, как продолжала дрожать под его пытливым взглядом.

— Розовая, — усмехнулся он. — Как и твои соски. Красивый цвет. Дорогой.

Я сглотнула. Так говорила и Леди. И чем их так привлек цвет моих сосков? Обычный, как мне казалось, но он жадно рассматривал меня. Смутилась от этого еще больше. Вновь зажмурилась. Лучше не видеть его глаз. Так проще.

— А теперь прикоснись к себе, — проговорил мужчина. — Ну же, поиграй для меня.

Я неторопливо подняла руку. Скользнула по животу, втянула воздух. Шумно. Как и он. Я не верила, что мужчина дышал в унисон со мной. Наверное, показалось. Задержалась прохладной ладонью на лобке. Гладковыбритый, без волосков. В салоне красоты постарались, лишая меня девичьего пушка. И мне понравилась нежная теплая кожа под рукой. Вот так бы всегда. Как жаль, денег на салонные процедуры у меня не будет.

— Ну же, не тяни, — прошептал он.

Я поторопилась исполнить его приказ. Развела пальчиком складки, чуть влажные. Провела по бугорку, невольно дернулась. Он уловил движение, эту пульсацию и громко выдохнул.

— Продолжай, — хриплый низкий голос сорвался с его губ.

Я распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. Ему нравилось то, что я делала. И удивилась сама себе, когда ощутила, как в животе затягивается узел. Тот самый, про который не раз читала в книжках или слышала от знакомых девчонок. Возбуждение. Лишь один взгляд, и я перестала бояться.

Складки под неловкими касаниями пальчиков набухли, клитор дрогнул еще раз. Я стала влажной. Впервые так сильно, что смутилась от собственного вожделение. Ни разу, когда я себя касалась подобным образом, я не ощущала такого возбуждения. Мокрая, горячая, и всё для него. Под его пристальным взглядом. Он творил непонятное с моим телом. И тело перестало слушаться рассудка. Просто повиновалось каждому слову наблюдателя.

Мужчина заметил возбуждение. Мою влагу, проступившую на складках половых губ. Он склонился вперед и накрыл меня ладонь.

— Прекрасно, — выдохнул, когда я дернулась и не нарочно попыталась свести ноги. — Не торопись.

Я кивнула и развела ножки. Пусть все сделает сам. А я потерплю. Тем более сейчас, когда ощутила, как влага стала накапливаться там, под ладонью.

— А прикидывалась невинной овечкой. Смотри, как ты течёшь, — мужчина убрал мою руку в сторону и провел по красной мокрой плоти пальцем.