Дело об исчезающих людях

Виктория Калинина, 2022

История маленького городка, что надежно спрятался среди лесов и озер, никогда не была запятнана кровавыми историями о страшных преступлениях. Его жизнь текла размеренно и спокойно, но лишь до тех пор, пока листовки о поиске пропавших людей не стали маячить на каждом углу. Черно-белые лица, рассыпанные по затертым снимкам, словно с безмолвной завистью смотрели на тех жителей, кому повезло немного больше: с каждой неделей количество пугающих изображений только увеличивалось. Художница Есения всегда любила поболтать со своей подругой-журналисткой, которая по счастливой случайности оказалась ее соседкой по квартире – так можно было узнать самые горячие новости из первых уст! Мирный распорядок их будней оставался бы таким и дальше, если бы журналистке не поручили написать статью о расследовании, над которым уже давно и безуспешно бьется местная полиция. И чем дальше подруга забирается в поисках правды, тем больше Есения понимает, что втянута в этот странный процесс глубже, чем представляла. Комментарий Редакции: Интригующий, но не пугающий детектив, со множеством крутых сюжетных поворотов, по которым история дрифтует, как машина по гоночной трассе. Скучно точно не будет!

Глава 2.

Ночной кошмар не шёл из головы, хотя от начала рабочего дня прошёл уже не один час. Улыбающийся хищник из сна даже подвинул собой в воспоминаниях смутное первое сновидение, в котором я, кажется, ехала с какой-то работы домой. Однако, несмотря на то, что перед глазами всё ещё стоял хищник из сна, руки продолжали доделывать дела. Мы с Эммой за первую половину дня даже успели закончить несколько вариантов персонажей для сказки. Но всё же подруга немного хмурилась, периодически поглядывая на меня поверх очков.

— Всё ещё расстраиваешься из-за велосипеда? — Эмма протянула мне ещё один набросок. Только её слова заставили меня вспомнить, что вчерашнее происшествие было первым, что я ей рассказала. До рабочего места пришлось идти пешком, так что хулигана, испортившего моё средство передвижения, я успела обругать дополнительно.

— Да обидно, — вздохнула я по старой памяти, — Хоть я и очень благодарна вам с Дамиром.

Парень ещё утром, как узнал вместе с Эммой про мой велосипед, вызвался вечером подвезти меня с работы, чтобы не пришлось идти пешком. И от его обещания недовольство всё же поутихло.

— Что-то я не вижу, чтобы тебя сейчас беспокоило именно это, — девушка чуть улыбнулась и убрала за ухо прядь волос, вечно выбивающихся из-под резинки.

— Сегодня ночью кошмары какие-то снились, — сдалась я и с лёгким смущением потёрла шею, — Не выспалась ни капли, так ещё и образы из сна в голову лезут постоянно.

Раскрывать детали очень не хотелось. А то услышит ещё кто-нибудь, что моё воображение во снах убивает пропавших, и проблем не оберёшься.

— Это потому что ты последнее время очень много работаешь, — успокаивающим тоном отозвалась Эмма, — Вот если отдохнёшь хотя бы выходные нормально, то увидишь, что кошмары вовсе приходить перестанут. О, и ещё есть вариант. Мне помогал. Ты можешь зарисовать свои кошмары и прибавить к ним какие-нибудь весёлые детали, чтобы они перестали казаться страшными. Я помню, что как-то был период, когда снились опасные змеи, но я их нарисовала завязанными в бантик, и как отпустило.

— А это идея…, — протянула я в задумчивости. Подруга отвлеклась на что-то спросившую Доминику и моего ответа не услышала, но идея оказалась очень навязчивой.

Клим, к нашему всеобщему счастью, сегодня большую часть времени провёл у программистов, выясняя какие-то подробности по поводу одной из своих программ. Только периодически парень возвращался на своё рабочее место, что-то делал на компьютере и снова исчезал, не обращая на нас внимания. Впрочем, как и всегда. Оставалось лишь посочувствовать компьютерщикам, потому что, насколько я помнила, Клима не переваривал даже спокойный Йен.

— Девушки, вы уже на какой стадии? — Доминика ненадолго отвлеклась от своих заметок и спокойно взглянула на нас с Эммой. Сегодня во всех отделах царила суматоха, связанная с предстоящей проверкой оборудования, так что и без того имеющийся хаос набирал обороты.

— Последний вариант заканчиваем, — отозвалась подруга за нас обеих, — Так что сейчас отдадим.

— Хорошо, — арт-директор кивнула и мягко улыбнулась, — После этого можете считать себя свободными на сегодня.

— Совсем? — я удивлённо вскинула брови и переглянулась с Эммой.

— Да, — Доминика кивнула, снова сосредоточившись на своих заметках, — Когда варианты будут закончены, мы с Климом приступим к их обработке. Работы не так много, чтобы привлекать и вас.

— Отлично, — прошептала Эмма и повернулась к разложенным перед ней черновикам, — Внеплановый выходной!

— Что-то уже планируешь? — я усмехнулась и тоже склонилась над работой.

— Тётка уже вторую неделю просит заглянуть к ней и забрать какую-то посылку для бабушки в деревню, — протянула Эмма, проводя последнюю линию, — Вот сегодня и поеду к ней. А ты?

— Я? — мои мысли снова, в который уже раз за утро вернулись к расследованию соседки, — А я, наверное, прогуляюсь к Лике на работу. Надо же в кой-то веки побесить наших журналистов.

— Удачи тогда, — девушка рассмеялась, — Но, честно говоря, я ставлю на Лику.

Я закусила губу, чтобы не поддержать её смех. Когда мы с Ликой из-за чего-то ссорились, то вещи летали по квартире только так.

Карандаш легко скользил по бумаге, и я наслаждалась каждым моментом рисования. Непередаваемое чувство, когда линии постепенно складываются в фигуру и созданный образ начинает оживать. Порыв творчества закончился только тогда, когда Эмма вручила мне свою законченную часть и с наслаждением потянулась, разминая уставшее от долгого сидения тело. Сегодня она пришла на работу в лёгкой футболке, и теперь выглядела так по-летнему, что мне даже на мгновение захотелось на пляж или на природу. В принципе мои джинсы и свободная белая кофта подошли бы и для гуляния, но всё же интересней узнать, что там у Лики на работе.

Наконец, последние штрихи были сделаны, и я тоже откинулась на спинку стула, окидывая взглядом всю стопку, которую мы с Эммой сделали за два дня.

— Доминика, мы готовы, — подруга подхватила готовые документы и подошла к столу арт-директора, чтобы сдать работу.

— Отлично, — женщина внимательно просмотрела каждый лист и только после этого кивнула, — До завтра, девочки. Если что-то случится, я вам позвоню, конечно, но пока не вижу, чтобы что-то в вашей работе могло вызвать вопросы.

— Замечательно, — я широко улыбнулась, вставая со своего стула и подхватывая ранец. Даже не верится, что сегодняшний рабочий день действительно закончился так быстро.

Впрочем, Эмма поверила в это ещё быстрее, чем я, и уже с сумкой в руках замерла на выходе, подгоняя меня взглядом. Пришлось поторопиться, чтобы догнать подругу.

— Тебя подбросить? — девушка, улыбаясь во все лицо, бодро шагала по коридору между секциями.

— А тебе в сторону «ТудэйНьюс»? — уточнила я, смущаясь и не желая обременять её. Но её лицо я бы в любом случае не увидела, только убранные в высокий хвост волосы, которые качались из стороны в сторону, пока она быстро шла передо мной.

— Почти, — кивнула та, — Так что я тебя подброшу, раз твой колёсный друг временно выбыл из строя.

Клима мы увидели на лестнице почти одновременно, но если Эмма сделала вид, что не заметила его, то я с трудом сдержалась, чтобы не показать ему язык. Теперь его очередь вкалывать.

Парень внимательно посмотрел на меня и, усмехнувшись, пошёл наверх в наш отдел.

— Когда-нибудь Клим перестанет делать вид, что мир крутится вокруг него, — вполголоса философски протянула подруга, выйдя в холл первого этажа, — Но вряд ли мы до этого доживём.

Вокруг оказалось не так пустынно, как во время обеда, но всё же людей виднелось не особо много. Похоже, часть ребят и из наших, и из числа компьютерщиков тоже получила сегодня сокращённый день.

— А куда это вы собрались? — мягко осведомился кто-то со стороны кафе. И, повернувшись на звук голоса, я тут же увидела Дамира. Друг легонько покачивал в пальцах стаканчик кофе и рассматривал нас весело сверкающими глазами.

— А нас отпустили сегодня раньше, — улыбнулась я, — Вот мы и сваливаем по разным делам.

— Вот везучие, — притворно расстроенно вздохнул парень, — А у нас Илюха вторично с макетом напортачил. Директор сегодня сказал ему вообще все перья с костяка снять. Илюха решил, что самый умный, и включил фен. Если захотите посмотреть на комнату, в которой будто разорвало подушку, приходите к нам в гости.

Ни Эмма, ни я не смогли сдержать смеха. Было бы очень неловко, если бы сам Илья услышал это, но не посмеяться попросту не вышло.

— У нас достаточно хорошее воображение, чтобы представить такое, — подруга поправила очки, всё ещё усмехаясь, — Так что мы уже не будем наверх подниматься.

— Ладно, — Дамир легко согласился и кивнул нам обеим, — Тогда до завтра?

— До завтра, — отозвалась я с улыбкой, — Удачи тебе с проектом.

Эмма махнула другу и вместе со мной направилась к выходу, пока парень, на ходу попивая кофе, пошёл к лестнице. И я, уже видя перед собой дверь, неожиданно спохватилась о незаконченном деле.

— Чуть не забыла, — я скинула с плеча рюкзак и, вытащив из него аккуратно свёрнутый пакет, бросилась обратно, — Дамир!

Парень, услышав своё имя, развернулся на полушаге. К счастью, далеко уйти он не успел, и мне не пришлось гоняться за ним по всем коридорам здания. Удивлённо приподняв брови, Дамир уставился на меня сверху вниз, когда я вручила ему пакет.

— Твоя рубашка, — улыбнулась я, — Вчера её постирала. Спасибо большое, что выручил.

— Да не за что, — уголки его губ приподнялись в знакомой тёплой улыбке, и парень свободной рукой забрал своё имущество, — Если ещё как-нибудь окатит поливалкой, то заходи. Или сам кружку с водой принесу.

— Ах, ты! — во мне боролись желания расхохотаться и стукнуть его, но смех победил.

— Дизайнер, художник и немного компьютерщик, — Дамир вежливо поклонился, насколько это было возможно со стаканчиком в руке.

— Запомню и подарю тебе потом бейдж, — усмехнувшись, сообщила я и повернулась, чтобы догнать Эмму на выходе из здания. Однако вместо холла увидела что-то тёмное, отчего пришлось дёрнуться назад, чтобы не врезаться. Но от неожиданности я всё-таки споткнулась и потеряла точку опоры.

Мгновение и сильные руки тут же быстро перехватили меня за талию. Я не успела даже толком сообразить, что происходит, а уже оказалась вплотную к тому, в кого чуть было не врезалась. Взгляд моментально метнулся вверх к лицу, и я ойкнула и мысленно отвесила себе подзатыльник за неловкость.

Йен всё ещё аккуратно держал меня за талию, почти прижав к себе, и оттого я моментально ощутила, как горят щёки.

— Прости, пожалуйста, — торопливо протараторила я, невольно вспомнив и вчерашние попытки извиниться за доставленные неудобства. За двое суток я, кажется, слишком часто осложняю этому парню жизнь.

— Привет, Еся, — в голубых глазах отчётливо виднелись весёлые искорки, — Тут моя ошибка, а не твоя. Задумался.

Руки он всё-таки убрал, и я, воспользовавшись свободой, отступила назад и зачем-то ещё раз помахала Дамиру и теперь уже и Йену, прощаясь.

— Еся, велосипед уже получилось отремонтировать? — вопрос компьютерщика застал меня на попытке отвернуться и свалить.

— Пока нет, — я повернулась и помотала головой, — Возможно, завтра уже всё в порядке будет.

— А сегодня ты как добираться домой будешь? — спокойно продолжил разговор Йен, внимательно смотря на меня.

— Не переживай за неё, — усмехнулся Дамир, допивая кофе, — У Еси с Эммой сегодня день короткий. А если что, я подкину до дома.

— Ладно, — кивнул компьютерщик, пока я ощущала себя третьей лишней из-за того, что парни вели разговор поверх моей головы.

— Спасибо, что вчера подвёз, — я решила ещё раз поблагодарить и улыбнулась, — Ладно, я побегу, чтоб Эмму не задерживать.

Останавливать меня на этот раз не стали, и я с внутренним облегчением поторопилась на выход из здания. Ощущение неловкости проходить явно не спешило, чему откровенно не способствовала весёлая усмешка ждущей в дверях подруги.

Путь до парковки прошёл в молчании — Эмма улыбалась, а я перевела дыхание и всё-таки усмехнулась. Надо ж было так умудриться, чтобы, только закончив разговор с Дамиром, чуть было не врезаться в Йена.

— Красиво вышло, — всё ещё улыбаясь, проговорила Эмма и, отключив сигнализацию своей машины, села на водительское место.

— Ты это о попытке протаранить представителя компьютерщиков? — с иронией поинтересовалась я, плюхнувшись на переднее пассажирское сиденье и поставив рюкзак себе на колени.

— Ага, — кивнула подруга, когда автомобиль сдвинулся с места.

— На самом деле по-дурацки вышло, — вздохнула я и потёрла лоб, чувствуя, что опять краснею, — Надо ж было его не заметить. Хорошо хоть, что не из кафе шёл с кофе, как Дамир.

— Да ладно тебе, — Эмма усмехнулась и отчего-то весело мне подмигнула, — Думаю, Йен и рад был.

Я с недоверием и удивлением уставилась на неё, но девушка обратила внимание на мой взгляд только тогда, когда мы выехали на дорогу.

— Ой, не надо на меня так смотреть, — улыбка девушки стала ещё шире, — Между прочим, Йен куда охотней помогает нам с компами, если просить его о помощи идёшь ты.

— Серьёзно? — я от удивления ещё выше приподняла брови, — Мне казалось, что он всем помогает. Кроме Клима.

— Возможно, — согласилась Эмма, но уголки её губ по-прежнему были приподняты, — Однако пару раз он отказывал мне, ещё пару раз — Доминике. Климу на постоянной основе, кроме моментов с официальной диагностикой. А тебе не отказывал ни разу.

Задумавшись, я отчего-то невольно начала перебирать в памяти все наши немногочисленные встречи. Однако всё равно не припомнила ничего особенного. Йен становился заметно спокойней, когда мы с ним общались, но и только. Точно так же, как происходили разговоры с Дамиром, самой Эммой и немногочисленным кругом моих друзей.

— Наверное, я просто в удачные моменты подходила, — предположила я, пожав плечами.

— Ладно. Быть может, — подруга усмехнулась, но переключилась на другую тему, разглядывая дорогу, — Тебя до редакции прямо?

— Ага, — я положила ладони на свой ранец и принялась крутить в пальцах один из двух брелоков в виде летящей птицы.

Машина быстро влилась в непрерывный в такое время поток автомобилей на улице. Кругом гуляли или торопились по делам люди, солнце ярко светило, поднимая и без того высокую температуру. В самом деле, поехать бы на пляж тогда уж….

Но я всё-таки осталась на месте. Слишком много планов на ближайшее время. Хотя если нас всем отделом всё-таки освободят от работы на период проверки техники, то, может быть, вырвемся с друзьями на какой-нибудь водоём. Или же в пятницу в парке выберем место поближе к озеру.

Эмма спокойно и размеренно рассказывала что-то о своём парне Евгении, уехавшем вчера из города на несколько дней в командировку, и о том, что теперь в их общей квартире можно будет в случае чего доделать проект.

Автомобиль в какой-то момент свернул с основной дороги на боковую улочку, но я даже не заметила этого, погрузившись в мысли о своём пострадавшем транспорте и об обещанном ремонте. Машина Эммы проехала ещё немного и выехала к перекрёстку, над которым возвышалось здание торгово-развлекательного центра.

— Позавчера ходили туда с Женей, — подруга улыбнулась, бросив взгляд в сторону ярких вывесок, украшавших фасад, — Там сделали новую комнату аттракционов в темноте. Жутко, но весело.

— В темноте? — рассеянно переспросила я, выныривая из собственных мыслей.

— Ну да, — кивнула Эмма, — По нескольким залам катается вагончик. Кругом темнота, но иногда виднеются всякие страшные чучела, звери. Иногда действительно жутко. Один раз, например, Женя фонариком, который нам на входе выдали, высветил в зарослях волка. Так он как живой был — глаза красные-красные и будто прямо сейчас бросится! Представляешь?

По коже невольно пробежал холодок — память услужливо воскресила ночной кошмар, заставив меня поёжиться. Да уж, волк может выглядеть очень жутко. Наверное, если бы на тех аттракционах он бы улыбался так же, как в моём сне, Эмма свалила бы из вагончика, сверкая пятками.

— Очень жутко, — согласилась я и покосилась на подругу, которая как раз включила поворотники, собираясь сворачивать к редакции газеты, — Эм, а ты слышала о пропавших людях?

— Ты о тех троих, кажется? — девушка наморщила лоб, — Или двоих…. Хотя, честно говоря, кругом столько этих листовок, что я даже не знаю точно. Но по вечерам теперь не гуляю.

Я кивнула и тут же снова мысленно отвесила себе подзатыльник. Какое счастье всё ж, что вчера мне не удалось вляпаться в неприятности. Иначе вполне может быть, что в Ликиной газете в следующем выпуске публиковали бы уже моё фото.

— И, насколько я слышала, никого ещё не нашли, — Эмма серьёзно смотрела на дорогу, — Или нашли, но не объявляют.

— А такое может быть? — я озадаченно вскинула брови, — Почему не объявляют?

— А допустим, что там что-то очень нехорошее с ними случилось, — девушка пожала плечами, — Может, полиция не хочет население до паники доводить. И так все настороже из-за этих табличек «помогите найти». Точнее из-за количества снимков на них.

— Может быть, — задумчиво протянула я. Кажется, стоит упомянуть при Лике эту теорию.

— Но думаю, что ты скоро будешь знать об этом побольше всех нас, — Эмма вдруг с усмешкой покосилась на меня, — Раз я везу тебя в редакцию.

Я взглянула на подругу и рассмеялась вместе с ней. Экскурсия в обитель информации начинается. И хоть я никогда не рассказывала Эмме о делах Лики, а она из вежливости не задавала вопросов, чтобы не ставить меня в неловкое положение, прозвучало всё равно весело.

Автомобиль остановился у обочины как раз напротив небольшого сквера. Попрощавшись с Эммой и ещё раз поблагодарив её, я направилась к пешеходному переходу. Слева от дороги гуляли меж деревьев пожилые пары и мамы с колясками. Кругом кипела жизнь, и даже сюда доносились грохот и звуки ударов от расположенной в сквере площадки для скейтеров.

Я быстро пересекла битком набитую парковку для сотрудников редакции и мельком огляделась. Четырёхэтажное здание из нескольких корпусов, присоединённых друг к другу на манер буквы «П», взирало на гостей широкими распахнутыми окнами — хоть лето уже и подходило к концу, жара спадать не спешила. А из-за ослепительно белых стен казалось, будто само строение в состоянии освещать и согревать всю округу.

К входным дверям вела небольшая лестница, и я взлетела по ней, перескакивая через ступеньки. Любопытство к делам репортёров становилось сильнее с каждой минутой. Или же мне просто хотелось отвлечься от тяжёлых мыслей.

Центральный холл представлял собой широкий и просторный зал, окна которого по правую сторону как раз выходили на парковку и на самую солнечную часть двора. Золотистые лучи мягко освещали мраморный пол в тёмно-зелёных тонах и поднимались на небольшие диваны, расставленные вдоль стен для посетителей.

Охранник за небольшой стойкой у входа привычно махнул мне рукой и кивком головы указал вправо. Я помахала ему в ответ и торопливо пересекла холл, чтобы свернуть в указанный коридор. Николай работал здесь в охране, кажется, ещё до прихода на работу Лики, но меня уже успел запомнить — подруга часто водила меня к себе в гости. И раз он указал на коридор, значит, Лика сейчас в своём кабинете, и можно идти сразу к ней.

Я только завернула за угол, как торопящийся куда-то незнакомый парень едва не сбил меня с ног. Но меня опять поймали до падения на пол — незнакомец перехватил меня за плечо и помог удержаться в вертикальном положении. Ощущение дежа вю моментально стало очень сильным, отчего я едва было не рассмеялась. День ещё в разгаре, а меня уже дважды чуть не уронили.

— Ох, прости, — парень усмехнулся, и его карие глаза сверкнули ещё веселей из-под рыжей чёлки.

— Ничего, — я выдохнула и одёрнула на себе белую кофту. Брови незнакомца вдруг поднялись, и он, положив ладони мне на плечи, заинтересованно всмотрелся в лицо. От подобного наблюдения мне стало как-то не по себе, и я наскоро перебрала в памяти друзей Лики по работе, но так и не смогла вспомнить этого рыжего.

— Еська, ты что ли? — с улыбкой выдал парень, пока я в ответ уставилась на него с недоумением, — Постриглась так, загорела. Фиг узнаешь.

Неловко кивнув, я опять задумчиво обвела его взглядом, пытаясь заново перекопать свою память. Раз меня знают по имени, то совсем уж невежливо с моей стороны не вспомнить его в ответ.

Парень в лёгкой зелёной футболке с длинными рукавами в ответ на мою растерянность только усмехнулся и весело подмигнул. И черты его загорелого лица вдруг показались мне действительно знакомыми.

— Алек…? — удивлённо протянула я, широко распахнув глаза, — Ты что ли?

— Ага, — довольно кивнул друг, — Только вчера со стажировки приехал. Меня тут никто пока с первой попытки не узнал.

Убрав от меня ладони, Алек скрестил руки на груди и вздохнул с демонстративно огорчённым видом, но всё равно было заметно, что он шутит.

— Оно и понятно, — я рассмеялась и снова окинула его взглядом, — Уехал бледный блондин с короткой стрижкой, а вернулся через два месяца рыжий смуглый парень с длиной волос по уши. Небось, ещё пришлось охране доказывать, что ты это ты?

— Зришь в корень, — усмехнулся Алек и, покопавшись в кармане джинс, вытащил пластиковый прямоугольник с персональными данными, — Только вот новый пропуск сделали, а то пришлось бы в отдел через окно лезть.

Картина того, как друг по ровной стене ползёт до второго этажа, словно паук, заставила меня опять рассмеяться.

— Знаешь, ради такого зрелища я бы отобрала у тебя пропуск, — честно призналась я, всё ещё посмеиваясь. Парень выразительно приподнял брови и покачал головой, смотря на меня с наигранным снисхождением, но уголки его губ дрожали от смеха.

— Алек! — недовольный вопль из соседнего коридора заставил нас отвлечься и покоситься в сторону звука, — Тебя как за смертью посылать! Ты там идёшь или как?

— Ладно, мелкая, я побегу, — друг с усмешкой потрепал меня по волосам и с иронией взглянул в направлении кабинета секретаря, — А то пропуск не заверят.

Я возмущённо заворчала, сбрасывая его ладонь со своей головы. Разница у нас в возрасте не особо большая, но Алек отчего-то всегда относился к нам с Ликой, как к своим младшим сёстрам.

— Расскажешь потом, как стажировка прошла? — я улыбнулась и пригладила короткие волосы в привычную причёску. Наверняка у друга набралось с вагон каких-нибудь странных и очень смешных историй.

— Конечно, — Алек с хитрой улыбкой подмигнул и скрылся за углом. В коридоре будто бы даже стало потемней, словно бы сбежал источник света.

Покачав головой и не скрыв улыбки, я продолжила путь к подруге. Вроде бы вчера она говорила, что на ней будет разговор с полицией, так что интересно, в каком состоянии расследование теперь.

Кругом сновали занимающиеся своими делами сотрудники редакции. Некоторые узнавали меня и здоровались, но большинство явно выглядели озабоченными работой и не обращали внимания ни на кого.

Наконец, я прошла по ярко освещённой солнечными лучами галерее и остановилась перед нужной дверью. Лике выделили отдельный закуток, гордо называемый кабинетом, совсем недавно, но свои привычки из общежития она перенесла и сюда. Так что если подруги там нет, то дверь будет заперта на два оборота.

Я на пробу дёрнула изогнутую дверную ручку вниз и тут же чуть было не получила этой же дверью в лоб. После двух столкновений с людьми рефлекс сработал сам, заставив меня проворно отскочить в сторону.

На фоне заваленного бумагами небольшого помещения промелькнула Лика и сразу вывалилась в коридор, на ходу накидывая поверх серой майки тёмную рубашку.

— О, Еся! — обрадованно промычала она, сжимая губами заколку и одновременно пытаясь руками собрать фиолетовые волосы в причёску, — Я тут… столько накопала…. Информации вроде много… а конкретно и ничего.

Её бормотание из-за заколки было практически не разобрать, так что я обошла подругу и, закрутив верхние пряди её волос на затылке, протянула руку за украшением.

— А теперь внятно объясни, куда это ты собираешься, — проговорила я, аккуратно скрепляя получившуюся причёску заколкой.

— Редакция получила официальное разрешение от начальства участка на разговор с полицейскими, которые ведут дело похищенных, — протараторила Лика, терпеливо дождавшись окончания моей возни, и поправила свою наплечную сумку, — Поэтому я лечу в участок! Я так понимаю, что с работы тебя уже отпустили, раз ты тут?

— Ага, — протянула я со вздохом, — Всё-таки я не во время пришла.

— Нет-нет, ты очень даже вовремя! — подруга мёртвой хваткой вцепилась в мою руку и потащила за собой по коридору в сторону выхода, — Составишь мне компанию.

— Н-но, Лик, — растерянно протянула я, не сумев вырваться, — Я ж не репортёр! Меня туда вообще не пустят!

— Пустят, — уверенно отозвалась девушка и пролетела по залу мимо охраны. Николай проводил нас с весёлой улыбкой и с сочувствием во взгляде кивнул мне. Кажется, я случайно влезу в это дело по уши….

В парке по-прежнему прогуливались горожане, так что Лика быстро выбрала наиболее пустую дорогу, которая пересекала его насквозь. Мою руку подруга уже отпустила, так что мне оставалось только стараться не отставать от бодрого темпа девушки.

— А зачем я тебе в участке? — выдохнула я, наконец, нагнав её.

— Я хочу, чтобы у тебя возникли вопросы, — спокойно пожала плечами Лика с таким видом, будто это было ясно, как день, — Я за вчера и сегодня уже перелопатила кучу разных сведений и могу сейчас что-то упустить, потому что оно кажется мне очевидным. А ты не знаешь о деле ничего, так что, пока полицейские будут отвечать на мои вопросы, у тебя могут возникнуть свои собственные. А это, в свою очередь, наведёт меня на нужные мысли. Да и, честно говоря, полицейские нашей активности не особо рады. Редакции больших трудов стоило получить разрешение на беседу, так что я предпочла бы не соваться туда одна, а свободных сотрудников сейчас нет.

— А я удобное прикрытие, — подытожила я с лёгкой усмешкой, — Как в тот раз, когда ты во время одного из своих расследований представила меня своим личным редактором?

— Именно, — девушка убрала за ухо прядь фиолетовых волос и довольно улыбнулась, — Ты же художник-оформитель, так что мы даже не врём никому.

— Ладно, — я кивнула, но веселье прошло быстро, и я в раздумьях подёргала себя за край белой кофты, — Лик, это, конечно, круто, что я ничего не знаю. Но хоть какие-то общие моменты ты мне можешь рассказать до визита в участок? А то буду там сидеть, как будто ты меня с улицы украла.

Мимо нас пронёсся скейтер — мальчик лет десяти в яркой красной футболке. Его появление спугнуло голубей, отчего птицы разом вспорхнули с дороги.

— А, ну да, — Лика хлопнула себя по лбу, а затем похлопала по своей наплечной сумке, — Тут у меня некоторые материалы, но на ходу их показывать довольно сложно, так что обойдёмся словесной картиной. На данный момент пропавших людей уже шестеро, и пока что, насколько мне известно, новостей об их местонахождении нет. Пропадали они в разных местах, между собой никак не связаны на первый взгляд. Всего трое мужчин и три женщины. Возрастные категории разные — от двадцати лет до тридцати девяти. Единственное, что объединяет всех их в серию, это цикличность исчезновений — между пропажами людей практически всегда четыре дня. Последнее такое исчезновение произошло в это воскресенье, так что если преступления не будут раскрыты в ближайшие дни, то следующее похищение может произойти уже в эту пятницу. Или в субботу, потому что в одном случае похититель выдержал паузу не в четыре дня, а в пять.

Я мрачно покосилась на подругу и поёжилась от неприятного холода, пробежавшегося по коже. Лика явно воспринимала сейчас происходящее за загадку, которая требует решения, или за интересный материал для статьи. Я же видела это с точки зрения простого горожанина, которому было бы спокойней, если бы этого всего вообще не было. В воображении сразу возникла картина, как какая-нибудь женщина гуляет сейчас в парке рядом с нами и наслаждается жизнью, а уже в субботу её фотография пополнит список пропавших без вести. И я снова поёжилась, будто преступник уже смотрел на нас с Ликой из-за ближайшего дерева.

— Я вручу тебе блокнот и ручку, — продолжила подруга после короткой паузы, — Если тебе не трудно, запиши, пожалуйста, вопросы, которые у тебя возникнут по ходу моего разговора. Даже просто наблюдения подойдут.

— Хорошо, — я кивнула и машинально взглянула туда, где на расстоянии от городского парка скрывалось здание полицейского участка. Идея отчего-то вмиг стала казаться ещё более напрягающей, чем прежде. Однако вдруг я хоть чем-то смогу помочь подруге и этим пропавшим?

К цели мы подошли уже через пару минут, и Лика первой скользнула за тяжёлую серую дверь участка. Долго топтаться тут без неё было бы подозрительно, так что я последовала за ней, надеясь, что вопросов ко мне у полицейских не возникнет.

Подруга лёгким движением стряхнула пылинку с плеча своей тёмной рубашки и одновременно вытащила из-за воротника шнурок, на котором висело её журналистское удостоверение. Для мужчины в форме, стоящего рядом с пропускным пунктом, этого оказалось достаточно, и он взглядом указал Лике на небольшой сканер, на ленту которого надо было сложить вещи. Девушка так и сделала — её сумка быстро скрылась в приборе, увлекаемая движущейся лентой.

Но как только следующей подошла я, охранник нахмурился. Душа, судя по ощущениям, ушла куда-то в кроссовки.

— Она со мной, — Лика забрала своё имущество и равнодушно взглянула на мужчину, будто всё было в порядке вещей, — Мой личный редактор.

Взгляд охранника ещё раз прошёлся по мне, словно он ожидал, что в случае вранья у меня вдруг вырастет нос, как у Буратино. Но, к его сожалению, моя внешность не поменялась, и мужчина, наконец, кивнул и так же молча указал и мне на ленту сканера.

Мой рюкзак, в отличие от меня, вопросов у охраны не вызвал вовсе, так что обратно имущество я получила так же быстро, как Лика — свою сумку.

— Тебе говорили, куда именно мы идём? — шёпотом осведомилась я у подруги, как только мы отошли подальше от охранника.

— Отдел номер три, — девушка вытащила из кармана джинс небольшую записку, — Да, отдел три, второй этаж. По телефону нашему контактному лицу сказали обратиться к некому Булату.

— Надеюсь, в таком случае, что у всего третьего отдела есть таблички с именами, — хмыкнула я и кивнула ей на лестницу по левой стороне зала, — Тогда нам туда.

— Ага, — Лика воодушевлённо улыбнулась. По ней сразу можно было заметить, что журналистка уже по уши в исследовательском азарте. Полицейским, кажется, можно посочувствовать заранее. Или понадеяться, что мы не загремим на пятнадцать суток.

В коридоре второго этажа оказалось неожиданно многолюдно — одни люди сидели на скамейках рядом с дверьми кабинетов, другие куда-то торопились, на ходу читая документы или обсуждая что-то по телефону. Чтобы не потеряться в этом смешении звуков и красок, я взглядом остановилась на фиолетовых волосах подруги и поторопилась, на ходу извиняясь перед теми, кого задевала.

Лика уже успела остановиться перед дверью, над которой была прикреплена заветная тройка, и постучать, когда мне удалось её догнать.

— Здравствуйте! — бодро проговорила она, не дожидаясь ответа на стук и проходя в помещение. Вряд ли мне стоит вообще привлекать к себе внимание, так что я не стала со всеми так здороваться и тихонько прикрыла за нами дверь. И только затем оглянулась.

Третий отдел оказался небольшой комнатой, где поместились пять столов, доска с какими-то снимками и записями и шкафы, забитые папками. Однако все рабочие места размещались в помещении так, что от входа не были видны экраны компьютеров и вообще то, что лежало на столах. А вот те, кто за ними сидел, были видны. И на короткий миг я даже успела об этом пожалеть, потому что смотрели на нас не то чтобы зло, но особой дружелюбности не наблюдалось.

Я покосилась на подругу, но ту заставил бы выйти из комнаты только танковый наезд.

— Нам сказали, что мы можем поговорить с Булатом, — в прежнем энергичном тоне продолжила Лика, улыбаясь.

Парень, который на момент нашего вторжения сидел на краю стола лицом к остальным присутствующим и доске с заметками, оглянулся и, чуть приподняв брови, окинул девушку вопросительным взглядом. На меня внимания не обращали, что в данной ситуации даже радовало. В душе я успела только восхититься выдержкой подруги, как оглянувшийся парень встал со стола и подошёл к нам.

— Булат — это я, — спокойно сообщил он, с интересом смотря на Лику сверху вниз.

И только теперь мне удалось его нормально рассмотреть и тут же удивиться, потому что на полицейского он не походил совсем. Тёмно-коричневые волосы чуть прикрывали уши и короткими прядями спадали на лоб, в левом ухе виднелась маленькая чёрная серьга и вдобавок вместо формы на нём оказалась лёгкая белая рубашка с накинутой поверх тёмной курткой с высоким воротником.

— Меня зовут Лика, — подруга протянула ему руку, дежурно улыбнувшись, — Мы из газеты «ТудэйНьюс». Вас должны были предупредить.

Парень немного нахмурился, и по выражению его лица легко можно было понять, что он не был в курсе нашего визита. Но эта мысль быстро отошла на второй план, когда я уставилась в его голубые глаза с красивым зелёным отливом и вспомнила, где мне довелось с ним встретиться прежде.

— Булат? — удивлённо переспросила я, поражённо смотря на парня, — А ты чего тут делаешь?

Парень тут же заметил, что Лика пришла в кабинет не одна, и перевёл взгляд на меня, вскинув бровь. И замер, уставившись на меня в ответ с аналогичным удивлением.

— Еська? — выдохнул он через мгновение и, не дав мне и слова сказать, вдруг так крепко обнял, что даже приподнял над полом. У меня получилось только сдавленно усмехнуться, потому что я вынужденно уткнулась в его мягкую куртку.

— Ты-то чего тут делаешь, охотница? — выдал Булат, наконец, поставив меня обратно на пол, но так и не отпустив.

— К тебе тот же вопрос, расхититель раритетных шкафов, — меня опять пробило на смешок.

— Еся — мой редактор, — сообщила Лика, с нескрываемым интересом переводя взгляд с него на меня и обратно. Её вмешательство вовремя избавило меня от необходимости дальше уходить от ответа на вопрос.

— Не ожидал, что увижу тебя в таком качестве, — Булат улыбнулся и всё-таки немного отступил.

— Да я как-то тоже, — я с искренним любопытством снова окинула его взглядом, — Так что ты тут делаешь?

— Я представляю третий отдел, — парень усмехнулся и потёр шею, будто заранее уже понимал, какие вопросы у меня возникнут.

— Ничего себе смена специальности, — пробормотала я поражённо. Мельком обведя взглядом остальных полицейских, я тут же удивилась ещё больше и даже забыла, что хотела спросить. Если Булат стоял у правого от входа стола, то напротив него по левую сторону небольшого кабинета разместилось рабочее место мужчины в лёгкой свободной рубашке, которая была расстёгнута на несколько верхних пуговиц. Он прежде что-то читал с экрана компьютера, но отвлёкся и теперь с нескрываемым интересом смотрел то на Булата, то на меня. Но на полицейского тоже никак не тянул своим видом.

— Что ж, продолжим, — бодро добавила Лика, пока я оглядывалась, — Ваше начальство дало нам разрешение на разговор по поводу шести пропавших, поэтому я хотела бы узнать ваше мнение о происходящем и о ходе дела.

Булат удивился снова и, кажется, даже больше, чем от встречи со мной. Но прежде чем он успел ответить, с другой стороны комнаты отчётливо и весьма громко фыркнули. Машинально бросив взгляд в сторону звука, я обнаружила рыжего парня лет двадцати в тёмно-фиолетовой толстовке, накинутой поверх зелёной футболки. Увидев, что я на него посмотрела, парень изогнул бровь и стал выглядеть ещё мрачнее, чем прежде. Вроде бы в таком возрасте он мог быть максимум стажёром, а не участником расследования….

Степень моего удивления и недоумения только возрастала с каждым мгновением. Что это за кружок по интересам в полицейском участке?

— Наше начальство? — уточнил Булат, слишком явно стараясь изобразить вежливый тон, — Я в этом сомневаюсь.

— Егор Викторович, возглавляющий этот участок, выбрал третий отдел для разговора с репортёрами, — абсолютно спокойно отозвалась Лика, — Табличка на вашей двери подтверждает, что местом мы не ошиблись. Поэтому где мы можем с вами поговорить?

— Егор Викторович, значит, — с пробуждающимся в голосе недовольством повторил за ней блондин у окна. До этого момента он сидел, закинув ноги на стол, теперь же встал со своего места и направился к нам. И я окинула взглядом синюю футболку с закатанными рукавами и чёрные широкие браслеты на запястьях этого парня. В душе уже вовсю крепли сомнения в том, что эти совсем не похожие на полицейских люди что-то знают о происходящем. Особенно учитывая то, что старый знакомый Булат по моей памяти был профессиональным оценщиком предметов искусства, а не детективом.

Подошедший блондин уже успел встать рядом с Булатом, и тот устало и тяжело вздохнул, пока его товарищ окинул взглядом сузившихся глаз нас обеих.

— Надо бы прогуляться к Егору Викторовичу, — рыжий тоже поднялся со своего стула, — И напомнить ему, что мы эксперты, а не переговорщики с писаками.

Лика сказанное пропустила мимо ушей и продолжила серьёзно смотреть на Булата.

— Полиция не давала комментариев слишком долго, чтобы теперь ещё и выгонять репортёров, — тон подруги оставался таким же спокойным, будто она со мной разговаривала, а не стояла лицом к лицу с двумя парнями выше и недовольней её.

— Со своей подружкой потом поболтаешь, — вдруг сообщил Булату блондин и жестом указал Лике на дверь, — Лучше сгоняйте к тому, кто вас сюда послал и с ним и разговаривайте.

Его голос при этом едва заметно завибрировал, будто парень дошёл до точки кипения своего недовольства. И подруга как-то задумчиво уставилась на него, вопросительно приподняв брови.

— Сейчас же, — добавил блондин, смотря ей в глаза. И я тут же ощутила, как в душе оживает раздражение, будто передо мной опять был Клим.

— Ты Булат? — процедила я, сверля взглядом физиономию парня, — Думаю, что нет, так что иди обратно к своему окну. Приказывать он тут собрался….

Блондин на мгновение опешил от того, что к нему кто-то обратился, и тут же уставился на меня сузившимися от недовольства глазами. Отбросив мысль о том, что меня за наглость могут и задержать, я продолжила смотреть на него с аналогичным недовольством. В висках даже немного застучало — давненько мне не приходилось так злиться.

— Своим друзьям хамить будешь, а моих не трогай, — бросила я, не меняя раздражённого тона, когда прошли две секунды, а молчание всё ещё продолжалось.

Блондин моргнул и на мгновение принял такой растерянный вид, будто все его предыдущие собеседники были сплошь немыми. И его удивление было настолько искренним и неподдельным, что я перевела взгляд на Булата и неожиданно поняла, что он тоже смотрит на меня очень внимательно.

— Что? — моё терпение лопнуло окончательно, — На мне узоров нет.

Булат очнулся и кашлянул, словно старался скрыть неловкость.

— Что ж, проходите, — парень ладонью указал на стул, стоящий перед его столом, — Только давайте поговорим коротко.

Лика, замолчавшая от неприкрытого хамства блондина, покосилась на меня, и мы обменялись одинаково удивлёнными взглядами. Что это был за немой цирк?

Самый младший из присутствующих — рыжий парень в толстовке — уже успел подняться со своего места и удивлённо и недовольно уставился на Булата, будто его только что лишили весёлой возможности выставить нас из кабинета. Однако мой старый знакомый явно не торопился что-либо ему пояснять, отчего тот нахмурился и всё-таки сел обратно.

Уже направившись за подругой к столу Булата, я покосилась и на последнего человека в этой комнате, кто пока вовсе никак не реагировал на происходящее. Мужчина за дальним от выхода столом спокойно читал какие-то документы, смотря на них спокойным и серьёзным взглядом сквозь очки в чёрной оправе. Несмотря на то, что вместо формы на нём была чёрная футболка, из всех присутствующих он больше всего подходил на роль полицейского, а ничего не выражающее лицо отчего-то внушало даже больше опасений, чем открыто недовольный блондин. Единственное, что заставило его отвлечься от чтения, это короткая перепалка между нами, и то едва ли он собирался принимать в ней хоть какое-нибудь участие.

Идя к столу за Ликой, я почувствовала его наблюдение, и на мгновение взгляд тёмных глаз остановился на моём лице. Но зрительный контакт продлился всего мгновение, и мужчина снова опустил голову. Странно, что глава участка отправил репортёров к Булату, а не к этому мужчине, который явно был старше всех в этой группе.

Я думала, что встану рядом со стеной у стола Булата, но его сосед в бордовой рубашке вдруг поставил на свободное место стул, который стоял у его собственного стола, и взглядом указал мне на него. По возрасту этот мужчина казался ближе к молчаливому незнакомцу в конце помещения, так что выбор именно моего старого знакомого для разговора с прессой вызывал у меня всё больше и больше вопросов.

— Спасибо, — немного смутившись, отозвалась я, на что мужчина вдруг улыбнулся. Взгляд зелёных глаз от этого стал казаться дружелюбным и даже тёплым, будто его меньше всех напрягало присутствие тут меня и Лики.

Подруга уже села напротив Булата и положила на край столешницы свой диктофон.

— На настоящий момент нам известно уже о шести пропавших людях, — спокойно начала Лика, — И ни об одном вернувшемся. Как давно полиция догадалась, что имеет дело с серией, и какие меры предприняты для того, чтобы не дать преступнику похитить ещё кого-то?

— Видите ли, девушка, — уголки губ Булата чуть приподнялись, — Если вы хотели поговорить с полицейскими, то пришли не совсем по адресу. Третий отдел — это эксперты Центра Изучения Психологии. Мы консультируем полицию, работаем с людьми и составляем портрет предполагаемого преступника. Однако к расследованию нас привлекли далеко не сразу, а лишь в прошлую среду, поэтому работа находится в процессе. Со своей стороны могу заметить, что полицейские заботятся о горожанах: количество патрульных и постов на улицах увеличено, население предупреждено о возможной опасности.

— Однако эти меры не помешали исчезновению Кристины Лаваль и Константина Никонова, — Лика вытащила из сумки две фотографии, — Они исчезли во вторник и в воскресенье соответственно. Каковы же результаты их поисков на сегодняшний день? У полиции есть зацепки?

Я пока просто открыла полученный от подруги блокнот и в раздумьях задержала кончик ручки над чистой страницей. Лика сказала, чтобы я записывала все возникающие у меня вопросы. Но главным вопросом пока что было вообще присутствие здесь такого разношёрстного коллектива, который по какой-то причине взялся за расследование.

Взгляд сам собой скользнул на поверхность стола Булата к снимкам, разложенным подругой. И по коже моментально пробежался холодок.

С ближайшей фотографии на меня смотрела та же девушка, чей портрет я видела вчера по пути на работу. Только в этот раз изображение было цветным, и именно это заставило меня на короткое мгновение задержать дыхание.

Длинные тёмные волосы мягкой волной спадали на плечи сфотографированной девушки, а светло-карие глаза тепло сверкали на фоне бледного лица. Она весело смотрела в камеру, изогнув губы в лёгкой улыбке.

Напрочь перестав слушать Лику и Булата, я молча смотрела на снимок, борясь с волной лёгкой паники. Пропавшая Кристина как две капли воды оказалась похожа на труп, о который я споткнулась во сне, когда убегала от улыбающегося волка. Вот только расклеенные по городу её фотографии были чёрно-белыми, тогда как мой сон был цветным. И цвета полностью совпали с внешностью реальной девушки. Кажется, какой-то смутный сон, предшествовавший пробежке с волком, тоже был как-то связан с пропавшей Кристиной…. Или нет?

Но воспоминание о разорванном в клочья горле убитой заставило меня сбиться с копаний в памяти, сглотнуть и перевести взгляд на белый лист блокнота. Эмма посоветовала зарисовать ночной кошмар, чтобы стало легче. Изображать труп, сидя в поле зрения полицейских, было бы плохой идеей, так что я принялась набрасывать короткими штрихами волка на заросшей травой дороге. Мне нужно хоть чем-то занять себя, чтобы унять вспыхнувшую в душе панику.

Лика продолжала задавать уточняющие вопросы, а Булат — делать вид, что он спокойный и терпеливый. Пожалуй, я бы даже оценила их взаимные старания, если бы не была так занята попытками придумать что-то весёлое для разрушения страшного образа дикого зверя.

— Возможно, вы можете что-то посоветовать жителям города, — подруга приподняла брови, — На что стоит обратить внимание, чтобы избежать опасности быть похищенным?

— Пожалуй, я бы посоветовал тщательней следить за своим транспортом, — взгляд парня стал серьёзным, — В нескольких случаях похититель или похитители портили личный транспорт будущей жертвы, чтобы заставить ту передвигаться пешком.

Я ненадолго задержала кончик ручки над нарисованной лапой волка, чувствуя взгляд подруги. И, подняв голову, действительно наткнулась на смотрящую на меня девушку. Лика немного нахмурилась, и мне не составило труда вспомнить свой пострадавший велик.

— Что-то не так? — Булат тут же заметил наши переглядывания и сузил глаза.

— Ерунда, — бросила я и снова склонилась над блокнотом. В моём случае много ума на то, чтоб повредить велосипед, не надо, так что, скорее всего, это был просто какой-то балбес.

Молчаливый и серьёзный мужчина из дальнего угла помещения успел в какой-то момент подняться со своего места и направился на выход с папкой в руках. Но нёс он её, держа за край, и пара листков выпала, когда мужчина проходил мимо стола Булата. По привычке решив помочь, я наклонилась и подняла документы, оказавшиеся фотографиями. Уже протягивая их задержавшемуся психологу, я машинально скользнула взглядом по очередным снимкам похищенной Кристины. И от удивления невольно вскинула брови. Похоже, третий отдел умудрился получить от семьи пропавшей какие-то очень старые фотографии девушки, потому что вместе с современным снимком в моей ладони оказалась старая фотография, где маленькая Кристина стояла перед входом в детский летний лагерь, раскрасневшись от волнения и так и замерев в попытке одёрнуть на себе тонкую зелёную курточку.

— Сакура…, — бездумно пробормотала я, удивлённо смотря на ребёнка.

— Верно, — спокойно заметил мужчина, не торопясь забирать у меня фотографии. И только тогда до меня дошло, что он, похоже, специально их уронил, чтобы я подобрала.

Лика заметила, что один из психологов задержался рядом со мной, и оглянулась, снова немного нахмурившись.

— Что случилось? — подруга даже отвлеклась от допроса Булата.

— Ваш редактор как-то по фотографии узнал о детском прозвище похищенной Кристины, — по-прежнему спокойно отозвался мужчина и жестом вдруг пригласил меня в направлении своего стола, — Есения, могу я поговорить с вами?

— Еся, если ты не хочешь, то не надо, — тут же влезла Лика, положив ладонь поверх моей руки с ручкой.

— Вашу подругу никто не съест, — вдруг с мягкой улыбкой проговорил тот мужчина, который прежде одолжил мне стул, — И я не думаю, что Тимур имеет в виду допрос.

— Так и есть, — психолог всё ещё стоял рядом со мной, и его спокойный и задумчивый взгляд скользнул по рисунку в моём блокноте, отчего я успела внутренне порадоваться, что мне хватило ума не изображать там труп Кристины.

— Лик, всё в порядке, — соврала я и поднялась со стула. На самом деле чувство растерянности никак не хотело отступать. В голове просто не укладывалось, что все прошедшие дни я видела развешанные всюду снимки настолько знакомого мне человека и при этом не узнавала.

Тимур, жестом пригласивший меня сесть на стул перед своим столом, неожиданно сел не на своё место, а на второй стул перед моим так, чтобы мы сидели напротив друг друга. И помимо растерянности я начала ощущать и лёгкую тревогу, будто в том, что я узнала похищенную, было что-то криминальное.

— Не переживайте, — вдруг спокойно проговорил мужчина, отложив ненужную уже папку на стол, — Я не подозреваю вас в причастности к исчезновениям. Во-первых, потому что трое из пропавших мужчины. Во-вторых, потому что состав группы похитителей нам примерно известен, и девушек в ней нет.

От удивления я даже забыла про свою тревогу и уставилась на психолога, не скрывая своих эмоций.

— Вы знаете состав группы? — переспросила я с недоумением, — Извините за, возможно, дурацкий вопрос, но почему тогда в новостях не говорят об их поимке?

— Потому что на данный момент мы располагаем их описаниями, особенностями поведения и другими характеристиками, которые не имеют отношения к их паспортным данным, — без каких-либо эмоций отозвался Тимур, тогда как я вообще не думала, что он ответит на такой вопрос. Хотя если группа психологов работает несколько автономно от полицейских, то, вероятно, отношения у них не очень.

— Я бы хотела помочь, — честно сообщила я, опустив взгляд на фотографии Кристины, оставшиеся лежать на столе, — Но не знаю, чем. По правде говоря, я очень мало знаю о ходе дела.

— Понимаю. Вы ведь не редактор Лики, — уголки его губ на мгновение чуть приподнялись, и в голосе промелькнула едва уловимая мягкость, — Давайте вы просто расскажите мне, где и как познакомились с Кристиной.

Я покосилась на него чуть настороженно, но усмехнулась и покрутила в пальцах блокнот. Видимо, тот факт, что моё рабочее место находится не в редакции, слишком очевиден. Впрочем, вряд ли имеет смысл отпираться, потому что этого мужчину интересует другое.

— Это было очень давно, — мой взгляд снова вернулся к фотографии, — Я даже успела забыть, что её звали Кристиной. Простите, начала немного не с того. Мы познакомились ещё лет тринадцать назад, когда были детьми. Вы знаете летний лагерь «Лес егерей» к востоку от города? Сейчас он давно уже не существует, но тогда ещё работал. И вот тринадцать лет назад мы с Кристиной оказались в одном отряде и за лето очень подружились. Но тогда все звали её не по имени, а по прозвищу — Сакура. Просто она очень любила Японию, могла часами о ней говорить. Да и на рюкзаке у неё было изображение цветущей сакуры, а когда она смущалась, то краснела так, что напоминала её цветки. Но с того момента, как лето кончилось, я больше Кристину не видела. Не верится даже, что столько дней я замечала эти снимки пропавших, но даже не узнала на них её.

— Такое бывает, — Тимур в задумчивости поправил очки на переносице и снова посмотрел на меня, — Насколько я знаю, «Лес егерей» прежде был очень популярным лагерем, и в нём побывала большая часть горожан. Если вы так подружились, то почему после лагеря не разыскали друг друга?

— Было не до того, — я тяжело вздохнула и потёрла переносицу, чувствуя, как на плечи свалилась вся накопившаяся усталость, — Мне тогда только стукнуло десять лет, и, вернувшись из лагеря, я попала прямо на развод родителей. Мама сразу после уехала в другую страну, чтобы работать там переводчицей, а отец сбежал в новую семью. Меня вручили бабушке, а у неё характер довольно…. Короче, до совершеннолетия зона моего передвижения была весьма сильно ограничена. К тому же я забыла сказать, что бабушка жила и живёт не в городе, а в пригороде, так что у меня не было возможности для того, чтоб разыскать своих друзей. Со временем все те ребята, с которыми я подружилась в лагере, стали просто воспоминаниями из прошлого. Собственно, я даже не представляю, чем занималась Сакура…то есть, Кристина все эти годы.

— Она получила работу в центре обучения иностранным языкам, — сообщил Тимур, отчего я отвлеклась от воспоминаний, — Преподавала там японский.

— Сбылась её мечта, — я невольно улыбнулась, — Она ещё с детства мечтала уехать в Японию, так что это можно назвать частичным воплощением мечты детства.

Что-то снова шевельнулось в памяти, будто я на мгновение вспомнила нечто похожее, но мысль тут же ускользнула. Но всё же этого хватило, чтобы сообразить, что радоваться сейчас за подругу из прошлого самую малость странно, поскольку она пропала. И, снова вздохнув, я посерьёзнела.

— Как видите, вы мне больше помогли, чем я вам, — подытожила я, подняв взгляд на Тимура. Но мужчина всё ещё смотрел на меня спокойно, и не было заметно, что он хоть как-то недоволен ходом разговора.

— Меня заинтересовало ещё кое-что, — психолог чуть качнул головой в сторону Булата, всё ещё разговаривающего с Ликой, — Почему вы испугались, когда ваша подруга достала снимки Константина и Кристины?

Невольно захотелось убиться головой об стол. Неужели мои эмоции настолько заметны и очевидны?

— Извините, это не связано с вашим делом, — протянула я, отогнав образ ночного леса, — Последнее время работы много, а отдыха нет, вот и реагирую, порой, слишком остро.

Тимур посмотрел на меня очень внимательно, отчего я опять почувствовала себя преступником на допросе. Но от мысли, что придётся пересказывать свои бредовые ночные кошмары, стало стыдно, и предпочла промолчать.

— Еся, — его голос снова стал немного мягче, но он продолжил смотреть мне в глаза, — В отличие от Булата и остальных я нахожусь практически на своём привычном месте. Видите ли, по образованию и по специальности я юрист, так что общаться с людьми мне приходится довольно часто. И эти люди не всегда говорят мне правду, но я всё равно это вижу. Сейчас вы тоже сказали мне неправду. Точнее, частично. В то, что работы у вас много, я верю, а вот в то, что реакция на фотографию была связана именно с этим, нет.

Чувствуя себя ребёнком, которого поймали за руку, я смутилась и невольно отвела взгляд на стол.

— Сон. Мне просто приснился страшный сон, — наконец, сдалась я, чувствуя, как щёки заливает краской, — И во сне я увидела мёртвую Кристину. Сон приснился сегодня, так что когда Лика выложила ту фотографию, меня и зацепило.

— Это очень интересно, — неожиданно для меня проговорил Тимур, что заставило уставиться на него удивлённо, — Наше подсознание порой многое открывает нам в формате сновидений. Я так понимаю, что видели вы Кристину уже взрослой, а не ребёнком, так?

— Да, — я поёжилась, но снова замолчала. Отчего-то мысль о пересказе ночного кошмара, суть которого не знала даже Лика, внушала ощутимый дискомфорт.

— Во сне были другие люди? — не отстал мужчина, по-прежнему внимательно разглядывая меня, — Возможно, вот эти.

Прежде, чем я успела ответить отрицательно, Тимур уже выложил на стол поверх фотографий Кристины какие-то сделанные от руки наброски. Всего изображений было три, и на каждом было по мужчине. Впрочем, одного я назвала бы даже скорее парнем — на вид ему было лет двадцать пять или даже меньше, а вот двое других казались значительно старше его. Впрочем, лица эти я видела впервые в жизни.

— Нет. Людей во сне кроме меня и Кристины не было. Был только лес и дикий волк, который загнал меня к телу Кристины, — медленно проговорила я, задумчиво разглядывая рисунки, — А этих людей я вовсе не видела ни во сне, ни в реальности. А кто они?

— Свидетели, — лаконично отозвался Тимур, убирая изображения, — Если вы всё-таки их где-то увидите, то позвоните в наш отдел. Ладно?

Теперь уже мне было очевидно, что он соврал. Возможно, что это и есть те подозреваемые, которые, по мнению психологов, входят в группу похитителей.

— Ладно, — без особых раздумий согласилась я.

— Выходит, что друзей с того периода жизни у вас не осталось, — подытожил Тимур, но тон его звучал несколько вопросительно.

— С того времени не осталось, — подтвердила я, — Весь мой нынешний круг друзей и знакомых — это ребята с периода обучения в университете и последних двух лет работы.

— Что ж, тогда последний вопрос, и я вас верну подруге, — мужчина снова едва заметно приподнял уголки губ. Вообще по его поведению было отчётливо заметно, что даже подобное слабое выражение эмоций для него — огромная редкость.

Тимур поднялся со стула и подошёл к доске, которая стояла на подпорках между его столом и столом того недовольного блондина у окна. Большую часть поверхности этой доски занимала карта города, поверх которой психологи прикрепили фотографии с какими-то подписями. Снимки размещались в выделенных местах, отчего легко было догадаться, что они отмечают места, где жертвы были в последний раз перед исчезновением.

— Эти лица не кажутся вам знакомыми, как это было с Кристиной? Николай, двадцать два года, — Тимур указал на смуглого блондина, чей портрет был приколот рядом со сквером в другом конце города, затем переключился на остальные изображения, — Кира, двадцать лет. Станислав, тридцать девять лет. Юля, двадцать три года. Кристина, двадцать лет. Константин, двадцать четыре года.

Я, будто на экскурсии, послушно переводила взгляд от одного снимка к другому, начиная уже чувствовать вину перед этим психологом. Если лицо Кристины оказалось мне знакомо хотя бы по сну, то эти люди не вызывали ассоциаций вообще. Единственное, что я смогла сообщить за весь этот разговор Тимуру, было коротким рассказом о детстве Сакуры, и на этом моя помощь полиции, кажется, вовсе закончилась.

— Глухо? — по выражению моего лица заключил мужчина.

— К сожалению, — я кивнула и развела руками, — Даже если вдруг окажется, что кто-то из них тоже был в «Лесу егерей», то по взрослым снимкам я их не узнаю. А со Станиславом так и вовсе пересечься не смогла бы — когда он был ребёнком, меня на свете ещё не было.

— Ничего, — Тимур по-прежнему выглядел абсолютно спокойным, — Полагаю, что Булат наверняка с вами ещё свяжется, так что, если вспомните хоть что-нибудь, буду рад выслушать.

Его уверенность в том, что старый знакомый не забудет про моё существование в тот же момент, как я свалю из кабинета, несколько повеселила. Но я не стала об этом говорить, а просто кивнула.

Мужчина внимательно посмотрел мне в глаза, и отчего-то возникло ощущение, что ему и не нужно было услышать мои слова, чтобы догадаться. Однако позади скрипнул отодвигаемый стул — беседа или скорее допрос Булата закончился.

— Ещё раз благодарю за беседу, — голос Лики прозвучал привычно довольно и бодро. Похоже, ей удалось узнать всё, что требовалось.

Оглянувшись, я увидела, что подруга уже повесила на плечо свою сумку и внимательно посмотрела на меня и Тимура.

— Еся, ты идёшь? — заодно уточнила она и вслух и кивнула на дверь кабинета.

— Ага, — я по привычке немного улыбнулась и кивнула психологу, — До свидания.

Лика явно расслабилась, когда увидела, что задерживать меня никто не собирается, и направилась к выходу. Я ещё толком не догнала её, а из-за открытой двери какофония звуков из коридора уже ворвалась в помещение.

Вставший со своего стула Булат с явно уставшим видом взъерошил тёмно-коричневые волосы и взглянул на меня, пока я шла мимо его стола. И проскочить к выходу мне всё-таки не дали — чужие пальцы тут же сомкнулись на запястье.

— Постой, — Булат улыбнулся, и его взгляд напомнил мне время, когда мы дружили в детстве, — Есь, оставишь мне свой номер? Может, пересечёмся сегодня или завтра и поболтаем.

Я невольно покосилась на всё ещё стоящего у доски Тимура, который в ответ на мой взгляд скрестил руки на груди, будто не видел ничего удивительного в том, что угадал.

— Хорошо, — ситуация уже отчётливо начинала снова напрягать, и я поторопилась написать телефонный номер на протянутой Булатом бумажке. Парень всё ещё улыбался, когда я быстренько кивнула ему в знак прощания и вылетела в коридор. Пожалуй, стоит взять свои слова назад — если эти люди ловят маньяков, то группе преступников можно только посочувствовать. По крайней мере, Тимур бы им точно мозги бантиком завязал.

Ветер шелестел листвой и создаваемый ею звук действовал так успокаивающе, что я уселась под деревом в парке и вытянула ноги. Детей в этой части зелёного мира не было. Только вдалеке гуляла молодая девушка с коляской, да две бабушки, сидевшие на скамейке по другую сторону дороги, обсуждали что-то, что вовсе нельзя было разобрать из-за расстояния.

Лика уселась рядом со мной и, скинув с плеча сумку, с воодушевлённым видом принялась в ней рыться.

— Как прошёл разговор с тем Тимуром? — поинтересовалась она, не поднимая головы, — И вообще откуда ты знаешь Кристину?

Перебирая в пальцах высокие травинки, я в общих чертах пересказала разговор с психологом и историю Сакуры из своего детства.

— Вот оно что, — Лика отвлеклась от своей сумки и взглянула на меня с заметным сочувствием, — Мне очень жаль. Вообще это кошмар всех журналистов, которые пишут по таким делам — увидеть в материале для статьи своих друзей или близких.

— В голове до сих пор не укладывается, что пропал тот человек, с которым мы в детстве так веселились, — я медленно закручивала на пальце травинку.

— Понимаю, — подруга потрепала меня по плечу, — Но у нас ведь есть шанс её найти. Никто пока ещё не нашёл ни одного тела, а значит, возможность есть.

— Думаешь? — я задумчиво посмотрела на неё, осмысливая прозвучавшее. А ведь Лика права, и мой сон — это всего лишь сон. Кристина может быть сейчас в плену у группы преступников. Надо только найти её.

— Я уверена, — девушка кивнула и, вытащив из сумки толстую папку, придвинулась ко мне, чтобы разложить документы из неё на наших коленях, — Давай смотреть, что у нас есть. Я всё-таки долго мучила этого Булата. Кстати, а откуда ты его-то знаешь? У меня уже начинает появляться ощущение, что ты знакома со всеми в этом деле.

— Тебе кажется, — я усмехнулась и качнула головой, — Помнишь, я рассказывала тебе, что мой отец владеет одним магазином антиквариата? Так вот я мелкой часто бывала на его рабочем месте, да и после развода родителей некоторое время продолжала пытаться туда таскаться. А семья Булата всегда работала с предметами искусства из дерева и сотрудничала с магазином моего отца. У них до сих пор вроде как своя крупная фирма, а сам Булат с детства загорелся идеей стать искусствоведом. А сейчас работает оценщиком предметов искусства. Мы дружили в детстве и вдвоём изучали то магазин моего отца, то магазин его родителей.

— А прозвища? — на лице Лики уже расцвела весёлая улыбка. Она даже остановилась в раскладывании своих заметок.

— Отец всегда больше хотел сына, чем дочь. Собственно, во втором браке у него как раз и родился сын, — я пожала плечами, — Ну, а меня он с детства пытался приобщить к своему увлечению — охоте. На практике на животных я так и не смогла охотиться, но детские конкурсы стрельбы выигрывала. Правда, потом сообразила, что после рождения у него сына я могу хоть натренировать себя до мировых соревнований, а ему всё равно до лампочки будет. А вот прозвище Булата как раз со времени знакомства — я его при первой встрече в шкафу нашла, когда он хотел меня напугать и спрятался в антикварной мебели.

Подруга так рассмеялась, что даже бабушки вдалеке покосились на нас неодобрительно, хотя толком ничего не могли услышать.

— Почему я не знала этого раньше? — усмехнулась Лика, вытирая выступившие от смеха слезы, — А сейчас такой серьёзный парень. Вы сколько лет не виделись?

— Да вот примерно с того момента, как я бросила к отцу мотаться, — протянула я, уставившись на дерево рядом с нами расфокусированным взглядом, — То есть, примерно лет восемь. Только слышала о том, что он продолжает работать в бизнесе своих родителей. Вообще так странно было увидеть его здесь. Да и вообще весь коллектив этих психологов настолько разношёрстный. Взять хотя бы того парня лет двадцати. Вообще не представляю, в каком качестве он там работает.

— Это да, со стороны странно, но частично я могу на этот вопрос ответить, — Лика снова продолжила просматривать свои документы и посерьёзнела, — Того парня зовут Леон, и он один из самых лучших волонтёров поисково-спасательной организации в нашем городе. Пару месяцев назад мой друг по работе писал небольшую статейку по их деятельности и рассказывал мне, что у Леона самый высокий процент нахождения. Он практически никогда не ошибался.

— Ого, — протянула я с искренним удивлением, — А ещё кого-нибудь из этой группы психологов ты знаешь?

— Ещё одного, если не считать твоих сведений о Булате, — кивнула подруга и подняла на меня задумчивый взгляд, — Помнишь того мужчину, который тебе стул дал? Так вот это Карим. Я его помню очень хорошо, потому что моя карьера практически и началась со статьи, в которой я его упоминала. Несколько лет назад проходил крупный съезд писателей из нескольких городов и для него был предоставлен новый дом творчества. Но, как потом выяснилось, строители допустили целый ряд ошибок в процессе возведения здания, и, когда встреча писателей была в самом разгаре, крыша дома обрушилась. Выживших после обрушения можно было по пальцам пересчитать. А Кариму и ещё нескольким писателям повезло — крыша упала не вся, а разломилась, и её фрагмент каким-то чудом удержался и свалился чуть в стороне. Если бы не это, ты его сегодня не увидела бы. А так Карим довольно разносторонний человек и вообще из моей среды. Хоть по образованию он и этнограф, а пошёл в журналисты и только потом стал ещё и книги писать. Я как раз и брала у него интервью после того съезда, так что, честно говоря, на меня очень сильное впечатление произвёл. Вряд ли, конечно, он меня узнал, а вот я помню.

— Впечатляет, — я потёрла шею и в задумчивости принялась буравить взглядом траву, — Хотя я всё равно толком не понимаю, как весь этот коллектив подался в психологи. Профессиональный поисковик, писатель, оценщик предметов искусства, юрист и парень, о котором мы пока не знаем. Как их всех занесло в группу, которая расследует похищения?

— Пожалуй, я запомню этот вопрос и покопаюсь в истории их ЦИПа, — кивнула Лика и наскоро записала эту мысль на одной из записок, а затем всё-таки переключилась на работу, — Первое исчезновение произошло второго числа. Тогда пропал Николай. Молодой парень двадцати двух лет возвращался с тренировки по плаванию и не дошёл до дома. Квартира у него в двух кварталах от секции, места людные и хорошо освещённые. Однако полиция не нашла свидетелей.

Подняв лежащую перед подругой фотографию загорелого парня в спортивной форме, я сдержала вздох и положила её обратно. Тимур показывал мне тоже снимок с каких-то соревнований, когда знакомил с доской пропавших.

— Далее проходит четыре дня и седьмого числа продавец книжного магазина «Ярмарка чтения» Кира двадцати лет от роду выходит на перекур во время рабочего дня и не возвращается обратно, — Лика, кажется, говорила это даже больше для себя, чем для меня. Но я слушала внимательно, стараясь уложить в памяти побольше информации. Подруга уже отодвинула в сторону фотографию одетой в зелёную толстовку смуглой девушки с длинными чёрными волосами, убранными в высокий хвост. Пойманная в кадр на какой-то выставке Кира мечтательно смотрела на картину, прижав к губам указательный палец.

— Постой-ка, — я с удивлением взглянула на Лику, — Какой книжный магазин?

— «Ярмарка чтения», — повторила после паузы и рассматривания записей девушка.

— Так он же в центре города да ещё и у самого перекрёстка, — протянула я, — Там в рабочее время не протолкнуться почти. Это ж как её похитить удалось?

— А это интересный вопрос, — хмыкнула подруга и карандашом что-то пометила на полях одного из своих листов, — На самом деле ты отметила правильный момент. Я сама удивилась ещё во время общего совещания, потому что каждый из пропавших исчезал в местах, где вроде как сложно пропасть незаметно. Но, тем не менее, свидетелей каждый раз либо нет, либо они видели так мало, что их показания ничего не дают.

— Значит, от исчезновения до исчезновения четыре дня, — протянула я. К сожалению, в голову не приходило вариантов, что могло означать именно это число.

— Дальше — больше, — Лика вытащила из папки следующий снимок, на котором был взрослый мужчина лет сорока в деловом костюме, — Станислав тридцати девяти лет от роду спешит на работу ровно через четыре дня после исчезновения Киры, заходит в магазин за соком, как делал это всегда, и срезает дорогу до своего автомобильного салона через арку жилого дома, но не выходит на улицу с другой стороны.

— Ничего себе, — мне вдруг пришла в голову идея, — Слушай, а Димка наш не в том же салоне работает?

— Сосед? — глаза подруги загорелись так же, как у меня, — А это идея. Надо обязательно с ним поговорить!

Лика отметила возникшую мысль на полях своей тетради и достала следующий снимок, с которого на нас смотрела красивая рыжая девушка, заплетающая свои длинные волосы в косу. Она стояла на фоне аттракционов и с довольной улыбкой показывала тому, кто её снимал, на колесо обозрения.

— Ещё четыре дня и фотограф Юля двадцати трёх лет говорит своим коллегам, что им заказала съёмку молодая пара, и уходит. А потом выясняется, что заказа никакого не было, — подруга выразительно приподняла брови, — Через сайт и мобильник никто Юлю не заказывал, однако ушла она со всем своим оборудованием в середине дня. Начальство забеспокоилось тогда, когда подошло время следующей оплаченной съёмки, а она так и не объявилась в офисе.

— Обалдеть, — выдохнула я, осознавая в полной мере масштаб происходящего, — А дальше пропали Кристина и Константин…. Такое ощущение, что творится что-то нереально жуткое….

— Так и есть, — кивнула Лика, вытаскивая следующие снимки уже вместе и раскладывая их передо мной, — Через пять дней Кристина последней задержалась на своей работе в центре обучения иностранным языкам. Охранник выпустил её и видел, как девушка дошла до своей машины одна и села в неё. Полицейским клялся, что к автомобилю никто больше не приближался, однако до дома машина с Кристиной так и не доехала.

Отчего-то мне стало ещё страшней, чем прежде, будто это я была пропавшей девушкой, которая поздно вечером ехала домой с работы.

— Стоп, — я, постаравшись отогнать неприятное чувство, подняла голову от знакомой уже фотографии и с недоумением посмотрела на подругу, — Пять дней?

— Именно, — девушка нахмурилась и взглядом указала на свой диктофон, — Булат сказал мне, что в участке полагали, будто серия закончилась и похититель пропал. Они надеялись найти его своими силами, но когда во вторник вне обычного графика преступника пропала Кристина, они всё-таки были вынуждены привлечь ЦИП к работе.

— Интересно, чем вызвана такая пауза в сутки, — я потёрла шею и, бросив взгляд на снимок, снова нахмурилась, — А что машина? Если Крис уехала на ней домой, то где-то по маршруту следования должен был остаться автомобиль. Его же не положишь в карман.

— В том — то и проблема, — Лика развела руками, — Нет её. Полиция после этого исчезновения в который уже раз прочесала весь район, объявила машину в розыск по всему городу, но никаких следов так и не было обнаружено.

— Какая-то странная выходит штука, — протянула я, — Похититель её вместе с автомобилем забрал что ли?

— Выходит, что так, — подруга подтолкнула ко мне последний снимок, — Снова четыре дня и новый пропавший — экскурсовод музея современного искусства Константин двадцати четырёх лет. У них там было открытие нового зала, и парень помогал с организацией. И вдруг в один момент заметили, что на пути из одного крыла здания в другое парень как-то слишком задержался. Обыскали все, но так и не нашли.

Я молча покачала головой, не зная даже, что сказать. Все эти люди пропали так просто и неожиданно, будто сами по себе ушли, никому об этом не сказав. Но всё же, если подобное внезапное желание сменить обстановку ещё можно было приписать кому-то одному, то сложно было распространить идею на сразу шестерых пропавших. И, снова вспомнив Кристину, я отчего-то ощутила твёрдую уверенность в том, что Крис в тот вечер хотела домой и не сменила бы маршрут.

— Теперь понимаешь, почему тут такой тупик? — Лика медленно собирала все документы обратно в папку, — Другие репортёры уже копают тоже. Будем опрашивать родственников пропавших и искать связи, раз полиция ничего не нашла.

Я машинально кивнула и поднялась, отряхнув заодно свои джинсы. Девушка с коляской давно уже скрылась вдалеке, а бабушки по-прежнему что-то еле слышно обсуждали, отчего мне на короткий миг показалось, что вся эта ситуация с похищениями просто сказка и всего этого просто не могло произойти в нашем тихом городе.

— Ты сейчас куда? — Лика направилась вместе со мной к выходу из парка, будто мы просто гуляли на свежем воздухе.

— Домой, — отозвалась я, несколько виновато взглянув на неё, — Хочу отдохнуть после стольких рабочих будней. Сегодня же и не выспалась толком.

— Ладно, — подруга улыбнулась, — Навёрстывай упущенное, а то от усталости совсем ласты склеишь.

Остаток пути до выхода из парка, где находилась редакция газеты, мы проделали в болтовне обо всяких пустяках вроде приглашения на вечеринку в пятницу. Отчего-то после разговора под деревом нам обеим, видимо, захотелось поговорить о чем-то простом и не связанном с пропадающими людьми. Но меня всё равно не покидало ощущение, что мы стоим прямо под волной цунами, прикрываясь от неё бумажными зонтиками.

Я брела по улице, уткнувшись взглядом себе под ноги. После расставания с подругой идти домой пришлось пешком, поскольку окромя испорченного велосипеда другого транспорта у меня не было. Однако это можно использовать как повод для наведения у Димы справок про его работу в автомобильном салоне.

Перейдя дорогу по пешеходному переходу, я покосилась на яркую вывеску книжного магазина, мимо которого предстояло пройти. Как же так вышло, что именно тут похитили девушку Киру? Здесь же всегда циркулирует непрерывный поток горожан. Даже сейчас меня окружало столько людей, что остановиться для размышлений удалось лишь у фонаря.

И интерес оказался сильнее меня. Обойдя магазин, я заглянула за угол, где находился внутренний дворик здания. Если бы я курила и работала здесь, то наверняка выходила бы покурить как раз сюда. Однако вопреки нафантазированному образу, передо мной открылся вид на небольшое пространство, ограниченное стенками соседних домов так, что выйти отсюда можно было только через тот самый выезд, где я и стояла. И, если не считать мусорные баки у глухой стены правого дома, то тут не было вообще ничего.

Подсознательно я ожидала сразу увидеть место, где мог бы спрятаться преступник, но тут могла бы скрыться разве что муха. И то не факт. Выходит, что дождаться жертву здесь он бы не смог — сразу привлёк бы к себе внимание, и кто-нибудь бы точно его запомнил. Значит, единственный способ — это прийти сюда точно в срок? Может, преступник выманил Киру сюда? Так же, как потом выманил с рабочего места фотографа Юлю.

Нахмурившись, я вернулась обратно на улицу и покосилась на вход в магазин. Может быть, кто-то из сменщиц пропавшей знает что-то такое, что не известно полиции? Хотя едва ли они скажут об этом человеку с улицы….

Мне уже далеко не раз доводилось бывать тут, поскольку книжных магазинов в нашем городе не так уж много, однако память явно стоило освежить. Толкнув дверь, я различила тихий звон украшения, повешенного над входом, и прошла внутрь.

Магазинчик был небольшой и очень уютный — вытянутый прямоугольный зал занимали небольшие шкафчики с разделённой по жанрам и авторам литературой. В дальнем углу помещалась и небольшая зона для вечеров чтения, состоявшая из нескольких диванов и круглого стола. Впрочем, по прямому назначению она использовалась не так часто, но зато покупатели могли смотреть там книги перед их приобретением или складывать покупки.

Касса размещалась справа от выхода, так что я поздоровалась с продавщицей и прошла дальше к ряду с книгами о фантастике. Покупателей в магазине оказалось довольно много, но другие люди сейчас меня не интересовали. Все шестеро пропавших были похищены из разных частей города, так что преступник вряд ли придёт ещё раз на место преступления.

Чтобы хоть как-то оправдать свой визит в магазин, я вытащила первую попавшуюся книгу и принялась листать страницы, больше смотря по сторонам, чем на текст. Варианта вроде как два: либо похититель как-то убедил Киру выйти, либо подкараулил её. Но, опять же, внутренний дворик слишком небольшой и пустой, чтобы там спрятаться, так что он должен был знать наверняка, что Кира вот-вот выйдет покурить. Будь я на его месте, как бы узнала это время? Спросила бы у сотрудников магазина? Но тогда сразу после исчезновения Киры моё описание попало бы в полицию.

Я отставила книгу и взяла с полки следующую, продолжив не глядя перелистывать страницы. Лика ничего не говорила о записке, звонке на мобильный или чём-то таком, чем бы Киру могли выманить…. Так как тогда?

В голову как назло не приходило ни одной полезной мысли. Будь я преступником, серия похищений, видимо, вообще не началась бы.

— Знаешь, мне кажется, что если её перевернуть, то читать станет проще, — неожиданно мягко проговорили над моим ухом. Ойкнув, я выронила книгу и дёрнулась в сторону. Больное воображение мигом нарисовало картинку, что ко мне подкрался похититель.

— Тихо, тихо, — с заметным удивлением протянул тот же голос, — Ты чего?

Так неслышно подошедший ко мне со спины парень наклонился за упавшей книгой и, подняв её с пола, протянул обратно мне. Когда он выпрямился, потребовалась секунда, чтобы узнать друга — компьютерщика Йена. Но я всё-таки рвано выдохнула и чуть было не рассмеялась нервно от напряжения. Хорошо хоть, что не успела заорать, а то из магазина выгнали бы.

— Извини, не ожидал, что ты так испугаешься, — парень озабоченно уставился на меня сверху вниз и положил ладонь на моё плечо, — Надо было сначала всё-таки тебя окликнуть.

Выражение голубых глаз, в самом деле, оказалось встревоженным, что заставило меня успокоиться и даже смутиться.

— Это ты меня извини, — я забрала у него книгу и неловко пожала плечами, — Задумалась о своём и не услышала, что кто-то подошёл.

— Да уж, чего-то мы последние дни умудряемся сталкиваться так, чтобы точно потом извиняться, — Йен одёрнул на себе серую футболку с коротким рукавом и кивнул в сторону соседнего отдела, — Дэн попросил ему книгу одну найти, а у меня как раз сегодня короткий рабочий день выдался. А ты тут как?

— Домой шла после встречи с подругой, — я усмехнулась, — Нам просто положительно везёт на встречи. Или не везёт.

— Я бы остановился на первом варианте, — парень улыбнулся, отчего выражение его лица стало значительно теплее, чем обычно на работе, — Я на машине, так что могу опять подбросить до дома.

Мысли плавно вернулись к пропавшей вместе с машиной Кристиной. Как, интересно, так вышло?

— Что-то не так? — Йен непонимающе смотрел на меня, так и оставшись рядом, и только тогда я вынырнула из своих размышлений.

— Нет-нет, всё в порядке, — я поставила книгу обратно на полку и попыталась сменить тему, — Так за чем именно тебя послал Дэн?

Парень наклонил голову немного вбок и посмотрел на меня с такой усмешкой, что провал моей попытки уйти от ответа стал очевиден.

— Еся, — протянул он с улыбкой и снова положил ладонь мне на плечо, — Не прокатит. Но из тебя получился бы хороший партизан.

— Да ну тебя…, — пробормотала я, опять смутившись, и тяжело вздохнула, — Просто как-то погрузилась в новости о пропадающих людях. И всё об этом думаю.

— А с чего вдруг? — Йен немного приподнял брови, — Я имею в виду то, что ещё вчера ты ничем не показывала, что тебя вообще это волнует.

— Просто моя подруга и соседка работает журналистом, так что я со вчерашнего вечера стала как-то больше обращать на происходящее внимание, — я постаралась не особо углубляться в ситуацию, чтобы не сказать ничего лишнего.

— Знакомо, — Йен вдруг усмехнулся и ладонь с моего плеча убрал, — Мне тоже так повезло в каком-то смысле. Мой брат, которого ты вчера видела, работает юристом, и сейчас в его компанию периодически заглядывают родственники пропавших. Так что я каждый вечер слушаю его ворчание на эту тему. Уже, кажется, тоже могу в репортёры податься.

— А по компьютерам скучать не будешь? — я улыбнулась в ответ, пытаясь представить Йена в одной компании с Ликой и Алеком. От того, что не только узкий круг людей вращается в теме поиска пропавших, стало как-то полегче.

— Буду. Хотя ко всему можно привыкнуть, — согласился парень с такой же улыбкой, но тут же немного замялся и с явным смущением протянул мне какой-то небольшой листочек, — Слушай, если ты действительно сможешь помочь, то я был бы очень рад. Уже весь отдел про юридические науки обшарил, но так и не нашёл эту его книгу. Может, ты знаешь, где это вообще может быть?

Воодушевившись возможностью помочь, я взяла из его руки записку, но по мере чтения названия энтузиазм слабел. В юридических науках мои познания столь же слабы, как и в компьютерах. Хотя….

— А ты в разделе по новым поступлениям не смотрел? — поинтересовалась я, подняв взгляд на его лицо, — Тут в выходных данных указан нынешний год выпуска. Может, в магазине эту книгу ещё просто не переместили к юристам?

— А такое может быть? — Йен левой рукой взъерошил короткие чёрные волосы и задумчиво уставился в направлении отдельного стола близ окон. Новинки тут выкладывали на всеобщее обозрение так, чтобы видно было и с улицы, но, судя по выражению лица парня, он прошёл мимо.

— Давай проверим, — я пожала плечами и первой направилась к цели. Спустя пару секунд совместных поисков нужная книга всё-таки нашлась. Йен при этом выглядел таким довольным, что легко можно было представить, сколько времени он уже успел потратить на её поиски.

— Спасибо, — парень улыбнулся, — Думаю, Дэн тоже бы тебя поблагодарил.

— Вряд ли, — я невольно вспомнила лицо его брата, когда тот увидел меня на парковке, — Мне чего-то больше верится в то, что Дэн предпочёл бы вообще не знать о моём участии в поисках его книги.

Я в раздумьях побарабанила пальцами по обложке лежащего ближе всего ко мне тома. Хорошо, что удалось помочь другу, но это нисколько не приблизило меня к решению загадки.

— На самом деле Даниэль не такой мрачный, каким старается казаться, — Йен направился к кассе, и мне невольно пришлось пойти следом, чтобы не прерывать разговор, — Просто он куда серьёзней относится к жизни и более рассудительный, чем я.

Насчёт такого сравнения хотелось поспорить, поскольку Дэн казался мне просто вредным типом. Но не говорить же об этом его брату.

Девушка за кассой привычно улыбнулась новому покупателю и приняла из его рук книгу, чтобы просканировать штрих код. Я же лишь мельком бросила взгляд на её светлые волосы, убранные в толстую косу, и с любопытством уставилась на небольшой коридорчик за её спиной.

— Извините, а там ещё один зал? — постаравшись изобразить наивную улыбку, поинтересовалась я, — А то я так и не нашла книги по мифам.

Собственно, в разделе фантастики, где я и копалась до встречи с Йеном, искать мифы можно было бы ещё очень долго. И, судя по взгляду, которым на меня покосился парень, его посетила точно та же мысль, но он промолчал. Только вопросительно приподнял брови.

— Нет, что вы, — кассирша ответила мне улыбкой, — Это наши подсобные помещения и выход на улицу. Для покупателей туда прохода нет. А мифы на стеллаже у той стены.

— Спасибо, — отозвалась я, сделав вид, что действительно заинтересована указанным ею направлением, — Брат интересовался, так что в следующий раз пошлю его к вам.

Девушка с улыбкой кивнула и убрала книгу Йена в пакет с рекламой магазина. Пока парень расплачивался, я снова задумчиво уставилась в полутёмный коридор. Если преступник следил за Кирой из самого магазина, то в теории мог подловить момент, когда она уходит покурить. Но это, наверное, было бы подозрительно, если бы он свалил из зала почти одновременно с ней.

Йен первым выбрался на улицу и придержал для меня дверь, так что пришлось поторопиться и покинуть магазин. Сыщик из меня, как из Дамира балерина. И, видимо, этот печальный вывод тоже отразился на моём лице, потому что Йен, окинув меня внимательным взглядом, хмыкнул.

— Впервые слышу, что у тебя есть брат, — бросил парень, щёлкнув брелоком на ключах. Знакомый автомобиль, припаркованный в шаге от нас, тут же мигнул поворотниками.

— Он как бы есть, но мы не особо поддерживаем какие — либо отношения, — немного замялась я, — Он сын моего отца, но в другой семье, которую отец создал уже после развода с мамой.

— Чего тогда ты ему книги ищешь? — Йен открыл передо мной дверь переднего пассажирского места и изогнул бровь. От вопроса у меня уже, кажется, краснели не только щёки, но и уши.

Но, вопреки моей надежде, севший на водительское сиденье парень отложил книгу в пакете назад и снова взглянул на меня, явно дожидаясь ответа.

— Я соврала ей, — призналась я, разглядывая дверцу закрытого бардачка, — Просто чтоб не вызывать подозрений своими расспросами о подсобных помещениях.

— Твой интерес к магазинной подсобке как-то связан с размышлениями о похищенных? — тут же сделал логичный вывод Йен, и машина, наконец, тронулась с места.

— Угу, — я потёрла шею и тяжело вздохнула, — Но сыщик из меня не вышел.

— Не переживай, — парень тепло улыбнулся и свободной рукой потрепал меня по плечу, — И без твоего участия разберутся. Там и так работает полиция, а теперь, похоже, и журналисты в расследование вцепятся.

Я закусила губу и невидящим взглядом уткнулась куда-то в сторону приборной панели машины. С какой-то стороны его слова должны были меня успокоить, но с другой от этого я почувствовала себя только хуже. Будто бы девочка Сакура из моего детства смотрела на меня со всех этих снимков, которые были видны даже из автомобиля на всех светофорах.

— Еся, — вдруг протянул Йен и серьёзно взглянул на меня, как только машина остановилась перед переходом, — Посмотри на меня.

От неожиданности просьбы я машинально повернула голову и вопросительно уставилась на парня. Будто за прошедшие пару минут что-то могло измениться.

Голубые глаза Йена в полутьме салона слабо сверкнули, и он тут же приподнял уголки губ.

— Что случилось такого, что ты настолько не хочешь оставить это дело? — мягко поинтересовался парень. Я открыла было рот, чтобы рассказать о Кристине, но запнулась. А вдруг это не та информация, о которой можно рассказывать? Хотя ни Лика, ни Тимур вроде не говорили такого.

Йен спокойно и терпеливо смотрел на меня, пока мой взгляд уже вернулся к приборной панели. Но прежде, чем я успела окончательно уйти в свои мысли, моего подбородка вдруг легонько коснулись тёплыми пальцами. Йен аккуратно повернул моё лицо к себе обратно и снова немного улыбнулся.

— Еся, всё в порядке, — проговорил он, смотря мне в глаза, пока я замерла от неожиданности, — Я не собираюсь рассказывать об этом всем окружающим.

Тёплый взгляд голубых глаз оказался таким на удивление пристальным, что я уже не стала пытаться отвернуться, а как-то успокоилась.

— Одна из пропавших оказалась моей подругой из детства, — со вздохом сообщила я, пока Йен убрал от меня руку, — Я случайно узнала её на детском снимке, а теперь мне не даёт покоя то, что не нашли ни её, ни вообще хоть кого-то из пропавших. Ни следов, ни тел, ни хоть чего-то.

— И ты пошла искать сама, выбравшись на одно из мест преступлений, — подытожил парень, когда машина тронулась и пересекла перекрёсток, — Рискованно вмешиваться в дело настолько явно, Еся. Нет гарантий, что среди сотрудников магазина твои вопросы не вызвали бы подозрений.

— Понимаю, — я устало кивнула головой и прикрыла глаза, откинувшись на спинку сиденья. Смутное ощущение, что у меня есть возможность хоть как-то помочь пропавшим, заставило меня провести этот день довольно бодро, тогда как тело явно требовало выходной.

— Йен, — протянула я, повернувшись на сиденье немного боком, чтобы смотреть на парня, — А как ты думаешь, возможно вообще вот так в час пик похитить продавца того книжного магазина так, чтобы никто не заметил? Кира, которая вышла на перекур и пропала, не моя знакомая, но всё же интересно.

Йен бросил на меня чуть насмешливый взгляд, но всё же не стал комментировать то, что я всё равно продолжила думать о расследовании. Вместо этого он продолжил смотреть на дорогу, но его брови сдвинулись к переносице, а выражение загорелого лица стало задумчивым.

— Похищение случайное или запланированное? — спокойно проговорил Йен, но, кажется, больше размышлял вслух, чем обращался ко мне, — Если случайное, то момент, когда похититель искал себе жертву, просто совпал с тем, когда Кира вышла покурить.

— А если не случайное? — тихо уточнила я, заметив повисшую паузу. У меня не вышло толком сообразить, как могло выглядеть похищение, но Йен кажется более сообразительным.

— Если бы передо мной стояла цель похитить конкретного человека, то я для начала выяснил бы распорядок цели, — размеренно проговорил парень, не отвлекаясь от дороги, — Учитывая, что Кира — продавец в магазине в центре города, это не так сложно. Проходимость просто огромная, поэтому велик шанс, что сотрудники не запомнят моего лица. Нужны были бы две вещи — график её работы и частота курения. Оба вопроса легко решаются наблюдением и, возможно, парочкой ненавязчивых вопросов в разные дни другой продавщице. Дальше по ситуации. В выбранный день заскочить в магазин, посмотреть себе какую-нибудь книгу и желательно сделать это в час пик, чтобы быть одним из многих. Дождаться, пока продавец выйдет покурить, побыть ещё в магазине и выйти, когда она вернётся. Дальше можно пооколачиваться где-нибудь подальше — например, подогнать машину ближе к выезду из внутреннего дворика. И когда пройдёт обычное её время от курения до курения, добраться до чёрного хода и всё.

По коже пробежался лёгкий холодок от того, насколько спокойным тоном парень описывал возможный план. Пожалуй, Йен бы прижился среди репортёров даже быстрее, чем думает.

— И сколько дней тебе бы понадобилось? — уточнила я.

— Смотря, сколько я знаю о ней изначально, — пожал плечами парень, перестраивая машину в соседний ряд для поворота, — Впрочем, думаю, что дней трёх-четырёх вполне хватило бы.

То есть, примерно столько же, сколько прошло от одного похищения до другого по графику преступников. По коже снова пронёсся табун мурашек.

— Жутко, — честно призналась я, поёжившись.

— То, что я могу такое представить? — поинтересовался Йен, и хоть тон его оставался по-прежнему спокойным, мне показалось, что парень напрягся.

— Нет, — я помотала головой и рассеянно проводила взглядом промелькнувший за окном сквер, — Жутко, что кто-то реально этим сейчас и занимается. Я, конечно, не ребёнок, чтоб верить, что все вокруг хорошие и добрые, но всё же не верится до конца, что в нашем тихом месте такое происходит.

— Люди часто идут на жестокость, — Йен проговорил это таким тоном, будто озвучивал очевидный факт, — И то, что место тихое, вовсе не означает, что жестоких людей тут нет. Скорее, просто не случилось того, что заставило бы их эту самую жестокость продемонстрировать.

Я бросила взгляд на лицо парня, отчётливо ощущая, как потяжелело на душе. В детстве, точнее в том детстве, когда семья уже развалилась, с жестокостью сталкиваться приходилось. Но всё же я почему-то всё равно не думала в таком ключе.

Невольно мысли плавно перетекли на то, что я ведь почти не знаю Йена за пределами работы. За два прошедших года наше общение было мимолётным и происходило в здании офисов. Мы всегда говорили только о каких-то фильмах, книгах и нынешних интересах, а не о том, как вообще живём. И если с Эммой и Дамиром я часто проводила выходные и знала всю их жизнь в пределах допустимого, то о Йене не знала почти ничего. Даже то, что у него вообще есть брат, я узнала случайно.

— Придумала ещё какой-то вопрос? — усмехнувшись одним уголком губ, поинтересовался Йен, когда поймал на себе мой взгляд.

— Да так, — я немного смутилась, но любопытство победило, — Я как-то не спрашивала раньше, но интересно: а как ты в свою компанию на работу попал?

Парень взглянул на меня со снова вернувшейся в выражение его лица серьёзностью, и я тут же почувствовала, что полезла не в своё дело.

— Забудь, — я с тем же интересом уставилась на свой ранец, будто впервые увидела брелоки на нём, — Это так, любопытство.

Автомобиль аккуратно вписался в поворот и въехал во дворы. Мимо шли по своим делам легко одетые мужчины и женщины, весело и шумно играли на площадках дети. И только у нашего с Ликой дома было спокойней — сквер сейчас горожане облюбовали для более тихих прогулок.

— Я из детдома, — вдруг проговорил Йен, присматривая место, где припарковаться, — Мы с Дэном там и выросли. Я заинтересовался техникой и компами, а он — законами, по которым живёт общество. Так и нахватались всякого полезного. Только он после выпуска нашёл себе университет, а я ушёл в армию по собственному желанию. Пожалуй, это как раз тот период жизни, о котором вспоминать не хочется. Зато как вернулся, поселился с Дэном и начал копаться дальше в технике. Нашёл курсы переподготовки, а затем и стажировку нашёл там, куда в дальнейшем взяли на работу.

— Ух ты, — я не сдержала восхищения, — Учитывая, насколько крутая у тебя фирма, ты был гением ещё до стажировки.

В душе мелькало и отчётливое сожаление на тему его прошлого, поскольку в детдом едва ли попал бы обычный ребёнок с хорошей семьёй. Однако что-то мне подсказывало, что сочувствия парень не примет.

— Скорее просто адаптировался быстро, — пожал плечами Йен. Машина уже остановилась рядом с подъездом, так что сегодняшнюю вылазку по делам и не очень можно считать законченной.

— Думаю, Дэн тобой гордится, — подытожила я, отстёгивая ремень безопасности.

— Возможно, — парень усмехнулся с таким видом, будто ответ был скорее отрицательным. Впрочем, его взгляд, направленный на меня, казался настолько смеющимся, словно он уже прикидывал все вопросы, которые я задам после такого.

— Всё, заткнулась, — я со смешком подняла руки, а затем открыла дверь машины, собираясь выбраться на улицу, — Спасибо большое, что подвёз.

Но запястье будто попало в тиски — Йен, чуть отклонившись с водительского сиденья, поймал меня за руку. И тут же немного ослабил хватку, когда заметил, как я поморщилась от боли.

— Дай свой мобильник, пожалуйста, — попросил парень спокойно. Ещё не очень понимая, для чего он ему, я всё же протянула свой телефон свободной рукой и покосилась на ладонь парня на своём запястье.

Покопавшись в моём мобильнике немного, Йен протянул его обратно и спокойно улыбнулся.

— Не хочу в следующий раз увидеть тебя в числе пропавших, так что, как только появится желание ещё куда-нибудь влезть и поиграть в детектива, звони, — проговорил он, но, несмотря на улыбку, прозвучало всё равно серьёзно.

— Хорошо, — смутившись, я забрала телефон, но всё же взглянула на Йена с благодарностью, — Спасибо.

Молча кивнув, парень отпустил мою руку и больше не останавливал, когда я выскользнула из его машины на улицу. Только, как и вчера, проводил меня взглядом до дома.

В подъезде царила приятная прохлада, от которой глаза закрывались сами собой. Вокруг было пусто и тихо — взрослые ещё не вернулись с работ, а бабушки только собирались выдвинуться из своих квартир на вечерние посиделки на скамейках.

Пока я открывала дверь квартиры, в мыслях снова стали крутиться слова Йена. Без его помощи я ушла бы из магазина просто так, ничего и не добившись. Единственное моё достижение состояло в том, что из зала магазина реально можно было бы следить за тем, как часто продавщицы уходят, потому что дверь в подсобку находилась как раз рядом с кассой, которая легко просматривается из любой точки помещения.

Я закрыла за собой дверь и, секунду подумав, заперла её на два замка сразу. Затем медленно обвела взглядом шкаф, проёмы дверей, ведущие в наши с Ликой спальни, вход в ванную и арку кухонного зала.

А если не хвататься за одно отдельное похищение? Если представить, что передо мной головоломка, и посмотреть на неё целиком?

Медленно дойдя до своей комнаты, я прошла до шкафа и, вытащив оттуда свою обычную чёрную рубашку, переоделась в неё и в шорты. Хоть в квартире и было прохладней, но после яркого солнца улицы хотелось охладиться.

Впрочем, переодевалась я на автомате, погрузившись в размышления. Пойдём по тому же пути, что и Йен: представим, что я похититель. Чего ради мне сдались шестеро людей? В фильмах и книгах обычно маньяки похищают людей для насилия, убийства или чего-то в этом роде. Но в таких случаях жертвы были более-менее однотипны. Книжные и сериальные психи нападали только на молодых девушек или только на взрослых мужчин. Иными словами, следовали определённому типажу, тогда как передо мной три девушки и три парня. Возраст? Можно было бы сказать, что маньяк по какой-то причине похищает только молодых людей, но тот хозяин автомобильного салона, Станислав, в свои почти сорок самую малость не вписывается в коллектив остальных похищенных, которым было от двадцати до двадцати четырёх.

Может, у них есть что-то общее? Значит, я как маньяк видела их где-то вместе или, так или иначе, пересекалась со всеми сразу.

Я тяжело вздохнула и потёрла лоб, медленно ходя туда — сюда мимо рабочего стола. Моих данных слишком мало, чтобы определить одну точку пересечения всех пропавших, потому что я знаю лишь то, где и при каких обстоятельствах каждый из них пропал.

Решив отвлечься, я бездумно включила ноутбук и покопалась в новостях. Вместе с фотографиями пропавших мелькали афиши какого-то нового фильма, новости об открытии контактного зоопарка и куча всяких повседневных событий. Но, вопреки желанию сделать перерыв, я вбила в строку поиска название детского летнего лагеря, где была с Кристиной. Хоть слухи и ходили, что закрылся он довольно давно, но точных деталей мне не было известно, да и я больше хотела посмотреть на фотографии оттуда, чем навести справки. Всё-таки тот сезон с Сакурой не был единственным в моей жизни — до развода родителей я почти каждое лето проводила в «Лесу егерей».

Подперев голову кулаком, я свободной рукой придвинула ноутбук поближе и сосредоточилась на чтении первой же в списке статьи.

Детский летний лагерь «Лес егерей» функционировал на протяжении пятидесяти лет, и численность людей в нём всегда была большой. Некоторое сокращение, по мнению автора, стало наблюдаться только в последние годы его существования. Впрочем, проблем с законом лагерь никогда не имел и был закрыт только после смерти владельца — тот умер от остановки сердца в возрасте восьмидесяти лет. Поскольку наследники не выразили желания продолжать его дело, а остальное наследство оказалось довольно внушительным, лагерь был закрыт и заброшен. Последние двенадцать лет «Лес егерей» уже не функционировал. Лес, в котором располагался лагерь, не подлежал вырубке и довольно далеко находился от города, что спасло его от дальнейшего внимания застройщиков.

Дочитав, я с улыбкой всмотрелась в фотографии старого лагеря, сделанные ещё тогда, когда он не был заброшен. Домики отрядов, здание вожатых и главная площадь «Леса егерей» были как на ладони, и воспоминания ожили, наполняя каждый просматриваемый снимок историями прошлого. Я будто видела Кристину и всех наших друзей, рано утром занимающих места на построении и тихо бухтящих на тему раннего подъёма.

Телефон в царящей вокруг полной тишине зазвонил так оглушительно, что я чуть было не подскочила на стуле. Номер, высветившийся на экране, знакомым не выглядел, но на звонок я всё же ответила.

— Есь, привет, — бодро проговорили из телефона даже быстрее, чем я успела поздороваться, — Узнала? Это Булат. Ты этим вечером занята?

За прошедшее с момента встречи в участке время я уже даже успела забыть о том, что действительно оставила ему свой номер.

— Нет, свободна, — отозвалась я, с лёгкой растерянностью взглянув на настенные часы.

— Тогда как насчёт сгонять в какое-нибудь кафе и поболтать? — по голосу парня чувствовалось, что он улыбается, — Я за тобой заеду. Только адрес скажи.

Задумчивый взгляд перешёл от часов к фотографиям детского лагеря, но любопытство снова победило.

— Я за, — согласилась я, выключая ноутбук, — Я живу на Янтарной, дом двадцать.

— Скоро буду, — лаконично бросил Булат и повесил трубку. Интересно, насколько его желание встретиться связано с нашей прежней дружбой, а насколько — с тем, что я знала Кристину? Хотя в любом случае у меня может появиться шанс узнать ещё что-нибудь о деле.

Я успела перелезть в рубашку с шортами и даже немного прогуляться по скверу у дома, когда Булат уже позвонил и сообщил, что ждёт. К себе домой он, по всей видимости, не заезжал, поскольку выглядел точно так же, как и в участке. Только тёмную куртку он скинул и остался в белой рубашке.

Идя к машине, я постаралась рассмотреть старого знакомого внимательно, пытаясь определить, насколько эта встреча для него является работой. Но на загорелом лице Булата отчётливо читалась только радость, и улыбался парень вполне искренне.

— И давно ты тут обитаешь? — полюбопытствовал Булат, когда я села в машину, и взглядом указал на дом, — Я думал, что тебя твоя бабушка вообще в город не отпустит.

— Она и не отпустила, — я дёрнула плечом и постаралась сделать свой голос безразличным, — А квартиру тут мы с Ликой на двоих снимаем уже который год.

— Да, — протянул парень несколько рассеянно, но по сторонам смотрел по-прежнему внимательно, — Жить в одной квартире с журналистом, наверное, тяжёлый труд.

— Не сказала бы, — я усмехнулась, — Мы с Ликой быстро поладили. А твои дела как? Раз ты в психологи подался, то с работой оценщика завязал?

— Нет, — Булат приподнял уголки губ, и взгляд, который он ненадолго вернул ко мне, заметно потеплел, — Совмещаю приятное с полезным. А вообще моя работа в ЦИПе тоже в каком-то смысле наследственная. Мать работала там ещё до моего рождения, а потом и мне предложила, когда подрос. Это же не основная работа, а скорее подработка.

Моё удивление становилось постепенно всё больше, отчего я уже не следила за дорогой, а поглядывала на своего соседа и размышляла.

— Знаешь, мне всегда казалось, что для того, чтоб быть психологом, надо получить специальное образование и вообще сделать это основной работой, — осторожно озвучила я, в очередной раз взглянув на парня, — А по твоим словам и друзьям такое ощущение, будто быть психологом — это как пальцами щёлкнуть.

— Ну, — Булат немного замялся, — Мы все специалисты в разных вещах, но в целом название общее.

Ответ прозвучал настолько отдалённо от темы вопроса, что я нахмурилась, но всё же отстала. Может, Лика уже успела что-нибудь накопать на этот ЦИП, потому что сейчас их деятельность выглядит настолько же странной, как и вообще всё дело.

Одно из городских кафе разместилось прямо рядом с парком, и его крытая терраса выходила на опрятные тропинки, убегавшие дальше к деревьям. Тихо позвякивали приборы, звучали лёгкие и почти неразличимые беседы. Каждый столик отделялся от соседнего большой кадкой с цветами, отчего создавалось впечатление, будто парк стал частью кафе.

Булат выбрал столик в углу, откуда хорошо просматривалась и сама терраса, и пространство за ней. На мгновение моя появившаяся за сегодняшний день паранойя заставила предположить, что он не хочет, чтобы нас подслушивали, но подозрения всё-таки не оправдались. Сидя напротив него на подушке, которая здесь лежала на каждом деревянном стуле, я помешивала чай в кружке и слушала, как парень с прежней лёгкостью вспоминает прошлое.

— А я вообще думал, что когда-нибудь увижу тебя среди товарищей Тимура, — усмехнулся Булат, держа в руке стакан с соком, — Твоя бабушка же вроде хотела, чтобы ты на юриста пошла.

— Не сложилось, — я усмехнулась и задержала кружку в ладонях, — На самом деле, она до сих пор мне припоминает то, что о смене специальности узнала уже после поступления.

— Да, чтоб при твоей бабушке поступить на худфак, надо быть очень смелой, — голубые с зелёным отливом глаза весело заискрились. Быстро же он раскопал….

— Давно в курсе? — полюбопытствовала я спокойно и продолжила пить чай. Если меня ещё не посадили, значит, пока не имеет и смысла нервничать.

— После твоего ухода покопался, — улыбнулся Булат и постарался поймать мой взгляд, — Еся, а почему в момент, когда я твоей подруге сказал про порчу транспорта, она посмотрела на тебя?

Кажется, встреча всё-таки рабочая, а не дружеская.

— Решил навести справки? — я с легкомысленным видом приподняла брови и улыбнулась.

— Нет, — Булат изобразил, что немного смутился, — Просто ты далековато от своего места работы живёшь, а сейчас время такое неспокойное.

Не особо понятно, насколько он серьёзен, но всё же мысли действительно переключились на другую тему. Если бы не Йен, то мои шансы во что-нибудь вляпаться реально были бы высоки.

— Булат, а вы уже узнали, по какому принципу они выбирают себе цели? — посерьёзнев, поинтересовалась я.

— Пока ищем, — отозвался парень, тоже придав своему лицу более серьёзное выражение, — Проверяем несколько теорий. Есь, а ты вообще со своим отцом общаешься ещё?

Смена темы для разговора показалась насколько неожиданной, что я от удивления приподняла брови и растерянно уставилась на сидящего напротив парня.

— Не общаюсь, — наконец, медленно проговорила я, — Уже лет восемь. А почему ты спросил? Он-то тут причём?

— Просто спросил, — Булат усмехнулся и подмигнул мне, — Не бери в голову.

— Очень смешно, — хмыкнула я, нахмурившись, — Не делай из меня дуру.

— Извини, — парень потёр шею, и дурацкая усмешка всё-таки пропала с его лица, — Есть некоторые подозрения о том, что один из пропавших пересекался с торговцами антиквариатом. Вот я и подумал, что твой отец мог тебе что-то рассказывать.

— Нет, к сожалению, — я опустила взгляд на чай в своей кружке, — Он даже не знает ничего о моей жизни. А что, теперь связываться с антиквариатом стало опасно?

— Не то чтобы, — Булат усмехнулся и покачал головой, — Есть пара конкретных изделий, которые в теории могли бы привлечь внимание похитителей. Ладно, оставим рабочие темы. А то столько времени не виделись.

Вообще-то говорить о работе начал он сам, но я решила не напоминать ему об этом.

— Я помню, как ты в детстве рассказывала, что в летнем лагере во всех конкурсах по стрельбе участвовала, — улыбнулся парень, — Сейчас до сих пор стреляешь? Я бы сгонял на какие-нибудь соревнования посмотреть.

— Увы, — я с усмешкой развела руками, — Стрельба всё же была больше хобби отца, а со временем наши пути разошлись.

— Но ты до сих пор носишь один трофей как брелок, — глаза Булата хитро сверкнули, и он взглядом указал на мой ранец. Жетон в виде летящей птицы действительно покачивался на молнии.

— Сохранила на память с того последнего конкурса, где победила, — я тоже взглянула на брелок, — Последнего соревнования в «Лесу егерей». Хоть мы тогда и собрались впервые новым составом, а всё равно ребята в тот год были классные.

— Новым составом? — удивлённо переспросил Булат, отвлёкшись от брелока, — Ты же вроде тогда в детстве говорила, что ваш отряд из года в год собирался одним и тем же составом. Я думал, что у вас там что-то вроде братства.

Я немного посмеялась от такого описания, но всё равно улыбка никуда не хотела уходить от приятных воспоминаний детства.

— Примерно так и было, — я допила чай и кивнула, — Только в тот последний для меня год очень многие ребята не приехали, и по итогу большую часть отрядов собрали из тех, кто всё-таки добрался. И мой отряд в тот раз тоже был из тех, кто друг друга прежде не видел. Но это вовсе не помешало нам подружиться и весело провести лето.

— Да уж…, — Булат кивнул и с расслабленным видом взъерошил короткие тёмные волосы, — Это ж сколько лет уже прошло, а воспоминания всё ещё свежи, да?

— Да, — я легонько постучала по краю кружки, рассеянно смотря куда-то в сторону деревьев за пределами террасы, — Тринадцать лет, а будто не так уж давно и было.

Мельком покосившись на парня, я неожиданно для себя заметила, как он на мгновение сузил глаза, будто напряжённо о чём-то размышлял. Наверное, снова мыслями вернулся к работе.

— Слушай, а помнишь, ты когда-то рассказывала, что вы с друзьями поймали енота в лесу, — вдруг весело усмехнулся Булат, — Это из того же лета?

— Было дело, — я смутилась и, посмеиваясь, ненадолго опустила взгляд на скатерть, — Мы в тот год чего только не творили. Даже жаль наших вожатых. В лес сбегали по ночам, всякие шалости придумывали, впутывались во всякие приключения постоянно. Даже в верхнем лагере забирались в дом Николая и пытались стырить у него какое-нибудь оружие.

— Ого, — Булат даже на мгновение шире распахнул глаза, — Это у вас кто в лагере с оружием жил?

— Да это из прежних лесников, — поспешила я успокоить парня, — Николай к нам в лагерь устроился кем-то вроде охранника. Только жил он в верхней части лагеря в одном из домиков, где держали всякий инвентарь для соревнований и тому подобные штуки. Вообще Николай должен был следить за тем, чтобы какие-нибудь дикие животные в лагерь не забрались, но их никогда там и не появлялось. Так что дядя Коля был просто местной достопримечательностью, и все ребята по вечерам рассказывали страшные истории о том, что детей, которые ровно в полночь забирались в дом дяди Коли, больше никто и никогда не видел. На самом деле шутки это всё, но тогда нам было весело от таких историй. Помню даже, как Макс, который в лагере хулиганил на постоянной основе, хвастался, что почти-почти успел спереть у дяди Коли гранатомёт. Конечно, у Николая такого оружия не было, но Макс пытался быть очень убедительным.

Булат расхохотался в голос и, отсмеявшись, допил свой сок. Официантка уже принесла нам заказанные салаты, и еда на время прервала смешные истории из прошлого.

— Кажется, Макс у вас там был самым весёлым ребёнком, — проговорил спустя пару минут молчания Булат, — Жаль, что я не был в том лагере. Наверное, даже сейчас согласился бы посидеть у костра с компанией и послушать какие-нибудь страшные истории.

— Думаю, что если бы ты попал в один отряд с Максом, то хулиганили бы вы там на пару, — усмехнулась я, — Однажды Макс из любопытства подлил пищевой краситель в напитки вожатых. Его потом полдня искали по всему лагерю, чтобы наказать, а он успешно прятался.

— А ты ничего такого не творила? — с любопытством уточнил парень, но уголки его губ дрожали от сдерживаемого смеха.

— Да всякое бывало, — я пожала плечами и улыбнулась, — Чего только не было. Но я чаще в лесу обитала. Нам не особо разрешали, но я любила путешествовать. А вообще та история про енота, которого притащили из леса, про меня. Это я тогда зверька решила с собой в наш отрядный домик забрать. Мы с ребятами даже назвали его Славой в честь одного из вожатых. Правда, зверька всё-таки забрали и вернули в лес.

— Енот Слава, — хмыкнул Булат и с демонстративной задумчивостью взглянул на кроны деревьев за пределами террасы, — Как-то не официально. А полное имя как бы было?

— Думаешь, я помню, как полное имя вожатого было? — я усмехнулась и продолжила есть салат, — Он ещё в первый день сказал, что обращаться к нему можно просто по имени. Мы и звали его всегда Слава. А женщина, которая была второй нашей вожатой, была Олесей. Но называть енота её именем нам показалось как-то странно. Не подходило ему.

Болтовня всё не прекращалась, и в ходе воспоминаний о прошлом мы добрались даже уже до историй о том, как мелкий Булат пытался делать передо мной важный вид, гадая по старинным предметам из магазина своих родителей и пытаясь делать вид, будто одним касанием может читать их прошлое. Но весёлую историю прервал звонок чьего-то мобильного телефона, и Булат, нахмурившись, вытащил мобильник из кармана своей куртки.

— Слушаю, — парень посерьёзнел, отчего контраст между ним нынешним и прошлым стал ещё сильней, — Да. Хорошо, скоро буду. Серьёзно? Впечатляет.

Разговор закончился быстро, и я толком не успела представить, о чем могла быть речь.

— Меня уже на работу зовут, — Булат немного виновато развёл руками, но тут же оживился, — Еся, а тебя не затруднит со мной сгонять? Ненадолго. Я просто кое-что тебе из материалов покажу, а потом отвезу домой. Это бы здорово помогло делу.

— Хорошо, — я не смогла скрыть удивление, но кивнула в ответ. Вряд ли, конечно, у меня получится чем-то реально ему помочь, но если есть шанс, то почему бы и не попробовать.

Участок выглядел таким же оживлённым, как и в прошлый раз. Единственным отличием, пожалуй, теперь было лишь освещение — солнце постепенно садилось, отчего очертания коридора казались размытыми мягким золотистым светом.

Булат продолжал говорить о каких-то общих вещах, вроде предстоящей премьеры нового фильма или подобной ерунде. Но я порой настолько уходила в свои мысли, что теряла нить его рассуждений. Приходилось делать виноватое лицо и прислушиваться. Однако мысли снова возвращались к тому, что скоро мне удастся снова увидеть доску, на которую психологи прикрепили фотографии всех пропавших. Возможно, что при новом взгляде я всё-таки ещё что-то пойму? Надежда, пусть и слабая, но всё же жила.

Пока Булат рассказывал о том, как на позапрошлой неделе был приглашён на оценку одного очень старого, но весьма хорошо выполненного полотна, нас на лестнице догнал ещё один психолог из его команды. Мне хватило одного взгляда, чтобы узнать того самого блондина, с которым я и сцепилась во время предыдущего визита.

Парень кивком поприветствовал Булата и обратил внимание на меня. Пусть и не ясно, откуда он пришёл, я бы предпочла, чтобы он оставался там подольше.

— Рэй, — коротко представился он, смотря на меня, — И можно без взаимной вежливости. Я и так знаю, что тебя зовут Еся.

— В таком случае не буду говорить, что знакомство приятное, — хмыкнула в ответ я и устремила взгляд на конец лестницы, где виднелся коридор второго этажа. Булат кашлянул, будто то ли подавился воздухом, то ли попытался не смеяться. А вот у Рэя лицо на мгновение даже вытянулось от удивления.

— Не знаю, что веселит меня больше, — покосившись на товарища, проговорил Булат, — Сам её ответ или то, что это прозвучало при твоей-то специфике работы.

— Заткнись, — «дружелюбно» посоветовал ему Рэй, засунув руки в карманы чёрных джинс, но пошёл в ногу с нами. Пояснять, в чем именно специфика его работы никто не собирался, но на этот раз я не стала лезть с вопросами. Молчащий Рэй устраивает меня больше.

В кабинете царило такое же оживление, как и в коридорах, что разительно отличалось от прежнего визита сюда, когда все психологи сидели за своими столами и явно были погружены в индивидуальную работу. Сейчас же жизнь здесь кипела — поисковик Леон в своей неизменной фиолетовой толстовке перебирал какие-то картинки на столе в свободной части комнаты, изредка советуясь с Тимуром, пока тот с самым серьёзным видом работал одновременно с содержимым нескольких папок. Склонившись то над одной, то на другой, он вносил какие-то правки и с каждым моментом мрачнел всё больше. Из этой троицы только у Карима было прежнее же дружелюбное выражение лица, но только потому, видимо, что он постоянно кому-то звонил. По крайней мере, когда мы вошли в кабинет, мужчина что-то отметил в уже исписанном блокноте и потёр переносицу, тяжело вздохнув.

— Нашёл? — Тимур поднял голову и тут же остановился взглядом на Рэе.

— Да, — парень вытащил из кармана маленькую флешку и перекинул её мужчине, — Пришлось повозиться. Архив никто толком не хранил. Это то, что им удалось оцифровать до того, как условия хранения убили данные окончательно.

Тимур легко поймал флешку и, воткнув её в системный блок, полностью погрузился в происходящее на экране его компьютера. Карим и Леон тоже оглянулись на вход в комнату, но моё присутствие, вопреки моим ожиданиям, их нисколько не удивило. И я покосилась на Булата, с иронией приподняв брови. Похоже, то, что он приведёт меня с собой, для остальных психологов вовсе не было сюрпризом, а стало быть, старый знакомый изначально собирался закончить нашу встречу именно так.

Парень в ответ на взгляд только улыбнулся и легонько подтолкнул меня в сторону Леона и Карима. Кабинет пусть и выглядел небольшим, но всё же зрительно делился на две части — в одной были столы психологов, а во второй каким-то чудом уместился столик и маленький диван. И, подходя к парню, которому на вид было чуть меньше моего по возрасту, я с любопытством присмотрелась ко всему, что лежало на столе.

Леон на мой интерес отреагировал абсолютно спокойно, и на этот раз на его лице вовсе не отражалось каких-либо отрицательных эмоций. Будто он успел забыть, как хотел оторвать нам с Ликой головы.

— Леон, — коротко представился парень, покосившись на меня, — Хотела спросить, что я в этой команде делаю?

В вопросе, несмотря на спокойный тон, ощущался лёгкий наезд. Я в душе даже поблагодарила Лику за её откровенность в плане характеристик некоторых психологов группы.

— Ну, это как раз вопросов не вызывает, — я постаралась говорить спокойно, а не так, будто курю на пороховой бочке, — Если не ошибаюсь, ты один из лучших волонтёров поисково-спасательной организации нашего города, так что в команде тех, кто ищет людей, ты вроде как на своём месте.

Карие глаза Леона на едва уловимое мгновение расширились, но он тут же придал себе прежний серьёзный вид. Булат, тоже подошедший к столу, незаметно бросил на парня весёлый взгляд и промолчал. Может быть, теперь меня не убьют. По крайней мере, сразу.

— Посмотри на эти снимки, — Леон кивнул мне на разложенные перед ним изображения, — Пожалуйста.

То, что в мой адрес прозвучала даже вежливость, вызвало желание купить Лике шоколадку.

— Здесь разные виды оружия, но, возможно, ты уже видела прежде что-то подобное, — пояснил Булат, стоя рядом со мной, пока Рэй обошёл нас и встал у длинной стороны стола в шаге от нас. Взгляд его при этом стал таким внимательным, будто он всерьёз полагал, что я сейчас схвачу какой-нибудь рисунок и со зловещим смехом убегу из кабинета.

— Если что, напомню, что мой отец с оружием, насколько помню, никогда не работал, — заранее предупредила я Булата, уставившись на поверхность стола, — Разве что с огнестрельным, но не раритетным.

Изображения оказались самого разного плана — и фотографии, и рисунки. Где-то оружие находились на руках других людей, где-то изображалось в витринах, а где-то просто на белом фоне. Цветные, чёрно-белые и едва уловимые наброски. Аккуратно разложенных на столе изображений было столько, и все они выглядели настолько разными по стилю, будто психологи обнесли пару выставок.

Без особых мыслей я скользила взглядом по мечам, кинжалам, лукам и каким-то абсолютно не знакомым видам холодного оружия. С чего Булат взял, что я тут что-то узнаю?

Взгляд Рэя по-прежнему ощущался, и от такого наблюдения у меня даже начала понемногу болеть голова.

— Да не сопру я их, — наконец, буркнула я, отвлёкшись от снимков, — Карманы потом проверь, если так боишься.

— В смысле? — искренне удивился парень, отчего взгляд его перестал быть настолько пристальным.

— Ты на меня смотришь так, будто я сейчас рассую фотки по карманам и с песней свалю в коридор, — бросила я, поёжившись, — Уже голова болит от твоего наблюдения.

— Прости, — неожиданно пробормотал Рэй, и в его голосе действительно прозвучала искренность. От удивления я даже не нашлась с ответом, а постаралась скрыть свои эмоции, уткнувшись взглядом обратно в изображения.

Из любопытства я подняла со стола рисунок какого-то плоского диска с ручкой посередине и присмотрелась. Ассоциации подсказывали, что это слишком похоже на тарелку, но раз тут лежит только оружие….

— Видела это где-то? — тут же поинтересовался Булат за моим плечом.

— Не-а, — я помотала головой, — Просто такая странная, но забавная штука.

— Эту штуку можно так метнуть, что она тебе голову снесёт, — сообщил Леон, усмехнувшись. Учитывая наличие у диска ручки, логика в его словах была.

— Простите, а узнавание какого рода вас интересует? — всё-таки уточнила я, откладывая рисунок обратно.

— Меня интересует, не видела ли ты что-то из этих предметов у своих друзей или знакомых, — спокойно пояснил Булат. Сказанное заставило меня обернуться и уставиться на парня с иронией.

— Думаю, у меня возникло бы много вопросов, если бы я вдруг увидела у своих друзей вот это, — я покачала в пальцах фотографию короткого изогнутого кинжала.

Леон усмехнулся и потёр переносицу, продолжая посмеиваться, будто услышал то, что сам когда-то говорил товарищам по группе.

— И всё же, — Рэй вздохнул и скрестил руки на груди.

— Ладно, — я вернула взгляд обратно к изображениям, чувствуя, как начинает уже сказываться накопившаяся за последнее время усталость. От того, что приходится заниматься с моей точки зрения бесполезным делом, в душе уже отчётливо расцветало раздражение.

Взгляд привычно скользнул по следующему ряду фотографий и рисунков, и я собиралась было закончить осмотр, но ощущение чего-то мельком увиденного заставило вернуть взгляд немного назад. Передо мной был рисунок изогнутого меча. Лезвие под слабым углом изгибалось и к концу становилось тонким, будто игла. Но вместе с тем заметно острые края его подсказывали, что наносить им удар можно не только тычком.

Рассматривая меч, я провела пальцем по сделанной из дерева рукояти, которая выглядела так, будто держать оружие надо было, положив большой палец сверху, а остальными четырьмя обхватив рукоять.

Ощущение казалось настолько странным, что я нахмурилась, а затем закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.

— Еся? — позвал Леон, и я почувствовала, что он встал ещё ближе, смотря на листок в моей руке.

— Это очень странно, но я будто бы действительно где-то это видела, — протянула я, смутившись, — Только никак не могу сообразить, где именно.

— Это может быть музей или какая-то выставка? — предположил Булат, и в его голосе заметен был сдерживаемый интерес. Даже взгляд Рэя снова стал пристальным.

— Нет, не думаю, — я покачала головой и снова всмотрелась в изображение, — Я почему-то помню, что тот, который я видела, немного отличался. Здесь рукоять вроде деревянная, а там была обмотанная ремешком. Он был тёплый и удобно лежал в ладони. Сомневаюсь, что в музее мне бы дали полапать экспонат.

— Еся, сосредоточься, — Рэй нахмурился и внимательно посмотрел мне в глаза, — Это очень важно. Где ты видела его? Или если не можешь вспомнить, то предположи, когда и у кого ты могла взять его посмотреть.

От напряжения у меня снова начала болеть голова, а ассоциаций так больше и не возникало. Точнее, картина не открывалась мне дальше, оставляя только смутные ощущения. Отвратительное чувство, какое бывает, если забываешь нужное слово, а оно будто бы вертится на языке.

— Не знаю…, — виновато пробормотала я, — У меня не так много друзей, но ни у одного из них я не могла это видеть. Но вместе с тем откуда-то помню. Да и оружие это такое странное, что я бы точно хотела увидеть его ещё раз, а в памяти почему-то только единственный момент. Если бы оно было у кого-то из моих друзей, то я ведь наверняка увидела бы его снова, да?

— Еся, как ты думаешь, это большое оружие? — вдруг поинтересовался Тимур, впервые за всё это время поднявший голову от экрана компьютера.

— Ну, — я в лёгкой растерянности снова уставилась на изображение, — Кажется, он был довольно длинным. Меч, думаю.

— Это кинжал, — спокойно поправил меня мужчина и перевёл взгляд на Булата, — Как вариант, Еся видела его ребёнком. Отсюда разница в восприятии габаритов.

Ребёнком…?

Я легонько потёрла виски, чувствуя уже не боль, а какой-то шум в голове. Воспоминание настойчиво ускользало, и я перестала прислушиваться к разговору психологов рядом со мной. Раз за разом прокручивая в памяти то, как положила ладонь на лежащее на траве оружие, я пыталась изо всех сил уцепиться за этот образ, чтобы заставить воспоминание продолжиться.

— Кажется, там был какой-то человек, — протянула я, хмурясь, и подняла взгляд на Рэя, — И он….

Уставившись в карие глаза парня, я неожиданно ощутила, как в голове потяжелело ещё больше, будто без сна мне пришлось работать весь последний месяц.

— Простите, — я отодвинулась от стола, собираясь отойти в сторону и вообще выйти из кабинета, — Что-то мне нехорошо….

Вопреки желанию, стоило мне только сделать шаг, как уши заложило, а вокруг разлилась мягкая темнота. Я успела только ощутить, как подкосились ноги, и мир вокруг пропал.

Где-то тихо тикали часы, и их тиканье периодически перекрывалось шумом проезжающих вдалеке машин. Смутное ощущение, что я на чём-то лежу, проявлялось постепенно, но тело всё ещё казалось настолько слабым, что двигаться не хотелось. Даже в голове будто до сих пор была вата.

— Я не собираюсь больше в этом участвовать! — громкий голос отчётливо раздавался где-то поблизости, и это заставило меня поморщиться и всё-таки попытаться хотя бы закрыть уши руками, — Я тебе говорил, что это плохая идея!

— Уймись уже! — рявкнули на него в ответ, — И без тебя знаю!

В голове по-прежнему пульсировала странная боль, будто я вот-вот могла сползти обратно в состояние потери сознания. И от разгорающегося поблизости спора становилось откровенно хуже, так что вместе с попыткой закрыть уши я попыталась отодвинуться куда-нибудь подальше и спрятаться.

— Тихо, не волнуйся, — мягко проговорили совсем рядом, и чья-то тёплая ладонь легла на мой лоб, — А вы лучше заткнитесь и успокойтесь.

Сознание всё ещё уплывало, так что повисшей тишине я обрадовалась, как подарку. Давить на виски постепенно перестало, отчего вышло даже открыть глаза. Однако тело по-прежнему казалось каким-то не моим, будто только что спала высокая температура, отчего меня начала бить дрожь. Но Карим, оказавшийся рядом со мной на краю сиденья, аккуратно помог мне сесть и прислонил спиной к спинке дивана.

— Как ты, чудо? — мужчина чуть улыбнулся, и в его взгляде мне даже почудилась забота. Я ещё не успела ответить, как он уже бережно накрыл меня чьей-то курткой. Стало значительно теплей, и я даже прикрыла глаза обратно, наслаждаясь постепенным расслаблением тела.

— Как будто катком раскатало, — честно пробормотала я, — Простите, пожалуйста. Не знаю, почему так вышло…. Ни разу сознание не теряла вообще….

— Всё в порядке, — Карим положил ладонь мне на плечо, — Не переживай. Сейчас легчает?

Я прислушалась к себе, опасаясь ощутить, что сознание снова уплывает. Но, вопреки опасениям, тело постепенно приходило в порядок.

— Да, кажется, — я чуть улыбнулась, хоть и получилось это скорее испуганно, чем обрадованно. Потеря сознания оказалась не тем опытом, который хотелось бы повторять.

— Вот и хорошо, — подытожил Карим, по-прежнему улыбаясь, — Сейчас Булат отвезёт тебя домой. Прости, что так загрузили.

Я уткнулась носом в куртку, тихо переводя дыхание. То, что остальные психологи всё ещё стоят рядом, было видно, и оттого мне стало даже стыдно. Вот же угораздило….

— Есь, извини пожалуйста, — вдруг проговорил Рэй, присевший рядом со мной, и от удивления я подняла голову. Прежде выражение его лица было насмешливым или недовольным, но сейчас он смотрел на меня тяжёлым и будто бы даже обеспокоенным взглядом.

— Да тебе не за что извиняться, — в растерянности пробормотала я, заодно оглянувшись на стоящих рядом Булата и Леона. Даже Тимур обнаружился не за своим столом, а рядом с ними.

— И всё же, — Рэй нахмурился, но ладонь, которую он положил мне на плечо, казалась лёгкой, словно он старался обращаться со мной бережней. Моя растерянность достигла предела, и коллектив я обвела откровенно удивлённым взглядом.

— А о чем вы тут спорили? Что вообще случилось? — не обращаясь ни к кому конкретно, поинтересовалась я, чувствуя возрастающее беспокойство. Кажется, Рэй высказывал Булату, что больше не будет что-то делать, а Булат отвечал ему в том же тоне. Появилась какая-то новая информация о пропавших?

— Всё в порядке, — отозвался за всех Тимур и повернулся к Булату, — Тебе действительно стоит уже вернуть Есю домой. Во-первых, Карим был прав, когда сказал, что ей нужен отдых, а во-вторых, Лика, когда не найдёт свою соседку дома, может заявиться и сюда.

Если первый аргумент вызвал у окружающих отчего-то чувство вины, то после второго желание вернуть меня в квартиру стало заметно даже отчётливей. Видимо, оценить способности моей подруги к ведению разговоров успел весь отдел.

На этот раз попытка встать на ноги не привела к новой потере сознания, да и следов от этого состояния вовсе не осталось. Но всё же Карим проводил меня внимательным взглядом, будто опасался, что придётся снова меня ловить.

— Спасибо, — я быстро улыбнулась ему в знак благодарности и поторопилась за Булатом, который, дождавшись меня, двинулся к выходу. Рэй так и остался сидеть на краю дивана, и я заметила, что Леон и Тимур почему-то кидают на него очень внимательные взгляды. Жаль, что никто мне так и не объяснил, что произошло, пока я была в отключке. Но в любом случае извиняться передо мной Рэю было не зачем — он ведь всего лишь задал пару вопросов.

В раздумьях идя вслед за Булатом, я неожиданно для себя заметила, что у него на поясе виднеется кобура. Психологи тоже носят оружие? Хотя, учитывая нынешнее расследование, не удивительно.

Булат без разговоров сел в машину и продолжил молчать, даже выехав с парковки у участка. На фоне прежнего оптимизма и постоянного общения это выглядело несколько непривычно, но я так устала, что решила не обращать внимания. В конце концов, у него тоже работы много, и от его размышлений и деятельности зависит жизнь пропавших, так что не стоит отвлекать психолога.

Но всё же, когда половина пути до моего дома осталась позади, я решилась задать один из сотни мучающих меня вопросов.

— Булат, а почему твой отдел тогда нас с Ликой из кабинета выкинуть хотел? — поинтересовалась я осторожно, — Вы так журналистов не любите?

Парень будто только сейчас вспомнил, что в машине он не один, и перевёл на меня задумчивый взгляд.

— Не совсем, — всё-таки заговорил Булат, но прежнего веселья в его поведении больше не было, — Я же говорил, что наша группа — это психологи из ЦИПа. Так что мы не входим в штат сотрудников участка, поэтому нас не особо здесь любят и вдобавок ещё и мешают. И, когда полиция всё же обратилась к нашему центру, то сделали они это в среду, когда уже стало очевидным исчезновение Кристины.

Булат делал вид, что смотрит на дорогу, но по выражению лица было видно, что парень мыслями где-то не здесь. Брови его чуть сдвинулись к переносице, сделав выражение его лица не только недовольным, но и будто злым. Казалось, будто приглашение психологов к работе в этом деле по какой-то причине оскорбляло его.

— Извини за вопрос, — проговорила я после короткой паузы, — Мне кажется, или ты был против участия в расследовании?

Парень удивлённо покосился на меня, но тут же усмехнулся.

— Нет, не был против, — Булат вздохнул и, поставив одну руку локтём на обшивку двери под стеклом, упёрся кулаком в свой висок. Ветер от открытого с его стороны окна тут же принялся играть с его короткими коричневыми волосами.

— Я не знал об этом деле до самого начала работы, — продолжил Булат, задумчиво смотря вперёд, — В ЦИПе все вечно заняты своими делами и у каждого работа своя. Как таковых команд не существует, так что мы просто так или иначе друг с другом знакомы, а для определённых задач группы формируются сверху. И вот нашу группу сформировали экстренно в среду, когда пришёл запрос. И только тогда мы узнали масштабы происходящего. Теперь представь, каково было нам, когда мы получили дело, в котором уже шестеро пропавших, а зацепок минимум, да ещё и вдобавок участок, который и попросил о помощи, делает вид, будто вынужден находиться в одном здании с выпускниками детского сада. У нас и так время поджимает, а начальник участка ещё и журналистов спихнул к нам.

От услышанного стало так стыдно, будто я сама и была этим самым начальником. Группа психологов буквально оказалась меж двух огней — с одной стороны сложное дело, в которое пришлось влезть в разгар событий, а с другой участок, который удачно ими прикрылся от реакции общества на похищения.

— Пусть я твоих товарищей почти не знаю, но всё же верю, что вы справитесь, — вполголоса проговорила я, разглядывая закрытый бардачок машины, — Откровенно говоря, я вообще не понимаю, при чем тут то старое оружие, но у вас же явно есть какие-то рабочие версии, и вы в этом направлении продвигаетесь. Тимур вон говорил, что вы даже представляете себе группу похитителей.

— Спасибо, — усмехнулся Булат и бросил на меня взгляд, — По правде говоря, наиболее вероятной сейчас является моя версия. И если нам удастся уложиться в её проверке до пятницы, то велик шанс, что мы сможем сорвать планы похитителей.

— Подробности я не получу, да? — я улыбнулась, взглянув на парня.

— Извини, — Булат тоже улыбнулся в ответ и свободной рукой вдруг потрепал меня по волосам, — Тебе же лучше. Будешь спокойней спать.

Насчёт последнего я бы поспорила, но тогда придётся рассказывать ему о своих кошмарах, а этого бы очень не хотелось.

— Кстати, Есь, — парень будто бы немного оживился, отчего казалось, что вернулась лёгкая атмосфера разговора в кафе, — А если у тебя остались снимки из детства, покажешь мне как-нибудь? Я сам-то в лагере не был, но так интересно посмотреть, как это всё выглядело. Особенно после твоих рассказов.

— Дай подумать, — протянула я и потёрла подбородок, — Мне тогда перед последним сезоном подарили первый фотоаппарат, но снимки были детские и плохого качества. Да и я даже не помню, хранили ли их потом или выкинули всё во время моего переезда к бабушке. Но я ещё покопаюсь в своих вещах и, может быть, вспомню.

— Идёт, — улыбнулся Булат, коротко кивнув.

Автомобиль уже свернул в знакомый двор и объехал несколько припаркованных машин, останавливаясь на свободном месте. Вот я и, наконец, дома. Даже не верится, что такой насыщенный день скоро кончится.

— Вот и докатились, — Булат первым вышел из машины, что вызвало у меня новое удивление. Он-то куда собрался?

Закинув ранец на плечо, я вышла следом и с недоумением покосилась на парня, ожидая пояснений.

— Чего бы и не проводить девушку до квартиры? — улыбнулся Булат, ставя машину на сигнализацию, — Не переживай, в гости напрашиваться не буду.

— Тут идти всего ничего, — я усмехнулась, — Так что могу и дойти сама.

— Да ладно тебе, — спокойно бросил парень, уже идя рядом со мной ко входу в подъезд. Выглядело это довольно странно, поскольку уж пару этажей до своей квартиры я вполне смогла бы одолеть и сама. Но Булат явно не видел в этом ничего такого и, похоже, пропустил бы мимо ушей любые слова.

Открыв дверь подъезда, я по привычке покрутила в пальцах ключи, выбирая тот, что был от квартиры. Парень же пока осматривался, но куда более внимательно, чем просто из обычного интереса. Его взгляд быстро оббежал небольшой первый этаж и ряды почтовых ящиков.

Хоть нам и редко приходили письма, я по привычке проверила наш с Ликой ящик, чтобы убедиться в отсутствии в нём корреспонденции. Предположение подтвердилось тут же, так что я уже собиралась направиться к лестнице, но Булат вдруг указал пальцем на соседнюю ячейку и обернулся ко мне.

— Похоже, ваш с Ликой сосед свою почту вообще не проверяет, — усмехнулся он.

— Ага, — я кивнула, мельком бросив взгляд на ящик, — Дима проверяет почту ещё реже, чем мы с Ликой. Но ты не подумай, что он ленивый или ещё чего. Дима очень классный сосед. Например, у меня велик вчера испортили, так он его взял, чтобы своим товарищам показать и починить. Да и вообще по мелочи мы друг другу часто помогаем.

Булат зачем-то в раздумьях провёл пальцами по ручке ящика, но тут же очнулся и догнал меня, так что по ступенькам мы шли уже вместе.

— Так вот почему Лика тогда так на тебя посмотрела, — проговорил парень, внимательно взглянув на меня, — Кто-то испортил твой велосипед?

— Да просто шину порезали, — отозвалась я, — Не переживай. Ремонт вряд ли много времени займёт.

— А пока длится это время, ты как домой добираешься? — приподнял бровь Булат.

— Меня уже второй день друзья подбрасывают до нужных мест на машине, — улыбнулась я и бросила взгляд в сторону дверей своей квартиры, — Спасибо, что проводил.

— Не за что, — парень кивнул, а затем опять с усмешкой потрепал меня по волосам, — Это тебе спасибо за сегодняшний вечер. Отдохни хорошенько.

Булат быстро исчез за поворотом лестницы, и я машинально прислушалась к его исчезающим внизу шагам. Интересно всё же, зачем было меня провожать прямо до квартиры? Он чего-то опасался? Или думал застать соседей, чтобы убедиться, что ни у кого тут не висит вместо таблички старый кинжал?

Впрочем, ничего опасного вокруг не наблюдалось. В квартире оказалось пусто, и не было следов того, что подруга уже побывала дома. Включение света в коридоре только подтвердило это, поскольку нигде не завалилась сумка или косметика Лики.

С усталым вздохом скинув ботинки и закинув ранец в комнату, я отправилась на кухню, чтобы приготовить ужин. Сегодня и так моя очередь готовить.

На столе передо мной стояла тарелка с дымящейся картошкой и мясом, когда в квартиру, что-то бодро говоря, ввалилась Лика. Привычно отставив в сторону кружку, чтобы подруга не снесла её, как в прошлый раз, я встала из-за стола и выглянула в коридор. В сторону шкафа как раз пролетела сумка, так что сомневаться в том, что у Лики хорошее настроение, не приходилось.

Однако от входной двери девушке явно что-то ответили, и я вышла в коридор, чтобы полюбопытствовать.

— Привет, — подруга увидела меня первой и, весело помахав рукой, скрылась в своей комнате, — Я тут кое-кого домой притащила. Ты не против?

Я с интересом прислушалась к её тираде из глубины помещения и перевела взгляд на стоящего у входной двери рыжего парня. Тот улыбнулся и одёрнул на себе лёгкую зелёную футболку с длинными рукавами.

— Не против, — я усмехнулась и прислонилась боком к дверному косяку, — Где поселим?

— Не-не, — тут же ожил парень, — Я не на ПМЖ к вам.

— А ты что, Алека не узнала? — взъерошенная Лика выглянула из комнаты уже в майке, — Его сегодня никто не узнал.

— Не, я его уже видела, — я довольно улыбнулась. В кой-то веки какого-то человека я встретила раньше подруги-журналистки.

— Да? — девушка с недоумением уставилась сначала на меня, затем на всё ещё стоящего у входа парня.

— Я её чуть не сбил, когда она сегодня днём к тебе в кабинет бежала, — честно признался с усмешкой Алек, — Но вы обе меня с первой попытки не узнали.

— Ах ты! — Лика стукнула его по плечу и втолкнула в кухню, — Ходит тут, барышень с ног сбивает! Нахал! Чего жрать будешь?

От этого концерта я едва было не засмеялась в голос, но пошла следом за двумя балбесами. До стажировки Алека в другом городе такие посиделки были не редкостью.

— У меня тут картошка есть с мясом, если вы ещё не ели, — я взглядом указала на кастрюлю на плите.

— Умираю с голоду, — тут же признался Алек, в одно движение оказавшийся рядом. Лика, впервые не успевшая добраться до плиты первой, сверлила спину рыжего демонстративно недовольным взглядом, так что разложить еду ещё по двум порциям пришлось мне. Впрочем, оба журналиста быстро втянулись в процесс и помогли, достав тарелки и сообразив чай и хлеб на стол.

— Давайте рассказывайте, — я подвинула посуду с ужином к Лике и села на своё место, собираясь доесть, — Как день прошёл?

— Прекрасно, — довольно отозвался за обоих Алек, со счастливой улыбкой уминающий картошку, — Только первый рабочий день, а уже такое крупное дело. Фиолетовая успела ввести тебя в тему похищений?

— Не переживай, рыжий, — привычно отозвалась подруга, — Уже всё сделано. Кстати, Есь, я за сегодня успела добраться до товарищей Юли и Николая. Про парня вообще сложно, потому что его родня оказалась в другом городе, и приехали они только после его исчезновения. Сама понимаешь, информации от них почти нет. Но зато у Коли обнаружилось много друзей по плаванию, которые меня и просветили на тему своего товарища весьма подробно.

— Что-то полезное вытащила? — полюбопытствовала я, отодвигая уже пустую тарелку.

— Похититель выбрал крайне удачный момент, — посерьёзнела Лика и даже отвлеклась от еды, — Николай должен был уехать на сборы третьего числа, но второго вечером пропал. К тому же обычно он ездил на велосипеде, но за сутки до похищения его друзья заметили, что он пришёл пешком, на что парень ответил, что пробил колесо.

— Значит, ему пришлось поздно вечером идти пешком с тренировки, — подытожила я и взяла в руки кружку с горячим чаем.

— Именно, — кивнул Алек, — Мне кажется, что ситуация с его транспортом — не простое совпадение. Возможно, что его велосипед специально вывели из строя.

— Думаешь? — протянула Лика, тоже уже отставив пустую тарелку, — А какая разница была бы похитителю? Велосипедиста можно так же похитить, как и пешехода. Главное, чтоб человек не в машине был.

— Не скажи, — парень посерьёзнел и, отложив ложку, побарабанил пальцами по столешнице, — Вот представь, идёт мимо тебя человек. Хватаешь его за руки и затаскиваешь в машину. Как пример похищения. А вот мимо тебя мчится велосипедист. Такие притормаживают только перед светофором, а в остальное время несутся быстрее людей. Дёрнешь его за велик, он испугается и рванёт дальше уже пешком. А если и не рванёт, то велик упадёт с грохотом, пока тащишь жертву. Слишком много хлопот.

— Ладно, убедил, — подруга отпила чай и вопросительно уставилась на Алека, — А тебя к кому послали?

— Ты ещё про Юлю ничего не сказала, — подсказал ей парень, — А мне тоже любопытно.

— А, точно, — Лика взъерошила свободной от кружки рукой свои длинные волосы, — Тут всё оказалось очень интересно. Коллеги этой девушки-фотографа готовы под присягой подтвердить, что слышали, как пришло сообщение. И что после этого Юля сказала, что поступил заказ. К тому же она всегда была исполнительным работником, никогда не отпрашивалась, поэтому все на её работе убеждены, что заказ был настоящим.

— А как выглядит этот заказ? — протянула я, нахмурившись, — Заказчик заполняет форму, а потом его данные уже отправляются фотографу?

— Почти, — подруга дёрнула плечами, — Я тоже поинтересовалась, и мне объяснили, что основная часть заказов идёт с сайта их компании, но так же у них указаны отдельно номера ведущих специалистов, с которыми можно связаться, если планируется что-то покрупней, чем обычная фотосессия. Это особо доверенные лица, которые возглавляют целые команды профессиональных фотографов. Таких людей у компании пока всего трое, и наша Юля была одной из этой троицы. Поэтому никто и не удивился, что заказ пришёл ей на мобильник. Все даже ждали, когда она позовёт остальную команду.

— Как странно, — я продолжила медленно пить горячий чай, — И выходит, что телефон она забрала с собой.

— Именно, — кивнула Лика, — Однако все её сообщения по мессенджеру копировались автоматически на компьютер. А вот то самоё сообщение почему-то нет.

— А оно не могло как-то само удалиться? — я понимала, что хватаюсь за соломинку, но мозг продолжал искать выход из проблемы.

— Молодец, — Алек с одобрением взглянул на меня, — Мне это тоже сейчас в голову пришло.

— О чем вы? — подруга переводила вопросительный взгляд с меня на него и обратно, — Это как?

— Есть программы, которые посылают сообщения в мессенджерах с автоматическим самоудалением через заданное время, — парень потёр подбородок, — Правда, я не шарю в компах настолько, чтобы раскопать следы такой программы.

— Зато я знаю, кто шарит, — протянула я в задумчивости. На ум пришли сразу и Дамир, и Йен.

— Да? — Лика тут же оживилась, — Слушай, а ты не могла бы завтра спросить у своих, можно ли найти следы этой программы? И вообще хоть что-то выяснить, если мы сможем получить доступ к компьютеру Юли?

— Я постараюсь, — кивнула я, всё ещё размышляя. Можно, правда, докопаться сразу к обоим парням и не ломать голову. Главное, чтоб их «консультации» самих друзей в проблемы не втянули.

— А у меня не всё так интересно, как у Фиолетовой, — Алек усмехнулся, — Меня послали на рабочее место Кристины. Их центр по изучению иностранных языков оказался очень пафосным местом, куда вообще попасть можно только по записи.

— Ого, — Лика удивлённо приподняла брови, — Мне казалось, это кружок, но просто более изящно названный.

— Как оказалось, не совсем, — протянул парень, покачав головой, — Это полноценная школа. Ребята там готовят учеников на разные уровни знания языка и одновременно работают переводчиками на всех важных мероприятиях. Так что имеют право иметь пафос размером с нашу редакцию.

— Видимо, этот пафос не шибко помог им уберечь своих сотрудников, — недовольно пробормотала я. Конечно, прекрасно было понятно, что Центр никак не виноват в том, что преступник решил похитить именно их сотрудницу, но отчего-то мне всё же было неприятно это слышать.

Пока я медленно размешивала чай в кружке, Алек потянулся за печеньем, лежащим в вазочке в центре стола.

— У них там даже парковка своя отдельная внутри здания, — продолжил парень, — И именно с неё выехала наша пропавшая. Охранник и камеры это подтвердили.

— А ты смотрел съёмку? — заинтересовалась Лика.

— Да, — кивнул Алек и усмехнулся в ответ на наши поражённые выражения лиц, — Уболтал их, чтобы разрешили глянуть. Наплёл, что собираюсь писать статью о том, какой у них крутой центр и, главное, защищённый. Но видео мне, надо сказать, не помогло. Там действительно видно, как машина Кристины проезжает мимо будки охраны, как едет вдоль улицы и сворачивает за угол. Всё. Я даже выждал немного, чтобы проверить, не поехал ли кто-то за ней, но предположение не подтвердилось.

— Не густо, — протянула Лика со вздохом. Отчётливо щёлкнул электрический чайник, вскипятивший новую воду.

— А с её родней вы уже говорили? — поинтересовалась я, прервав повисшую тишину.

— Завтра, — отозвался Алек, — Но не мы, а Ким. Нас с Ликой пошлют к той пропавшей, которая в книжном работала.

Я отчего-то сразу почувствовала себя, как нашкодивший котёнок, которого застали на месте преступления. Только бы та продавщица не вспомнила об интересе к её подсобке покупательницы. У Лики тогда уйдёт всего пару секунд, чтобы понять по описанию, кто ещё приходил в магазин до неё. Хотя, как наш друг уйдёт домой, мы всё равно ещё поболтаем, так что можно рассказать ей о моём неудавшемся расследовании.

— Может, ещё накопаем, что упустила полиция, — деловито добавила подруга, допивая чай, — Эй, рыжий, а ты, наконец, объяснишь, как умудрился в поездке окрас сменить?

— А, да, — парень очнулся от размышлений и довольно улыбнулся, — На спор. Меня на всю стажировку поселили в гостях у одного весёлого журналиста. Зовут его Кирилл. Так вот он оказался очень забавным парнем, с которым я как-то и поспорил, что покрашусь в рыжий, если он на собрание придёт не через дверь….

Красочный рассказ о том, как описанный Кир полез в окно третьего этажа, где и шло заседание, так затянулся, что мы незаметно перешли на обсуждение всех его подвигов. Время историй закончилось только тогда, когда Алек вспомнил, что завтра ему тоже на работу, а за окном уже почти ночь. Убедить его переночевать на диване не вышло, так что парень шустро свалил из квартиры.

— Даже не заметила, как день пролетел, — подытожила Лика, зевая, и отошла от запертой двери, — А ты как? Отдохнула хоть сегодня?

— Честно говоря, не успела, — я положила голову на сложенные на столе руки, — Сначала заскочила в книжный, где работала Кира, но узнать вышло очень мало. А потом меня уже, как дома оказалась, Булат пригласил посидеть в кафе.

— Ничего себе, — подруга удивлённо приподняла брови, а затем с весёлой улыбкой уселась на прежнее место за столом, — Слушай, а ты не хочешь специальность на журналистику сменить?

Посмеявшись, я пересказала ей результаты своей вылазки и разговор с Йеном, а затем и допрос в участке, когда психологи показывали мне изображения оружия. Выражение лица Лики с каждым мгновением становилось всё более задумчивым, но она тоже не могла найти объяснения задаваемым мне вопросам.

— Выглядит очень странно, — призналась девушка, потирая лоб, — Ни у одного из похищенных, насколько я знаю, не было антиквариата. И оружия.

— А может преступники полагали, что есть? — предположила я после короткой паузы.

— В таком случае они бы проверили их жилища, — Лика принялась в раздумьях накручивать на палец фиолетовый локон, — Однако попыток вломиться в жилища пропавших не было. Многие из них живут не одни, но в день исчезновения или дни после сожители и семьи пропавших не сталкивались с попытками залезть в их квартиры.

— Если честно, я ломаю голову уже весь день, а так и не понимаю, в каком направлении движется расследование и какая связь между похищенными, — я тяжело вздохнула и принялась разглядывать столешницу перед своим лицом, — Список похищенных выглядит, как случайный набор.

— Я пока тоже не очень понимаю, — согласилась подруга, вынырнув из задумчивости, — Кстати, я же всё-таки навела справки о Центре, в котором работают все эти психологи из отдела.

— И что нарыла? — я немного оживилась, даже голову подняла.

— ЦИП — весьма обеспеченная организация, которая везде описывает себя действительно как Центр Изучения Психологии, — кивнула Лика, посерьёзнев, — Их штат весьма велик, но систематической работы вроде как нет. Периодически их просят о содействии разные организации, но это явно не основной источник финансирования деятельности Центра. Один мой знакомый по секрету сказал мне, что эти психологи не только имеют хранилище с довольно редкими произведениями искусства, но ещё и являются собственниками различных земель в округе города. Например, тот лагерь «Лес егерей», о котором ты вспоминала. После смерти владельца и закрытия лагеря, территории унаследовали какие-то родственники погибшего, но восстанавливать там что-либо они не собирались, поскольку наследство и без того было большим. И вот прошёл год, и территорию лагеря без лишнего шума выкупил ЦИП. Причём приятель сказал, что после покупки земель там больше никакой активности не было.

— Купили и забыли? — совсем уже растерявшись, протянула я.

— Ага, — подтвердила девушка спокойно, но глаза её сверкнули заинтересованно, — На самом деле это довольно странно.

— Не то слово, — я нахмурилась и уставилась задумчивым взглядом на стенку, — Булат, хоть мы и проговорили о лагере почти весь вечер, ни слова не сказал о том, что его же организация те территории выкупила.

— Возможно, что он не в курсе. Если он рядовой сотрудник, — предположила Лика, приподняв бровь.

— Мне всё больше кажется, что здесь творится что-то странное, — честно призналась я, — Причём не только с похищениями. Возможно, что я параноик… но у меня странное ощущение, что меня это как-то касается. И уже не только потому, что Кристина была моей подругой в детстве. К тому же и психологи почему-то будто бы мной заинтересовались, хотя поводов для этого вроде как нет.

Подруга смотрела на меня абсолютно серьёзно и не подумала даже смеяться.

— Мне не нравится твоё предчувствие и то, что кто-то повредил твой велосипед, — тоже прямо сообщила она, подперев голову кулаком, — Пока мы не разберёмся с этим делом, постарайся держаться на виду. Ладно? Если вдруг опять задержишься на работе, то звони мне. Пусть у меня машины нет, но я вытащу Алека или Диму.

— Хорошо, — я кивнула и подняла на девушку внимательный взгляд, — И ты тоже. Если что, не рискуй. В конце концов, объективно больше поводов вредить тебе, чем мне. Я не журналист.

— Понимаю, — Лика вздохнула и положила свободную руку поверх моей ладони, — Постараемся добраться до сути этого дела раньше, чем наступит пятница.

Впервые от этого слова я испытала не радость приближения выходных, а мороз по коже. Лика довольно быстро ушла спать, так что я даже не заметила, как оказалась одна в своей комнате. Усталость за весь прошедший день буквально давила на плечи, но на этот раз прилечь и уснуть мешали мечущиеся в голове мысли.

Луна светила прямо на рабочий стол у стены, выхватывая из темноты книги, карандаши и стопку разных красок, которые были нужны для работы.

Свет включать не хотелось, так что я дошла до кровати в ночной полутьме и уселась на одеяло, подогнув ноги под себя. Богатое воображение продолжало рисовать картины похищений Николая, Кристины и Юли. Слова Лики и Алека, видимо, подействовали весьма сильно. Что общего между этими людьми и как с этим связано то оружие, которое показывал мне Булат? И где же я могла видеть тот кинжал?

Я вытащила из-под себя одеяло и плотно в него завернулась, спасаясь от проникающего через открытую форточку ночного прохладного ветра. Казалось, будто стоит только закрыть глаза, как я снова увижу свою ладонь, лежащую на рукояти кинжала.

Птицы носились где-то высоко в небе, и их трели доносились до самых удалённых частей леса, эхом отражаясь от стен лагерных домиков. Стоя в две шеренги на широкой поляне, подростки и дети отчаянно зевали, не успев толком проснуться от раннего подъёма.

Слева от меня Кристина в очередной уже раз зевнула, начав новую цепную реакцию зевания у соседей.

— Да хорош уже, — недовольно пробурчала я, толкнув подругу локтём, — Сама сейчас усну!

— Угу, — промычала та и поёжилась, одёргивая на себе летнюю форму цвета хаки, — Чего так холодно-то?

— Так утро же, — отозвалась стоявшая справа от меня рыжая Юлька, — Пока солнце выше не поднимется, будем мёрзнуть.

— А им, похоже, вообще не холодно…, — задумчиво протянула я, рассматривая группу вожатых, остановившихся напротив нашего строя. Эти взрослые парни и девушки негромко переговаривались и обсуждали что-то, ожидая, когда все отряды выстроятся на поляне. Площадью моё городское сознание отказывалось называть этот просторный вытоптанный участок между большим зданием столовой и открытой летней верандой.

— Есь, — Крис толкнула меня плечом, отвлекая от размышлений. Оглянувшись вокруг, я заметила, что все отряды уже выстроились на первом в этом сезоне построении. Пришлось тоже выпрямиться и постараться не зевать.

Одна из девушек-вожатых с такими же короткими, как у меня, каштановыми волосами, но более тёмного оттенка, заметила мой интерес и весело подмигнула.

— Олеся, — тихо шепнула мне Юлька, — Она в моём отряде была, а теперь из-за того, что ребята не приехали, будет у нас.

Взгляд вожатой был таким добрым, но вместе с тем спокойным и уверенным, отчего мне тут же показалось, что мы точно подружимся. Хоть мои прежние друзья и не приехали в этот раз, но, кажется, сезон всё равно выйдет замечательным.

Птицы в небе снова громко прокричали, но стоило мне только опустить глаза, как лагерь и лес пропали, оставив вокруг только бескрайнее поле с едва видимыми вдали деревьями.

Перед лицом медленно покачивались от моего дыхания травинки, а лежать оказалось так приятно, что даже мысли не возникло встать на ноги и оглядеться получше.

— Еська, лежи ровно и соберись! Ты не на пляже! — недовольный голос отца заставил меня моментально сосредоточиться и крепче сжать пальцами оказавшуюся в руках винтовку. Если я опять промажу, то он будет очень недоволен….

Где-то над лесом шумел ветер, и шум листвы долетал до моей позиции, а сигнала всё не звучало.

Я лежала, не смея пошевелиться и выжидая. Может быть, в этот раз отец останется доволен и похвалит…?

Вдалеке громко щёлкнула пружина подающего механизма, и на фоне голубого неба взлетела красная тарелка. Моментально сосредоточившись, я нашла её в прицел и прикинула, где её подловить.

Задержка дыхания, палец плавно жмёт на курок.

Есть! Красная цель развалилась, падая на землю острыми осколками. Наконец-то! Теперь отец поверит, что я тоже могу участвовать в охоте!

Я вскочила на ноги, но солнечный день растаял, будто моментально наступила ночь, и вместо поля вокруг обнаружились толстые стволы старых деревьев.

— Отец? — тихо позвала я, оглядываясь. Но рядом слышались только скрип деревьев, шелест листьев и крики ночных птиц. Почему я не заметила, как оказалась в этом лесу, да ещё и ночью?

Винтовка! Отец убьёт меня, если узнает, что оружие пропало!

Упав на колени, я принялась обшаривать землю в том месте, где только что лежала, но пальцы натыкались только на изогнутые корни и влажный мох. Луна скрылась за облаками, что ещё больше осложнило поиски.

Я закусила губу, едва не плача от мысли, как будет ругаться отец за потерю оружия, но тихий шорох из-за деревьев впереди заставил меня замереть. Может, мне привиделась та тренировка по стрельбе, и я просто загулялась вечером?

— Отец? — неуверенно позвала я, прислушиваясь. Но ответом стала полная тишина.

Глубоко вздохнув, я встала на ноги и осторожно направилась в сторону, откуда донёсся звук. Наверное, он просто отвлёкся на что-то, а теперь ждёт, когда я сама к нему подойду.

В ночной полутьме идти оказалось очень сложно — ноги то и дело цеплялись за корни деревьев, будто природа всеми силами затрудняла продвижение по лесу. На всякий случай пришлось огибать и мелкие кусты, потому что под ними вполне могли оказаться ямы.

Впереди неожиданно обнаружился небольшой завал — два мёртвых дерева ещё держались как-то за землю, но повалились друг на друга. Пришлось аккуратно протиснуться в щель, чтобы выйти на ровное место. Но, сделав ещё шаг, я замерла и с удивлением огляделась.

Несколько мощных дубов разрослись так, что земля под их корнями обвалилась, образовав небольшую расщелину. По её дну вполне можно было пройти вперёд, но остановило меня не это.

Внизу на фоне чёрной земли отчётливо виднелся какой-то человек. Силуэт лежал на животе абсолютно неподвижно, а кругом царила такая тишина, что мне моментально захотелось оказаться где-нибудь не тут.

Всё в душе буквально орало, требуя развернуться и спрятаться, но я присела и аккуратно съехала в эту ложбину, стараясь не запутаться в корнях. Вдруг это отец и это его шаги я слышала? Он мог не заметить расщелину и случайно упасть.

Едва не упав ещё раз, я кое-как добралась до ровной земли и присела над человеком. И только тогда поняла, что ошиблась. Хоть это и оказался мужчина, но у отца волосы были тёмными, а передо мной лежал блондин.

— Эй, — я положила ладонь на его плечо, в душе радуясь, что больше не одна, — Вы в порядке?

Но незнакомец молчал и вовсе не отреагировал на прикосновение. Даже не вздрогнул от неожиданности или не вздохнул от боли после падения. Растерянность и паника снова стали подступать ближе, и я попыталась нащупать пульс, для чего пришлось сдвинуть воротник голубой спортивной куртки на его шее. Но загорелая кожа мужчины оказалась необычайно холодной. Даже ледяной.

Пульс не прощупывался совсем, но в голове от страха стало пусто. Казалось, будто единственный звук в этой ночной тишине — это то, как тяжело бухает в груди моё собственное сердце.

У него нет пульса. Он не дышит и не двигается.

Поверить в то, что я сижу рядом с мертвецом, оказалось ещё страшнее, чем брести в тёмном лесу одной. Тело не слушалось, словно вросло в землю, поэтому я так и осталась сидеть, неотрывно смотря на мёртвого мужчину, который казался моим ровесником.

И тут тишину прервал кашель, раздавшийся где-то позади меня. Паника моментально зашла на новый круг, и ступор прошёл.

Я дёрнулась, отскакивая влево к соседнему краю ложбины в надежде выбраться в другую часть леса, но ноги от долгого сидения затекли и предательски подкосились. Не сделав и пары шагов, я упала, ударившись боком о корни дуба, выпирающие из-под обвалившейся уже давно земли.

Кашель повторился, но звучал он теперь так, будто кто-то засмеялся хриплым лающим смехом, от которого в ночной полутьме сердце будто остановилось.

Едва дыша, я прислонилась спиной к стенке ложбины и кое-как села. Взгляд в панике метался по всему вокруг, пока не остановился на том уступе, с которого я и спустилась к лежащему мужчине.

Рядом с двумя повалившимися друг на друга деревьями стоял высокий чёрный волк. Его крепкое и мощное тело наводило на мысли, что проблем с пищей хищник давно уже не испытывал.

Зверь переступил с лапы на лапу и, поймав мой взгляд, снова то ли закашлялся, то ли… рассмеялся. Его мерцающие в лунном свете глаза от этого слегка сузились.

По коже прошёл такой холод, что волосы на голове зашевелились. Тело будто парализовало снова, и я замерла, не в силах пошевелиться. Звери не смеются, звери не смотрят так….

Волк, до этого не отводивший взгляда, вдруг дёрнул головой в направлении лежащего, будто приглашал посмотреть.

Тело трясло так, что сейчас я вполне могла бы прилечь рядом, но голова сама собой повернулась так, чтобы взгляд упал на мужчину. Волк хочет, чтобы я ему помогла?

Непослушными руками я кое-как попыталась опереться на землю и встать, но вышло плохо. Зверь по-прежнему сверлил меня взглядом, отчего по коже табуном бегали мурашки. Можно попытаться броситься вперёд, чтобы сбежать отсюда по ложбине, но она слишком узкая — волк легко спрыгнет мне на голову.

Я упёрлась ладонью в плечо мужчины и с трудом смогла перевернуть его на спину. Теперь он лежал, раскинув в стороны руки, будто кукла. На меня из полутьмы уставилось загорелое, но абсолютно безжизненное лицо с широко распахнутыми карими глазами.

Николай…. Парень, пропавший первым.

Я забыла, как дышать. В голове наступила странная тишина, которую прервало только прежнее хриплое рычание.

Бездумно оглянувшись, хотя шея будто окаменела, я увидела, что волк замер и медленно улыбнулся, по-человечески растянув уголки пасти. А затем бросился с уступа, вытягивая ко мне окровавленные лапы.