Вселенная 113, Институт Счастья

Виктория Зайцева, 2019

Психологическая фантастика. С первого взгляда кажется, что в будущем все счастливы. Одни этому рады, а другие видят в этом угрозу. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, людей из прошлого перемещают в будущее. Их исследуют, но зачем? И что значит принцип разделения по цвету одежды? Поможет ли он герою да и самому читателю лучше понять себя и других, или же это уловка для облегчения управления людьми? Описания реальных психологических экспериментов над людьми 19-20 веков, вплетенные в повествование, делают произведение еще более реалистичным.

Глава 2

Милана вышла в коридор и облегчённо выдохнула. Стараясь максимально аккуратно закрыть дверь, чтобы никто не подумал, что она ей хлопает, она прошла несколько шагов и тихо толкнула следующую дверь. Оставшись стоять в проёме, она увидела просторный холл, большая его часть была заставлена столами с лавками по обеим сторонам. Люди, сидевшие на них, что-то ели и разговаривали между собой. В отличии от прошлой комнаты, в этой никто и не подумал обратить на Милану какое-то внимание. Аппетитно пахло едой, и Милана вспомнила, что с утра ничего, собственно, и не ела. Тут же захотелось присоединиться к этим людям, но она вспомнила про ожидающего её джентльмена. Зачем только она вообще открыла эту первую дверь? Что ж, в конце концов, голод — причина весьма веская для переноса разговора, сейчас она быстро к нему заглянет и под этим предлогом прилично отменит их разговор.

Милана быстро вернулась к первой двери и решительно надавила на неё. На удивление дверь оказалась закрыта. «Вот что за человек!» — подумала Милана, но тут же осознав, что ей это только на руку, так как удалось избежать неловких объяснений, она пошла обратно в холл. Войдя в него, она остановилась на полпути к лавкам. Было не очевидно, что и как здесь происходит. Откуда берут еду? Куда можно садиться, а куда нельзя? В распределении людей явно наблюдалась какая-то система. Большинство компаний группировались по цвету одежды — синей, красной или зелёной. Но были и исключения. Одетые в зелёное чаще всего встречались в компаниях с другими доминирующими цветами. Люди в синей одежде иногда сидели по одиночке.

Один из таких одиночек сидел достаточно близко к Милане, и она решила разузнать о местных правилах и путях получения еды именно у него. Другой вариант — бритый парень в красном, который сосредоточенно что-то жевал. Но бритых Милана никогда не любила, от них веяло агрессией и ненужной резкостью. Тем более, у синего одиночки было какое-то спокойное и задумчивое выражение лица.Она уже открыла рот, чтобы поздороваться, как он сам заметил её, быстро оглядел и явно удивился ей:

— О, ничего себе! Несколько неожиданно всё происходит, да?

— Ну, и да, и нет.

— И да, и нет, — медленно повторил он. — Странно, да? — Потом он полностью развернулся к ней и, улыбаясь, спросил:

— Так, ну а от меня ты что сейчас хочешь?

— Я хочу узнать, как тут можно получить еду.

— Это есть хорошо.

— Что хорошо есть? То, что ты ешь?

— Нет, не есть хорошо. Просто хорошо. Не это важно. Еда в том конце, — он указал в дальний угол холла. — Подойдёшь, выбираешь, что хочется, есть поднос, и всё.

Милана пристально смотрела на синего одиночку. «С тобой-то что не так? — думала она. — Ведь что-то не так…».

— Я непонятно объяснил? — после некоторой паузы продолжил парень. — Так, лучше показать. Давай иди вперёд, я все сделаю для тебя.

— Ты… все для меня сделаешь?

— Ну да, а что не так?

— А что именно ты для меня сделаешь?

— Ну, возьму поднос, расскажу блюда из чего. Или блюдо.

— А… понятно.

— А ты что ещё хочешь?

— Нет, ничего. Пошли.

В дальнем углу оказалась целая система с кнопками и надписями — некое интерактивное меню, которое позволяло не только выбрать самое подходящее на данным момент блюдо, но и получить рекомендации по подбору гарнира, соуса, напитка и т.д. В итоге на табло отражалось распределение в блюде четырёх вкусов — сладкого, солёного, кислого и горького. И аппарат очень хотел, чтобы ты выбрал обед, уравновешенный по этим четырем позициям. После того, как машина несколько раз предложила выбрать хрен, для увеличения уровня горького, Милана сдалась и нажала соответствующую кнопку. В результате появилась радостная зелёная табличка: «Ваша еда идеально сбалансирована по вкусовым оттенкам. Приятного аппетита!» Из другого конца появился поднос с едой, украшенный живой розочкой.

— Я удивлён, что у тебя на подносе цветок. Я бы подумал иначе.

— Почему?

— Ну, я вот больше люблю свечку, хотя никогда её и не зажигаю. Я думал, у тебя тоже будет свечка.

— Ну, знаешь, может, я бы и предпочла свечку, но это же не мой выбор был.

— А как понять, что выбор не твой?

— Что ты имеешь в виду? Как тебе понять? Или как мне понять? — Милана выдохнула, сделала паузу и только потом продолжила — Или что вообще ты имеешь в виду?

— Нет, почему выбор не твой?

— Ну потому что я про розочку ничего не говорила, это же аппарат выбрал.

— Аппарат выбрал?!

— Да.

— То есть ты думаешь, что аппарат может выбрать что-то вместо тебя?

— Ну да, в каком-то роде. Он же уговорил меня на хрен, я вообще его не собиралась брать.

— Аппарат тебя уговорил? Он же ничего тебе не сказал.

— Слушай, ну я в другом смысле, что ты придираешься к словам? Ладно хрен, но розу точно я не выбирала.

— Ты всегда выбираешь. Всегда. Выбираешь. — Он посмотрел на её озадаченный вид, и тут же продолжил, — ну, это общие слова. Общая мысль. А аппарат сложен, да. Иногда как будто он тоже живой. Ладно, если ты готова, то мы идём.

Пока они шли обратно, Милана заметила, что все, кто обращает на неё внимание, смотрят с удивлением. А внимание больше всего обращали люди в красной одежде. На одну из таких компаний Милана засмотрелась, так как в ней инородным пятном выделялась весёлая девушка в зелёной одежде спортивного типа. Она радостно было помахала Милане рукой, но тут же её красная соседка слегка толкнула локтём в бок и начала что-то объяснять, размахивая руками. Спортивная девушка тут же забыла про Милану и стала увлечённо слушать и кивать своей соседке.

Рассматривая компании за столами, Милана заметила, что есть некоторые люди, одежда которых не однотонна. У одного пожилого мужчины, медленно вещающего что-то молодой аудитории и тыкающего в какой-то график, были зелёные рукава на синей кофте. А у шикарной брюнетки на красном платье с вырезом красовался большой зелёный цветок — брошь. Она постоянно поправляла его. Как будто стараясь обратить всеобщее внимание на его наличие.

Как-только они сели обратно за стол, зазвучала приятная мелодия. Даже что-то вроде знакомое, но Милана не успела прислушаться к музыке, так как вдруг все начали вставать и куда-то расходиться. Её помощник тоже встал.

— Ты куда? И все куда уходят?

— Была мелодия. Главный перерыв завершён. Я должен идти. Прямой сейчас. Ещё увидимся. — Он успел пройти два шага, но потом всё-таки обернулся к растерянной Милане. — Слушай, ты странная.

— Я странная?!

— Я что-то не правильно сказал? «Ты странная» — это непонятное предложение?

— Предложение-то понятное

— А почему ты спросила?

— Так, всё. Я тогда тоже пошла, — сказала Милана, оставаясь сидеть на месте.

— Да, думаю это хорошая идея. И… я — Патрик. Это просто информация, вдруг ты интересуешься. — Он улыбнулся, развернулся и, насвистывая, пошёл в сторону аппарата для выдачи еды.

— Понятно, — медленно проговорила сама себе Милана, наблюдая, как в зале становится всё меньше и меньше людей. На мгновение ей показалось, что у выхода она увидела знакомую фигуру с рыжей шевелюрой. Милана подскочила, чтобы получше рассмотреть, но силуэт уже завернул за дверь. Она видела его всего пару секунд, но почему-то была почти уверена, что это был тот тип с ножом-ручкой. Что он здесь делает?

Скоро она осталась одна, и было в этом что-то неправильное. Даже пить кофе в центре пустого пространства было неуютно. Так, а как он сказал, его зовут? Какое-то странное имя… и вроде простое, без сложных букв… мда, опять это имя не задержалось у неё в памяти. Записывать их, что ли?

Да, сидеть одной на целой скамейке было как-то странно и даже как-будто не очень безопасно. Милана взяла еду, пересела в уголок, быстро все съела и направилась к двери. Но на полдороги она остановилась, оглянулась — её поднос с пустой посудой смотрелся бельмом на фоне идеально чистых столов. Милана сразу почувствовала себя виноватой, пришлось вернуться, взять поднос и… и что делать дальше? В суматохе прощания с… ну с этим… как его?.. назовём его, пожалуй, одиночкой. Так вот, пока она прощалась с одиночкой и наблюдала, как все люди в едином порыве вдруг куда-то уходят, совершенно меняя атмосферу помещёния, она совсем не проследила, что же все эти люди успели сделать с подносами, прежде чем уйти.

Запись в журнале: «В ситуации без постороннего наблюдения действует в полном соответствии с теорией разбитых окон (зачёркнуто)… стёкол (зачёркнуто)… окон…» (прим. Автора. Теория разбитых окон Джеймса Уилсона и Джорджа Келлинга 1982 года), Тут помощник перечитал свою фразу и начал переживать, что его отчёт может быть трудным для понимания. Вот, например, в последней фразе, особенно, если прочитать её отдельно, то совсем непонятно, кто именно действует в соответствии с теорией. И стоит ли название теории взять в кавычки? Такие логические размышления отвлекли помощника от собственно наблюдения за своим объектом и погрузили его в переживания и моделирование развития различных вероятных ситуаций того, каким именно образом его отчёт может быть истолкован как неточный или написанный не в полном соответствии с инструкциями, или слишком вольно сформулированный. А ведь он мог ещё оказаться и скучным, содержащим грамматические ошибки или, наоборот, не содержащим никакой ценной информации, мог оказаться чрезмерно сухим или непростительно поверхностным. И все возможные варианты развития процедуры оценки его отчёта приводили к тому, что его признавали недостаточно готовым для предоставления ему Выбора. Да, нужно было, конечно, идти не в помощники с этой сложной процедурой наблюдения и отчётности, а, например, в модератора заданий или в обсчётчика тестов… или в распределители! Да, как-будто кто-то когда-то разрешит ему стать распределителем. Он уже представил себя в этом высоком кресле и бежевом одеянии… это было бы волшебно. Как же тогда спасти свой отчёт, а значит, и себя? Помощник подумал, что хорошо бы ему знать имя объекта своего наблюдения, ведь так ему было бы гораздо удобнее писать отчёт. Он полез в большую папку, и начал листать первые страницы. Ага, значит, Милана, 35 лет, не замужем, живёт одна… Почему раньше ему никогда не приходило в голову почитать информацию об объекте? Не обвинят ли его в незаинтересованности своей работой? Но как только он посильнее взял папку в руки, тут же текст стал размытым и появилась надпись: «К сожалению, с целью объективности выполнения задания у вас нет разрешения на ознакомление с этой информацией. Если хотите, вы можете обсудить этот вопрос с командой». Ладно, что ж, нет так нет, тем более, что, посмотрев на экран, он с досадой обнаружил, что Миланы уже нет в общем зале. Тысяча желаний, как мог он пропустить результат теста с подносом! Конечно, никакого такого теста не существовало, но что это, как не возможность проявить себя и увидеть в ситуации возможность проверки теории разбитых стёкол… или окон… а может, и зеркал… Надо бы записывать основные понятия, чтобы не путаться в терминологии. А то это выглядит непрофессионально. Просто счастье, что он быстро обнаружил Милану у выхода из зала.