Такая разная любовь

Виктория Вольская, 2021

Миша и Леша друзья, бывшие одноклассники, совладельцы крупного ресторана. Молодые, амбициозные и холостые парни живут в свое удовольствие и радуются жизни, но ровно до того момента, пока в их сердцах не пускает корни любовь. Мужчинам придется пройти свой тернистый путь к счастью. Каждый пойдет своей дорогой к цели "вместе и навсегда". Любовь для каждого из них своя. Разная. Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Елена

Три недели мы с Мишей почти не общались: я старалась избегать его, а он не проявлял инициативу. Прежде чем он отправился в отпуск, мы пересекались с ним только по рабочим моментам. Максим опять уехал в командировку, а завтра у меня выходной.

— Ленка, у нас ЧП, — взволнованно произносит Лёша, закрывая за собой дверь моего кабинета.

— Что случилось? — отвлекаюсь от компьютера.

— Нам претензию клиент выставил, утверждает, что отравился в нашем ресторане.

— Чем доказывает? — в нашем бизнесе это стандартная жалоба, я уже не удивляюсь. Мне нужны только факты.

— Сама прочти. Хрень какая—то, — передаёт пакет документов мне. Я перелистываю бумаги, хмурюсь: оформлены грамотно, без юриста не обошлось. А это значит, что, возможно, это ситуация «заказник» — элементарная процедура устранения конкурентов. Мы такими делами не занимаемся, но есть те, кто не гнушается подставами.

— При таком раскладе, Лёш, нас закрыть могут на неопределённое время, до выяснения обстоятельств.

— Охренеть, это ж убытки и не малые, — он опять плюхается своей пятой точкой на край моего рабочего стола. — У нас каждый вечер расписан на корпоративы и дни рождения, бронь на столики на четыре месяца вперёд.

— Знаю, — у нас очень популярный семейный ресторан, и многим он как кость в горле. — Но, судя по бумагам, нас могли закрыть ещё вчера. Однако он склоняется к денежной компенсации. И сумма даже прописана. Видел?

— Нет, покажи, — он выдергивает из моих рук бумажку, зло сминает её и бросает на стол.—Ох***ть, откуда такие цифры—то берутся.

— Тут два варианта: или мы пускаем дело в ход, платим официально штраф и закрываемся минимум на месяц, или платим ему отступные.

— Что ты предлагаешь?

— Пока ничего. Чтобы действовать, надо владеть полной информацией. А она заключается в том, сколько мы можем потерять при первом и втором варианте. И что для нас опаснее в глазах общественности: замять дело или дать ход. Если дать ход, то сделать это так, чтобы самим остаться в выигрыше. У нас отличная репутация, от клиентов отбоя нет.

— Но он может в интернете разместить инфу, что отравился у нас, и от клиентов и следа не будет. Ты же знаешь, как это делается. Вспомни, ресторан у Георга так потопили за пару месяцев.

— А мы тоже можем подать в суд за клевету, потому что ещё не доказано, что отравился он именно у нас. Может, он на набережной шаурму съел.

— Может, всё—таки заплатить и разойтись по—тихому?

— Смотри, мы ему платим, и он исчезает с горизонта. Но через месяц приходит другой с такими же претензиями и мы ему отказываем. А на утро в интернете появляется информация о том, что мы тут травим всех и он не единственный пострадавший, есть ещё один, которому заплатили за молчание. Тогда в этой ситуации в глазах общественности мы будем в непривлекательном свете. И вряд ли отмоемся от этой грязи. Тут надо тоньше действовать. Значит так, Лёша, иди и не мешай мне, начну работать.

— Как скоро будет результат?

— Как всегда, к утру.

— Обожаю я тебя, Ленка, — он вскакивает со стола и затискивает меня своими ручонками. — Что бы я без тебя делал.

— Сам бы работал.

Лёша уходит, а я, сделав несколько звонков нужным людям, проверяю ещё раз документы, пишу пошаговый дальнейший план действий. День проносится незаметно, вроде недавно в окно светило солнце, а теперь — фонарь. Устало закрываю глаза. Ночь. Пора домой. Выключаю компьютер, спускаюсь на первый этаж, в котором зал аккуратно прибран, столики освещаются лишь уличными фонарями через панорамные окна. Я люблю это место. Закрываю ресторан, ставлю на сигнализацию. Я вымотана, очень хочу принять ванну с лавандовым маслом и потом, одевшись в удобную фланелевую пижамку, уснуть под бубнёж очередного любовного сериала по телевизору. Но приходится отодвинуть свои мечты на неопределённое время, так как, подъехав к дому, замечаю машину Миши у подъезда. Я припарковываюсь рядом. Он, увидев меня, выходит из своего чёрного монстра, встречая меня.

— С днём рождения!!! — вытаскивает из багажника огромный букет моих любимых ромашек.

–Спасибо, ты, как всегда, первый, — не знаю, как ему это удается, но уже на протяжении пятнадцати лет он поздравляет меня первым, раньше родителей.

— Это моё право. И я его никому не отдам, даже Максу.

— Но сейчас только половина первого, — смотрю на наручные часы. — А родилась я в три…

— Сорок пять. Поэтому пошли, покатаемся.

Мне бы отказаться, но дома меня никто не ждёт, претензия «пострадавшего» совсем взорвала мой мозг, и ванны с лавандой уже не так хочется, как эмоциональной разрядки. Ничего же страшного, если мы покатаемся. Сажусь в его машину, и мы трогаемся.

— Миш, а мы просто катаемся или едем куда—то конкретно? — спрашиваю, когда мы выезжаем со двора.

— Едем куда—то конкретно.

— Куда?

— Много будешь знать, скоро состаришься.

— Я и так состарюсь через пару часов.

— Я думал, что вместе со старостью к тебе придёт терпение, но нет, старость приходит одна.

— Юморист, да? Хорошо, молчи. Это даже интересно.

–Я тоже так думаю, в ожидании есть своя прелесть.

Он провёз меня по сияющему ночному городу, знает, как я люблю любоваться огнями иллюминации в ночи. Затем мы выезжаем с центральной улицы и мчимся в неизвестном мне направлении. В этой стороне города я ни разу не была. Мы подъехали к огромному зданию с надписью «Дельфинарий».

— Зачем мы здесь? — интересуюсь я. — Разве они по ночам работают?

— Нет, не работают, но для тебя сделали исключение, — он забирает цветы из моих рук и кладет их на заднее сидение. — Пошли.

Миша выходит из машины и идёт к парадному входу не останавливаясь. И я спешу за ним. Вот засранец, знает же, что я боюсь оставаться одна в машине ночью. Догоняю его практически у самого входа. Седовласый сторож открывает перед нами двери, приветствуя нас. Здесь Миша берёт меня за руку и ведёт куда—то. Я восхищаюсь увиденным. Луна и маленькие лампочки освещают огромный бассейн, в котором вальяжно плавают дельфины.

— Миш, какие они красивые…

— Хочешь поплавать с ними?

— А можно?

— Тебе сегодня можно всё.

— Но, Миш, у меня нет купальника.

— Есть, открой, — он подаёт мне пакет, который стоял на лавочке рядом. Я открываю и ахаю, там — шикарный купальник бирюзового цвета.

Я спешу в раздевалку, быстро переодеваюсь. Купальник, конечно, мне маловат, от этого грудь практически вываливается из чашечек, но хоть с трусиками повезло, они завязываются на шнурочки с обеих сторон.

Я подхожу к бассейну, Миша уже тоже переоделся и ждёт меня.

— Ну как, нравится купальник? — зачем спрашиваю, дура.

Миша безотрывно смотрит на меня несколько минут. Точно, дура. Надо было сразу нырять в бассейн, чтобы не видел. Зачем мне его мнение?

— То, что в купальнике, мне нравится больше. Но он тоже ничего, пошли, — протягивает мне руку.

И так, взявшись за руки, мы входим в бассейн, к нам сразу подплывают дельфины.

— Знакомься, Лена, это Ася, а это Тося.

— Девочки, поздоровайтесь с именинницей, — и подаёт знак дельфинам, как учил тренер, они синхронно заболтали головами и заворковали.

Мы играем с ними, бросаем мячи, они даже показывают пару своих сальто без команды, просто, как подарок для меня. Я плаваю с ними, держась за плавник, а Миша фотографирует, отпуская постоянно свои шуточки. Потом мы решаем спокойно поплавать, но он не унимается со своими остротами, и я, уличив момент, подплываю к нему, давлю на его плечи и толкаю вниз. Своеобразная попытка утопить Мишу, только чтобы тот на мгновение перестал надо мной подшучивать. А он хватает меня за талию, и мы вместе скрываемся под воду. Выныриваем, он все ещё держит меня за талию, и я не убираю свои руки с его плеч. С волос на губы падают капли, и это так завораживает, что я опять не замечаю, как он поцеловал меня. Осмелившись, он позволяет себе левой рукой прижать меня крепче, а правой касаться груди. Сжимает грудь, а потом резко отстраняется и плывет к бортику.