Я ворвусь в твою жизнь

Виктория Волкова, 2023

– Анечка…девочка моя… – хочу дотронуться до волос. Но рука так и зависает в воздухе. Любимая, вздрогнув, делает шаг в сторону. – Кто вы? – смотрит враждебно и настороженно. Прижимает сына к груди. Нашего с ней сына! Испуганный голос серпом режет нервы. Будто я могу навредить ей и собственному ребенку. – Я – Богдан… Мы с тобой… – пытаюсь подобрать слова. – Простите… Вы обознались, – смотрит она сквозь меня.

Глава 2

Аня

За окном льет дождь, косыми каплями падая на стекла. Кутаясь в халат, прошу домработницу затопить камин. И все никак не могу справиться с волнением.

Где-то я видела этого человека…

Вот только не могу вспомнить, когда и где. Зябко ежусь, хотя в комнате тепло и малыш спит, откинув одеяло в сторону. Вернувшись к сыну, прикрываю ножки, но Антошка яростно брыкается. Своевольный такой… Бесконечно любимый. Сразу чувствуется характер. Интересно, в кого он такой? Наверное, в дедушку. Только бы.

Усевшись рядом в кресло, снова открываю скачанную фотку. Увеличиваю изображение. Вглядываюсь в черты лица.

Я его знаю? Навряд ли!

Муж заблокировал контакт. Но я запомнила имя и фамилию. Богдан Столетов. Набираю в поисковике. И в ужасе смотрю на подростков и стариков. По фактуре ни одного подходящего нет.

«Ерунда какая-то», — отмахиваюсь, поморщившись. Наверняка Артур прав: ко мне постучались хейтеры. Забанил он их и хорошо!

Телефон тренькает в руке, и на экране высвечивается: «Камилла. Сестра».

— Да, Милочка, — радостно подхватываюсь я. Боясь, как бы не разбудить сына, выхожу в другую комнату. А там, усевшись за круглый столик, стоящий в эркере, лениво смотрю на улицу. Прохожие сейчас напоминают разноцветные грибы. Прикрывшись зонтами, все спешат спрятаться от непогоды.

— Как у тебя дела, Анечка? — спрашивает меня единокровная сестричка. Мы с ней родные только по отцу.

После маминой смерти папа вернулся к бывшей жене, разлучившей когда-то моих родителей. Старая любовь не ржавеет. Вот отец и метался всю жизнь между моей тихой мамой и громкоголосой выскочкой Галей Зубовой. Но на наши отношения с сестрой это никак не повлияло. Сейчас, когда у нас почти одновременно родились дети, мы разговариваем часами. Такой мамский клуб. Сестра — более опытная мама. У нее двое детей. Вот я и советуюсь с ней по всякому поводу. Температурка, животик. Да мало ли!

— Аня, меня тут муж спросил, и я не смогла ответить, — смущенно вздыхает Милочка. — Только ты не обижайся, ладно?

— О чем? — улыбаюсь в трубку. Обожаю Милу. Она такая нежная и непосредственная.

— Почему ты не вернешься в адвокатуру? Ты же была суперским адвокатом. Ни одного проигранного дела. Антошку можно и нужно с няней оставлять. У тебя должна быть своя жизнь, систер, — серьезно выговаривает Камилла.

— Не знаю, — вздыхаю тяжело. — Не задумывалась даже. Антошке нужна мама, Артуру — жена. А я еще прохожу курс по восстановлению.

— Рома говорит, что так можно всех клиентов растерять. Мы беспокоимся…

— Спасибо, конечно, — смеюсь я. — Но я пока не готова.

— Я маме скажу, — приводит главный аргумент Милочка. — Она накрутит папу.

— Пощади, систер! — прошу с театральным ужасом.

Мачехе всегда удается настоять на своем. Но папа, старый дурак, любит ее всем сердцем.

— Мы даем тебе год, — торжественно заявляет сестра. Яблоко от яблони… — А потом начнем надоедать. Ты такая была успешная, Аня. Грех зарывать талант в землю. Мы хотим гордиться тобой…

Последняя фраза бьет под дых. Где та успешная крутая адвокатесса, которой я была до аварии? Но я сама выбрала материнство и каждый день благодарю бога за сына. С таким трудом его выносила, столько пережила…

— Я вас тоже люблю, — замечаю порывисто.

Глотаю набежавшие слезы. Сестра искренне за меня переживает. В больницу тогда примчалась одной из первых. Открыв глаза, я увидела рядом своих близких. Марк, старший брат, Милочка с мужем и, конечно же, Артур.

— Ты не одна. Мы с тобой. Твоя семья, — сказала тогда Милочка. Маленькая тонкая птичка, но такая мудрая.

— Я поговорю еще с Марком, — фыркает она в трубку. И от родного голоса на душе становится легче. Даже про хейтеров удается забыть.

Мы еще долго болтаем о детях, родителях и старшем брате. Настроение сразу улучшается.

— Приезжайте к нам на дачу, — предлагаю я под конец разговора. — Дети поиграют вместе, мы поболтаем, а мужики нажарят мяса.

— Топите баню! — смеется в ответ Милочка.

«Как же хорошо, когда есть большая семья», — улыбаюсь я, положив на стол айфон.

Снова смотрю в окно. Дождь уже кончился. Но сильный ветер сносит прохожих с ног, заставляя укрываться от непогоды в близлежащих магазинах или на станции метро.

Только один человек стоит неподвижно. Людской поток огибает его с обеих сторон. Кто-то ругается вслед. Но крепкий высокий мужчина в черной куртке держит руки в карманах и не таясь рассматривает наш дом. В душе тренькает непонятная тревога. А наружу выплескивается паника, словно этот человек пришел за мной. Захлестывает мутной пеной остатки здравого смысла.

«Успокойся, — останавливаю саму себя. — Ты дома. За закрытой дверью. Кругом охрана».

Пытаюсь обуздать невесть откуда взявшуюся дрожь. Мне бы уйти. Просто встать и выйти из эркера. Вернуться к сыну. Но я не могу оторваться от окна. Все смотрю и смотрю на незнакомца. Такой же широкий разворот плеч, как на фотографии. Тот же волевой подбородок. Мужчина вскидывает голову и неожиданно замечает меня. Словно хищник перед броском, упирается взглядом. Я тоже глаз не отвожу. Не смею. Так и таращимся друг на друга, не в силах оторваться.

— Аня, — раздается за спиной чуть надтреснутый голос мужа. Бьет, словно выстрел в спину. — Ты что там застыла?

— Задумалась, — вздрогнув, поворачиваюсь к Артуру.

— О чем?

Торопливо бегу навстречу. Словно боюсь разоблачения. Не хочу сейчас возвращаться к истории с хейтерами и рассказывать о незнакомце. Он мог ждать кого угодно. Или просто разглядывал красивый дом… А я уже запаниковала.

Прячу лицо на груди мужа, чувствую, как его руки ложатся мне на плечи.

— Все хорошо, Анечка? — спрашивает Артур участливо.

— Да, — улыбаюсь я сквозь слезы. И сворачиваю на безопасную тему. — Мила меня сегодня озадачила. Говорит, пора возвращаться к работе. Иначе всех клиентов растеряю.

— А есть ли необходимость? — добродушно вздыхает муж. — На жизнь нам хватает. На черную икру тоже. Зачем упираться, милая? Клиенты нарастут. Потом, если захочешь, я подкину. Сейчас главное Антошка и твое здоровье. Поправишься окончательно, тогда и поговорим. А Милке твоей я по шее дам, — улыбается Артур. Вернее, растягивает губы в улыбке. А глаза так и остаются злыми настороженными буравчиками.