На милость победителя

Виктория Волкова, 2020

Он. Девица была явно не в моем вкусе. Но сразу запала в душу… Вот только я не сразу понял, что влюбился в чудовище. Маленький взъерошенный воробей на поверку оказался гадюкой. Она сбежала, прихватив мое сердце и деньги. Ну погоди, стерва, я найду тебя, и мало тебе не покажется! Она. Я поверила ему. Повелась на сладкие обещания. А он меня предал. Обвинил в воровстве. У него нет совести и камень вместо сердца. И я молюсь всем святым, чтобы он навсегда забыл обо мне. Да, я украла у него! Но не деньги, а нечто большее. Забрала с собой частицу его самого. И никому не признаюсь, кто отец моего ребенка…

Глава 5

— Привет, — глумливо рыкнул Демьяновский и, чуть отодвинув в сторону изумленную Камиллу, по-хозяйски вошел в квартиру.

— А тут ничего у тебя, — осмотревшись, ухмыльнулся он. — Красивая хата, — кивнул, оглядывая бежевые стены и круглый розовый ковер. Искоса посмотрел на разлапистые кресла и такой же диван цвета топленого молока. Заметил на стене триптих от известного в городе художника. — Обалдеть! Всех денег не заработаешь… Да, Мальвина? — процедил он, усмехнувшись презрительно. — Придется что-то и украсть…

— Зачем ты явился? — пролепетала Милка, чувствуя, как заплетается язык и цепенеют конечности.

— Поговорить, дорогая, — поморщился Роман. — У нас столько тем для разговора.

— Слушаю тебя, — стараясь совладать собой, выдавила Камилла. Прикрыла дверь, не дав ей захлопнуться. И с прямой спиной прошла на кухню. Встала у окна. — Излагай, — заметила тихо.

— Хочу получить обратно свои деньги, — проскрипел Демьяновский, засунув руки в карманы и прислонившись к косяку двери. — Ущерб за здоровье мне возместил твой папаша-уголовник. Теперь твоя очередь, девочка, — масляным взглядом прошелся по девичьей фигурке незваный гость. — Двадцать тысяч евро на дороге не валяются, малышка, — фыркнул он. — Придется отработать…

— Я у тебя ничего не брала, — прошептала Камилла, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься. — Ты не пробовал поискать вора в другом месте? Я не беру чужого, — тихо проронила она.

«Только своего малыша, — пронеслось в голове. — Украла и не отдам».

Камилла перестала дышать, чувствуя, как лицо и шея заливаются пунцовым румянцем. Горячечным и предательским.

— А ты покраснела. Прям как свекла стала, — небрежно бросил Демьяновский, глянув на нее, и раздраженно поморщился. — Все и так ясно, Камилла. Без лишних слов.

— Я не… — пролепетала Камилла. — Ты сам подумай… Я впервые оказалась в твоем доме. От тебя ни на шаг не отходила…

— Согласен, милая, — кивнул он. — Вот только потом я крепко уснул. А когда проснулся, не досчитался двадцати тысяч. Я знаю, что у тебя очень богатый папа. Просто отдай мне сколько там осталось. Я прощу тебе все, что ты, потратила, и мы навсегда забудем друг о друге, — прохрипел он, в одночасье занимая весь дверной проем.

— Ты ошибаешься, Роман, — пробормотала она. — Зачем мне воровать у тебя?

— Я так думаю, — хмуро заметил он, шагнув к ней. Навис грозной тенью. — Это какие-то игры твоего папаши. Какая тебе выгода работать, если тебя всем обеспечивают? Объясни мне, Мальвина Хренова, нафиг ты вообще ко мне на работу устроилась? Бабки потырить?

— Я, кажется, спокойно работала и не лезла к тебе, — попыталась освободиться Камилла. — Это я тебе проходу не давала?! Это я приходила к тебе в кабинет и сидела там весь день, никому толком не давая работать?! — вскрикнула она и всмотрелась в черные глаза Демьяновского, но кроме злости ничего там не увидела. Лишь громы и молнии, ну может еще чуть-чуть отчаяния. Небольшой шрам на щеке, делающий похожим Романа на настоящего флибустьера.

— Это горячий привет от Янхеля Лернера, — поморщившись, провел он пальцами по тонкой ломаной линии.

— Тебе на пластику не хватает? — хмыкнула она, отступая чуть в сторону, но Роман схватил ее за руку, не позволив сбежать.

— А куда это ты вырядилась, Мальвина? — криво усмехнулся он, демонстративно пялясь ей на грудь. — На панель? Клиенты ждут? — презрительно обронил Демьян, но запястье Камиллы так и не выпустил.

Где-то в глубине квартиры трезвонил сотовый. Раз, другой, третий. Наверное, приехал Влад. Сейчас ему надоест ждать в машине и он, разозлившись, взлетит как ракета на восьмой этаж и ворвется в квартиру. Или поднимается Вася — его телохранитель. Но дядька всегда отличался буйным характером. Может взбелениться и уехать, а потом долго не разговаривать. «Одна надежда, что Влад обещал людям привезти певицу, — подумала Камилла. — Нужно просто подождать. А лучше выпроводить Рому. Не знаю, как его отделали люди отца, — хмуро заметила она про себя. — Но встретиться с кулаками разъяренного Хоука — еще тот трэш», — мысленно ужаснулась Камилла.

— Уходи, — попыталась вырваться она, но Демьяновский, притянув ее к себе, поднял как пушинку, прижал к стене. — Давай по-быстрому, Милка… — просипел он. — Клиентам тоже перепадет. Только после меня!

— Отвали, идиот, — забила она по его груди кулачками. — Тебе запрещено приближаться ко мне.

— На папочку надеешься? Его тут нет, — рыкнул он и скомандовал грубо: — Хватит ломаться, Мальвина. Быстро собирайся, и едем ко мне. Там разберемся с возвратом долга…

— А если я не хочу! — вскрикнула Камилла, вырываясь. — Отпусти меня, придурок, больно!

Демьяновский чуть ослабил хватку.

— А кто меня остановит, девочка? — ухмыльнулся он гадко. Милка вгляделась в дорогое прежде лицо и даже засомневалась, что любила именно этого человека.

— Как это кто? — раздалось от двери. — Я!

Демьяновский, опешив, повернулся на возмущенный женский окрик и тут же получил сумкой по голове. Он попытался отпрянуть, но так и не выпустил руку Камиллы. Ей даже показалось, что Роман прикрыл ее своим телом. И снова получил. Теперь по спине.

— А ну-ка, отпусти ее, — велела женщина, нанося короткие, но мощные удары по плечам и голове Демьяновского. — Отпусти, ирод каучуковый! Иди сюда, Камочка…

Выскользнув из Роминого захвата, Камилла силилась не рассмеяться.

«Против мамы и папа бессилен, — подумала она. — Говорят, Яше Лернеру прилетало и скалкой, и сковородкой. Галя Зубова — это вам не тихая Лея, — мысленно усмехнулась Камилла, выходя в коридор. — Теперь тебе даже мертвые не позавидуют, Рома!»

Задумавшись, она чуть было не налетела на застывшего посреди прихожей брата матери, умильно взирающего на свою боевую сестрицу и на охранника Васю, входившего в квартиру вместе с огромным фикусом.

— Куда поставить-то? — осведомился он из-за густой зелени.

— В зал, — коротко скомандовала мать, не сводя взгляда с Демьяновского. — Владик, — не поворачиваясь, позвала требовательно. — Ты где?

— Я тут, Галочка, — ласково проблеял грозный рокер Хоук. — Любуюсь…

«Ястреб, блин, — мысленно усмехнулась Камилла. — Сейчас и ты полетишь. Но тебе, Владушек, не привыкать…»

— А что копаешься? — грозно осведомилась маман. — У нас в квартире какое-то ворье объявилось. На Камочку напало. А ты стоишь, как Аполлон Бельведерский в Летнем саду!

— Это тот самый Роман Демьяновский, — прошипел Влад. — Он, бедняга, все свои деньги найти не может. У нашей Камиллы за пазухой ищет… — хохотнул он и тут же получил строгий предупреждающий взгляд от сестры.

— Так, — скомандовала мать, сурово посмотрев на младшего брата, родившегося ровно через пятнадцать минут после нее. — От тебя толку как всегда мало. Бери Камочку, и поезжайте, — скомандовала она. — А Вася пусть здесь остается. Если этот отморозок вздумает на меня напасть, пристрелит быстренько…

— У меня, Галина Евгеньевна, табельного оружия нет, — робко подал голос шкафообразный охранник.

— Ну тогда свяжи его, что ли? — хмыкнула маман и добавила грозно: — Влад, Камилла, вы не опоздаете?

Камилла быстро нацепила пальто, схватила маленькую, словно кошелек, сумочку, заторопилась к выходу.

— Я, пожалуй, тоже пойду, — впервые подал голос Демьяновский.

— Сидеть, — пригрозила мать. — Тебя, мирный граф, никто не отпускал.

Камилла усмехнулась, зная любовь матери к эвфемизмам, когда русские ругательства заменяются похожими по звучанию английскими словами.

Peace duke! Обхохочешься!

— Лучше б ты в гестапо попал, — хмыкнул на прощание Хоук.

— С какой это стати я граф, да еще и мирный? — изумился Роман, тяжело плюхаясь на стул. Он слышал, как хлопнула входная дверь. В квартире стало тихо. Лишь огромный Вася топтался в дверях, да ужасная женщина, высокая, статная, с пергидрольными кудрями, выставляла из большой кошелки разносолы. Судочки с котлетками и салатиками.

— Давай, рассказывай, — велела Камилкина мать. — И самое главное, почему на мою девочку думаешь? Ко мне своих людей присылал. За домом следили. Как нелюдь нечеловеческая, честное слово! Пришлось Яше звонить. А разве это дело? — вздохнула она. — С одной стороны, это хорошо. У нас с ним хоть на старости лет общие темы для разговоров появились, а с другой — только полный идиот может подумать на мою Камочку…

— Хорошо, — пробормотал устало Роман, в глубине души безмерно радуясь.

«За двадцать тысяч евро ты избавился от этой хабалки, Рома! — мысленно возликовал он. — Всего-навсего двадцать тысяч! Прекрасная сделка! Теперь главное, чтобы эта женщина с веслом не погнала меня в ЗАГС. Нужно свинтить тихонечко и никогда не появляться. Забыть про пропавшие деньги. Забыть к ядреной фене саму Камиллу. И справедливо считать, что дешево отделался».

— Я слушаю, — сухо заметила несостоявшаяся теща и тут же перебила сама себя: — Ты есть будешь?

От такого перехода Роман поперхнулся.

— Нет, спасибо, — мотнул головой. — Если можно, воды или чаю, — попросил он, внезапно поняв, что пересохло в горле.

Галина Евгеньевна кивнула. Быстро достала чашки, какой-то домашний пирог.

— Камочка сюда недавно переехала, — пробормотала она. — Заварку даже найти не могу, — будто извинилась она и достала с полки чай в пакетиках.

Вот этого Демьяновский точно терпеть не мог.

— Тогда просто воду, — попросил он и обвел глазами кухню, но кулера не обнаружил.

— Только из-под крана, — отмахнулась недотеща и таки залила кипятком дурацкий пакетик в чашке. Придвинула к гостю.

— У меня мало времени, — заметила сухо.

«Как будто я к ней пришел, — фыркнул про себя Роман. — Интересно, а кем она работает? — мысленно поморщился он и некстати вспомнил, что мать у Камиллы Зубовой преподает в школе музыку. — Династия педагогов, твою мать!»

— Так почему Камилла? — сухо переспросила женщина. — Я хочу выслушать вашу точку зрения. Если моя дочь что-то украла, — посмотрела прямо в глаза Демьяновскому недотеща. — Она вернет. Но я своего ребенка хорошо знаю. Никогда ничего чужого не брала и не возьмет. Ей без надобности…

— Тайные миллионеры, — тихо пробурчал Роман.

— Просто есть чувство собственного достоинства. Мне Янхель квартиру подарил. Тут недалеко на Кировской, — махнула Камилкина мать рукой, явно имея в виду элитную новостройку. — Я не взяла. Посчитала унижением. А вы, Роман Андреевич, за пару синяков три штуки евро срубили. Вот этим мы и отличаемся, — добавила жестко, оглядев печальным взглядом, каким смотрят вслед дефективному.

— Это ваши проблемы, — отрывисто бросил Демьяновский. — Мы приехали с Камиллой ко мне. Я вытащил из портфеля ежедневник и положил на письменный стол. В сейф не спрятал, дурак! Утром кинулся, а денежки уже тю-тю! И дочка ваша сбежала…

Тетка уставилась на него не мигая.

— При Камилле деньги вынули и сумму назвали? — осведомилась с сомнением в голосе. — Объяснили ей, что вот на столе в блокнотике лежат? Да?

— Нет, что вы, — замотал башкой Дема. — Как можно… Я пригласил Камиллу в гости, — объяснил он под выразительным взглядом недотещи. — Мы ко мне долго ехали. Пробки. Час пик. Она сразу в туалет понеслась. А я в кабинет прошел. Ежедневник уже там из портфеля достал. На столе оставил. И вернулся обратно.

— И часто к вам Камилла в гости приезжает? — равнодушно поинтересовалась ее мать. — Она хорошо знает ваш дом? Слоняется по комнатам?

— Нет, что вы, — отмахнулся Демьяновский. И сам себя поймал на мысли, что талдычит как попугай. — Она была у меня всего один раз…

— То есть, — сердито хмыкнула Галина Евгеньевна. — Вы хотите сказать, что порядочная девушка, не проститутка, не клофелинщица, воспользовавшись моментом обшарила сверху донизу ваше жилище. Порылась где смогла и стянула ваши деньги? — она посмотрела на него выразительно и Роману даже показалось, что не только мать Камиллы, но и он сам считает себя глуповатым. Ну или полным идиотом.

— Идите и подумайте, — строго велела она. — А когда разберетесь, можете не приходить. Вы моей Камочке совершенно не подходите. И тут тот самый редкий случай, когда мы с Янхелем единодушны друг с другом. Прощайте, Роман Андреевич, — постановила недотеща.

Спускаясь в лифте, Демьяновский почувствовал головную боль.

«Мальвина, твою мать, — порывисто бросил он. — Что же ты за двуличная стерва такая! Мама с папой и все окружающие просто уверены в твоей честности. Один я, как идиот, пытаюсь доказать твою вину».

Демьяновский вернулся домой и сразу же не разуваясь прошел на кухню. Налил в стакан виски и, предварительно разбавив пойло яблочным соком, выпил залпом. Затем достал из холодильника кастрюльку с тушеным мясом. Выудил тонкий длинный кусочек и, торопливо закусив, остановился как вкопанный.

«Возможно недотеща права. Как минимум у двоих людей есть ключи от моего дома. У матери и у домработницы. Но Эля тогда уехала к матери, та лежала в больнице. А мама с папой только-только вернулись из Рима».

Демьяновский тяжело вздохнул и, вытерев руки о белоснежное полотенце, бесцельно поплелся по дому. Лишь самому себе он мог признаться, что больше всего разозлился из-за предательства Камиллы.

«Я верил ей, — пророкотал, еле сдерживаясь, чтобы не снести с камина антикварную вазу, — Танька расстроится, если этот горшок разобьется, — хмыкнул он про себя и по привычке зарулил в кабинет. Разделся и лег в постель, устроенную на диване. — Если по чесноку, — вздохнул Демьяновский. — Я и в спальню заходить не желаю. Ни дня там не ночевал с момента побега Мальвины. До сих пор ее запах чудится. Нежный и пряный одновременно. — Роман поморщился, пытаясь отогнать от себя назойливые воспоминания. Вот Камилла лежит у него на плече. Шутя проводит пальчиком по груди, затем по животу. Слегка царапая, вырисовывает круги. И смеется. Заливисто и счастливо. — Ну как? Как такая девушка могла обокрасть? — в который раз подумал Демьяновский. — И если признаться на чистоту, для него самого Камилла стала как глоток свежего воздуха. Добрая и непосредственная. Слишком кропотливая в работе и охочая до ласк. Ее хотелось оберегать. Внести на руках в ЗАГС и больше никогда не отпускать. А оно вот как обернулось, — поморщился он и закрыл глаза. — Я бы и ее дурацких родственников вытерпел. — Всех певцов и педагогов… Отвоевал бы ее… — мысленно просипел он и снова открыв глаза, уставился в потолок. — Если не она, то кто тогда деньги стырил? Испарились они куда-то? Или провалились в преисподнюю?»

Демьяновский подскочил и еще оглядел стол, все ящики и даже в сейф заглянул. Ежедневник как и пару месяцев назад, до сих пор валялся на столе. Год закончился и вместе с ним испарились надежды на счастье. Роман плюхнулся в кресло и еще раз попробовал восстановить ход событий. Тридцатого декабря был сокращенный рабочий день и как только народ разошелся, они с Камилкой заперлись у него в кабинете. Валялись на диване и целовались до одури.

— Выходи за меня замуж, — внезапно выдохнул Демьяновский тогда. — Я не переживу, если мы расстанемся.

— Замуж? — протянула она, не поверив ему. — Ты серьезно?

— Конечно, — просипел он. — Я как представлю, что ты сейчас домой уйдешь…

— Но мы же завтра встретимся, — улыбнулась тогда Камилла. — Ты за мной заедешь по дороге в аэропорт? Во сколько у нас самолет?

— В пятнадцать двадцать вылет, — лениво бросил он, внутренне гордясь, что сумел за один рабочий день провернуть супер-авантюрную операцию. Уговорил Мишку Агафонова отказаться от поездки, заплатил за переоформление путевок девчонкам в турагенстве.

«Зачем ей приспичило воровать? Одного не пойму! Как моя жена, Мальвина Хренова могла обнести меня как липку, — зло подумал Роман и снова попытался воскресить в памяти тот самый злосчастный день. — Мы приехали и я сразу отнес портфель в кабинет. Положил ежедневник на стол. А сам вернулся к Камилле. Мы готовили ужин и целовались. А потом, пока мясо доходило в духовке, я усадил ее на барную стойку… Блин, и мясо подгорело тогда, — усмехнулся Демьяновский, вспоминая как сжимал в своих руках нежные бедра Камиллы, как она задыхалась, распластавшись на нем. Мясо, вино, — пробурчал сквозь зубы Демьяновский. — Кино и домино, — добавил, криво усмехаясь. — Если такая любовь, — в сердцах подумал он, — то мне ее и нафиг не надо! Все кишки выворачивает на изнанку из-за этой дряни. Отдала бы деньги или хотя бы призналась, — снова поморщился он. — Я бы простил! Честное бы слово, простил! Так нет же, сбежать вздумала. Еще подруги эти… Дикие кошки. Особенно Ева! Где ее Агафонов только подцепил? — хмыкнул Роман про себя. — Да еще женился! Олень!»

От нечего делать Демьяновский включил ноутбук и пока грузились программы внезапно осознал простую и непреложную истину.

«Я и есть олень, — сжав челюсти, простонал он. — Если бы меня обнесла обычная девица с низкой социальной ответственностью, стал бы я по ней убиваться? Отнес бы заявление в ментуру и укатил бы кататься на лыжах. Так почему же как адская гончая я ношусь за Камиллой? Даже заявление написать не удосужился. Чем же меня так проняла эта девица? — ухнул мысленно он и неожиданно понял, что давно влюбился в Камиллу Зубову. А после пропажи денег любовь из терпкого молодого вина превратилась в уксус. — Ты бегаешь за ней не из-за денег, — внезапно проснулся и постановил внутренний голос. — Только теперь вернуть Камиллу вряд ли получится», — тяжело вздохнул Демьяновский. Он откинулся в кресле пытаясь сообразить, что предпринять дальше. — Найди сначала настоящего вора, — посоветовал все тот же внутренний голос. — Если виновата Камилла — простишь, если кто-то другой — даже подумать страшно, что тогда делать», — ужаснулся Роман и уже решил одеться и сходить к соседям навести справки, когда в кармане валявшейся на кресле куртки тренькнул сотовый. Демьяновский подскочил и, схватив трубку, уставился на незнакомый номер, начинавшийся с единицы.

«Америка», — хмыкнул про себя Роман, смутно пытаясь представить, кто ему может звонить из Штатов.

— Да, алло, — пробасил в трубку.

— Послушай, Рома, — рыкнула трубка. — Ты там обкурился, что ли? — раздраженно поинтересовался незнакомый собеседник. — Думаешь кроме Янхеля некому с тебя бабки взыскать? Ты нарушил договоренности и снова третируешь девушку. Извини, но придется заплатить по условиям подписанного тобой соглашения.

— А кто это говорит? — опешил Демьяновский.

— Марк Лернер, — отрезал мужчина. — Старший брат Камиллы.

— Завтра верну, — тут же заверил Демьяновский и даже успел подумал, что плевать он хотел на родню Мальвины.

«Нужно встретиться с ней и спокойно поговорить, — мысленно хмыкнул он, но заокеанский Марк Лернер прервал его размышления.

— К моей сестре подходить не смей, — рыкнул он угрожающе. — Я даже склоняюсь к мысли отдать тебе двадцать кусков. От нас не убудет. Зато может ты угомонишься и отстанешь от нашей семьи?

— Здрасьте вам через плечо, — раздраженно пробурчал Роман. — Мне от вас подачки не нужны. Я сам могу подать… В морду например… Я хочу найти настоящего вора.

— Ищи, — согласился Марк. — Только к Камилле не приближайся…

— Ага, сейчас, — усмехнулся Роман. — Сиди в своей Пиндосии, недоумок!

— Мне говорили, что ты идиот, — печально подытожил Марк. — А я не верил…

«Быстро сработано, — отметил про себя Демьяновский, закончив разговор. — Небось Камилла и нажаловалась. Но на нее не похоже… А что ты о ней знаешь, придурок? — мысленно поинтересовался Роман. — Твоя служба безопасности даже выяснить не удосужилась кому мимолетная подружка приходится родственницей. Да ты и сам понятия не имел на ком решил жениться. А может и не нужно ничего выяснять? — усмехнулся Роман. — В любом случае кража — это знак свыше. Деньги за лечение Лернерам верну и постараюсь пережить разлуку с тобой, Мальвина, — фыркнул Демьяновский, отметая прочь все мысли о вероломной девице и ее сумасшедших родственниках. — Бог отвел,» — полусонно решил Дема и, завалившись в постель заснул сном праведника.