Личная слабость полковника Лунина

Виктория Волкова, 2022

О чем я думаю, когда внаглую забираю с собой эту женщину? Присваиваю единым махом. Называю своей и даже настаиваю на штампе в паспорте. Влюбился с первого взгляда? Ерунда! Настоящие полковники не влюбляются. Где я и где эта любовь?

Глава 5

Надежда

— Какого тут происходит? — рявкает от двери начальник полиции Мельников.

— Мне бы тоже хотелось узнать, — криво усмехается аферист, откидывая в сторону слишком рьяного Дудкова. Тот падает на пол, встает и снова бежит на врага. Видимо, хочет начальству показать излишнее рвение. А получается наоборот.

— Дудков, угомонись уже, — багровеет от гнева Мельников. Вытирает широкий лоб платком, а потом и мясистые щеки. Видимо давление долбит. — Лучше подготовь рапорт, почему в ИВС посторонние и на каком основании произведено задержание? Я тебя спрашиваю…

— Так это, — сбившись с шага, мямлит поникший Коля. — По оперсводке проходит гражданин. Я и в управление «К» позвонил. Они подтвердили.

— Сейчас разберемся, — недовольно цедит полковник. Подойдя к Лунину, что-то говорит вполголоса. А наглый аферист с ним разговаривает на равных. Оба посмеиваются, словно забывшись.

— Надя, — тянет меня за руку Торганов. Он прав. Самое время уйти. Но я стою как приклеенная.

— А ты как тут оказался, Виктор Петрович? — сердито интересуется Мельников. — Тут вроде твои услуги не требуются, — тянет насмешливо и недовольно.

— Да вот, за Надеждой заехал. Ее закрыли по непонятной причине. Морозов уже жалобу в главное управление накатал, — совершенно спокойно заявляет Витя.

Только крепче сжимает мою руку. Нервничает. Да еще Дудкова подставил. Нехорошо.

Вон тот смотрит исподлобья. Наверняка свинью подложит… Но так тебе и надо, Витенька.

— За незаконное пребывание на территории охраняемого объекта полагается штраф и задержание до пятнадцати суток, — монотонно бубнит полковник. — Логинов! — зовет кого-то из коридора. А когда в камеру влетает бравый румяный капитан, приказывает: — Этого в соседний люкс определи до выяснения, — кивает на Торганова. — А этих, — раздраженно косится на своих подчиненных, — отстранить на время расследования.

— Что? Вы не имеете права, — охает Виктор. — Меня Дудков из предбанника позвал. Сказал, человеку плохо.

— Вот сейчас и напишешь объяснительную, — равнодушно отмахивается Мельников.

Неожиданно в руке звонит сотовый. Вибрирует, заставляя дернуться, как от удара. Незамысловатый обычно рингтон сегодня будто извещает о скором апокалипсисе.

Наткнувшись на темный взгляд Лунина, опускаю глаза. Один всадник уже прискакал. А другие мчатся ему на подмогу.

Телефон все звонит, а я как завороженная смотрю на номер, на который несколько минут назад не могла дозвониться.

— Это меня? — то ли спрашивает, то ли утверждает аферист. Шагнув ко мне почти вплотную, забирает из рук трубку. Невзначай касается пальцами моей ладони. Вздрагиваю от неожиданности, а он как ни в чем не бывало подносит мой айфон к уху и четко, будто в армии, рапортует: — Так точно, бать. Сейчас выхожу…

— Ну пока, — пожимает руку Мельникову. И даже прислоняется щекой к потному фейсу нашего полковника.

— Серому привет передавай. Извини, что так получилось. Сам видишь, с кем приходится работать, — словно извиняется тот.

— Бывает, — морщится недовольно Лунин и, повернувшись ко мне, приказывает: — Проводи меня, девочка.

И телефон не отдает, зараза!

— Вы свободны, Надежда Владимировна, — с улыбочкой кивает мне Мельников.

— Ага, спасибо, — мямлю я растерянно. И тотчас же моя рука оказывается в стальном захвате медвежьей лапищи Лунина.

Высокий крепкий мужчина тянет меня за собой. Еле поспеваю за ним.

«Ну ничего, — думаю, ковыляя рядом на высоких каблучищах. — Сейчас на улицу выйду. Телефон заберу. И домой. Домой! К борщу и родному дивану».

Витю, конечно, через час отпустят. Никто не станет с ним ссориться. Поэтому вечером наверняка придет. Разговаривать. Долги свои требовать. Только мне уже безразлично. Умерло все в душе. И навряд ли воскреснет.

— А вот и мои, — улыбается Лунин, довольно оглядывая припаркованный у входа черный внедорожник с тонированными стеклами.

— До свидания, — выпаливаю, набравшись смелости. Дергаю рукой, пытаясь избавиться от странного плена, но все бесполезно. Мой мучитель лишь посмеивается весело.

— А, кстати, держи, — протягивает мне трубку. И как только та оказывается в моих руках, подхватывает меня под мышку, будто куклу пластмассовую.

Охнув, лечу по воздуху.

— Отпустите! Что вы делаете? Я вам не игрушка какая-то! — пытаюсь вырваться из крепкого захвата. Вот только мои крики ни на кого не действуют. Прохожие поглядывают с интересом. Кто-то даже снимает на сотовый. А Лунин, держа меня одной рукой, второй быстро открывает заднюю дверцу Рэнджа.

И закинув меня в машину, сам плюхается рядом.

— Ты совсем сдурел, Асисяй? — строго интересуется человек в камуфляже, сидящий рядом с водителем.

А другой, ну точно брат-близнец моего похитителя, лишь улыбается во все тридцать два.

— Это Надежда. Моя личная медсестра, бать, — роняет Лунин хрипло. — Меня вырубает периодически. Боюсь, до аэродрома не дотяну. А девушка меня лечит…

— Нееет! — кричу в голос. — Я этого типа впервые вижу.

— Так уж и впервые, Надюш, — весело усмехается он, обнимая меня за плечи и медвежьей хваткой впечатывая в жесткое накачанное тело.

— Отпустите меня сейчас же! — заявляю решительно. — Вызовете скорую! Мы так не договаривались! — дергаюсь между двумя огромными мужчинами, больше похожими на каменные глыбы.

Народ в машине дружно смеется. Да я и сама понимаю, что выгляжу глупо. Ну что может требовать букашка у трех слонов? Водитель не в счет. По сравнению с этими бугаями кажется карликом.

Впрочем, и я тоже.

— Все под контролем, девушка, — улыбается мне мужчина с переднего сиденья. — Вам никто не причинит вреда. Ярославу Андреевичу необходима медицинская помощь. Вы уж нас сопроводите до аэродрома, пожалуйста, а обратно вас Игорь отвезет, — просит он снисходительно и кивает на водителя.

«Значит, водитель местный», — отмечаю про себя. И пытаюсь вспомнить номер джипа. Какой-то он странный. Одни единицы. Телефон со мной. А значит, смогу отправить сообщение Морозову. Он быстро эту тачку пробьет по базам и выяснит, кому она принадлежит.

А эти люди кто? Лунин там что-то мутит с криптовалютой. А эти двое? Его охрана или подельники? В любом случае, я пропала. Надо было с Витей уходить, пока Мельников не явился!

Хотя сейчас это не имеет никакого значения. Ну не убьют же меня?

— Да, хорошо, — лепечу, ничего не соображая. Тяжелая лапа Лунина чугунной гирей давит на мое плечо. Даже дышать трудно. Но вместо желания отдалиться, сбросить руку в голову лезут странные мысли. Хочется положить голову на грудь Ярославу Андреевичу и закрыть глаза. Сразу куда-то прочь уходят мои страхи. Становится тепло и безопасно.

«Эй, ты чего?» — одергиваю сама себя. Какой-то тип тебя нагло выкрал, а ты разомлела как последняя дура.

— Мне душно, — пытаюсь вырваться.

— Вы его извините, Надя, — хохочет сидящий рядом мужчина. — У нашего Славы травма головы.

— Да и это не смешно, — огрызаюсь я. — Вы бы его лучше в больницу доставили… Он отключается периодически. А на вертолете растрясет…

— Асисяй, ты как? — смотрит внимательно на товарища тот, что назвался Димой. — Может, обезбола шугануть?

— Не откажусь, — выдыхает тот через силу. — Надежда меня капельницами потчевала, — бормочет он довольно.

Упрямый черт. И наглый!

— Притормози, Игорек. Аптечку достать надо.

Машина плавно останавливается около белого перечеркнутого знака «ШАНСК». Можно еще выскочить и дворами вернуться к себе. Лена Петровская тут живет недалеко. Можно к ней заскочить. Гнаться наверняка не станут.

— Не крутись, — словно прочитав мои мысли, велит Лунин, покрепче впечатывая меня в свое тело.

— Отпусти, — шепчу словно гадюка. Пытаюсь выставить между нами локоть.

Дверца внедорожника открывается со стороны моего похитителя. Его товарищ деловито осматривает затылок и замечает, присвистывая:

— Вдарили тебе прилично, Асисяй. Интересно, за что?

— Да на стоянке с кем-то сцепился, — вздыхает тот, стаскивая рукав куртки. И глядя на иголку, предупреждает криво: — С любовью, Крепс.

— Конечно, братан, — кивает тот и, махнув по предплечью спиртовой салфеткой, втыкает в мышцу странный шприц, уже наполненный препаратом.

— Теперь поспи, — заявляет тот, кого назвали Крепсом, и уже собирается закрыть дверь, как Лунин тянет его к себе. Жарко шепчет что-то на ухо. — Будет сделано, — успокаивает его товарищ. И занимает место рядом со мной.

— Может, вы меня отпустите? — спрашиваю напряженно.

Это бандформирование какое-то! Зачем меня похитили? Куда везут?

— Всему свое время, девушка, — философски замечает человек с переднего сиденья. По виду он постарше и посолиднее. Наверняка, это и есть главарь банды.

А я его в лицо видела. Теперь точно прибьют и прикопают в лесочке.

Рэндж сворачивает на боковую дорогу, украшенную знаком «движение запрещено», и минут через десять подъезжает к охраняемой территории. Ворота открываются, пропуская внедорожник внутрь. Никто не спрашивает пропуска, не велит выйти. А зря. Я бы сбежала!

На полупустом поле, закатанном асфальтом, стоит несколько вертолетов, а дальше виднеется грузный армейский борт, а за ним — легкий белый самолетик с надписью на борту.

«Чего-то-там-нефть».

Машина плавно тормозит перед трапом. Да и в самолете мгновенно открывается дверь.

«Ну не увезут же они меня с собой?» — бьется в голове.

— Отпустите меня, — прошу негромко. — Пожалуйста! Лучше позовите специалиста.

— Пока из специалистов тут только вы, — хмуро отрезает главарь. — Я не могу допустить, чтобы наш товарищ, находясь в бессознательном состоянии, остался без помощи. Вам еще предстоит объяснить нашим медикам, что кололи и когда.

— Да гептрал и гемодез! — вскрикиваю в ужасе. Прикусываю губу, пытаясь унять подступающую панику.

Что происходит, мама дорогая! Куда они собираются меня увезти? Ну не украдут же, в самом деле!

Мужчина смотрит на меня жалостливо. Все давно решено, Надежда, не рыпайся! Поздно хвостом бить. Да и звать кого-то на помощь тоже.

— Я думаю, у них возникнут еще вопросы. А вы единственная, кто может помочь, — мягко замечает главарь, терпеливо поджидая, когда я выйду из внедорожника.

Горячий воздух обжигает лицо и руки. Но, несмотря на жару, меня трусит от холода.

«Не паникуй! Держи лицо», — приказываю себе. И обхватив себя ледяными руками, выжидательно смотрю на главаря.

— Пойдемте, Надежда, — любезно предлагает он и, взяв меня под локоток, ведет к трапу. А сзади два других шкафа под руки ведут в салон сонного афериста.