Двойня в подарок

Виктория Волкова, 2022

– Почему сразу не сообщила? – киваю на близнецов, спящих в люльках. – Я вроде тоже имею отношение… Обычно с выдержкой у меня полный порядок. Но сейчас жестко плющит от обиды. Зачем ты так, Лерочка? – Откуда… – тянет растерянно. – У меня везде свои люди, – перебиваю резко. – Думала, не узнаю? Серьезно? – Ты же сразу предупредил, что продолжения не будет. – шепчет потупясь. В груди давит от гнева. Даже дышать тяжело. Дети мои, и я не собираюсь от них отказываться.

10. Что ты им сделаешь, Тим?

— Что значит — рожать собралась? — рычу, поворачиваясь к Вите. — Ты же сам пять минут назад говорил…

— И был убежден, что неделю смогу ее продержать на капельницах, — недовольно кивает Торганов. — А что произошло, пока мы сюда ехали, понятия не имею…

— Ты там на кофейной гуще гадаешь, доктор? — кричу, не сдерживаясь.

— Ладно, спорщики, — философски фыркает Дан и резко сдает задом. И замечает совершенно спокойно. — Хватит орать, не в лесу.

Отвернувшись к окну, прикрываю веки.

Давай, Морозов, вдох-выдох. Авось полегчает.

— Не дергайся, Тима, — на мое плечо опускается тонкая Витина ладонь. — Достану я твоих дочек…

— Спасибо, — шепчу сдавленно. Хлопаю по руке друга. — Только ты разберись, Вить, что там случилось. Печенкой чую, неспроста все.

— Братская печень, — усмехается Торганов, и через минуту я слышу его голос, наполненный холодной яростью.

— Марина, что там с Ушаковой произошло? Час назад все было нормально… Почему плачет? Кто заходил в палату? По камерам наблюдения отследили? А она сама что говорит?

Повернувшись, пристально смотрю на друга. Если сейчас выяснится, что Леру довел кто-то из персонала, подам в суд на роддом. Плевать, что дружу с Торгановым.

— Ларку Стаценко помнишь, из «Б» класса? — смотрит на меня в упор Витя.

— Это которая потом за Дрозда замуж вышла? — уточняю на всякий случай.

— Она самая, — кивает Торганов и добавляет зло. — Поганая баба. Это ее черти принесли к твоей Лере. Что там наговорила, непонятно… Но твою красавицу еле успокоили…

— Я Дрозду по репе настучу, — обещаю, сжимая зубы. — Засужу придурка…

— Да он не при делах, Тим. Это все Ларка, — печально вздыхает Витя. — Дурная баба…

— Если сейчас из-за нее что-то случится с детьми и Лерой, я им обоим покажу небо в алмазах, — рычу, ощерившись. Сжимаю кулаки от ярости и бессилия.

— Они еще толком после прошлогоднего процесса в себя не пришли, — смеется Торганов. А Дан, отвлекшись от руля, ухмыляется довольно.

— Да мало этой сволочи присудили! Вот как можно доступ к реке перекрыть? Хорошо, хоть Тима тогда подключился!

— Штраф впаяли, и то дело, — улыбаюсь скупо. — Но в этот раз эта парочка перешла границу. И если факты подтвердятся, то прощения просить будет бессмысленно.

— Да что ты им сделаешь, Тим? — печально вздыхает Витя. — Сейчас приедем, камеры наблюдения посмотрим. Но в любом случае я Дроздову из отделения выгнать не могу. И роды у нее мои врачи примут. Обязаны.

— Да не волнуйся ты, Вить, — морщусь я. — Больно ударить можно и опосредованно. Чем там Дрозд сейчас занимается? Ларьки на площади держит. Что еще?

— Магазинчик открыл на въезде в город, — тут же рапортует Дан. — И заправку напротив. Сейчас будем проезжать, я покажу.

— Отлично, — улыбаюсь кровожадно и, когда машина тормозит около роддома, настоятельно прошу Торганова. — Пришли мне данные с камер наблюдения.

— А можно я сначала Лерой займусь? — огрызается он и, выскочив из внедорожника, бежит к крыльцу.

— Поедем домой? А Тор позвонит, все расскажет, — словно на больного, смотрит на меня Богдан.

— Ты как хочешь, — мотаю головой. — А я в холле посижу. Мало ли что понадобится.

— Эффект присутствия? — улыбается Дан.

— Типа того, — киваю мрачно.

Выбравшись из машины, бреду по утоптанному снегу вслед за Торгановым. Но останавливаюсь на полдороги. Я же заходил сегодня в здание. Там нет зала ожидания. Только небольшое окошко для передач.

— Тима, — слышу сзади голос Богдана. — Витя звонил. Велел дома ждать. Если что понадобится, мы за пять минут домчим. А тут глаза мозолить тоже не надо…

— Логично, — киваю я. Но что-то меня не отпускает. Не могу просто так уехать, и все.

Меня сейчас колотит от страха и бешенства. Ужасный микс. Нужно сдержаться и немного выдохнуть. Положиться на судьбу и талант друга. Не думать ни о чем. Не накручивать себя. А просто ждать. Ну и дышать время от времени.

Уже дома, как неприкаянный, сажусь на диван. Смотрю на темный экран айфона и пытаюсь сообразить, сколько времени длятся роды. Час или десять? Не имею понятия.

Вздрагиваю, когда приходит какая-то эсэмэска.

— Виктор Петрович велел вам переслать, — пишет мне кто-то из роддома.

Всматриваясь в каждый кадр специальной подборки, бурчу себе под нос самые грязные ругательства.

Точно, тут без Дроздовой не обошлось!

Только я с женщинами не воюю. Жди, Дрозд, преподнесу тебе одно известное холодное блюдо. Месть называется.