Буддийская школа Ньингма в Тибете XVII-XVIII вв.

Виктория Александровна Иванова, 2021

Книга посвящена старейшей школе тибетского буддизма – школе Ньингма (букв. «старая»), распространенной, в том числе в настоящее время, на территории России и странах бывшего СССР. В этой книге автор сконцентрировалась на монастырской, тантрической и ритуальной системе Ньингма. Особый интерес вызывает уникальная и совершенно не изученная в отечественной тибетологии традиция терма – «скрытых сокровищ» (тиб. gter-ma) и связанных с этим феноменом «скрытых земель» (тиб. sbasyu-yul), активностью ньингмапа в распространении своей традиции, в том числе за пределами Тибета. Книга будет интересна не только для людей, интересующихся тибетским буддизмом, историей, культурой и религией Гималайского региона, но и для широкого круга читателей.

Монашеские и немонашеские общины школы Ньингма

В школе Ньингма есть два вида сангхи, или духовной общины: это гендюн марпо, или красная сангха — община монахов и монахинь, т. е. тех, кто отрекся от мира, и гендюн карпо, или белая сангха тантриков, т. е., тех, кто занимается тайными аскетическими практиками и не берет на себя обеты безбрачия. Белую сангху составляют как мужчины, нгагпо, так и женщины, нгагмо. Если монахи и монахини отказываются от мирской жизни, делая упор на соблюдении обета безбрачия, воздержания от алкоголя, употребления мяса и т.п., то тантрики, нгагпо и нгагмо, делают больше упор на внутренние ограничения, нежели на внешние, и пытаются трансформировать каждое жизненное обстоятельство в буддийскую практику¹⁴⁰. Со слов Тулку Тхондуба, «тантрики ведут жизнь домохозяев, не отрекаясь от мирского окружения, не испытывая привязанности к объектам чувств, они силой постигнутой мудрости используют их или преображают в методы практики. Они, хоть и живут вместе с семьями, посвящают жизнь обучению и практике, превращая все в путь духовного развития, чем в корне отличаются от домохозяев-мирян»¹⁴¹.

Согласно Е. А. Островской, эта характерная особенность (наличие монашеской и немонашеской общин) школы Ньингма выявилась в результате социокультурного оформления компромисса между двумя типами религиозности, которые существовали в рамках одной традиции. В рамках этой школы постепенно произошло разделение на последователей строгой монастырской традиции, делавшей упор на освоение текстов тибетского буддийского канона и школьных комментариев, и тех, кто стремился посвятить себя исключительно отшельничеству и тайным практикам буддийской психотехники¹⁴².

В течение длительного времени последователи традиции Ньингма не создавали никаких религиозных центров, не считали обязательным создание институтов монашества и соблюдения предписаний Винаи. Для этой школы свойственен тип религиозности с акцентом на медитацию, на практику отшельничества, на преимущества бедности и активной жизни в диких местах¹⁴³. Подобный тип религиозности не предусматривал установление каких-либо социорелигиозных институтов, поскольку не нуждался ни в церковной иерархии, ни в разделении социума на монахов и мирян. В рамках этой школы на первый план выдвигались тантрические обеты — религиозные посвящения в ритуальные практики и тайное знание, а монашеский статус не считался обязательным¹⁴⁴. Монастыри Ньингма были маленькими, состоящими большей частью из одного ламы, часто женатого, уважаемого за свои особые силы в медитации и посвящениях, которые он мог передать другим, поэтому он всегда был окружен небольшой группой религиозных практиков¹⁴⁵.

С точки зрения основных монашеских университетов Центрального Тибета, это разнообразие и децентрализация могли считаться слабостью. Это, конечно, не позволяло развить такой мощный, стандартизированный академический механизм, какой был представлен обучением Гелуг. Это также затруднило формулирование единой комплексной и последовательной ортодоксальности. Наконец, это не обеспечивало достаточной организационной основы для привлечения больших пожертвований для быстрого роста монастырей или для получения и осуществления политической власти. С другой точки зрения, однако, децентрализация традиций Ньингма могла считаться силой, в которой духовность находилась на переднем плане, где оставалось вполне достаточно места для индивидуального творческого потенциала, и такая структура была чрезвычайно гибкой, позволяя различным традициям расти и развиваться каждой своим способом. Также, в течение столетий, вплоть до XIX в., Ньингма построила ряд относительно больших монастырей, в которых обучались монахи, ученые имели возможность стать сведущими в наиболее академических традициях, а наследия могли гарантировать целостность обучения, полученного следующим поколением тулку, ученых и монахов¹⁴⁶.

Монашеские общины

Тибетские монастыри разделяют на три следующие группы: дэнса (тиб. gdan sa), шийдон (тиб. gzhis dgon) и шундон (тиб. gzhung dgon). Под категорию шундон подпадпли только государственные гелугпинские монастыри Сэра, Галдан и Дрепунг потому что, хотя у них имелась собственность, они часто получали помощь от государства в случае необходимости. Центральные резиденции отдельных школ — это дэнса. До 1959 г. они включали, например, Сэра, Галдан и Дрепунг для школы Гелуг; Цурпу и Дигун — для Кагью; Сакья — для школы Сакья. Центральные монастыри также еще называли «материнскими». Каждый такой монастырь имел отделения своей школы, присоединенные к нему, которые назывались «подчиненными» (тиб. gzhis dgon, шийдон или dgon lag, гонлаг)¹⁴⁷. Монастыри шийдон, или «дочерние» монастыри, являлись как бы филиалами главного большого монастыря или монастырской системы определенной школы тибетского буддизма, и таким образом, были связаны с большими центрами религиозного обучения. «Дочерние» монастыри были в основном небольшими, вмещая в своих стенах не более ста монахов¹⁴⁸.

Каждый монастырь образовывал самостоятельную экономическую единицу. Вся собственность, которую монастырь получал по наследству или иными путями, полностью принадлежала всей монашеской общине, как и благотворительные дары, поднесенные монастырю от частных лиц. Исключения составляли особые подношения, поднесенные монаху по случаю совершения конкретного ритуала. «Дочерние» монастыри, хотя и находились в подчинении у «материнских» монастырей, сами управляли своей собственностью, она использовалась для их поддержания. Но их обитатели были обязаны определенное учебное подготовительное время проводить в главном монастыре¹⁴⁹.

В отличие от Дж. Туччи, большинство ученых называют не два (Миндролинг и Доржедраг), а шесть «материнских», или центральных монастырей школы Ньингма. К ним, кроме двух уже упомянутых, еще относятся монастыри Катог, Дзогчен, Палъюл и Шечен. Четыре из этих монастырей были построены в XVII в., Шечен — в XVIII в., Катог, старейший из всех — в XII в. Каждый из перечисленных монастырей имел многочисленные дочерние монастыри.

Почти всегда престиж монастыря исходил от перерожденца, тулку, которого он укрывал в своих стенах. Все существование монашеской общины вращалось вокруг его личности¹⁵⁰. Своеобразной автономной структурой внутри монастыря являлся лавран¹⁵¹, что буквально переводится как «дом ламы» и представляет собой собственность ламы-тулку. Некоторые лавраны стали очень богатыми земельными собственниками, но это больше относится к монастырским структурам школы Гелуг, а также Кагью¹⁵².

Монастыри школы Ньингма по своим размерам были небольшими в сравнении с монастырями других школ. Хотя, начиная с XVII в. ньингмапинцы начали строить большие монастыри, они никогда не достигли таких размеров, как, например, монастыри Кагью или Гелуг. Например, численность монахов в «материнском» монастыре Миндролинг никогда не превышала трехсот человек¹⁵³.

Немонашеские общины

В других школах тибетского буддизма, в отличие от Ньингма, нет немонашеской духовной общины. В школе Сакья есть некоторые люди, например, хранитель престола Сакья, которые являются тантриками, но немонашеской сангхи, или общины, не существует. В школе Кагью тоже нет немонашеской общины, есть только отдельные тантрики¹⁵⁴. В школе Гелуг, чтобы присоединиться к монашеской общине — сангхе, необходимо в первую очередь отречься от мирской жизни¹⁵⁵.

Считается, что еще Падмасабхава установил правила для монашеской сангхи и сангхи нгагп. Он предписал, что монахам следует носить желтые и красные одежды, принимать в пищу три сладких и белых субстанции (тиб. ngar-sum-kar-sum), не принимать алкоголь и отказаться от употребления мяса. По поводу белой сангхи Падмасабхава сказал, что им следует носить одежду черного или белого, красного, голубого цветов, пить алкоголь, есть мясо и «не создавать искусственного различия между чистым и нечистым»¹⁵⁶

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

140

Ngakpa Ga’wang. An Introduction to the White Sangha of Ngakpas and Ngakmos // http://nyingma.com.

141

Тулку Тхондуб Рнпоче. Тайные учения Тибета. СПб., 2006. С. 40.

142

Островская Е.А. Тибетский буддизм. СПб., 2005. С. 211–212.

143

Рей Р. А. Нерушимые истины. М., 2004. С. 127.

144

Островская Е.А. Указ. соч. С.205, 311.

145

Snellgrove D.L., Richardson H. A Cultural History of Tibet. L., 1968. Р. 196.

146

Рей Р. Нерушимые истины.… С. 229–230.

147

Туччи Дж. Религии Тибета. СПб., 2005. С. 187–188.

148

Goldstein M. C., Paljor Tsarong. Tibetan Buddhism Monasticism: Social, Psychological and Cultural Implications //The Tibet Journal Library of Tibetan Works and Archives // http//:www.thdl.org.

149

Туччи Дж. Указ. соч. C. 204.

150

Подр. см. об институте тулку: Туччи Дж..Религии Тибета.… С.169–173; Берзин А. Опора на духовного учителя: построение здоровых взаимоотношений. СПб., 2002. С. 57–60.

151

Изначально лавран состоял не больше, чем из одного ламы-тулку и нескольких прислуживающих монахов, и поддерживался дарениями со стороны покровителей. Однако часто случалось так, что какая-то особая инкарнация становилась очень знаменита благодаря своим духовным достижениям и привлекала большое количество последователей, а, следовательно, и подношений. Такие лавраны становились очень богатыми, строили свою собственную резиденцию и даже свои монастыри и ритоды, которые были под прямым контролем ламы-тулку, а не монастыря, к которому тулку первоначально принадлежал. После смерти тулку лавран контролировался управляющими до того времени, пока не было найдено новое воплощение умершего ламы и вплоть до достижения им совершеннолетия. [См.: Goldstein M. C. The Circulation of Estates in Tibet. Reincarnation, Land and Politics // The History of Tibet. V. II. 2003. P. 649–650].

152

Подробно об административной структуре ньингмапинских монастырей см.: Туччи Дж. Религии Тибета.… С. 151–169.

153

Mindrolling monastery // http://www.mindrolling.org.

154

Например, в Другпа-Кагью существует община тогденов, которые хотя одеваются, как йогины-миряне, в подавляющем большинстве являются монахами. [См.: Togdens of Khampagar // The Voice of Tibetan Religion and Culture. № 7. 1996. P. 110–116].

155

Тулку Тхондуб Ринпоче. Тайные учения Тибета. СПб., 2006. С. 40–41.

156

La-kar Chokyi Wangchuk Rinpoche. The Importance of the Ngakpa Tradition // http://www.nyingma.com.