Спасая тебя

Виктория Алекс, 2020

В 1979 году в Амазонских джунглях военные обнаруживают неизвестный науке смертельный вирус. На борьбу с ним отправляют команду ученых из разных стран, во главе с врачом-эпидемиологом Эмили Норт. Но они не подозревают, что вирус изменил джунгли, превратив их в смертельную ловушку. И попав в нее, ученым предстоит столкнуться с новой угрозой, которая может стоить им жизни.

Глава 3

Как и сказал полковник, водитель в знакомом Мерседесе ожидал её у парадного входа. К тому времени, как она вышла на улицу, день превратился в настоящее пекло. Она прикрыла рукой глаза от яркого солнца, чувствуя, как сквозь волосы запекалась макушка головы. Горизонт плавился, как и Эмили. Взглянув на часы, она поняла, что проговорила с полковником почти два часа, которые показались ей пятью минутами. Всё же для неё оставалось загадкой то, что же именно делал в этом доме Бишоп?

Эмили ехала в гордом одиночестве, не учитывая водителя автомобиля. Ей стало интересно, чем сейчас занимался Ходжинс. Возможно, он был занят своими делами или же забирал в данный момент её чемодан с одеждой из гостиницы, а может и вовсе уже ждал у самолета. Но после все её мысли занял вирус и путешествие в Бразилию. Пока Эмили думала о предстоящей миссии, не заметила, как они доехали до океана. Такой безграничный и такой свободный. Песчаное побережье и пальмы манили своей теплотой и уютом. Дорога до аэропорта заняла несколько часов. Эмили напряглась, когда водитель проехал поворот на Кейптаун, и повел автомобиль дальше. Заметив её испуганный взгляд в зеркале заднего вида, он пояснил, что они направляются к военному аэропорту, а не к гражданскому.

Эмили до сих пор не могла поверить, что подписалась на секретную миссию в Бразилии. «Интересно, что будет с моей работой?», — подумала она, но тут же осеклась. Теперь для неё это не важно, ведь если Бишоп сдержит слово насчёт её матери, то грядущее увольнение станет облегчением. Она сможет вернуться к прежней работе в лаборатории, младший брат спокойно окончит школу, а мама наконец-то сможет наладиться жизнью, не боясь её потерять.

Светлые мысли стали оттесняться плохими. Начали закрадываться сомнения на счёт слов Бишопа. Могла ли она ему доверять? Говорил ли он ей правду? Действительно ли поможет с операцией для матери? Чем больше Эмили думала об этом, тем больше в её голове рождалось вопросов. Да и какую роль на самом деле играл Блэквуд?

Эмили потрясла головой, чтобы отогнать плохие мысли в сторону, ведь несмотря ни на что, она доверилась совсем незнакомым людям ради спасения матери, как обычно, необдуманно бросившись в омут с головой.

Часть её сомнений рассеялись к тому моменту, когда автомобиль остановился на взлётной полосе возле огромного военного самолета, на носу которого красовался орёл на зеленом фоне и с американским флагом на груди. С другой стороны, по трапу поднимали ящики ростом с человека. Возле него стоял Ходжинс, а у его ног ютились её небольшой чемодан со сломанной ручкой и армейский вещь-мешок, который ей подарил один из солдат в Мали, когда её второй чемодан совсем пришел в негодность. Кепка не спасала лейтенанта от палящего солнца, поэтому он обливался потом и щурился как слепой котенок, который впервые увидел свет.

Она заметила, как оживился Ходжинс при виде её и радостно что-то закричал, активно махая рукой. Эмили не слышала его из-за шума двигателей, поэтому поспешила к нему, махая в ответ.

— Доктор Норт! — наконец, услышала она Ходжинса.

Эмили догадалась по его изнурённому виду, что он провёл на этой невыносимой жаре ни один час, в ожидании её прибытия.

— Я вас еле слышу! — закричала в ответ Эмили, придерживая выбившийся локон из хвоста за ухом, пряча его от поднявшегося ветра.

— Пойдемте внутрь, там меньше шума!

— Хорошо!

Эмили застыла, глядя на крылатую громадину. Ноги отказывали идти к ней. Она представила, как поднимается на её борт и тут же ощутила тошноту. Холод от сердца разбежался до кончиков пальцев на ногах. Каждый раз, оказываясь рядом с самолётами, Эмили боролась со страхом полёта, сковывающего всё тело.

— Доктор Норт? — Ходжинс выглядел обеспокоенным, глядя на неё.

Эмили кивнула ему в ответ, и испуганно глядя на самолёт, на ватных ногах поплелась в его брюхо.

Они вдвоем поднялись по трапу, обходя ящики, которые солдаты крепили внутри летучей громадины ремнями. Один из рядовых чуть не сбил Эмили с ног, когда резко вывернул из-за угла контейнера.

— Простите! — крикнул он, придержав её за плечи, когда Эмили чуть не упала на пол. — Виноват!

— Ничего, — поймав равновесие, ответила она.

Пассажирскую часть самолёта от грузовой отделяла перегородка. Ходжинс открыл дверь перед Эмили, пропуская её вперед. Внутри оказалось даже немного уютно. Весь шум остался за дверью, как только её закрыли. Вдоль двух бортов друг напротив друга расположилось по восемь сидений. Через каждые два из них находились иллюминаторы. Дальше по коридору располагалась дверь, ведущая в кабину пилота. Лейтенант поспешил запихать под одно из сидений вещи Эмили и прочно пристегнул их ремнями.

— Так-то, — произнес он, снимая кепку и вытирая пот со лба. — Выбирайте любое место, какое понравится.

— Спасибо, — Эмили села около входа, поближе к иллюминатору. Ходжинс уселся напротив неё.

— Я рад, что вы согласились, — широко улыбнувшись, добавил он. — А вы?

— Если честно, сама не знаю, на что подписалась, — ответила Эмили, пристегиваясь. Страх перед полётом усиливался. Вирус Эбола пугал её гораздо меньше, чем доверить свою жизнь железной крылатой махине.

Шум двигателей за бортом наоборот, начал усиливаться. Эмили покрепче ухватилась за ремни безопасности, покрываясь холодным потом. Самолет готовился к взлёту, а его она ненавидела больше всего. Эмили была уверена в том, что большинство катастроф происходит именно при взлётах или же посадках, реже в процессе полёта. Она опустила голову, и, закрыв глаза, попыталась глубоко дышать, пока самолёт неторопливо катился по полосе.

В иллюминаторе мелькал безликий пейзаж, утопающий в солнечных лучах под чистым голубым небом. Эмили пыталась взять в себя в руки, но все её усилия пошли прахом, как только открылась дверь в пассажирский салон. Со смехом и гамом внутрь вошли пятеро солдат, не обратив внимания ни на неё и ни на Ходжинса. Они шутили друг над другом, толкались плечами, кто-то кому-то отвешивал подзатыльники. Вели себя как подростки. Далее последовали приветственные фразы, при этом военные не спеша рассаживались по местам.

— Привет, Элай, — поздоровался один из солдат с Ходжинсом.

Эмили на груди у него прочитала «Мэтт Даллас».

— Здорова, брат, — добавил второй, присаживаясь рядом Ходжинсом.

На груди так же красовалась нашивка с именем «Джеф Макрой»

— Смотрю, старик тоже отправил тебя с нами.

— Я лишь сопровождаю доктора Норт, — ответил Ходжинс, пожимая своим товарищам руки.

Рядом с ними встал жилистый паренёк «Трой Уоррен» и улыбался как гиена.

В этот момент, Эмили заметила, что Ходжинс чувствовал себя весьма неловко и даже слегка неуверенно в компании новоприбывших солдат. Он поджал губы и уставился в иллюминатор. Ходжинс не был под два метра ростом, как они и не имел массивной мускулатуры, и всё же на фоне них, пытался выглядеть достойно и держать удар от непристойных шуточек, которые летели в его адрес. Это заслуживало уважения. Поймав на себе изучающий взгляд Эмили, Ходжинс покраснел, и видимо, чтобы не чувствовать ещё большую неловкость, решил познакомить со своими сослуживцами.

Солдаты с любопытством рассмотрели Эмили и отметили, что она весьма хрупкая для такой миссии.

Крепкий мужчина пришёл из командирского отсека и уселся недалеко от них, представившись старшим лейтенантом Оуэном Ривзом. Этот кареглазый блондин показался Эмили спокойным и сконцентрированным. Пока эти трое веселились во всю над Ходжинсом, его больше интересовала книга, которую он успел достать из рюкзака. Эмили пришлось слегка наклонить голову, чтобы прочитать на корешке её название «Как стать лидером. Сто способов проявить себя на службе». «Карьерист», — с уважением про него подумала Эмили.

Рядом с ней сел капитан Крис Коста. При своем метре шестидесяти пяти, Эмили ощущала себя дюймовочкой. Высокий, смуглый парень, на вид лет тридцати пяти, с первого взгляда внушал доверие. Эмили смогла оценить его мускулатуру из-за короткого рукава армейской рубашки. Ей показалось, что одна рука равнялась в объеме двум её или около того. На предплечье красовалась давняя татуировка орла с добычей в когтях. Самолёт слегка затрясло на повороте из-за разбитой полосы, отчего Эмили зажмурилась, вцепившись в ремни безопасности.

— Боитесь летать? — спросил он её, когда солдаты вновь принялись бурно обсуждать армейские сплетни о предстоящей миссии.

— С чего вы решили? — пытаясь держаться храбро и не показывать страха в компании солдат, ответила Эмили.

— Это упражнение с закрытыми глазами, я знаю про него. Так делает моя младшая сестра, когда садится в самолет. Говорит, что помогает, — Крис пожал плечами, словно сомневался в сказанном. — И к тому же, мы всё ещё на земле, — подметил он.

— Всё верно, — опуская голову, выдохнула Эмили.

— Но я смотрю, сейчас вы пытаетесь держаться молодцом.

— Скрывать страх во время полета у меня плохо получается, возможно, стоит даже не пытаться этого делать, чтобы не выглядеть глупо. И если честно, я так и поступала до этого момента.

— И что же с этим разом не так? — удивился Крис, повернувшись к ней вполоборота.

Эмили уставилась на него, пытаясь понять, почему действительно хотела скрыть свой страх в этот раз? Не найдя ответа на вопрос, она зашла в тупик, при этом невольно то, открывая, то закрывая рот, не произнеся ни звука.

— Всё нормально, доктор Норт. — Крис улыбнулся ей.

Эмили подумала, что возможно это её беспомощный и смущённый вид его развеселил.

— Все мы чего-нибудь боимся, и не стоит этого стыдиться, — ответ Криса невольно заставил Эмили немного расслабиться, дав понять, что всё не так плохо, как кажется.

— Может, перейдём на «ты»? — предложила она, чтобы уйти от темы её страхов.

— Буду не против, — снова улыбкой ответил Крис, от которой Эмили становилось легче.

— Хорошо.

Она осмотрелась и увидела, как Ходжинс и весёлая троица, состоящая из Далласа, Макроя и Уоррена, вовсю болтали, не обращая на них двоих никакого внимания. В компании Криса Эмили молчать становилось неловко, находясь с ним так рядом. Он же с неподдельным интересом смотрел на неё в ожидании продолжения разговора.

— Значит, ты, и твои ребята тоже летят в Бразилию? — зашла она издалека, по привычке убирая надоедливый локон за ухо.

— Верно. По приказу полковника, мы сопровождаем группу ученых в лесах Амазонки. Не знаешь, кто бы это мог быть? — Крис с любопытством посмотрел на неё, а его правая бровь изогнулась вопросительной дугой.

— Думаю, ты и сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, — ответила Эмили, теребя лямку ремня безопасности.

— Тогда нам не о чем беспокоиться, — облегченно выдохнул Крис, откинувшись на спинку кресла, и запрокинул голову назад. — Не волнуйся, мои ребята вернут тебя и остальных ученых домой целыми и невредимыми.

— А их много?

— Кого? — Крис не меняя положения, искоса посмотрел на Эмили. — Учёных? — догадался он. — Насколько мне известно, всего должно быть не больше шести. Но всё может измениться за время полёта, так что я не уверен. Кстати, советую тебе откинуться на спинку.

— Зачем? — нахмурилась Эмили.

— Взлетаем, — ответил он.

— Боже, — Эмили зажмурилась, прижимая голову к груди.

Она начала ощущать то возрастающее давление в ушах, которое появлялось во время взлета. Шум двигателей возрос троекратно, и её буквально вдавило в кресло. Вот он заветный толчок, когда самолёт оторвался от земли. Эмили сжала ремни с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Чем выше они поднимались, тем сильнее давление давило на уши Эмили. Но это её волновало куда меньше, чем сам взлёт. Каждый раз в такие моменты она с трудом боролась с паникой и леденящим ужасом. Легкая дрожь пробирала все её тело, пока Эмили молилась про себя, чтобы полёт прошел нормально. Но впервые, за всё время путешествий, её руки коснулась чья-то теплая ладонь. Эмили открыла глаза и увидела обеспокоенный взгляд Криса. Его карие глаза с беспокойством изучали её.

— Всё будет хорошо, если будешь больше глотать, — произнес он, беря её за руку. Затем он протянул ей жевательную резинку с нарисованным яблоком на упаковке.

Только теперь Эмили заметила, что её руки затекли, так крепко она сжимала ремни безопасности.

— А ещё хорошо помогают разговоры, — улыбнулся ей Крис.

— Разговоры? — удивилась Эмили. — Ты хочешь поговорить именно сейчас?!

— Да, они отлично отвлекают. Знаешь, в детстве я тоже боялся летать, но мой отец научил преодолевать свои страхи. Однажды, когда мне было лет десять, он посадил меня в свой маленький двухместный кукурузник, которым опылял поля фермеров. Мы взмыли в небо, и отец стал показывать работу на деле. — Свой рассказ Крис сопровождал жестом поднимающийся руки, имитируя взлёт самолёта. — Обычно он летал с моим младшим двоюродным братом Риком, но после моего первого полёта к тётушке Алисии в Барселону, который обернулся для меня настоящим кошмаром, отец решил всё исправить. И вот мы летаем над кукурузными полями, в моих волосах играет ветер, а на глазах надеты настоящие очки пилота. На его самолете это было делать не так страшно, когда он находился за штурвалом. Наконец, отец закончил опылять поля, то набрал высоту, с которой открывался вид, как мне казалось, на весь штат Айова. Я наслаждался малиновым закатом, когда он повернулся ко мне и сказал: «А теперь Крис, твоя очередь вести самолёт». Ты бы видела, как я тогда испугался. — На этих словах Крис искренне улыбнулся, наслаждаясь приятными воспоминаниями. — Я думал, отец так шутит, но ошибся. Он велел мне положить руки на штурвал и слегка потянуть его на себя, чтобы принять управление. Я не верил своим ушам! Он начал отсчет: «Три, два, один!», и отпустил свой. Я помню, как закричал, но мой крик заглушил рев мотора самолёта, который начал падать вниз. Мне стало страшно. Собравшись, я сделал, как сказал отец и начал тянуть штурвал на себя изо всех сил. И к моему удивлению, я смог выровнять самолёт, а мотор вернулся на свой бархатный ритм. Тогда отец добавил: «Видишь датчик справа от тебя, это альтиметр, он показывает высоту, а слева показывает уровень топлива. Следи за ними. Если захочешь повернуть, то делай это плавно и не торопясь». Это был мой первый раз, когда я сам вёл кукурузник. В тот день я пережил настоящий ужас, но когда мы приземлились, то в тот момент я стал самым счастливым пацаном на свете. Мать, конечно, была не в восторге и закатила отцу настоящий скандал, в испанском стиле, но в итоге она поняла, что он сделал для меня. Отец научил меня смотреть своим страхам прямо в лицо, и я перестал бояться. После этого я много раз летал с ним. Он успел научить меня всему, что знал. Это было прекрасное время.

— Похоже, тебе действительно повезло с отцом, — отметила Эмили, увидев легкую грусть в глазах Криса. — Что с ним случилось?

— С чего ты взяла, что с ним что-то произошло? — изумился Крис, а его брови забрались на лоб.

— Твои глаза и то, как ты говорил о нём, выдало тебя.

Эмили заметила изменение в лице Криса, с сомнением глядя на неё. Её слова заметно удивили его, заставив поёрзать на сиденье.

— Вот оно что, — выдохнул Крис, признавая своё поражение. — Мой отец… Он был прекрасным человеком, и вся семья его очень любила, особенно мать. Однажды вечером, когда мне было примерно семнадцать или быть может восемнадцать лет, один парень захотел ограбить магазин, в который зашёл отец. Он покупал продукты для гаспачо. Грабитель ворвался и стал угрожать продавщице пистолетом. Ну, а дальше всё произошло так быстро. В магазине, помимо отца было еще около десятка покупателей, среди которых оказался полицейский, решивший стать героем. Он приказал грабителю положить оружие на пол и сдаться, а тот не стал слушать, и началась стрельба. Отец закрыл собой пятилетнего мальчика. Пуля угодила ему прямо в грудь, и подоспевшие медики ничего не смогли сделать.

— Мне жаль, — сказала Эмили, — прости, что заставила снова пережить смерть отца.

— Ничего, это было давно, так что всё в порядке.

— Всё равно извини, я не хотела ворошить твое прошлое.

— Поверь мне, иногда стоит кому-нибудь излить душу, скинуть камень с души, даже если знаком с человеком всего пять минут, — Крис толкнул Эмили плечом, пытаясь тем самым подбодрить. — Кстати, ты сказала, что мне повезло с моим отцом, а чем тебе не угодил твой?

Эмили тяжело вздохнула, вспоминая прошлое и сказала:

— Он бросил нас, когда Тому, моему младшему брату ещё и года не исполнилось. Уехал искать себя, но так и не вернулся. Когда он нас оставил, мне пришлось распрощаться со своим детством и повзрослеть. Ведь пока мама работала, мне нужно было присматривать за братом. Но со временем стало ещё хуже.

— Почему?

— Мама заболела. И если честно, то если бы не её болезнь, то меня бы не было в этом самолёте, — нехотя ответила она, — сейчас мне приходится делать всё, чтобы вылечить мать и удержать семью на плаву.

— И как? Получается? — спросил Крис, отстегивая ремни безопасности и поворачиваясь к ней корпусом, чтоб удобнее было вести диалог.

Эмили удивилась тому, насколько Крис оказался открытым человеком для военного. С каким искренним вниманием слушал её. И не выглядел так, будто притворялся. Крис действительно заботился о ней. Эмили никак не могла понять, почему военному американцу было совсем не всё равно, что она переживала и как себя при этом чувствовала? Это настораживало с одной стороны, а с другой очень нравилось.

Эмили посмотрела на других солдат и заметила, что все они занимались своими делами. Даллас и Уоррен играли в карты, Ходжинс изучал какие-то отчеты. Макрой, сел в конец ряда на её стороне и читал, развалившись в кресле, книгу. Старший лейтенант Оуэн Ривз, натянув на глаза кепку, просто спал. Нет, они бы не стали заботиться о ней так, как сейчас это делал Крис, думала она. Он с первой минуты старался стать ей другом. И искать в этом подвох ей не хотелось. Впервые в жизни, глядя на него, она захотела довериться своей интуиции, а не стараться поддаваться опыту и логике. Она снова посмотрела на Криса, чтобы убедиться в своём выборе и поняла, что не заметила одной важной вещи. Солдаты на борту расстегнули ремни безопасности, а это означало, что самолёт набрал нужную высоту, и надобности в них больше нет.

— Когда мы успели взлететь? — Эмили нахмурила брови и посмотрела в иллюминатор, не веря своим глазам.

— Где-то минут двадцать назад, — ответил Крис, довольно улыбаясь.

— Но как?! — продолжала изумляться Эмили, то открывая, то закрывая рот, не находя нужных слов. — То есть, я ведь даже почти не почувствовала в этот раз его.

— Потому что в этот раз ты была не одна. Это, кстати, был второй урок моего отца, что со страхами нужно бороться вместе, а не в одиночку.

— Что ж, жаль, что я не могу поблагодарить твоего отца, что воспитал такого хорошего человека.

Эмили принялась расстегивать свои ремни безопасности, впервые в жизни, делая это не дрожащими холодными пальцами. Но пряжку заело, и очередная попытка открыть её, оказалась тщетной.

— Позволь мне, — предложил Крис, накрыв её руки своими горячими ладонями.

Эмили не стала сопротивляться и позволила ему расправиться с пряжкой и отстегнуть ремни безопасности.

— Вот так, — сказал он, когда раздался заветный освободительный щелчок.

— Спасибо, — поблагодарила Эмили, взглянув в его бездонные глаза, в которых она тонула без остатка.

Он оказался слишком близко к ней. Их глаза находились почти на одном уровне, и в его взгляде она забыла себя. Крис замолчал, и Эмили смогла ощутить его теплое яблочное дыхание у себя на губах. Оно манило, разжигая из глубины дикие инстинкты, оживляя с каждым вдохом бабочек в животе. Их дыхание превращалось одно на двоих, распаляя искру с каждой секундой всё сильнее. Эта близость не шла им на пользу, и Эмили это понимала, но не знала, как это прекратить. Она прикусила нижнюю губу, пытаясь совладать с собой и подавить желание поцеловать его. Эмили влюблялась в него с каждой секундой всё сильней и сильней. Красота Криса очаровывала её. Смуглая кожа, темные глаза, скрывающие океан страсти. Голова Эмили пошла кругом, а разум отказывался возвращать её в реальность. Она с трудом противостояла врождённому магнетизму Криса, который в один момент разрушил все стены, возведённые в её сердце. Эмили поняла, что может навсегда потерять себя в его пленяющем взгляде, поэтому с трудом собрав волю в кулак, смогла отстраниться от него, закрыв глаза и глубоко вздохнув.

— Пока рано благодарить, ведь нам предстоит еще поработать над приземлением, — прошептал Крис, смущённый моментом, прислонившись снова к спинке своего кресла.

Эмили понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Ей стало жарко и душно внутри самолёта. «Сейчас бы под прохладный душ», — подумала она.

— Есть идеи? — воодушевилась Эмили, радуясь тому, что смогла вырваться из плена соблазна.

— Пока нет, но у нас есть около восьми часов, чтобы это придумать, — ответил Крис, протягивая Эмили бутылку с водой.

Она услышала в его словах не тот контекст, который он вкладывал, поэтому покраснев до цвета помидора, сделала пару больших глотков из бутылки. Эмили видела, что это не ускользнуло от наблюдательных глаз Криса. Он улыбнулся, будто догадался, о чём она подумала, и смутилась ещё сильнее. Эмили хотела выйти на улицу, на свежий воздух, который сейчас был ей так необходим, если бы не тот факт, что до земли оставалось всего ничего, каких-то почти десять тысяч метров. Бежать некуда. Крис оказался настоящим джентльменом и не стал пользоваться моментом, а наоборот, сделал всё, чтобы вернуть разговор в нужное русло.

Они проговорили несколько часов. Эмили нравилось, что рядом с Крисом ей не надо быть ученым, в обществе которых она провела достаточно в последнее времени. Ей хотелось простого, непринужденного общения с человеком, которого не волновали различные вирусы и заболевания, а также способы их лечения. Во время полёта Крис рассказал ей, как после смерти отца, подался во все тяжкие. Примкнул к местным бандам, забросил учёбу и ушёл из дома. Спустя пару лет, когда его арестовали за грабежи и разбои, суд предложил ему два варианта: либо армия, либо тюрьма. Он выбрал первое и не прогадал. Армия действительно пошла ему на пользу, вправила мозги на место, как выразился Крис. После нескольких лет службы, он вернулся домой и сделал всё возможное, чтобы исправить отношения с матерью и сестрой. В скором времени атмосфера в их семье наладились, и Крис продолжил служить. Ему действительно нравилась армия, которая стала вторым домом. По его словам, именно ответственность, самоотдача и забота о своих сослуживцах помогли добиться всего, что он имел на данный момент. И Эмили была уверена в том, что это являлось лишь началом для него.

В отличие от Криса, о себе она пыталась говорить меньше, постоянно меняя тему. Крис оказался далеко не глупым человеком, поэтому сразу понял, что Эмили не хотела рассказывать о своей жизни. Он и не настаивал. Они говорили на обыденные темы, о том, какие машины им нравятся, хотя Эмили не сильно в них разбиралась, какие места посетили за все время, где бы хотели побывать, даже о полёте в космос успели поговорить. Но, как бы она не хотела узнать детали операции, на которую подписалась, Крис не рассказал ей ничего, ссылаясь на то, что не имеет на это право или просто не знает.

— И всё же мне интересно, — говорил Крис, с любопытством глядя на Эмили, — неужели за всё время твоей работы, у тебя не было особенных моментов в жизни?

— Особенных моментов? — усмехнулась Эмили, пытаясь понять Криса. — Что ты имеешь в виду?

— Я о том, разве не было того, от чего захватывало бы дух, не переворачивало мир с ног на голову? Не кружило голову или же не заставляло смотреть на жизнь по-новому?

— Моя работа и так связана с тем, что я борюсь за жизни людей. И каждый раз, когда я кого-то спасаю, то искренне радуюсь, а если теряю, то молюсь, чтобы душа погибшего нашла покой, — размышляя, ответила она. — Конечно, такое происходит не каждый день. Обычно я работаю в лаборатории.

Эмили заметила лёгкое разочарование в глазах Криса и сдалась:

— Ладно, был один момент. Год назад я работала в Уганде, в небольшом городке на севере. Там буйствовала лихорадка, и нас наняли, чтобы избавиться от неё. Это время для страны было не спокойно, после обретения независимости, борьба за власть, вечные конфликты. Много факторов говорили о том, что жизнь в стране находилась на грани выживания. В этом городке я встретила одну девочку, Абби, девяти лет. Её ничто вокруг не интересовало. Она привыкла заботиться только о себе. Абби потеряла родителей и осталась сиротой, скитаясь по улицам города в поисках пропитания. Абби неплохо знала английский, поэтому стала нам помогать за еду. Иногда выступая в роли переводчика, гида или же просто поддерживая всех вокруг, принося стаканы с водой. Но потом она заразилась лихорадкой. Всё оказалось настолько плохо, что как бы сильно я не билась за её жизнь, болезнь забирала у меня Абби. В итоге она впала в кому. В таком состоянии с ней могло произойти всё что угодно. Другие врачи пытались убедить меня перестать бороться за жизнь Абби и начать помогать другим, но я не хотела, я не сдавалась. Я продолжала давать ей лекарства и следить за ней двадцать четыре часа в сутки. И вот однажды, в город ворвались повстанцы. Началась стрельба. Мы укрылись в больнице. Выстрелы слышались повсюду. Правительственные войска пробивались к нам, но повстанцы зашли с чёрного входа. Я и другие врачи побежали на второй этаж, и я видела, как убивали моих друзей и коллег. Все разбегались по разным кабинетам, пытаясь укрыться, а я лишь хотела увидеть Абби, если это был последний день в моей жизни. Я забежала к ней в палату и подпёрла дверь стулом. Абби всё так же лежала, не ведая, что творится вокруг. А я так испугалась, что забилась в угол, закрыла глаза руками и забыла, как дышать. Послышались выстрелы и крики солдат на английском языке. Я думала, что это спасение, пока ко мне в палату с Абби не стали ломиться повстанцы. Они выбили деверь за несколько секунд. Я отошла к окну, думая, что меня пристрелят, но вместо этого повстанцы стали кричать и угрожать оружием. Оказалось, им почему-то я была нужна живой. Эти люди схватили меня и потащили из палаты, и представь, какого было общее удивление, когда Абби огрела их по голове своим штативом от капельницы, выкрикнув при этом «Страйк», пока они боролись со мной. Она сидела на кровати. И видел бы ты её глаза — такие решительные, без капли страха перед смертью. Повстанцы удивлённо таращились на неё. В этот момент я выскользнула у них из рук. Когда они опомнились, в палату уже забежали солдаты, открыв по повстанцам огонь. Девочка, которая минуту назад лежала в коме, посмотрела на меня и облегченно улыбнулась. Если бы Абби тогда не пришла в себя, я бы здесь не сидела. С тех пор я поняла, что нам ученым тоже иногда стоит верить в чудеса, а не только в науку.

— И что же стало с Абби потом? — искренне поинтересовался Крис.

— Мы забрали её в Англию, где она нашла свою новую семью. Было сложно, но всё же у нас это получилось, подарить ей настоящий безопасный дом. Её новые родители дают ей то, о чём она так долго мечтала — любовь. Иногда мы с ней переписываемся и у неё до сих пор всё хорошо, как это может быть у десятилетнего ребёнка.

— Это и правда, невероятная история, — подытожил Крис, хлопнув ладонями по коленям.

— Да уж, — протянула Эмили, пребывая в воспоминаниях про Абби и глядя на ясное небо через иллюминатор.

Воцарилась неловкая тишина. Эмили посмотрела на солдат напротив, которые давно посапывали, даже Ходжинс вытянув ноги, довольно храпел. Она решала понаблюдать за тем, что творилось за бортом, и не заметила того, как уснула в самолёте.

— Эмили, просыпайся, мы идем на посадку, — подталкивая её плечом, произнес Крис.

— Что? — она открыла удивленно глаза, поняв, что спала на его плече, — мы уже прилетели? — добавила Эмили сонным голосом, крутя головой в разные стороны, чтобы осмотреться. Солдаты заканчивали пристегиваться, снова что-то бурно обсуждая.

— Через пять минут самолёт начнет снижение, так что пристегнись, пожалуйста, — настаивал на своем Крис, пока Эмили смотрела по сторонам, приходя в себя ото сна.

Она не стала медлить и, нащупав ремни у себя за спиной, натянула их, чтобы пристегнуться. В этот момент самолет попал в воздушную яму и самолет хорошенько тряхануло.

— Вижу, посадка тебя пугает не меньше, чем взлет, — произнес Крис, — Ты побледнела.

— Ещё как, но больше всего я ненавижу, когда самолет трясёт при этом.

— Осталось немного. Двадцать минут, и ты сможешь пройтись пешком по земле.

— Скорей бы, — взмолилась Эмили.

— Ну, а пока мы идём на посадку, — начал Крис, — тебе стоит набраться ещё немного смелости.

— Спасибо, — облизнув пересохшие губы, согласилась она. — Но если его продолжит так трясти и дальше, то вся моя смелость окажется на полу. Меня жутко укачивает в такие моменты.

— Я сейчас же попрошу пилота обруливать воздушные ямы, — рассмеялся Крис над словами Эмили, которые нагнали на её лицо легкий румянец, — а то будет обидно за твой завтрак. Может, мне стоило оставить тебя спать у себя на плече? — задумался он.

— Нет! — выпалила Эмили, но заметив настороженный взгляд карих глаз, поспешила добавить. — То есть, не то чтобы мне было неудобно, наоборот, всё было удобно, даже очень! У тебя очень уютное плечо, отличная мускулатура, просто не хочу обременять тебя собой. Да и к тому же, это весьма небезопасно во время посадки быть не пристёгнутой.

— Ты вовсе меня не обременяешь, — наклонив голову набок, ответил Крис. — А теперь держись, мы снижаемся.

Эмили с трудом пережила посадку и не представляла, как бы это сделала без Криса. Стоило свету появиться в небольшом окне во входной двери, как солдаты повставали со своих мест и, похватав большие сумки и рюкзаки, зашагали к выходу. Ходжинс достал вещи Эмили и ждал, пока все выйдут, чтобы спокойно проводить её из самолёта. Крис оставался с ней до самого конца выгрузки, чтобы убедиться в том, что с ней всё в порядке.

— Еще увидимся, доктор Норт, — прежде чем покинуть её, проговорил Крис и исчез в ярком свете дня.

Эмили не знала, куда отправится Крис и его команда. Они загрузились в два армейских хаммера и быстро умчались прочь. Её же снова ожидал черный Мерседес. Она вздохнула и уселась в машину.

Эмили провела с Крисом в самолёте несколько часов, а по ощущения, будто прожила всю жизнь, и эта жизнь ей понравилась. Он дарил ей лёгкость в общении, заставив вспомнить о том, какой счастливой и свободной она была до болезни матери. Эмили поняла, что была не искренна с ним, когда он спросил её про особенный момент, который перевернул её жизнь с ног на голову. Абби и её история заслуживала внимания, но настоящим особенным моментом стала встреча с ним. Крис мог стать тем, кто навсегда избавил бы её от той пустоты, которая разрослась до размеров чёрной дыры внутри сердца. Она понимала, что это лишь её желание, что же чувствовал он, оставалось загадкой.