АРИЙЯ

Виктор Серов

Вы можете представить себе, что в обозримом будущем нашу планету может постичь жуткая вселенская катастрофа? Вы можете представить, что инопланетная цивилизация с целью спасения человечества заранее приготовила альтернативные жизненные пространства? И, наконец, представьте себе, что эти высокотехнологичные оазисы в свое время были обнаружены и заселены самыми одиозными силами в мире – германскими нацистами… И вот уже более семидесяти лет среди нас незримо присутствуют арийцы, а их «пятая колонна» расчетливо и целенаправленно претворяет в жизнь чудовищный план. На пути неизбежного порабощения жителей Земли встают двое – российский геолог Игорь Родионов и ариец Эрик Двадцать Второй… Перед вами – первая часть научно-фантастической трилогии, в которой станет известно, чем закончилась борьба героев. Однако никто не даст гарантии, что данные события не происходили на самом деле…

Контакт

И в тот же миг внутри диска вспыхнул свет, явив улыбающегося парня лет двадцати с небольшим. Бросались в глаза его белокурые вьющиеся волосы и невероятно правильные черты лица.

— Привэт, Игор. Как твой дьила? — произнес он.

Шок после первого впечатления теперь сменился желанием вообще сесть на снег. Игорь, отшатнувшись, попятился назад.

— Нэ бойся. Я нэ звэр и нэ кусаюс.

«Пришелец» опять засмеялся и, с трудом выговаривая слова, продолжил:

— Я чэловэк, какой ты. Мэнья звать Эрик.

— Откуда ты? — вновь приблизившись к странному объекту, спросил Родионов.

— Я гуманойд из звэзда Алфа. Прилэтэл завойват твой планэт, — давясь от смеха, выпалил ариец.

Игорь опять округлил глаза и открыл рот.

— Шутка, шутка. Я сказал, я чэловэк.

— Откуда ты появился?

— Я живу у тэбья под нагамы.

— Что!?

— Игор, какой язык ты ешо говорить?

— На немецком могу. Английский и испанский тоже немного знаю.

— Вот это удача, немецкий — мой родной язык, — на чистейшем немецком языке произнес гуманоид Эрик. — Может быть, попробуем изъясняться на нем?

Он приложил палец к уху, давая понять, что готов послушать собеседника. Когда же заговорил Игорь, настала очередь удивляться арийцу. Русский говорил вообще без акцента, а уж акцентов в своей практике Эрик наслушался много. Все рабы, с которыми он общался, в течение года обязаны были изучить немецкий язык до свободного общения, но без акцента никто из них не обходился.

Игорь, оправившись от первоначального шока, в третий раз повторил свой вопрос:

— Откуда ты взялся?

Кресло повернулось на девяносто градусов, и «пришелец» ловко выскользнул из своего корабля. Ростом он был чуть выше Игоря. Тонкий, стального цвета, комбинезон подчеркивал великолепно сложенную фигуру.

— Холодно тут у вас, — Эрик накинул откуда-то взявшийся капюшон на голову. — Игорь, послушай меня внимательно. Я пришел с миром и желаю тебе добра. Однако общение с тобой для меня смертельно опасно. Если о том, что мы с тобой встречались, узнает кто-либо из ваших, не говоря уже о наших — я погибну.

Весь небольшой жизненный опыт Игоря подсказывал, что его собеседник говорит чистую правду.

— Поэтому, — продолжил Эрик, — я хотел бы сразу попросить тебя, чтобы все, что ты от меня узнаешь, как и сам факт нашей встречи, ты сохранил втайне до конца дней своих или до того момента, когда именно я разрешу тебе рассказать об этом третьим лицам.

При этом он вопросительно посмотрел на Игоря. Тот уже полностью овладел собой и мог контролировать ситуацию:

— Я очень стараюсь тебе верить и обещаю все держать в секрете.

— Я не лукавил, когда сказал, что появился буквально из-под ног. Я знаю твой мир, наверное, лучше, чем ты. Я был на всех континентах планеты, летал над всеми океанами, пустынями, джунглями. Бывал во многих городах Европы, Америки, Азии. Наблюдал за их жителями. Хорошо знаю фауну и флору Земли. Ты же о моем мире не знаешь ничего. Под нашими с тобой ногами сейчас находится километровый ледник, — Эрик указал пальцем вниз, — а далее начинается земная кора континента. Там на глубине от пятисот до восьмисот метров и расположена защитная оболочка нашего мира, а за ней — моя Арийя, красивейшая земля, оставленная нам далекими предками и открытая заново немецкими учеными и военными в тридцатых годах прошлого века.

— Я слышал об этом — «Новая Швабия», «Новый Берлин», но это же все сказки.

— О том, чтобы, как ты говоришь, все это для вас было сказкой, заботятся наши многочисленные нелегалы, живущие в вашем мире, а также влиятельные люди вашего мира, знающие о нас, сочувствующие нам и работающие на нас. И их становится все больше.

— Скажи честно, ты меня разыгрываешь?

Эрик рассмеялся, посмотрел на свои часы, и… исчез. Точнее, от него самого и его диска осталось только улыбающееся лицо, висящее в воздухе.

— А сейчас я, по-твоему, показываю тебе фокус, да?

— Невероятно. А что это такое?

— Я включил визуальную защиту. Мой гравилет и комбинезон стали невидимыми. Еще есть защита от земных систем обнаружения, то есть наши объекты невидимы для ваших радаров. Еще, упреждая твой вопрос, наша защитная оболочка не позволит обнаружить Арийю никакими земными устройствами и приборами. А разрушить ее может только точечный удар мощностью более десяти мегатонн.

Он опять стал видимым.

— Как же вы смогли этого достичь менее чем за сто лет?

— Сейчас мы только закончили доскональное изучение всего того, что нам оставили наши далекие предки — древние арийцы. Конечно же, кое-что мы усовершенствовали, изобрели что-то новое, но основное — это цитроны, — Эрик показал свои часы, — гравилеты, — кивнул в сторону диска, — защитная оболочка, плазмоиды и многое другое — наследие древней цивилизации.

— Что же это за древняя цивилизация?

— Нас учили тому, что арийская раса существует сотни тысяч лет. Это высшая раса на Земле. Она развивается циклически. В какое-то время она возникает, затем уходит. Но остается цитадель — место, где раса должна возродиться и распространиться по всей Земле. Остальные же должны только способствовать развитию арийцев или закончить свое существование, — с пафосом выдал Эрик.

Встретившись взглядом с Игорем, он запнулся и тихо продолжил:

— Я думаю, что здесь не обошлось без участия внеземной цивилизации, но, если бы я это озвучил даже на занятиях в университете, меня бы серьезно предупредили о возможности обнуления.

— О возможности чего?

— Лишения уровня, а этого боятся все. У меня есть друг по имени Хайнц, кстати сказать — ты на него чем-то похож. И тембр голоса похож. Так вот, он тоже думает, что Арийи созданы инопланетянами.

— Арийи?

— Да, подобные существуют на Луне и Марсе.

— Вы что, летаете в космос?!

— Я уже три раза посещал Марс, а на Луну хоть сейчас могу слетать.

Игорю от удивления опять захотелось куда-нибудь присесть.

— На своем гравилете?

— В принципе он тоже долетит, но у нас есть специальные космические корабли.

— И за сколько времени можно долететь?

— На Луну, если постараться, можно успеть за один час, а на Марс — за двое суток, не меньше.

После некоторой паузы Игорь произнес:

— Я хоть в душе и романтик, но стараюсь крепко стоять на земле. А все то, что ты мне сегодня рассказал — это как сон. Боюсь, что мой мозг перегружен от избытка информации и эмоций. Тем более, меня уже ждут на станции. Наверное, и у тебя время не безгранично. Обещай мне, что мы встретимся завтра. Я приведу свои мысли в порядок, все обдумаю. И, главное, обещаю, что все произошедшее сегодня, останется между нами.

— Спасибо, что ты меня правильно понял. Я в этом и не сомневался. У меня к тебе есть одна просьба.

— В разумных пределах выполню.

— Сними, пожалуйста, свой головной убор.

Игорь пожал плечами и сбросил свой капюшон с меховой оборкой. Изумленный Эрик спросил:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать семь.

— Скажу Хайнцу, что видел его двойника.

— Ты же сам сказал, что ни один человек не должен знать о нашей встрече.

— Ну, я скажу, что видел издалека, сверху, а вообще-то я сказал это от удивления. Ты потрясающе похож на Хайнца. Или он на тебя. Кстати, откуда ты так здорово знаешь немецкий язык? Ты же ведь русский.

— Изучал в школе, потом в университете… но все же в результате сказалась практика — несколько раз был с немцами в длительных экспедициях. Сейчас я могу даже думать по-немецки.

— Понятно. А я наделся, что ты сейчас признаешься в том, что ты на самом деле и есть немец.

Эрик рассмеялся, взглянул на небо и неожиданно произнес:

— Ну, что ж, мне пора. Как и договорились, встречаемся завтра на этом же месте и в это же время…

С этими словами ариец легко запрыгнул в свое кресло и диск взмыл в небо. Сделав круг, он исчез, как будто его и не было. Игорь накинул капюшон и еще минут пять стоял, глядя по сторонам и на небо.

Последующие сутки тянулись долго. Размышляя о случившемся, Игорь не спал почти всю ночь, точнее то время, которое отводилось ночи — в Антарктиде пятый месяц стоял полярный день. Желание поделиться с кем-нибудь, например, с тем же Димой, сдерживали два обстоятельства: он дал слово Эрику и, во-вторых, никто ему не поверит и, более того, он сразу же будет заперт в медблоке до безусловной отправки домой.

В мире много арийских нелегалов, а также людей, работающих на арийцев и, как утверждал Эрик, их количество растет. Каким образом растет? И тут Игоря осенило — это вербовка! Его тоже хотят сделать слугой арийцев. Он давно находится под наблюдением — Эрик знает его имя! Тут же возникло желание срочно позвонить дяде — генералу ФСБ. Однако он опять остановил себя тем же самым аргументом: в ФСБ также могут находиться арийские нелегалы и тогда Эрик точно до завтра не доживет. А дядя свяжется, конечно, с начальством Игоря и того убедят, что у его племянника бред. Больше всего в этой ситуации ему хотелось еще раз пообщаться таинственным арийцем. В конце концов, думал он, необходимо все окончательно выяснить. После этого Родионов принялся продумывать линию поведения и вопросы, чтобы упорядочить полученную информацию. Заснув часа за два до подъема, он, тем не менее, довольно бодро себя чувствовал и в четвертом часу, закончив свои дела, уже бороздил просторы плато.

А вот Эрик спал спокойно. В подростковом возрасте он, как и все молодые арийцы, прошел курс владения собой, где такие вещи как аутотренинг, медитация доводились до совершенства. Любой ариец, приказав себе, мог заснуть в течение тридцати секунд. Однако, вернувшись домой, Эрик проклинал себя за совершенное деяние, хотя одно из положений Кодекса запрещает арийцу сомневаться в правильности своих действий. Он был уверен, что ему осталось находиться в первом уровне считанные часы, а затем может последовать и утилизация. Ему всегда внушали, что люди на поверхности слабы духом, жадны, завистливы, тщеславны и тому подобное. Поэтому Игорь, как представитель того мира, проговорится об их встрече в силу любого из перечисленных пороков.

День, который и так не был загружен, тянулся в ожидании Тайной службы. Единственное, что он сделал осознанно и с чувством исполненного долга — посетил Клинический центр. К Хайнцу его не пустили. Однако удалось недолго с ним поговорить через толстенное стекло. Тот сказал, что лечение затянется как минимум на месяц. Хотя приятели были знакомы еще с начальной фазы обучения в школе, Эрик, как никогда, внимательно его разглядывал. Хайнц был моложе Игоря на пять лет, но сейчас выглядел примерно на тот же возраст. Конечно, небольшие различия есть, но, в целом, сходство потрясающее. Когда-нибудь, если все это не закончится уже сегодня, Эрик обязательно расскажет ему о существовании двойника.

Тайной службы он так и не дождался. Вечером, вылетев из Арийи, он набрал высоту и через многократное увеличение на экране обнаружил, что русский уже на месте. Снизившись до ста метров, он отключил защиту. Игорь помчался навстречу и остановился у самого края расщелины. В тот же миг Эрик приземлился рядом. Выпрыгнув из гравилета и, обняв Игоря, он выпалил:

— Спасибо тебе, друг.

— За что? — удивился тот.

— За то, что выполнил мое условие. Я не был в этом уверен и был готов ко всему.

— Я тоже терзался сомнениями. Не скрою, в первый момент хотел ими с кем-нибудь поделиться. Останавливала мысль — тебе действительно может быть плохо. Однако у меня есть подозрение, что ты преследовал цель заставить меня работать на ваш мир. Кстати, откуда ты узнал мое имя?

Эрик рассмеялся:

— Этому есть самое простое объяснение. Мог бы и сам догадаться. Когда ты приглашал своих товарищей посмотреть на меня, я находился в двух метрах над вами. Конечно, я плохо знаю русский язык, но, тем не менее, кое-какую информацию получил. Я зависал над вашим жилищем и с помощью цитрона, — он опять кивнул на свои часы, — слышал все, о чем вы там говорили. Все, что я тебе говорил — это правда, поверь мне. Привлекать тебя к сотрудничеству у меня и мысли не было. Я не обладаю такими полномочиями, а проявление подобной инициативы расценивалось бы как несанкционированный контакт со всеми вытекающими последствиями.

— Так что же тебя заставило открыться?

— Вначале было простое любопытство. Меня заинтересовал твой байк. Поверь, я их много видел: и на снегу, и на воде, и на суше, но ни разу не видел такой виртуозной езды на такого рода транспорте, — Эрик подошел к снегоходу и начал внимательно его разглядывать.

— Он такой в единственном экземпляре, — гордо констатировал Игорь. — На нем стоит универсальный двигатель с использованием реактивной тяги. Разгоняется с помощью вот той пластиковой гусеницы. Затем она поднимается с одновременным включением мощного компрессора, который выталкивает воздух через сопла. Я могу обходиться вообще без гусеницы. Не хочу хвастаться, но идея конструкции моя, а изготовлен он группой молодых инженеров. Один из них находится здесь в качестве механика станции. Снегоход был готов как раз к началу экспедиции. Нам стоило больших трудов уговорить начальство включить его в техническое оснащение станции.

— Хочешь, прокачу? — неожиданно для себя самого произнес Игорь и тут же замолчал, виновато посмотрев на Эрика, а затем на гравилет.

— Конечно, хочу, — ответил тот и взгромоздился на заднее сиденье.

Игорь долго терзал снегоход, стараясь произвести хоть какое-нибудь впечатление на Эрика.

— Ну как? — спросил он, остановившись.

— Я так примерно это и представлял. Но особенно интересно при резких поворотах. Я с трудом удерживался. А ты?

— Нет, я — нормально. Я же был за рулем. Думаю, благодаря именно снегоходу мы с тобой и встретились?

— Не только. В последние дни на экран гравилета я выводил изображение твоего лица и видел на нем выражение, как бы это сказать, полного счастья. Столько эмоций, столько страсти. Я пытался это скопировать, но не смог. Потому что, наверное, все это идет изнутри и это нужно прочувствовать. А встречаться с тобой я не собирался по известным причинам. Это получилось спонтанно. Мои чувства затмили мой разум. А потом было уже поздно.

— Жалеешь об этом?

— Однозначно не могу сказать.

— А я только рад. Приобрести в жизни еще одного друга — разве это плохо? Мы ведь будем друзьями, Эрик?

— Мы обязательно будем друзьями. Хотя эта дружба… может стоить жизни.

— Я ведь обещал о наших встречах никому не рассказывать — это, во-первых. Во-вторых, мы с тобой будем стремиться к тому, чтобы изменить положение вещей, чтобы наши миры могли бы свободно общаться друг с другом. Что это за страна, которая под страхом смерти запрещает внешние контакты?

— Ты не представляешь, что такое Арийя. Я тебе уже говорил, что посещал разные уголки планеты. Там есть очень красивые места, но им все равно не сравнится с нашими. У нас и дышится легче, и общество устроено лучше и справедливее. Отсутствуют пороки, присущие вашему миру, каждый ариец развивается гармонично с самого детства. Никто не умирает от болезней, потому что их практически нет. И страна в целом, и каждый ариец в отдельности имеют общую цель.

— Да, да, ты уже, по-моему, говорил об этой цели, — воскликнул Игорь, заметив, как в спокойных и умиротворенных глазах Эрика мелькнули гневные искорки.

Поэтому он решил перевести разговор на другую тему:

— Вчера ты мне так и не рассказал: как выглядела Арийя, когда ее впервые увидели твои предки?

— Жизненное пространство Арийи длительное время было законсервировано. Древние позаботились о том, чтобы потомки получили эту землю в том виде, в котором они ее оставили. В момент проникновения немецких военных она оказалась абсолютно пригодной для жизни — с чистым воздухом, водоемами и великолепной флорой. Дисбаланс в природе наблюдался только в фауне, да и это было приведено в порядок через несколько лет. Система обмена жизнедеятельности страны почти не претерпела изменений. Анализаторы качества воздуха, воды и почвы лишь немного усовершенствованы. Небольшие изменения претерпели и блокираторы — уничтожители нежелательных микроорганизмов и бактерий. Выход излишнего углекислого газа через жерло вулкана технически не изменился совершенно. Он лишь перемещен на несколько сотен километров. А вот с поступлением свежего воздуха произошли существенные изменения. Древние арийцы оставили мощное и относительно шумное всасывающее устройство. Сейчас оно находится в резерве. Его полностью заменили контейнеры с твердым азотом и твердым кислородом.

— Что за контейнеры?

— Они производятся на латиноамериканских заводах, хозяева заводов — наши нелегалы. Транспортировка осуществляется на специальных кораблях. В водообмене Арийи участвуют реликтовые озера, расположенные под толщей льда континента. Некоторое время назад нашим влиятельным структурам пришлось активизироваться, чтобы приостановить, а затем сфальсифицировать, бурение, производимое русскими, в одно из таких озер. На месте нашего современного города находились около ста строений, абсолютно пригодных для жилья. Мы также активно пользуемся техническим наследием древних. Это и защитная оболочка нашей страны, и гравилеты, и цитроны… правда, понадобились годы и годы, чтобы все это освоить. Трудности возникли с расшифровкой приложенных к ним описаний.

— И какой же там был язык?

— Скорее язык символов, но позже был найден манускрипт на шумерском.

— То есть до окончания войны фаши… немцам не удалось овладеть этой техникой?

— Если бы это случилось, война закончилась бы намного быстрее. Еще в сорок первом один экземпляр гравилета был перевезен в Германию, где его пытались привести в рабочее состояние. Произвели несколько аналогов, надеясь, что воссоздание с нуля позволит быстрее раскрыть секреты полета и вооружения. Кстати, даже у меня, — Эрик взглянул на эллипсоид, — имеется лучевая пушка. С ее помощью я за одну секунду могу превратить в пепел, например, вашу базу… извини. На больших гравилетах установлено оружие в тысячу раз мощнее.

— Я не хотел бы затрагивать эту тему, но следующий вопрос напрашивается сам собой…

— Почему мы, обладая такой мощью, прячемся, вместо того, чтобы захватить весь мир и подчинить его себе?

— Да, именно так.

— Подобная доктрина и подобные политические цели имели место до шестидесятых годов прошлого века. Потом они поменялись в силу нескольких причин: во-первых, США, а следом и Россия создали термоядерное оружие, а взрыв такой бомбы способен повредить защитный слой Арийи; во-вторых, наши нелегалы активно начали внедряться в политические и экономические структуры ведущих стран вашего мира, и появилось огромное количество сочувствующих. Хотя шанс силового захвата мира у нас все-таки был. Во время так называемого Карибского кризиса. Если бы тогда разразилась ядерная война, победитель в ней был бы один — Арийя. Этого не случилось, несмотря на то, что наши нелегалы, находящиеся в окружении Кеннеди и Хрущева приложили много усилий, чтобы спровоцировать конфликт. Однако подобный сценарий некоторые наши патриархи не исключают и в дальнейшем. Они утверждают, что очередной глобальный конфликт может разгореться в регионе, который вы называете Ближним Востоком.

Конец ознакомительного фрагмента.