Одарённые. Кетаб второй

Виктор Паршаков, 2023

Цель пути юной южанки достигнута: вот она в столице империи. Но всё складывается совсем не так, как она предполагала. Пророчество не терпит, когда его подталкивают в спину, и оттого ведёт девушку кружным путём, через бесконечные пыльные дороги Дафиаркама, цепь смертей, потери, разлуки и встречи. И главной порукой в этом нелёгком пути становится Дар, о котором не должна узнать ни одна живая душа…От авторов:Друзья, надеемся, первая книга вам понравилась. "Одарённые. Кетаб второй" – это продолжение истории Виоланты.

˜ 3 ˜ Связи на будущее

***

— Мой император!

Гонец, стоя навытяжку, дважды ударил правым кулаком напротив сердца, протянул Хордрону послание и склонился в поклоне. Тот нахмурился, переломил печать, взглянул на солдата. Новость о победе доставляют с другим лицом.

Стратус всегда тонко улавливал настроение отца. Вот и сейчас, стоя справа от трона и не имея возможности прочесть текст послания, он безошибочно определил зарождающуюся волну гнева. Кампания на Эструдейле приносила новые и новые сюрпризы.

— Никаких отговорок! — рявкнул император, вставая и отбрасывая бумагу прочь. — Мне нужен результат, а не оправдания!

Военный министр осторожно поднял послание, шагнул к принцу. Тот взглянул на текст. Так и есть: сначала — крах осады Санвентума, а теперь ещё и заминка с продвижением третьей армии.

— Эпидемия? — негромко спросил министр.

— Так точно, — отчеканил гонец. — По прибытии в Форниэл…

— Ты хочешь сказать, что непобедимую армию Дафиаркама остановила какая-то поганая хворь? — перебил император, приближаясь и грозно нависая над солдатом. — Армию, завоевавшую Ронвейр? Ледяной Дарф? Непокорную Мерртину?

Тот молчал.

— Отвечай! Ты хочешь сказать, что моя армия недостаточно сильна? Не воинов я отправил за победой, а немощных недоносков?!

— Отец, — вмешался Стратус, — выслушай его. Сентариус пишет, что посылает очевидца.

Хордрон зло взглянул на сына. Министр незаметно выдохнул: сам он не решился бы перечить императору. Принц же не впервые переключал гнев отца на себя. Нет, обуздать ярость Хордрона Ликантора он не мог. Этого не мог никто, пожалуй, только Мантис, но тот всегда избегал важных совещаний.

— Очевидца моего позора? — рявкнул император, приближаясь к Стратусу.

— Выслушай, — невозмутимо повторил тот.

Хордрон коротко выругался, рухнул на трон, сделал знак рукой. Принц повернулся к солдату, пристально посмотрел в его бледное — даже по дафиаркамским меркам — лицо.

— Докладывай, — приказал он.

— По прибытии в Форниэл мы застали город пустым, — начал гонец. — Нэскайлардцы бросили всё и просто ушли. Мы заняли крепость, разбили полевой лагерь. Послали гонцов в ставку маршал-командора в ожидании приказа выдвигаться на столицу. Через четыре дня заболели первые солдаты. Через семь дней — половина строевого состава, через десять заразились все. Южане отравили воду — когда медики настояли на проверке колодцев, мы вытащили из каждого по дохлому пуину. Отравили они и вино, и запасы пищи, которые оставили в замке. А жара быстро разнесла заразу.

— Каковы потери? — спросил Стратус.

Император покривился, но промолчал. Он не считал потерями этот глупый урон. Потери допустимы лишь в бою. Принц считал иначе. За девять лет походной жизни он видел тысячи смертей. Любая смерть, ослабляющая армию — это потеря.

— Когда я покидал Форниэл по приказу генерал-командора Ронвуса, погибло около пяти тысяч солдат, — отчеканил гонец. — Но люди продолжали умирать. Думаю, сейчас потери ещё больше.

Голос его не дрогнул, однако Стратус понимал, чего стóит ему спокойный ровный тон доклада. Хоронить своих товарищей, мучаясь от боли и слабости… Сжигать новые и новые тела по дикому, варварскому южному обычаю, оправдывая себя, что лишь так можно остановить заразу… Такое способно сломать любого.

— Есть потери среди командного состава? — спросил принц.

— Да, ваше высочество.

Стратус не стал уточнять. Он решил, что спросит позже, после аудиенции. В составе третьей армии в Фольнард отплыл и корпунарий Эбурн Антор, отец Дариния. Дариний возмущался перед отплытием, говорил, что молодёжь оставили в Дафиаркаме назло, потому что отцы решили укрепить и без того бесспорную свою славу и доблесть победой над южанами. Отец тогда отвесил ему подзатыльник, не постеснялся подчинённых и даже наследника престола. Правильно сделал. Сыновья непочтительность — позор для воина. Что бы сказал Дариний теперь?

— Какова ситуация на фронте у Орниана? — подал голос молчавший до этого император.

— Орниан пока держится. Сейчас у города сосредоточены силы первой и второй армии. Маршал-командор прогнозирует скорую победу, но в связи с заминкой у Форниэла ждёт ваших указаний.

Хордрон махнул рукой. Солдат ударил кулаком по груди и покинул зал. Принц проводил его долгим взглядом.

— Отговорки, — мрачно проговорил император. Он вновь вертел в руках измятое послание, что министр с поклоном передал ему.

— Не думаю, отец, — сказал Стратус. — Он действительно перенёс болезнь, это видно.

— Да плевал я на него и его болезнь! Сентариус слишком осторожничает! Две мои армии не могут взять одну паршивую крепость? Они давно должны были стереть Орниан с лица земли! Проклятые южане — за что они так яростно сражаются, если король мёртв?

Он опять отшвырнул бумагу, гневно взглянул на военного министра. Тот сглотнул, приняв риторический вопрос правителя на свой счёт.

— Месть, мой император? — неуверенно предположил он.

— Сентариус ждёт указаний. — Принц поднял многострадальное послание. — Направить войска на Санвентум, чтобы нэскайлардцы не ударили с тыла, или дожимать Орниан.

— Ты что думаешь? — спросил Хордрон у сына.

— Оставлять Орниан нецелесообразно. Конечно, надо смотреть на месте, но, мне кажется, сдать позиции у Санвентума было ошибкой. Зря Лиданий позволил врагу укрепиться у побережья. Мы упустили фактор неожиданности и утратили преимущество на западном направлении. Тем не менее, сейчас первостепенная задача — занять Орниан.

— А если южане ударят с тыла? Подтянут свои силы со стороны Санвентума и пойдут в атаку?

— Не думаю, отец. Вряд ли они настолько безрассудны. Менгериан наш, Лэнлас тоже, у Орниана сосредоточены совместные силы первой и второй армии. Если южане выдвинутся с запада на помощь орнийцам, они попадут в тиски дафиаркамских войск. Это самоубийство. Нужно брать Орниан. Когда наша армия займёт город, она полностью перекроет север и восток страны. А затем — дожать Санветнум объединёнными силами Ортануса и Лидания и идти на столицу с трёх направлений, как мы и планировали изначально. Если меры приняты и эпидемия остановлена, третья армия к тому времени также будет готова к наступлению.

Хордрон хмыкнул, потёр пальцами переносицу. В вопросах стратегии он доверял сыну, отличнику Военной Академии.

— Ты прав, — проговорил он. — Так и сделаем.

Император повернул голову к военному министру:

— Готовь приказ! Ронвусу Адарию — держать позиции в Форниэле. Сентариусу — взять Орниан любой ценой и идти на Санвентум.

— Отец. — Стратус смело взглянул в серые, грозовые глаза Хордрона. — Позволь мне поехать в Нэскайлард. Я принесу тебе победу.

Тот вмиг помрачнел.

— Я уже говорил. Ты нужен мне здесь. Эта тема закрыта.

Принц сжал губы. Дариний прав: покорить юг — давняя мечта отцов, и они ни за что не подпустят молодых даже к отблеску своей славы.

— Слушаюсь, мой император, — твёрдо сказал принц, поклонился и быстро вышел из зала.

***

— На завтра занятия отменяются. — Меррдаус встал из-за стола, поправил мантию. — У меня дела в замке. А ты займись чтением.

— Да, учитель, — ответила Виоланта, поднимаясь вслед за стариком.

Такое было не впервой. Если настоятель не появлялся в течение дня, он оставлял для неё книги. Не о Даре, но тоже весьма интересные — о животных Дипенхейла, завоеваниях Дафиаркама на протяжении последних двухсот лет, о культе Высшего, о медицине, жизнеописания значимых служителей прошлого. Фолианты старик писал очень аккуратно, зарисовки зверей делал красивые и детальные, карты военных экспансий рисовал подробно и точно.

Чтение всегда доставляло принцессе удовольствие. Во дворце Антариана отец собрал для неё огромную библиотеку. Первые дни в храме девушка читала с трудом, примеряясь к необычным дафиаркамским буквам, круглым, с дополнительными элементами, подчёркиваниями и утолщениями. Сейчас же, когда она приспособилась, каждая новая книга открывала удивительный мир Дафиаркама. Чёткие, ровные ряды слов уносили её вон из храма, в далёкие степи, к северным горам и заснеженным равнинам.

Старик положил на стол два увесистых фолианта, кивнул и вышел. Проводив его взглядом, Виоланта раскрыла верхний. «О воздухе, водных жилах и земляных породах Рабанд-Гора», значилось на авантитуле. Рабанд-Гор — префектура на востоке Дипенхейла, самая обширная по площади. Её кровопролитное присоединение завершилось около двухсот лет назад, теперь принцесса неплохо разбиралась в истории военных завоеваний. Второй фолиант — «Канон медицины» — она решила приберечь на потом. Девушка забралась на кровать и раскрыла толстую книгу.

«Поведано будет вам о природе Рабанд-Гора, — так начиналось повествование. — Хмурая, суровая, с множеством рек и болот, она удивительным образом похожа на нрав местных жителей, отдавших тысячи жизней в борьбе за мнимую свободу своего неплодородного края. Типичный представитель этого народа, чтобы наглядно показать, о чём пойдёт речь — это Равистер Горн, бывший маршал-командор армии Дафиаркама, лишённый императором звания после позорного разгрома у берегов Фольнарда и вернувшийся из ссылки лишь благодаря милости Хордрона Ликантора Вестания, проявленной в честь рождения наследника, принца Стратуса».

Виоланта вскочила как ужаленная, заметалась по комнате, пытаясь унять сердцебиение.

Стратус! Как же она могла забыть?

Меррдаус, Дар, новые удивительные знания — всё отошло на задний план бытия. Она здесь не ради них. Она стремилась в Лонгард к Стратусу, но в суматохе последних дней — или декад? сколько же времени прошло?! — напрочь забыла об этом.

Принцесса схватила книгу, быстро пробежала глазами последующие страницы. Нет, больше упоминаний о роде Ликанторов в тексте она не нашла, дальше старик описывал водные жилы, названия рек и озёр, прибрежные растения. Виоланта вернулась на первую страницу, нашла родное любимое имя, прочла его сотню раз.

Стратус. Стратус. Стратус…

О дальнейшем чтении не могло быть и речи. Мысли бешено плясали вокруг принца. Девушка то вставала, подходила к окну и смотрела в небо поверх глухой стены, то возвращалась на кровать и брала в руки книгу, чтобы вновь и вновь прочесть единственное имя: Стратус. Вот бы увидеть его. Хоть раз, хоть на краткий миг…

Увидела. В ту же ночь, ясно, как наяву.

Он стоял напротив. Сильный, красивый, светловолосый. Именно таким помнила она его по многочисленным снам и далёким грёзам. Таким встретила его на улице возле храма, когда прикосновение сильных пальцев обожгло её озябшие руки.

— Держи.

Прямой, тяжёлый меч. Обоюдоострое лезвие, крестообразная гарда. Виоланта протянула руку, взвесила оружие на ладони.

— Что скажешь? — спросил Стратус.

— Центр тяжести смещён к рукояти, — ответила девушка. — В Нэскайларде другие мечи.

— Привыкай. Ты не в Нэскайларде.

Он ударил внезапно, из-за левого плеча, без оттяжки. Принцесса с трудом успела среагировать и выставить блок.

— Молодец, — похвалил мужчина. — А если так?

Прямой удар в корпус. Как же он называется? Рай говорил когда-то, но слово начисто вылетело из головы. Впрочем, слово не помогло бы уклониться. Остриё замерло на волоске от груди девушки, легко прорезав ткань камизы.

— Зачем ты это делаешь? — спросила Виоланта.

Стратус не ответил. Он медленно повёл лезвием вниз, разрезанная ткань на груди поехала в разные стороны. Принцесса отступила на шаг, взмахнула мечом, защищаясь. И мужчина ударил вновь.

Блок. Укол. Разворот. Шаги, как танец. Высвеченные кругом света, они закружились в пустом пространстве, то приближаясь, то расходясь в разные стороны. Сильные, быстрые движения. Прерывистое дыхание. Звон металла.

— Мы можем договориться, — выдохнула Виоланта, отражая очередной удар. — Поэтому я здесь.

— Не можем, — коротко ответил Стратус, снова нападая.

Девушка зло сжала зубы, шагнула вперёд. Она не хотела сражаться с ним, но он не оставлял ей выбора. Красивый, сильный, любимый — он рубил и рубил, увеличивая скорость. Она защищалась, легко скользила по земле, ныряла под меч, уходила с линии атаки, но он нагонял её, ловил на обманных финтах. Клинки носились в воздухе с протяжным гулом, танец длился и длился.

— Чего ты хочешь? — выкрикнула Виоланта, пропустив очередной удар. Она уже поняла, что принц не причинит ей вреда: лезвие касалось её одежды, волос, но пока не нанесло ни единой раны.

— Чтобы ты сдалась, — ответил Стратус.

— Я — то есть Нэскайлард?

Вместо ответа — новый выпад.

— А если я не сдамся?

— Я возьму тебя силой.

Возьмёт, поняла принцесса, отчаянно взмахивая клинком. И меня, и Нэскайлард. Потому что он сильнее. Быстрее. Искуснее. Но сдаться она не могла, поэтому снова и снова била в ответ на удары, скользила по мягкой тёплой земле, уворачивалась и нападала.

Подсечка заставила девушку споткнуться. Вмиг потеряв равновесие, она нырнула вперёд. Крепкая рука подхватила её, легко подняла, прижала к горячему сильному телу. Кипяток страсти обжёг с головы до ног. Принцесса прикусила губу, проглотила сладкий стон.

— Сдаёшься? — шепнул Стратус.

Его глаза — удивительный голубой лёд — были совсем близко. Горячее дыхание толкалось в губы.

— Сдаёшься? — повторил мужчина.

Виоланта замерла в стальных объятьях, не в силах пошевелиться.

— Зачем ты это делаешь? — выдавила она.

Темнота обрушилась со всех сторон. Образ, знакомый с детства, растаял, объятья потекли прохладным ветерком. Девушка вздрогнула и открыла глаза.

Она лежала на кровати, утонув щекой в подушке. В провале узкого окна светил рукав Печати Высшего, где-то далеко раздался полночный звук тимпана. Виоланта села, прислонилась к стене. Слёзы сами собой потекли по щекам. Стратус… Во сне — ненавистный и любимый одновременно, а наяву — безнадёжно далёкий, укрытый за лабиринтом дафиаркамских улиц в неприступном императорском дворце.

Принцесса вытерла мокрые глаза, всхлипнула, вспоминая короткую неожиданную встречу на храмовой площади. Едва их глаза натолкнулись друг на друга, арфа проснулась и настойчиво зазвучала в голове, снова и снова уводя мелодию в рондо. Девушка Почувствовала — Прочла — яркие чужие эмоции с поразительной ясностью, какой не испытывала никогда прежде. Одно дыхание на двоих. Один ритм сердца. Мир увяз в киселе нереальности, остались лишь обертоны ощущений, ритмические рисунки и полутона.

Он узнал её. Несомненно, он уже видел её раньше. Но где и как, Виоланта не понимала. Может быть, на портретах или изображениях. Или — тоже во снах? От этой мысли сердце забилось часто-часто. Ведь если это правда, принцессу на самом деле привело в Дафиаркам Пророчество.

Пророчество — о котором все твердили, что его не существует.

В таком случае их противостояние во сне — зачем оно? Зачем Стратус сражался с ней, зачем пытался убить? Или — не пытался? Проверял? Требовал повиновения?

Тысячи сомнений вперемешку с надеждами закружили пёстрым хороводом. «Я ведь его совсем не знаю», — с ужасом подумала девушка. Благородство принца, его нежность, ум, обаяние — вдруг ничего этого нет и в помине?

Вдруг он не любит её и не полюбит никогда?

Когда первый луч солнца коснулся подоконника, Виоланта в сотый раз вытерла покрасневшие от долгих слёз глаза и побрела в умывальню.

***

Стратус стоял у окна и держал в руках медальон. Он пристально разглядывал портрет девушки, прикасаясь пальцами к её волосам, щекам и губам.

Виоланта-Иола дер Вэйл. Наследница престола Нэскайларда.

Как удивительно она похожа на мать.

Неожиданно он вспомнил о ней сегодня, нащупав медальон во внутреннем потайном кармане дуплета, вспомнил — и больше не мог выбросить из головы навязчивый образ. Глаза-изумруды манили. Принц не испытывал раньше такой тяги к женщинам. Сейчас же непреодолимо хотелось вскочить в седло и разыскать её.

Он перевёл взгляд в окно.

За стеной замка виднелся Лонгард. Город постепенно засыпал, солнце наполовину нырнуло в море. Лето стояло тёплое, в открытое окно залетал лёгкий ветерок и шевелил портьеры. Далёкие столичные звуки доносились откуда-то снизу: отзвуки голосов, обрывки мелодий, стук копыт и девичий смех. По брусчатке площадей прогуливались последние прохожие, ведя неспешные беседы и наслаждаясь редким для Дафиаркама теплом. Стратус вгляделся в переплетение улиц, в ряды черепичных крыш, посреди которых огромной луковицей торчал продолговатый купол храма Высшего. В тот день он ехал в термы как раз мимо храма. Сегодня Таур и Дариний снова звали его с собой, даже хмурый Ведал Артаний согласился, но принц покачал головой и упрямо свернул к замку. Что-то гнало его прочь от смеха, сладостных речей и женских объятий. Чувство угнетённости и беспричинного раздражения не покидало с самого утра. К тому же по прибытии в замок он натолкнулся на Мантиса, окончательно испортив себе настроение. Брат собирался в дом Артаниев на очередную гулянку.

— Что же ты так рано, братец? — ухмыльнулся младший принц. — Варит сказал, что вы сегодня поедете отмокать да с бабами обниматься. Или тебе не до баб? Устал на тренировке? А я говорил, что нельзя столько заниматься. Вот смотри на меня: я полон сил и готов горы свернуть.

Стратус угрюмо промолчал.

— А знаешь, — примирительно продолжил Мантис, — поехали со мной. Посидим, выпьем в хорошей компании. Надо быть ближе к подданным. Устанавливать, так сказать, связи на будущее.

Брат раздражал, сегодня — больше обычного. Раздражала его навязчивость, его манера говорить, его щеголеватый внешний вид. Стратус отрицательно покачал головой, стараясь не вступать с ним диалог. Их диалоги с детства заканчивались перепалкой, а то и дракой.

— Ну, как хочешь, — миролюбиво пожал плечами Мантис. Он явно не жаловался на плохое настроение, быстро отстал. И на том спасибо. — Погода тёплая, я лично не собираюсь затворником сидеть в четырёх стенах.

Он запрыгнул в седло, пришпорил пуина. Стража расступилась: Мантис запросто мог забавы ради кого-нибудь зацепить.

Может, действительно стόило заехать в термы?

«Поеду», — решил Стратус, поднимаясь к себе, чтобы переодеться в чистую нательную рубаху да плотный акетон сменить на дуплет. Тогда-то он и нащупал в потайном кармане твёрдый овал медальона.

Воспоминание поднялось из глубины и рывком вынырнуло на поверхность. Вечернее солнце, точно такое же, как сейчас. Огненно-рыжие волосы. Девушка — почти дитя, если бы не этот удивительный, твёрдый, пронзающий насквозь взгляд изумрудных глаз. Все вокруг кланяются, она же смело поднимает лицо, манит мягкой улыбкой. Принцесса… Осанка, движения, гордый разворот плеч. Сотни и сотни лет власти сквозят в её хрупкой, но на удивление сильной фигурке. Такое не спрячешь. Так — и только так выглядит настоящая кровь королей.

Как же он мог забыть о ней?

Мужчина перевёл взгляд на медальон. Она реальна. Она совсем близко. Он может вновь увидеть её хоть сейчас.

Или та встреча — всего лишь сон?

Он должен проверить.

Солнце почти село. Нет, сейчас поздно. Утром.

Всю ночь Стратус крутился в постели и толком не поспал. Под утро приснился странный сон, душный и тяжёлый.

Дафиаркам, огромный, непобедимый, с рядами требушетов и стенобитных орудий стоял за спиной принца. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралась равнина, раскалённая беспощадным солнцем, под ногами — пыль и уродливые трещины. В каждой руке Стратус держал по мечу.

Перед ним стояла она. Нэскайлардская принцесса, как две капли воды похожая на девушку с медальона. Стояла одна, босая, без армии и оружия, в короткой грязной камизе, что едва прикрывала ягодицы. Но мужчина знал: перед ним — Нэскайлард, гордый и несгибаемый. Девушка-воин смело глядела в глаза, подняв волевой острый подбородок.

Всё очень просто. Один удар — и она будет повержена. Далёкое южное королевство падёт к его ногам. Сладкая, долгожданная победа, которую так лелеет отец двадцать пять лет кряду.

Принц покачал головой. Нет. В такой победе нет ни толики воинской доблести. Он шагнул вперёд, протянул девушке один из своих мечей.

— Держи.

Она взяла его, взвесила на ладони и вдруг сделала чёткую горизонтальную восьмёрку. Тяжёлый клинок не дрогнул в хрупкой руке. Стратус усмехнулся и напал.

Разумеется, он был сильнее. Но преимущество принца в росте, в скорости, в мастерстве не пугало девушку. Она отражала удары, мягко скользила босыми пятками по шершавой земле, на удивление уверенно выстраивала оборону. Он мог давно убить её: десятки раз он намечал короткие уколы в шею, грудь, живот, смахнул несколько огненных прядей с её ярко-рыжей головы. Она не боялась, не выпускала меч, не отступала.

Не сдавалась. А он так хотел, чтобы она сдалась. Смиренно опустила глаза, приблизилась, взяла его руку и возложила себе на голову.

Но она не сдавалась. Даже после подсечки, когда упала вперёд, в стальные тиски объятий. Она подняла свой манящий изумрудный взгляд, и Стратус вдруг понял, что не хочет видеть её пленницей.

Сон растаял с первыми лучами солнца, но принц долго лежал в измятой постели, вновь и вновь прокручивая в голове странный, неравный бой. Бой, который он безнадёжно проиграл.

Наконец, отбросив одеяло, Стратус собрался немедля отправиться к храму и разыскать девушку. Он уже выходил в коридор, как появился слуга и с поклоном передал, что император Хордон Ликнатор ожидает сына в зале. Обсуждение реорганизации одного из воинских подразделений заставило принца остаться в замке. Он слушал в пол-уха, в итоге со всем согласился и собрался было уезжать, но появились другие дела. До вечера вырваться из цепких объятий важных забот так и не получилось. Возвратившись в свои покои и достав из потайного кармана медальон, он снова долго разглядывал рыжеволосую девушку. Вот бы ещё раз увидеть её во сне, думал Стратус, засыпая.

Удивительным образом желание его исполнилось. Сегодня грязная камиза пленницы исчезла. Принцесса, одетая в длинную мантию служителя культа Высшего, стояла посреди храма. Волосы её огненным венцом были уложены вокруг головы, взгляд тянул к себе, словно волна во время отлива. Стратус уверенно подошёл, взял её обманчиво хрупкие запястья.

— Ты едешь со мной, — сказал принц.

Она улыбнулась и вдруг прильнула всем телом, склонила голову ему на грудь. Нет, не покорно — нежно. Не пленница стояла перед ним, не враг и не противник. Сердце бешено заколотилось внутри грудной клетки — вот-вот вырвется наружу. Он мягко обнял её, ощущая дурманящий запах волос, она скользнула прохладными ладонями по его спине, влажными губами коснулась шеи.

Сон кружился и повторялся много раз. Проснувшись утром, Стратус так и не вспомнил, поехала ли принцесса с ним. Он быстро оделся и покинул замок, а через несколько минут — уже подъезжал к храму Высшего. Было ещё слишком рано, солнце едва показалось над горизонтом. Принц задержался ненадолго, окинул взглядом пустынную площадь и закрытые двери храма, затем пришпорил пуина и поскакал в сторону учебного плаца. Рукопашный бой, тренировка с двумя мечами, изнуряющая скачка и стрельба — лучшего способа скоротать время до обеда он не знал.