Разговор с мамой
Долго, мало ли шёл Селиван-богатырь,
Вот и горы громадою высятся,
И летит по скале быстрый горный поток,
А по берегу люди топчутся
Да баграми всё в воду тычутся.
«Не моё это дело, — решил богатырь. —
Может рыбу ловить пытаются…»
Только вырвался шквал,
Гром в горах прогремел,
Солнце краешком тучи накрылося,
Сердце сжалось в груди.
«Видно что-то не так» — понял тут Селиван,
Поспешая к мужчинам на помощь,
Видит: бьётся поток,
Словно в зыбке, в челне
Колыхается дитятко малое,
И речною водой заливает его,
А дитё уж не плачет, не движется.
Но на том берегу мать от ужаса мрёт,
Рвётся в воду спасти своё дитятко.
Впереди — водопад, чёлн стремится к нему,
И не видно путей для спасения.
Селиван-великан встал в могучий поток
И в последнем мгновении выловил
Чёлн и дитятко в нём
и на берег несёт.
Люди пали пред ним на колени.
Засмущался герой:
— Встаньте, встаньте скорей!
Лучше дитятко вы обогрейте,
Накормите его, приласкайте его,
Вон ведь страхи какие изведало!
И собрался идти.
Не пускает народ,
Стал расспрашивать, стал выведывать,
Мол, откуда, куда и зачем он идёт.
Говорит Селиван:
— Я работу ищу,
Чтоб была по душе да по силе мне,
И ещё чтоб платили мне денежки:
Надо долг мне обещанный выплатить.
А народ:
— Коли так, всё тебе отдадим
За спасение нашего дитятки.
Отказался герой:
— Разве деньги берут
за такие дела?
Это стыдно, друзья, не по совести.
Долго—долго народ всё смотрел ему вслед
И желал ему разных успехов….
***
Не дорогой идёт Селиван-великан,
Напрямки по лесам, по болотинам,
По раздольным лугам, по цветущим холмам,
Речки малые так перешагивал,
А широкие враз перепрыгивал,
А питался в пути он, чем Бог послал,
Запивая водою озёрною.
Шёл и в каждом селенье выспрашивал,
Где бы дело найти ему доброе,
Чтоб по силе его и душе его.
Дел-то много, да всё были малые,
За которые денежки брать
и душа не велит.
А должок-то, наверное, дома ждут,
Детки малые ждут леденечиков.
И не мог Селиван возвернуться домой,
Хоть устал и по дому соскучился,
Пусть сильны великаны и рослые,
Только все они по-людски живут
По обычаям нашим, по правилам.
Тут как раз он и вышел на славный лужок,
Ровный, чистый и травка шелковистая:
Лучше нет, чтоб прилечь
И ногам надо дать
От дорог хоть немножечко роздыху.
Только лёг, как уснул,
И приходит во сне
К нему матушка: он со младенчества
Не видел её, но признал тот час.,
Вот такой он её представлял всегда:
Если были вдруг в жизни трудности,
К нему матушка приходила во сне,
По головке его поглаживая,
Говорила слова ему ласковые
И советы давала добрые.
Тех советов всегда он слушался.
А глаза у неё были светом полны
Материнской любви и участия.
Но на этот раз было что-то не так,
Толи взгляд был суров, толь одежда черна,
Толи голос у матушки холоден:
— Селиван, Селиван, вот и вырос, мой сын,
А ума и смекалки не нажил ты.
Хорошо у тебя сердце доброе есть,
И помочь всем в их бедах стараешься,
Но чего хочешь ты, в чём стремленье твоё,
Где намерен искать дело доброе?
Отвечал Селиван:
— Мне сказали, что есть,
Для меня где-то доброе дело,
По душе будет мне, могут денежки дать,
Чтобы смог я с долгами управиться,
Только где это дело, не сказано мне,
И куда я иду, сам не ведаю.
Я у встречных об этом расспрашивал,
Все деньгами помочь мне старалися,
Только, где моё дело, не знали они,
Может, ты знаешь — ведаешь, матушка?»
— Хорошо, подскажу, но послушав совет,
Сам умишком своим поразмысливай,
Ведь совет — это только тропиночка,
А шагать-то по ней самому тебе.
Ладно, слушай: проснёшься — вокруг погляди,
Недалече есть деревце странное,
Росту в нём два аршина и тоненькое,
А листочки на нём красно-белые,
А плоды как один — темно-синие.
Там найди ты такую веточку,
Чтобы вместе на ней было три плода
И листочек один посерёдочке.
Эту веточку ты аккуратно сломи,
Чтобы деревце не потревожилось.
Ты плоды береги, будет трудно тебе
Так, что выхода нет,
плод один оторви,
Разотри его левою ножкою.
А плоды никому не показывай
И о них никому не рассказывай,
А не выдержишь — проболтаешься,
То и помощи ты уже не жди.
А идти тебе, не сворачивая,
Вот по этой лесной тропиночке,
А за лесом уже поджидает тебя
Испытание первое, трудное.
Если выдержишь,
значит дальше пойдёшь,
А не выдержишь —
возвращайся домой,
Эту веточку под окно своё
Сразу в землю воткни и водой полей:
Будет память тебе по матери.
— Что ты, матушка, неужели ко мне
Ты уже не придёшь и прощаешься?
— Эх ты, сын Селиван, вот и вырос ты,
А не знаешь того, что для матери
Даже сын-великан словно маленький,
Будет рядом она с ним во веки веков
От рожденья до самой смертушки,
Для любви материнской преград
Не бывает: она бессмертна,
Но и ей не всегда удаётся
Уберечь от беды своё дитятко…
Тут и кончился сон. Селиван потянулся
И не стал на лужочке разлёживать,
Поднялся, огляделся, и видит он
Недалече то деревце чудное,
Всё, как матушка и предсказывала.
Он сломал заветную веточку
И припрятал её от сторонних глаз
На груди возле самого сердца.
И пошёл по лесной тропинке,
Пригибаясь от веток встречных,
Потому, как и сам он был
Ростом с дерево в этом дремучем лесу.
