Том, Соло и Фил. Повесть-сказка

Виктор Анатольевич Хорошулин

Три пирата, любимца своих хозяев: кот Том, пёс Соло и попугай Фил – попадают на необитаемый остров. Как начинают они свою жизнь в дикой природе, как помогают друг другу и перевоспитывают спасшегося пиратского капитана, как борются с трудностями и спасают англичан от плена работорговца и пирата – данная повесть.

© Виктор Анатольевич Хорошулин, 2017

ISBN 978-5-4483-1944-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Морской бой вблизи рифа Зубы Дракона

Капитан Грот посмотрел в подзорную трубу.

— Проклятье! — воскликнул он. — Испанец и француз приближаются! Они собираются взять нас в клещи! Вильям! — обратился он к старшему помощнику. — Прикажи прибавить парусов, мы сейчас постараемся славировать так, чтобы противник оказался между нами и островом! Право руля!!!

Слева, милях¹ в двух от пиратского корабля «Тритон», которым командовал капитан Джеймс Грот, виднелась зелёная «шапка» острова Об Лонг, где экипаж тридцатипушечного фрегата собирался запастись свежей водой и пополнить съестные припасы. Они проделали нелёгкий путь от самой Флориды, миновали Карибские острова, где попали в нешуточный шторм, затем двое суток гнались за испанским «купчишкой», но тот оказался на удивление проворным, и в прошлую ночь сумел-таки оторваться от грозного пирата. На рассвете Джеймс Грот сыпал проклятья, он был уверен, что купеческий корабль увёз от него богатейший куш. Капитан влил в себя полбочонка рома и, перед тем, как впасть в забытье, приказал возвращаться в воды, где курсируют торговые суда испанцев и французов, в надежде отыскать новую цель. Но вот, ближе к вечеру, на горизонте показались отнюдь не мирные торговые корабли, а два заклятых врага пирата — испанский галеон «Тантенсьон» под командованием Мигеля Саладо по прозвищу Морской Вампир, а также французский «Миньон», командир которого, Франсуа Педан, более известный под именем Гнусная Каракатица, давно мечтал свести счёты с ненавистным англичанином.

— Капитан, ветер крепчает! — воскликнул старпом.

— К чертям ветер! Ты видишь, Вилли, эти обормоты ничего не соображают! Гром и молния! Когда они поймут мой маневр, то уже сами окажутся в ловушке! Готовьте орудия с левого борта! Ты слышишь меня, бравый канонир Том Грей?

— Слышу, капитан! — раздался дребезжащий голос из крюйт-камеры². — Орудия заряжены. Мы готовы вспороть брюхо неприятелю, как только приблизимся к нему хотя бы на пару кабельтовых³!

— Но там подводные камни, сэр! Это и есть известный риф Зубы Дракона! Наши враги боятся сами маневрировать, чтобы не налететь на него! Они мешают друг другу!

— Так это прекрасно, клянусь чертями преисподней! Если они налетят на подводные скалы, это будет самое красивое зрелище!

Жилы на мощной шее капитана вздулись, напоминая судовой канат брага.⁴ Из-под косматых бровей Грота блеснула молния.

— Добавить парусов! Опустить блинда-фал!⁵ Идём в полный бейдевинд⁶!

Ветер, между тем, усиливался. Волны подбрасывали «Тритон», как ореховую скорлупку. Два вражеских корабля то скрывались за тёмно-зелёными громадами волн, то возникали вновь. Джеймс Грот не опускал подзорную трубу из правой руки. Левой он поглаживал серого кота, сидевшего у него на плече.

— Держись, дружище Том, — ласково сказал пират своему пушистому приятелю. — Печень Гнусной Каракатицы я скормлю лично тебе…

Свежий морской ветер ерошил шерсть Тома, залезал ему в ноздри. Кот жмурился от удовольствия. Его когти вцепились в кафтан старого пирата, а поднятый хвост касался полей шляпы грозного Джеймса Грота. Кстати, тот носил прозвище Акулья Пасть, и всеми силами старался ей соответствовать.

— Опасно, — капитан! — прокричал Вилли. — Прикажите убавить парусов, ветер крепчает! Боюсь, начинается шторм!

— Нельзя убавлять, потеряем время! Эти ослы уже догадались, что я задумал. Им нельзя дать шанс на перегруппировку!

— Нас тоже несёт прямо на риф!

— Право руля! Ещё немного! Стоит рискнуть! Кто не рискует, тот не пьёт свежую кровь! Ты согласен со мной, Том?

Кот что-то мяукнул в ответ. Но капитан вряд ли его понял досконально — кошачьего языка он не знал, да и голова после вчерашнего общения с ромом буквально раскалывалась на части.

30-пушечный испанский галеон, под командованием Мигеля Саладо, пытался сделать поворот оверштаг⁷. Капитан понимал, что находится в опасной близости от рифа Зубы Дракона — подводных скал, на счету которых было бесчисленное множество погибших кораблей. При подобном манёвре порывистый ветер грозил своим внезапным дуновением наполнить раскрытые объятия парусов, что могло привести к поломке такелажа, как не раз уже случалось в подобных ситуациях. Ветер усиливался, волна росла, и задача быстрого разворота становилась всё более трудно выполнимой. Между тем, его противник, капитан Акулья Пасть, стремился как можно скорее занять более выгодную позицию и открыть оттуда огонь. Два мощных галеона, испанский и французский, в этом положении оставались чрезвычайно уязвимы.

Морской Вампир оскалил хищную пасть.

— Лево руля! — скомандовал он. — Шевелитесь, проклятые бестии, пока я с вас шкуру не спустил!

Матросы, словно обезьяны, ловко сновали по вантам, лезли на реи и разворачивали паруса.

— Карамба! Проклятый ветер! — процедил сквозь зубы Саладо. — Только шторма нам не хватало…

Корабль англичанина приблизился настолько, что Мигель в подзорную трубу ясно различал Джеймса Грота, его лысую, тщательно выбритую голову с красным платком, длинный нос и выпяченную вперёд нижнюю губу. Старый пират тоже не выпускал подзорную трубу из рук и отдавал подчинённым отрывистые команды. Огромный кот, сидевший на его плече, зорко поглядывал по сторонам и хищно скалил зубы.

Мигель потрепал холку сидящего у его ног пса, огромного чёрного дога по имени Соло, и произнёс:

— Поймаю живым Акулью пасть, тебе, дружище Соло, доверю разорвать ему глотку! — На это предложение пёс понятливо кивнул головой. — А его кота просто сожри! — Тут дог изобразил жизнерадостную улыбку, оскалив пасть с крупными белыми зубами.

Мигель полез в карман за курительной трубкой, достал её и принялся набивать табаком. В отличие от лысого, долговязого англичанина, испанский пират выглядел более угрожающе — чёрная копна волос, блестящей гривой ниспадающая на плечи, густая борода, часть которой расположилась на выпирающем вперёд животе, толстые щёки и узкие щели глаз, в которых поочерёдно сверкали то хитрость, то злоба. На голове испанского корсара сидела чёрная треугольная шляпа с вышитым белыми нитками черепом.

Мигель ощерился в нехорошей улыбке, обнажая жёлтые зубы, среди которых более заметными были большие, острые клыки. Возможно, именно из-за них Саладо и получил грозное прозвище Морской Вампир.

— Ишь, что задумал, проклятый англичанин, — пробормотал капитан французского галеона Франсуа Педан по прозвищу Гнусная Каракатица, наблюдая за манёвром «Тритона». — Видно, вчера изрядно подкрепился ромом, старый пьяница…

— Гр-ром и молния! — закричал сидящий на плече пирата жёлто-зелёно-красный попугай ара по кличке Филипп. — Р-разделаем в пух и пр-р-рах!

— Непременно, дружище Фил. Если Акулья Пасть попадётся мне в руки, я позволю тебе выклевать ему глаза.

— Пр-р-рекрасно! — тут же ответил кровожадный попугай.

Самого французского капитана описать довольно трудно — лицо его было скрыто маской, какие обычно надевают палачи — чёрный колпак с прорезями для глаз, нижние края которого опускаются на плечи. Красный кафтан, подпоясанный дорогим шёлковым поясом, за который заткнут мушкет, на боку — абордажная сабля. На ногах, как у всех знатных пиратов — высокие ботфорты.

Маску Франсуа Педан обычно надевал перед боем.

— А ведь хитро задумал, дьявол, — в словах Каракатицы мелькнуло то ли уважение к противнику, то ли злоба. — А эта обезьяна Саладо, едва не налетев на рифы, теперь пытается развернуться, перекрывая и мне путь! Клянусь акульими потрохами, было бы хорошо, если б обе эти мартышки в ботфортах перерезали себе глотки… Клянусь всеми чертями преисподней, я бы на месте Акульей Пасти именно сейчас и начал бы атаку! Правда, при такой волне канонир должен быть весьма искусен…

В этот момент левый борт «Тритона» скрылся под клубами сизого дыма. Через несколько мгновений до ушей Каракатицы донёсся грохот орудий.

Канонир у Грота оказался очень расчётлив. Залп из орудий нанёс весомый ущерб как «Миньону», так и на «Тантенсьону»: ядра смели с верхней палубы несколько человек, значительно повредили рангоут. Фор-стеньга, срубленная ядром, рухнула на палубу, накрыв собой двоих матросов. Два или три ядра вонзились в левый борт «Миньона». Взрыв от них потряс могучий корабль.

— Кр-расота! — воскликнул довольный попугай.

— Огонь! — крикнул Гнусная Каракатица. — Залп с левого борта!

Краем глаза он заметил, что на юте⁸ «Тантенсьона» занялось пламя.

Орудия двух галеонов ответили на залп «Тритона», хотя и не так дружно и мощно. Сказались разрушения, причинённые атакой англичанина. Но, когда рассеялся пороховой дым, Каракатица с удовлетворением отметил, что им удалось «обрубить» бушприт на корабле Акульей Пасти. Упал парус-блинд, обвисли продырявленные кливера… Штормовой ветер гнал потерявший управление «Тритон» прямо к рифам и навстречу своим заклятым врагам. Стрелки с английского фрегата открыли огонь из мушкетонов, из бойниц кормовой надстройки.

Засвистела картечь. Отлетевшей щепкой от грот-мачты поранило лоб капитану Саладо. Его лицо тут же залило кровью. Но бравый пират не обращал на это внимание — он курил трубку и беседовал со своим псом.

— Ты видишь, мой Соло, Акулью Пасть несёт прямо на нас?… Эй, черти! — крикнул он суетящимся возле пушек канонирам. — Отвечайте на огонь! Или вы хотите, чтобы вас перестреляли, как куропаток?

— Капитан! — подбежал к Каракатице боцман. — Корпус корабля дал течь!

— Чёрт бы побрал проклятого англичанина! — вскричал Педан. — Помпу уже притащили? Откачку воды начали?

— Начали, капитан. Но это не поможет… Боюсь, мы скоро пойдём ко дну…

— Можно посадить «Миньон» на мель и позже починить ему брюхо, — задумчиво произнёс Каракатица. — Как думаешь, долго ли мы продержимся на плаву?

— Не более часа, мсье.

— Проклятье! Продолжайте откачку! А где старпом?

— Убит. Полкоманды убиты и ранены, мсье… Так что, будем пытаться выброситься на отмель?

— Подожди немного. К нам в гости идёт сам Акулья Пасть. Сначала перережем ему глотку, а затем уж позаботимся о себе… Дружище Филипп! Ты долгие годы был мне верным помощником и хорошим приятелем. Если доберёшься до острова, ещё долго будешь жить без забот… Лети же, и впредь сам заботься о своих перьях! — капитан подбросил птицу вверх, в тёмное о дыма небо. Её тут же подхватил поток ветра.

Огонь, захвативший ют «Тантенсьона», грозил перекинуться на центральную часть корабля. В воздухе было темно от копоти, летали огненные искры. Соло закашлялся — удушливый дым, подгоняемый ветром, попал ему в ноздри.

— Тебе плохо, мой верный пёс? — Морской Вампир потрепал дога за ухом. — Боюсь, что будет ещё хуже. Если бы не шторм, мы бы спокойно взяли Акулью Пасть в клещи и раздавили б! Тем более, он сам идёт к нам в лапы!…

Тяжёлая волна с грохотом разбилась о левый борт судна.

— Капитан! Пора спасть свои шкуры! — раздался чей-то крик со стороны бака.

— Карамба! Спускайте шлюпки с правого борта! Кто решится отправиться в плавание в такую волну? Готовьте десант н абордажную команду на «Тритон»! Мы захватим его!

Англичанин дал ещё залп по двум неприятельским галеонам. Ядро сшибло фок-мачту с «Тантенсьона», которая упала на палубу, поднимая сноп искр. Тут же её охватило пламя.

— Ты ответишь за гибель моего корабля, проклятый Акулья Пасть! — прошипел Морской Вампир, хватаясь за саблю.

Но что «Миньон»? Галеон набрал много воды, стал неповоротлив, одна за другой, волны постоянно накрывали его. Он тоже опасно сблизился с горящим «Тантенсьоном» и грозил затонуть в ближайшие, даже не часы, а минуты!

— Ага, забегали, крысы! — злорадствовал капитан Грот. — Будете знать, как нападать на славного пирата Акулью Пасть!

Кот цепко держался на его плече, щекоча усами щёку пирата.

— Сейчас ты увидишь, мой славный Том, как один недруг Джеймса Грота сгорит, а другой утонет! И так будет со всяким, кто осмелится встать на его пути!… А потом мы зайдём в укромную бухточку, здесь, на острове, есть такая, и будем ремонтировать корабль… Если, конечно, дьявол не разобьёт нас о скалы!

— Капитан, нас несёт прямо на «Тантенсьон»! Судно не слушается руля!

Палуба качалась под ногами капитана Грота. Волны обрушивались на деревянный настил, брызги сыпались на лицо старого пирата. Моряк не замечал всего этого, его внимание было приковано к объятому пламенем испанскому галеону. Кот на плече Акульей Пасти стойко переносил непогоду и буйство стихии.

Волны и ветер сделали своё дело. Три корабля, покачиваясь на крутых волнах, оказались в опасной близости друг от друга. Обречённый «Миньон» уже готовился затонуть, команда спешно покидала корабль, садясь с его подветренной стороны в шлюпки. Правда, это было слабое укрытие: волны грозили разбить шлюпки о борт не одного, так другого судна. Да и добраться до острова при таком волнении было почти невозможно. И всё-таки люди пытались спастись.

— Проклятье! — вдруг воскликнул капитан Грот. — Сейчас огонь доберётся до пороховых погребов! И тогда нам всем….

Мощнейший взрыв потряс испанский галеон, в зареве огня оказались «Миньон» и «Тритон». Три корабля разлетелись в щепки, огромной силы взрывная волна разбросала всё живое и неживое, находящееся на этих судах, далеко за пределы морского сражения…

Примечания

1

морская миля — 1852 м, сухопутная — 1609 м

2

помещение на военном корабле, предназначенное для хранения пороха (как бочек с порохом, так и готовых к стрельбе пороховых зарядов) и сигнальных ракет

3

кабельтов — десятая часть морской мили — 185,2 м

4

стальной или пеньковый канат, опоясывающий все судно и укрепляемый с бортов, служит для буксировки судов со слабым продольным креплением xcy

5

снасть, с помощью которой поднимался парус блинд. Парус расположен под бушпритом — выдающейся вперёд носовой частью корабля — >

6

В морском деле: положение, которое имеет судно относительно ветра. Идти в бейдевинд — лавировать, идти накось

7

поворот судна или шлюпки, идущих под парусами, против ветра

8

задняя часть корабля