Зачетная алхимия. Разозлить дракона

Викки Латта, 2023

Я лишь хотела выручить своего брата, а попала в крупные неприятности. И имя им – отдел ночных стражей! Теперь я прохожу там практику под руководством жесткого, надменного ледяного дракона. Тут правят сила, расчет и нет места слабости. А еще – хрупким девушкам. Так считает мой куратор. Но я думаю, что именно здесь отличное место, где можно спрятать свои тайны. А что до хрупкости… Мы еще посмотрим, господин офицер, чьи нервы окажутся крепче.

Глава 4

— Еще раз так сделаешь — руку откушу, — глянув на меня исподлобья, буркнула оборотница.

— Следующего раза не будет. — Я пожала плечами. — Я лишь хотела вернуть должок.

— Не припомню, чтоб успела дать тебе ссуду на тех двух занятиях, что мы провели, — с этими словами двуликая потянулась к своей сумке, что валялась на траве.

А я выругалась про себя: точно, она же в моей группе. Тоже алхимик! Но вот ведь внешность у девицы какая замечательная — только после напоминания вспоминаешь, что уже встречались.

— Ты заступилась за меня. А еще остановила меня перед тем, как я хотела расквасить нос этому гаду… Сделала бы это — и по правилам академии вылетела бы отсюда.

— За пару хуков? — хохотнула двуликая, вытаскивая из сумки запасную рубашку и штаны и споро переодеваясь. — Едва ли…

— Но вы же говорили с этим типом про драку, — не поняла я.

— Не драку, а грызню. И не до первой крови, а до переломанных шейных позвонков. Из такой живым выходит только один, — как само собой разумеющееся ответила Элайра. — Так что да, за подобное из академии вылетают.

— А зачем ты тогда бросилась… — начала было, но меня перебили.

— Потому что эта сволочь достала! — выпалила двуликая. — И ты ошиблась. Я за тебя и не думала заступаться. Хотела лишь отомстить за свою лучшую подругу — Мили. Она попала на боевой факультет, как и этот Моррис. А меня не взяли. Сказали, слишком вспыльчивая, да и физически недотягиваю. Сама же видишь, какая я мелкая. Самой младшей в помете у мамы была. Зато единственная родилась с даром…

— Значит, хотела отомстить за подругу? — задала я вопрос скорее для того, чтобы поддержать разговор. В принципе, и так все было ясно.

— Да. Мили втрескалась с этого гада по уши. На задних лапах перед ним ходила, ластилась, едва не брюхом землю мела… А он поразвлекался с ней и потом прыгнул в койку к драконице. Ну Мили и вызверилась. Закусилась с той ящерицей так, что едва ее не убила. После чего подругу и отчислили. А сегодня, когда я увидела, как этот кобель Моррис решил воспользоваться тем, что ты слабый человек, да еще и без магии, — она кивнула на ограничитель, — и завалить, во мне что-то словно перевернулось…

— Знаешь, меня не так-то просто уронить, — заметила я невзначай.

— Угу, я на себе это ощутила. Так схватила меня, что я думала, из собственной шкуры выпрыгну, — хмыкнула двуликая, меж тем, наоборот, запрыгивая в штаны. — Откуда такая сила? В роду драконы были?

Вопрос был очевидным. Да, и на Новом континенте, и в Изначальных землях случались межрасовые браки. Но потомство от таких всегда рождалось чистокровным, беря все или только от отца, или от матери. Так в союзе дивной и оборотня дети будут либо эльфами, либо перевертышами, но в любом случае без единого признака расы второго из родителей.

Крайне редко, но все же в этом правиле встречались исключения. Чаще всего у людей. Так в обычном человеке могла пробудиться спустя десяток поколений кровь предка-эльфа и с ней — способность разговаривать с животными или наследие драконов — выдающаяся сила.

Так что… Припомнив, что моего отца те, кого он обчистил, иногда величали и похлеще, чем «драконья задница», утвердительно кивнула Элай, а затем решила узнать еще кое-что о негласных правилах академии, пока под рукой такой словоохотливый информатор. Первый вопрос был, конечно, про браслет.

Двуликая пояснила, что блокировка с него снимается, как только ты переступаешь порог лаборатории или заходишь на территорию тренировочного полигона. Чтобы можно было использовать магию на практических занятиях. В лекционных же залах, стенах академии и вне ее действует ограничение и использовать дар нельзя.

А я подумала, что как удачно у нас после лекции была лабораторная по выращиванию кристаллов. Случись теория — и не сумела бы я взломать браслет.

Также оборотница предупредила, чтобы я не обольщалась по поводу своей безопасности: да, убить меня здесь не убьют, но слегка повредить — запросто. И отделается обидчик отработкой, штрафом или ограничением магии.

— Миленько, — протянула я.

— Да здесь вообще сплошное очарование, — поддакнула Элай, натягивая сапоги — единственное из ее одежды, что осталось целым при трансформации. А все потому, что она вовремя успела выпрыгнуть из обуви. — Особенно для вас, людей.

— Да, я это заметила, когда секретарь в деканате предложила мне сразу написать заявление на перевод в бытовики.

— Горгулья-то? — хмыкнула Элай. — Эта может… Но мой совет: ты не торопись. У тебя, похоже, есть характер, так что, может, и приживешься у нас, на алхимическом.

— Это не только от меня зависит. — Я печально вздохнула.

— А от кого ж еще? — удивилась оборотница. — Да, людей не очень любят на боевом, но оно и понятно, вы физически слабее. А кому нужен малосилок, когда речь идет о напарнике, от которого зависит твоя жизнь?

— Это-то понятно. Но на алхимии рисков-то таких нет. А нетерпимость к людям есть.

— Это ты про Сельверинского, что ли? — хохотнула двуликая. — Я знатно повеселилась, глядя, каким он сегодня был отмороженным.

— Про него тоже. Похоже, он людей ненавидит.

— Не зазнавайся. Этот заучка презирает всех, вне зависимости от расы, — просветила меня двуликая и вернулась к первоначальной теме разговора: — Так почему ты говоришь, что останешься ты или нет — не только от тебя зависит?

— Руководитель диплома… — отозвалась я.

Оборотница присвистнула. Она сразу все поняла. Потом почесала затылок и…

— Да-а-а-а, — протянула она. — У нас еще в начале года, перед переломом зимы, всех разобрали. Найти его сейчас… — Она на миг замолчала, а затем, словно раздумывая, продолжила: — Хотя если совсем припрет, мой совет: иди на распределение в эксперты, в отдел правопорядка.

У меня от такого предложения не то что глаз дернулся — я вся целиком вздрогнула. Элай, в это время занятая запихиванием остатков своей порванной одежды в сумку и смотревшая исключительно в ее недра, не заметила моей реакции на свои слова и продолжила:

— В прошлом году капитан Мира Райт была куратором у пары дипломников, когда профессор Струпс уволился посреди года и улетел на Новый континент, бросив своих адептов. Может, она в этом году возьмет тебя? Она, конечно, драконица суровая — читала у нас алхимическую криминалистику в том году. До сих пор мороз по коже, как вспомню… Бр-р-р.

И двуликая зябко повела плечами. А мне ничего иного не оставалось, как поблагодарить за совет. Двуликая махнула рукой — дескать, ерунда — и, быстро попрощавшись, поспешила в столовую, давая понять, что взаимное спасение и лицезрение ее нагишом — вообще не повод для знакомства. Я пошла за ней следом в некотором отдалении.

А когда оказалась внутри и взгляд пробежался по столикам, я сразу увидела братца. С фингалом. Зато без браслета. Похоже, у него тоже первая половина дня выдалась насыщенной на события.

— Смотрю, студенческая жизнь у тебя бьет ключом, — заметила я, ставя поднос с едой, которую взяла на раздаче.

— Угу. Разводным и с размаху в челюсть, — поддакнул братец, кровожадно вонзая вилку в котлету. Та в лучших традициях отрядов сопротивления, которые податливы силе, как ртуть, выскользнула из-под зубцов, с ускорением промчалась по почти пустой плоской тарелке и сорвалась в полет.

Я проследила за котлётной (потому как в ней было больше от полёта, чем от котлеты) траекторией. Та закончилась пикированием прямо в лицо громадному орку, нижняя губа которого не могла прикрыть внушительные клыки. На один из них-то, как кленовый лист на бивень вепря, и нанизался злополучный летательно-мясной снаряд.

Но не успел обкотлеченный адепт взреветь басом: «Кто это сделал?!» — как перед Наром уже лежала новая порция. А то, что она была иллюзорная, — так это мелочи. А мы с младшим с невозмутимым видом взялись за вилки. Потому-то налитые кровью и бешенством глаза, когда посмотрели в нашу сторону, ничего не заметили. Взгляд орка скользнул дальше, ища жертву. Не нашел, и злой громила сел обратно за стол, пообещав мирозданью в целом и всей столовой в частности:

— Узнаю, кто это сделал, — сожру без соли…

Плюхнувшись на скамью, зеленокожий отцепил котлету со своего клыка, принюхался и, собственно, продемонстрировал, как именно сожрет шутника, — за раз запихнул шницель себе в рот и проглотил, не жуя.

Не знаю, как братец, а я была под впечатлением. «Это какая же глотка у орка, — была моя первая мысль. — И какой желудок!» — вторая. Поскольку опытным путем я выяснила, что буренки, из которых и делали котлеты, умирали тут явно своей смертью. От старости. А перед этим наверняка вели очень спортивный образ жизни. Иначе нельзя было объяснить, почему я едва не сломала нож, пытаясь разрезать этот демонов комок обжаренного фарша.

Конец ознакомительного фрагмента.