Фломастеры для Тициана. Рассказы

Вета Ножкина

«Фломастеры для Тициана» – сборник рассказов о людях самых разных возрастов, профессий, конфессий. Сопоставление каждого рассказа с цветом – своеобразная игра, позволяющая читателю ощутить природу цвета, музыки – через слово. Выбери свой цвет. Это рассказы-тесты. Они полны искренней правды о человеке, его понимании ежедневной жизни и выполнения своего назначения.

© Вета Ножкина, 2021

ISBN 978-5-4474-1803-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кенсл

_{— чёрный антрацит}

Но между тем бежит, бежит невозвратное время, пока мы, плененные любовью к предмету, задерживаемся на всех подробностях.

Публий Вергилий Марон

Алкоголика забанили свои же айтишники. Он асучил балалайку. А его, как чайника, забанили. Ещё и припечатали на арг баг. Он притёр на клаве слово «апро». Проковырял пальцами одной руки: «Контр плюс нум пять. Контр-икс. Контр-вэ. Контр-икс. Репит. Репит».

Потом скинул на балбеску кривой остаток и снёс всю оперу нафиг.

Так алкоголик начал очередную новую жизнь.

Пальцами другой руки поковырялся в зубах. Прошлёпал на кухню. Включил чайник. Глянул в окно. Голубь ходил по подоконнику и косил глазом. Вообще алкоголика когда-то в прошлой лаве как-то звали. На холодильнике висела записка «Миша, вынеси мусор! Мама».

Эта записка висела давно. Она изредка напоминала алкоголику имя и была хорошей напоминалкой о гравицапе. «Вынести мусор» на языке айтишников значило апгрейтить. Вот этим и занимался Миша с тех пор, как стал профессиональным алкоголиком.

Это кто-то сейчас подумал, что он стал алкоголиком, а он просто стал алкоголиком, то есть программистом. С алгола Миша начинал, да и чего только в его арсенале не было — и дильфятник, и паскуда, и другие говорилки-проги. Мама просила Мишу оставить эту то ли профессию, то ли увлечение. Деньги водились у Миши всегда, когда находился чайник на заказ новой проги или зловреда. Свобода жизненного пространства Миши добровольно заключилась рамками квартиры, сужаясь до светящегося квадрата мони.

Набулькав кипятка в кружку, Миша открыл холодильник, окинул взглядом пустые полки, закрыл холодильник. Мать жила отдельно и изредка появлялась у сына, груженая пакетами с продуктами. Подумал:

— Надо заполнить банку…

Прошлёпал из кухни в комнату. В углу мигал красным глазом безголовый. Алкоголик достал с полки балбеску, снял с неё блин и засунул его в рот банки. Он гордился брендовой сборкой своей банки. И жизни без неё не мыслил. Его давно уже не интересовали бродилки после того, как освоил брут-форс. Теперь же, после апгрейта с бутика он поставил банку на загруз и подвинул к себе бяку.

Вешалка бяки была лёгкая — всего несколько сотен гектар — и её приспособа годилась только для инэта, и на выкидыше висели визжалка и скан, который часто глючил, но пока его слепо было на что-то менять — не нашлось нужной лопаты. Да и голова бяки пока варила. Алкоголик вешал на выкидыше уже не одну девицу.

Раздался телефонный звонок:

— Миша! Мишенька, сынок… Я не смогу тебе привезти продукты, я в больнице. Ты не смог бы приехать? Запиши адрес…

— А?! Больница?

— Адрес запиши.

— Диктуй.

Алкоголик набрал адрес в строке состояния. Вывалился егор. Алкоголик сделал ещё одну попытку, потом ещё, и ещё, и ещё… Надпись ошибки была идентична. Алкоголик перешёл в другую вкладку. Открыл мануал и стал набирать адрес на языке алгола. «Error, Error» — вопила машина и красными буквами кричала на плаге.

Через три дня снова зазвонил телефон:

— Квартира Старченко? Михаил Старченко?

Алкоголик слушал голос в трубке и сводил брови, силясь понять произносимые на другом конце провода слова.

— Михаил, ваша мать сегодня ночью умерла.

Посмотрел на свой комп, потом на бяку — всё работало:

— Ты свои зигзаги задвинь! Моя мать работает исправно, я её три дня как апгрейтил.

— Ты! Урод! Ты понимаешь — матери нет!

Алкоголик нахмурил брови и выдавил из себя:

— Не бзди. Нажми капу «cancel» и апгрейти. Всё, кенсл.