Потерянное имя. Приключения, поиск себя. Что может подсказать тень твоего имени…

Вета Ножкина

Имя – отпечаток человека, его след. Найти человека, важного для тебя, значит одно: ступить на его путь. Многие ищут свою дорогу, а в ней – тайну своего наречения. В поиске находится и главный герой романа «Потерянное имя». Ему помогают и противостоят – территории разных стран, туннели вероисповеданий, любовь и даже злостные надругательства мошенников, посягнувших на его жизнь. Раскрыть тайну непросто, как непросто понять человеку себя, неважно, в каком возрасте – в 18 или в 60 лет.

3. Стюардесса

Стюардесса Алевтина после рейса спешила домой. Она любила эти минуты возвращения, когда впереди три дня отдыха и можно заняться, наконец, собой и облагораживанием своей двушки, до которой всё никак руки не доходят.

Она быстро раскидала содержимое своего аккуратного чемоданчика стюардессы.

— Та-ак, это в стирку, а это — сюда, — вытаскивая упакованные по-магазинному, с этикетками, вещи и складывая их в большой баул, стоящий около шифоньера.

Раздался телефонный звонок:

— Алло… о, привет, а я как раз тебе хотела звонить… Привезла, привезла, всё как ты просила… Слушай, я ещё взяла немного детской одежды, может посмотришь, как её будут брать, тогда я налажу и эту линию, а то на нижнее бельё уже смотреть не могу… — смеётся, будто ребёнок, радуясь тому, что говорит ей кто-то по телефону, — Ладно, подруга, ты сегодня пришли своего хахаля, пусть он заберёт новую партию, и у меня с прошлых двух поездок уже накопился целый баул вещей. Процент, как всегда. Цены я не убирала… Хорошо. Пока…

Алевтина положила трубку, доутрамбовала вещи, и прошла на кухню, забрав с собой привезённые пакеты с продуктами.

Алевтина считала, что ей крупно повезло с квартиркой. Ну, посудите сами: приехала в город из посёлка четыре года назад молодая девушка — только-только выпускница школы. И первое же объявление о курсах стюардесс стало для неё счастливым билетом, который она смело вытянула и, практически, заткнула себе за пояс. Вначале, конечно, трудно было. И пояс на самом деле пришлось затянуть на самую последнюю дырочку. Это для того, чтобы фигуру не потерять. Хотя Алевтина и так была стройная, высокая и на личико смазливенькая, как говорили о ней в посёлке. Шиковать первое время не на что было. Комната в общежитии стоила копейки по сравнению с хорошей стипендией. Стюардессы, которые уже отучились, вышли в рейсы, и некоторые жили здесь же в общаге на верхнем этаже, Алевтине сразу дали понять, что не видать ей престижных рейсов, если она кому надо не заплатит, ну, то есть, взятку не даст. О сумме взятки никто не говорил вслух. И в воздухе витало, что денег надо ого-го! Алевтина решила копить деньги, и какая бы ни была сумма — дать её кому положено. Только так она мыслила вырваться из круга проблем своей юности. Не хотелось ей повторять судьбу своей матери, которая всю жизнь с отцом прожили в посёлке, где единственным развлечением был местный клуб и лавочка у дома. У матери даже ни одного приличного платья не было, разве что пестрота цветочков в разновидностях выцветших халатов: повседневного, для огорода, банного и праздничного. И Алька, как её по-простому звали, ещё когда в восьмом классе училась, поделилась планами со своей лучшей подружкой — Верой:

— Ты как знаешь, а я не собираюсь в этой дыре пропадать…

— Ой, Алька, а куда денешься? — смеялась над ней Вера.

— А вот и денусь! — гордо заявляла Алевтина. Чёткого плана она пока не имела — так, намётки. А более уверенная Вера буркнула:

— А я пойду в школу работать в младшие классы, мне наша классная сказала, что меня и без образования возьмут.

— Без образования — это временно! Комиссия какая-нибудь нагрянет и попрут из школы.

— И не попрут! Преподавать-то некому! — стояла на своём Вера.

Сразу после выпускного Вера пошла работать в школу, Алевтина же уехала во Владивосток — один из самых близких к загранице крупных городов. Там у неё дальние родственники ютились в однокомнатной квартирке вчетвером, но Алевтине временный угол на кухне выделили — и на том спасибо.

К тому моменту планы Алевтины уже определились: поступать в институт даже и пробовать не станет, только время потеряет. А вот в какую-нибудь шарашку — училище общепита, например, почему бы и нет.

А родственница Алевтины вечером принесла весть от приятельницы, что набирают молодых высоких девчонок в группу обучения на стюардесс. Вот только знать хорошо английский надо. И учиться всего два года. Алевтина с Верой лучше всех в классе английский знали — легко и переводили, и разговаривали. Напрактиковались у поселкового Садовника, которого все чудоковатым, но уважаемым за знания в посёлке почитали. Вместе они любили вечерами ловить американскую волну — песни переводили. Хотя преподаватель у них в школе был не совсем ахти, но зато с Садовником повезло, английский знал — будь здоров.

Ну, что поделаешь — в посёлок никто не хочет ехать. Вот и приходилось поселковым находить свои резервы, добывать ум-разум каждому по-своему.

И вот пришла Алевтина на собеседование на эту учёбу в стюардессы. Красивая, высокая. Юбочка коротенькая — как родственница советовала. Ноготочки бесцветным лаком покрыты. Стрижка гарсон на тёмных коротких волосах кокетливо уложена плойкой. Преподаватели только взглянули на Алевтину и уже готовы были её принять. А как она по-английски-то им речь двинула — они и рты пооткрывали. Так и поступила.

А потом один из преподавателей на Альку глаз положил. Старый он, правда, был для Алевтины. Да и женат. Но девушка понимала — это её шанс закрепиться в городе. Потому Алька смекнула, что надо из этого ухажёра извлечь предельную пользу. И вскоре она уже жила в собственной квартирке. Ну и что, что встречалась там со старым любовником — зато забот было меньше. И Алексей Алексеевич постарался, чтобы Альке по окончании курсов дали престижное место на международном борте. А тут жена Алексей Алексеевича про отношения своего мужа разузнала, ну и чтобы скандал замять, пришлось любовникам расстаться. Алексей Алексеевич горевал и даже хотел с женой развестись, но Алевтина ему заявила, что детей рожать не намерена, что для неё важнее карьера. Детей старик любил и потому отпустил Алевтину восвояси и напутствовал, чтобы она хоть иногда о нём вспоминала.