Сыночек в награду. Подари мне любовь

Вероника Лесневская, 2023

– Чей это ребенок? – босс кивает куда-то вниз. Не сразу замечаю рядом с мощной фигурой своего трехлетнего сына. – Почему вы не дома? – Нам некуда больше идти. Можно мы переночуем здесь? – рискую попросить. Ради малыша. – Нет, – коротко чеканит босс, пугая меня. Поразмыслив, он вдруг подхватывает Владика на руки, и тот на удивление замирает в огромных лапах. Не плачет, не сопротивляется. – Собирайтесь, ко мне поедете.Сын с интересом впивается в лицо босса, рассматривает вблизи, дергает за бородку и неожиданно выдает:– Папа?***Муж прогнал меня, обвинив в измене, которой не было. Отказался от сына, не признав его своим, и оставил нас без средств к существованию. Единственным спасением оказалась работа в известной сети автосалонов. Если бы не одно «но». Мой босс… Дикий, одинокий, замкнутый после гибели жены, он даже на расстоянии держит в страхе весь коллектив. Но на меня с первого дня смотрит так, будто знает всю жизнь. А мой сын почему-то тянется к нему, как к родному отцу.

Глава 7

Ева

— Немедленно звони боссу! — в сотый раз повторяю, но гораздо громче и строже. При этом сжимаю кулаки и топаю ногой. Попадаю на осколок разбитого горшка, морщусь. — Вызови его!

— Не положено, — спорит Ваня, потирая щетину на багровых щеках. Смотрит на меня сверху вниз, но он настолько большой и высокий, что я глаз толком не вижу и будто с его вторым подбородком разговариваю. — Тимура Викторовича нельзя тревожить. Звонить только в экстренных ситуациях, — бурчит, прожевывая слова.

— У меня очень экстренная ситуация! — возмущенно выдыхаю. — Пока ты спал там в подсобке… Я… Меня тут…

Впиваюсь ногтями в ладони до боли. Меня всю трясет после того, что случилось. Я даже сформулировать не могу. И до сих пор не поняла, чего хотел от меня тот медведь. Набросился, как дикарь. И исчез так же внезапно, как и появился.

Испугался моей реакции? Я и сама не ожидала от себя такого. Будто кто-то другой в мое хрупкое тело вселился и чуть не прибил маньяка. Я ведь по натуре тихая и спокойная, с детства пряталась от всех, в школе была заучкой, в колледже — серой мышкой. Удивительно, что Игорь выбрал такую и взял в жены. Впрочем, он бы и не заметил меня, если бы я не подрабатывала официанткой в его любимом кафе, которое располагалось напротив офиса. И каждое утро не подавала бы ему фирменный чай в одно и то же время. Игорь ценит собственный комфорт и удобство. А я именно такой и была. Удобной.

— Я не спал, — спорит Ваня, но его тон при этом виноватый. — Я не услышал просто. Надо было громче звать.

— Звони боссу! — фырчу я. — Или дай мне его номер! — ищу телефон, а у самой руки дрожат. — Пусть разбирается с безопасностью, иначе я здесь ни минуты больше не задержусь!

— У нас безопасно. И никогда ничего не случалось, — бубнит Ваня. Как робот.

— Сегодня случилось, — дышу часто из-за накатившей паники. Покачнувшись, отхожу назад, опускаюсь на стул. Обмахиваюсь какой-то папкой.

— Не сдавайте меня, — тянет тихо охранник. — Босс уволит. Наверное…

— Что значит «наверное»? Абсолютно точно уволит! У него сотрудника чуть не… — проглатываю слово «изнасиловали», которое на языке крутится. Страшно. — Чуть не убили среди бела дня! И весь салон чуть не вынесли!

Взмахиваю рукой, а Ваня недоверчиво окидывает взглядом автомобили. Скептически поднимает густые брови.

Что ж, салон бы не вынесли, тут я погорячилась. И выручки нет никакой. А вот со мной вполне могли сделать что-то плохое! Может, меня целовал извращенец или псих…

— Босс никого не увольнял за последние годы, — вздыхает охранник. — Не говорите ему.

— Тогда я звоню в полицию. Пусть возьмут видео с камер…

— Камеры отключены. В целях экономии, — припечатывает меня новостью.

Обреченно роняю голову и закрываю лицо ладонями.

— Наша новая сотрудница еще не ушла? Что-то я сегодня поздновато, — летит откуда-то сбоку. И сопровождается звоном колокольчика, который пробуждает неприятные ассоциации.

Сердце замирает, а взгляд сам впивается в стеклянные двери. Мелкая дрожь пробивает все тело.

Боюсь, что снова ввалится тот дикарь, а Ваня сбежит в подсобку. Но я вижу приятную женщину средних лет. Она шагает к нам, держа подмышкой папку и поправляя круглые очки на переносице.

— Я Нина Александровна. Сейчас быстренько тебя оформлю, — заметив меня, произносит сквозь кашель. — Я вообще из дома работаю, в редких случаях приезжаю, — объясняет сбивчиво, но звучит так, будто она оправдывается.

— Бардак, — зажмуриваюсь, пытаясь успокоиться. — Нет уж! Я передумала здесь работать, — подскакиваю на ноги.

— Ты что, девочка, — выставляет она ладони перед собой и случайно роняет папку. Листы разлетаются по полу, и я наклоняюсь, помогая их собрать. — Работа не бей лежачего! Зарплата хорошая! Босс не трогает, да и вообще не появляется. Не понимаю, чего Светка уволилась, — пожимает плечами.

Не успеваю ответить, потому что отвлекаюсь на трезвонящий телефон. С замиранием сердца смотрю на дисплей, подсознательно ожидая увидеть там имя мужа. Что если Игорь опомнился? Осознал, насколько гадко и несправедливо поступил с нами. И звонит, чтобы просить прощения. Но я сразу не сдамся, конечно. То, что произошло ночью, переходит все границы…

Собираюсь с духом, откашливаюсь, снимаю трубку, но…

— Вы наняли меня до пяти, — доносится голос няни, разбивая мои последние надежды. — А сейчас уже половина шестого…

Ошеломленно кошусь на часовую и минутную стрелки. Перевожу внимание на окна и с ужасом осознаю, что на улице потемнело. Пока я ругалась с Ваней и пила воду, приводя себя в чувства, совершенно потеряла счет времени.

— Дождитесь меня, я уже еду, — прошу ее. Не оставлять же Владика одного в номере отеля! Боже, нам еще жилье искать надо.

— Оплата почасовая, — подчеркивает женщина. И, видимо, время засекает.

Я готова расплакаться от бессилия. Мне остро нужны деньги. На няню, на детский сад, на квартиру. На еду, в конце концов! А все, что у меня есть, — это конверт от незнакомца.

— Две подписи поставь, — сует мне в лицо какие-то бумаги Нина Александровна. — И копии документов оставь. Я сама все заполню. Не глупи, оставайся. Первый день комом. Потом привыкнешь, — подмигивает.

Все мое нутро вопит, что нужно бежать из этого топкого болота как можно скорее. Но обстоятельства вынуждают поступить иначе.

Протягиваю ладонь за ручкой, сжимаю ее пальцами — и рисую свои инициалы в нужных строчках. Будто приговор себе подписываю. Но выбора нет!

Буду параллельно искать другую работу. И уволюсь, как только появится место где-нибудь. А пока… куплю перцовый баллончик. И все-таки добьюсь встречи с боссом, где бы он ни был! Из-под земли его достану. Пусть наведет здесь порядок.

***

— Папа! Папа! — из коридора летит ко мне Владик, спотыкается на пороге и выпускает из маленьких ладошек телефон.

— Кто? — недоверчиво опускаю взгляд на пол, фокусируюсь на дисплее и различаю фото Игоря на иконке звонка.

— К папе надо, — довольно улыбается и забирается ко мне на диван.

Откладываю блокнот, куда я тщательно записывала адреса квартир, которые сдаются на длительный срок, и номера риелторов. Наклоняюсь за телефоном и дрожащим пальцем выбираю: «Ответить». Медлю несколько секунд, но потом все же произношу как можно бодрее:

— Да, Игорь?

Если скажу еще хоть слово, то расплачусь, а я не хочу показаться слабой перед ним. Поэтому затихаю, до боли прикусив губу. Жду, что он скажет. И, если честно, надеюсь услышать слова извинений. Игорь протрезвел, проспался, пару дней провел без нас с сыном… И должен был одуматься!

— Я приказал вынести все твои «кусты» за пределы территории моего дома, — чеканит холодно вместо приветствия.

Владик жмется ко мне, дергает за край футболки, пытается заглянуть в телефон, но я крепче прижимаю трубку к уху и делаю как можно тише. Сын не должен стать свидетелем нашей ссоры. А, судя по тону Игоря, он готов щедро сыпать гадости и оскорбления.

— Спасибо, хоть не на свалку, — хмыкаю с горечью.

— Машина приезжает по субботам. Так что если не заберешь этот хлам, то отправится на свалку, — ядовито цедит, словно только и ждал моей реплики. — Тряпки твои и подкидыша тоже на улице валяются. И игрушки его, — добивает меня каждым циничным словом, как выстрелом.

— И зачем ты звонишь? — непонимающе лепечу. — Уж точно не потому, что беспокоишься о наших вещах, — добавляю грубее. — Или на вывозе мусора сэкономить хочешь?

— Позвонил, чтобы ты поняла, что тебе здесь больше ничего не светит. И не тешила себя напрасными надеждами, — жестоко бросает. — Надеюсь, ты не пыталась оплатить что-нибудь карточками? Ты ведь не настолько глупа, чтобы думать, что я и дальше буду обеспечивать твоего нагулянного ребенка? — злится, но трубку не бросает. Будто для него важно высказать мне все. Оскорбить напоследок. Сцедить желчь.

В какой момент внимательный, заботливый и романтичный Игорь превратился в тирана? И как я могла пропустить его преображение. Или я сама способствовала этому, во всем потакая и исполняя любую прихоть мужа? Испортила его своей любовью, как бы дико это ни звучало…

— Нам с Владиком не нужны твои деньги, — отвечаю как можно спокойнее. Но при этом лгу.

Сейчас нам остро необходимы любые деньги. Именно поэтому я протягиваю свободную руку к тумбочке, достаю тот самый конверт от незнакомца и бережно сжимаю его пальцами. И все-таки жаль, что я так и не выяснила имя благодетеля. Он даже не знает, что на эти дни стал нашим с сыном ангелом-хранителем. И если я встречу его когда-нибудь, то обязательно поблагодарю. А пока делаю это мысленно.

И так искренне, что две слезинки срываются с ресниц. Владик тут же выпрямляется, поднимает ручки к моему лицу и пальчиками стирает соленые капли с щек.

— Мама плачет? — шепчет с грустью. — Папа — чудище? — по-своему зовет его.

Выдавливаю из себя улыбку, чмокаю сына в лоб. Хочу пообещать, что все у нас будет хорошо, но забываю, что связь с мужем еще не прервалась. Наверное, он все слышит…

— А мне ВЫ не нужны, — озвучивает Игорь, словно сам себя убеждает в правильности принятого решения.

Фраза, произнесенная со сталью и равнодушием, становится последней каплей. Обнимаю крепче Владика, который притих в ожидании и прислушивается к нашему разговору с «папой». Папой, которого у него больше нет.

Зато есть я! И сделаю все, чтобы малыш чувствовал себя счастливым. Правда, придется постараться встать на ноги.

Для начала надо порвать с прошлым, как бы больно это не было. Заставляю гулко бьющееся сердце заткнуться, делаю глубокий вдох.

— Совет да любовь тебе с мамой, — выплевываю ехидно и отключаюсь.

Закидываю номер Игоря в черный список, чтобы он не смог больше звонить и самоутверждаться на нас с сыном. Экран загорается — и на заставке я вижу наше семейное фото. Удаляю, не задумываясь.

Вызываю такси на адрес мужа, прошу забрать мои несчастные горшки с цветами. Не могу их бросить, все-таки живые организмы.

— Куда доставить? — оператор службы такси ставит меня в тупик своим вопросом.

В отель нельзя, квартиру я только выбираю… Не придумав ничего лучше, называю адрес автосалона. Будет чем занять спящего охранника. Да и самой приятнее станет находиться на работе. Пока что там все слишком… холодное и неживое.

— Поедем к папе? — тихонько лепечет Владик. Не может принять, что мы остались только вдвоем. Признаться, я тоже…

— Поедем в новую квартиру! — произношу преувеличенно радостно. И с улыбкой. — Поможешь мне выбрать? — беру мальчонку за руку.

А он кивает радостно, соскакивает с дивана, цепляя блокнот и роняя его вместе с ручкой. Ойкает, вырывает ладонь и несется к чемодану. Я так и не разбирала наши вещи, потому что не планировала долго задерживаться в отеле.

Что ж, мы и не задержимся.

— Ураганчик, — выдыхаю с любовью, когда Владик потрошит сумку в поисках своей одежды. — Вперед, в новую жизнь, — подхватываю разбросанные вокруг вещи.