Ты меня больше не любишь?

Вера и Марина Воробей

Известие о смерти Жени Кочевника застает Черепашку врасплох. По дороге из школы домой она чуть не попадает под машину. И, даже несмотря на то, что они с Женей расстались уже давно, Люся не может избавиться от мысли, что трагедия произошла по ее вине. В этой ситуации ее лучшая подруга Лу ведет себя очень странно, и Черепашка не может найти этому объяснения. Новый знакомый Черепашки Алеша, оказавшись вовлеченным в эту историю, считает, что Лу – соучастница нелепого сговора. Что же заставило ее пойти на это?

1

С грохотом к платформе приближался поезд, поэтому, чтобы услышать друг друга, парень и девушка вынуждены были кричать:

— А ты когда-нибудь представлял себя лежащим в гробу?

— Конечно, представлял. Сто раз.

— А вокруг стоят все и плачут, да?

— Ну, это не обязательно…

— Это как раз-таки самое главное!

Девушка поправила волосы, потом, приблизив к парню свое лицо, прокричала ему в самое ухо:

— Мне кажется, она до сих пор не может тебя забыть!

Парень отшатнулся от девушки, окинул ее с ног до головы то ли удивленным, то ли испуганным взглядом и в последний момент, поскольку двери начали уже закрываться, запрыгнул в вагон.

— Я тебе позвоню! — выкрикнула девушка, но парень уже не мог услышать ее слова.

Люся бежала, не видя перед собой ничего, кроме каких-то ярко-зеленых, расползающихся во все стороны кругов и черных пятен. Где-то, как ей показалось, очень далеко завизжали тормоза, затем раздался крик и резкий хлопок автомобильной дверцы. И если бы не рука, схватившая ее в следующее мгновение за плечо, девушка так бы и побежала дальше, никогда не узнав о том, что только что по ее вине едва не случилась авария.

— Тебе чего, жить надоело? — услышала она хриплый, прокуренный голос.

Люся подняла голову. Седые, всклокоченные лохмы, заросшее грубой щетиной лицо, глубоко посаженные злые глаза. Кто это?

— Чего смотришь, дура очкастая? Зенки вылупила! — сипло надрывался, брызгая во все стороны слюной, незнакомый ей мужик.

«Сумасшедший, наверное», — отстраненно подумала Черепашка и дернула плечом, пытаясь высвободиться. Но железная хватка лишь усилилась.

— Больно! — вырвалось у Люси. — Отпустите!

И тут у нее за спиной раздался милицейский свисток.

— Вот, товарищ лейтенант, — изменившимся голосом произнес ее мучитель. — Еще секунда — и от этой малявки и мокрого места не осталось бы! На красный бежала и в неположенном месте. Хорошо, я вбок ушел, а то бы… — Наконец мужик отпустил ее плечо.

— Извините… — пролепетала Черепашка, глядя в водянистые серо-голубые глаза постового милиционера. — Просто я…

— Фамилия, имя, в какой школе учишься?

Отвечая на вопросы, Черепашка с недоумением оглядывалась вокруг. А ведь она и не заметила даже, что выбежала на проезжую часть. А вот и «девятка» седого водителя… Да, если бы по встречной полосе ехала в тот момент машина, плохо бы им пришлось!

— Пройдем-ка! — дотронулся до ее руки лейтенант. — Какая-то ты не такая, и взгляд подозрительный… Спиртные напитки, наркотики не употребляла? — строго поинтересовался он.

— Что вы?! Я вообще не употребляю… — попыталась возмутиться девушка, но представитель власти жестко перебил:

— В участке разберутся. Пойдем!

Понурив голову, Черепашка поплелась за гаишником. Впрочем, случившееся нисколько не удивило ее, да и подозрения в употреблении спиртных напитков и наркотиков не обидели. Сейчас Черепашка находилась в таком состоянии, что вряд ли что-то вообще могло обидеть, удивить или хоть как-то затронуть ее убитое горем сердце.

Сегодня в школу, к самому концу уроков, приходил Дима, лучший друг Жени Кочевника. Он пришел, чтобы сообщить Люсе, что Женька погиб и в пятницу состоятся похороны…

Нет, Люся не винила себя в Жениной смерти, хоть они и расстались месяц назад по ее, Люсиной, инициативе. А ведь она знала, что Женька очень сильно любит ее, знала, как болезненно переживает он их разрыв. А может, напрасно Люся думает, что это произошло не по ее вине? Почему же она не спросила у Димки, как это случилось? Да нет! Черепашке даже в голову не пришло задавать ему вопросы — так подавленно выглядел парень.

«Женька! Женька! Женечка! — одними губами шептала Черепашка, сидя в участке за грязным, с вытертой полировкой столом. — Как же это случилось? Как ты мог?»

Если бы кто-нибудь сказал сейчас Черепашке, что тот, из-за которого она пятнадцать минут назад чуть не оказалась под колесами машины…

А впрочем, не станем забегать вперед. Давайте лучше обо всем по порядку.

— Фамилия, имя, домашний адрес. — Участковый милиционер поднял на нее усталый мутный взгляд.

— Я уже называла, — попыталась было возразить Люся, но вовремя одумалась: — Черепахина Людмила, Сущевский вал, семь, квартира тридцать пять, — со вздохом произнесла она.

— Что так тяжко вздыхаем? — поинтересовался милиционер, и по его интонации трудно было определить, издевается он или нет.

— У меня парень погиб, — неожиданно для себя самой призналась Черепашка и заплакала.

— Тоже, что ли, под машину попал? — скривил губы участковый. Но Люся не смотрела на него. Ее даже не покоробило это его «тоже». Сейчас девушка полностью была поглощена своим горем. Она плакала и нисколько не стеснялась своих слез. Она даже не слышала вопроса, и поэтому милиционер, прокашлявшись и предложив ей воды, вынужден был повторить: — Что с парнем-то, спрашиваю? Под машину попал?

— Не зна-ю! — всхлипнула Черепашка, отодвинув от себя стакан с водой. — Пожалуйста, отпустите меня домой, — взмолилась она. — Мне сейчас нужно побыть одной!

— А вот это как раз-таки и не факт, — нахмурился милиционер. — Вон ты одна уже чуть делов не натворила… Слушай, — прищурился вдруг он, как-то неловко наклоняя голову набок. — Что-то мне твое лицо знакомо. У тебя раньше приводов не было?

— Чего не было? — не поняла Люся.

— Ну, в участок к нам не попадала?

Девушка слабо качнула головой.

— Ну где же я тебя тогда мог видеть? — все никак не успокаивался участковый. — Точно видел! У меня память, знаешь ли, профессиональная… Только вот где?

— По телевизору, наверное, — вытирая слезы, предположила Черепашка.

— Точно! — так и подскочил на стуле мужчина. — По телику! И на стене! — обрадованно завопил он, тыча пальцем в стену справа от себя. — У сына в комнате твой портрет висит! Во-от таких вот размеров! — разводя руки в стороны, обрадованно сообщил милиционер. — А меня Пал Палычем зовут. Майор Прохоров, — запоздало представился он и даже руку через стол протянул. Пожав ее, девушка снова взмолилась:

— Пал Палыч, отпустите меня, пожалуйста! Мне правда надо… Я больше не буду правила нарушать.

— Да разве ж в этом дело? — почесал в затылке участковый. — Хотя дорожные правила — штука серьезная. Ну, ты сама посуди… Ты ж у нас девушка умная и вообще телезвезда… Как там тебя называют? — наморщил лоб Пал Палыч. — Улитка?

— Черепашка, — подсказала Люся. — Меня с детства все так называют, потому что я Черепахина. Вот и приклеилась кличка на всю жизнь.

— Вот-вот, Черепашка, — удовлетворенно хмыкнул участковый. — Вот и посуди сама, Черепашка, могу ли я отпустить тебя в таком состоянии? Да мой Алешка, если узнает, что я тебя отпустил…

— А хотите, я вашему Алешке на память что-нибудь напишу? — перебила Люся, не желая произносить слово «автограф». Уж больно звездным оно ей казалось.

— Это само собой, — кивнул милиционер, поправляя фуражку. — Слушай-ка! — прихлопнул он по столу ладонью. — А давай я Алешеньке позвоню! Он у меня парень надежный. И до дому проводит, и вообще… — И, не дожидаясь ответа, Пал Палыч принялся набирать номер.

Люся поняла, что сейчас лучше не спорить. Возможно, это действительно самый лучший выход. Во всяком случае, с Алешенькой-то она точно справится.

Позвонив сыну, участковый снова нахмурился:

— Оставь-ка мне имя и адрес этого своего парня. Ну, который…

— А зачем вам? — перебила Люся, чтобы не слышать снова этого страшного слова «погиб».

— Я по своим каналам узнаю, что там случилось.

Люся и на этот раз не стала спорить и спокойно продиктовала все, что требовалось. Пусть Пал Палыч узнает. Ей же легче потом будет. Не придется звонить Татьяне Сергеевне — Жениной маме. Хотя позвонить все-таки надо. Ведь в таких случаях принято выражать соболезнования. От этих мыслей у Черепашки снова выступили на глазах слезы.

— Ну-ну, перестань, — дружески похлопал ее по плечу Пал Палыч. — А у вас с этим Кочевником все всерьез было или как? — спросил он, почесывая в затылке.

— Вообще-то мы с Женей расстались три месяца назад, — сказала Люся, внезапно почувствовав к Пал Палычу доверие. А может быть, девушке просто необходимо было выговориться.