Всерьез и надолго

Вера и Марина Воробей

В школу, где учатся Люся Черепахина и Лу Геранмае, по программе обмена приехали американские школьники – для языковой практики. Их поселили в русских семьях, чтобы они полностью погрузились в русскую разговорную среду. Лу тоже достался «квартирант» – симпатичный паренек по имени Ричард. Как нарочно, Лу поссорилась с Костей и, чтобы отомстить ему, придумала ход: сказала, что уезжает с Ричардом в Америку, потому что у него отец – миллионер. Костя рвется выяснить отношения с «крутым янки».

1

— Че! Да как ты не понимаешь?! — прямо-таки выходила из себя Лу. Черепашке даже показалось, что подруга вот-вот расплачется. Во всяком случае, глаза у нее давно уже были на мокром месте. — Костик держал ее под руку!

— Ну и что? — попыталась успокоить подругу Люся. — Мы с Ермолаевым тоже часто под ручку ходим. Так что ж теперь?..

— Это другое! — не дала ей договорить Лу. — Ты бы видела этот взгляд! Как она на него смотрела! Кукла размалеванная! — Лу издала глухой стон и с такой силой сжала кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— Так ведь она на него, а не он на нее! — Люсе очень хотелось найти нужные слова, но девушка чувствовала: что она сейчас ни скажи, Лу будет стоять на своем.

Полчаса назад подруга поведала ей душераздирающую историю. В метро она встретила Костика — парня, с которым встречалась уже больше года. Лу ехала на эскалаторе вверх, а Костик, наоборот, спускался под землю. К счастью, он ее не увидел. К счастью, потому что, если б они встретились взглядами, мог бы разразиться настоящий скандал. Ведь Костик непременно догнал бы ее, и уж тогда Лу не стала бы сдерживаться! Дело все в том, что Костик был не один. Если верить Лу (а Черепашка ей верила: с какой стати она будет обманывать свою лучшую подругу?), рядом с ним на эскалаторе стояла размалеванная в пух и прах крашеная блондинка, которая была выше Костика на две головы, старше его по меньшей мере раза в два, держала его под руку и буквально пожирала глазами. Как Лу удалось в считанные мгновения так подробно рассмотреть предполагаемую соперницу, оставалось для Черепашки загадкой. Одно она видела ясно: подруга настроена решительно, сдаваться не собирается и намерена бороться за свое счастье «до последней капли крови».

— Я как чувствовала, что его поступление в театральную школу добром не кончится! — побледневшими от злости губами прошептала Лу.

Сердце подсказывало Черепашке: тут что-то не так!

— Ну хорошо, — Люся поправила очки и сделала самое серьезное выражение лица, на какое только была способна: — А ты ему после этого звонила?

— Разумеется! — нервно тряхнула смоляными волосами Лу. Черепашка вдохнула сладковато-терпкий запах ее духов. — Молчит как партизан, — продолжала Лу. — Вернее, я, конечно, не дура и не стала его ни о чем расспрашивать, решила: по интонации все пойму. И что ты думаешь?! — Она сверкнула глазами в сторону подруги и скривила губы в пренебрежительной улыбке.

— Пока ничего не думаю, — недоуменно пожала худенькими плечиками Черепашка.

— Этот наглец как ни в чем не бывало пригласил меня в театр! Он же у нас теперь заядлым театралом заделался! Кто бы мог подумать! А ведь всего лишь год назад мелочь по электричкам сшибал и песни жалостливые в парках пел, изображая инвалида-«афганца»! — Взгляд девушки стал колючим и жестким.

Черепашка знала: ничего хорошего такой взгляд не предвещает. Нужно было срочно выводить подругу из этого состояния.

— Костик, по-моему, не из тех, кто будет работать на два фронта, — рассудительным и спокойным голосом начала Люся. — И потом, он слишком тебя уважает. Нет, — решительно заключила Черепашка. — Это совсем не в его духе. Если б у Кости кто-то появился, он бы не стал морочить тебе голову, а честно бы во всем признался.

— Ты уверена? — Лу перевела на подругу свои черные, горящие нездоровым блеском глаза.

— На все сто! — без колебаний заявила Люся.

— А вот я совсем не уверена… Костик вообще очень скрытный человек. Ты вспомни: когда мы с ним познакомились, сколько времени прошло, прежде чем мне хоть что-то удалось о нем узнать! — Теперь глаза подруги блестели от внезапно навернувшихся слез.

На это Черепашке нечего было возразить. Ведь тогда, год назад, она сама, переживая за Лу, твердила ей, что так нельзя — встречаться с человеком, любить его и при этом ничего не знать ни о нем самом, ни о его жизни. Смущало многое: и то, что Костя на четыре года старше Лу, и то, что он водит ее по дорогим ресторанам, катает на собственной машине, дарит роскошные цветы и делает дорогие подарки, ни слова не говоря о том, чем занимается и откуда берет деньги на такую красивую жизнь. На все вопросы Луизы Костик отвечал упорным молчанием. И неизвестно, сколько бы Лу жила в неведении, если бы не случай, благодаря которому ей стало известно о том, что у ее возлюбленного возникли серьезные проблемы…

Тогда Костя исчез почти на месяц. Исчез внезапно. О том, что у парня возникли денежные проблемы, Лу узнала от одного его знакомого, которого встретила в суши-баре, куда Костик приводил ее однажды. Тогда, спасая любимого человека, Лу наделала много глупостей. Она даже инсценировала собственное похищение! К счастью, все окончилось благополучно. Костик самостоятельно решил свои проблемы, а наивный план Лу был раскрыт. Тогда-то Костик и признался ей, что зарабатывает на жизнь профессиональным нищенством, меняя роли и места действия.

Обладая от природы исключительными актерскими способностями, парень отлично перевоплощался то в интеллигентного старичка, то в безногого солдата… У Костика было твердое правило: не работать на одном месте более двух раз, да и то через большие промежутки времени.

Все это позволяло ему долгое время ускользать от вездесущих и суровых сборщиков мзды. Ведь ни для кого не секрет, что рэкетиры поделили между собой все районы Москвы, включая пригородные электрички. Понятно, что везение Кости вечно продолжаться не могло. Рэкет в лице двух амбалов все же настиг его: ему предъявили весьма приличный счет. Костик поведал об этом своей девушке, когда неприятности были уже позади.

Он рассказал Лу и о том, что вынужден был заниматься этим не очень благовидным ремеслом не от хорошей жизни. Воспитывавшийся в детском доме, Костя должен был заботиться не только о себе, но и о своей младшей сестренке. Он никогда не простил бы себе, если б та чувствовала себя хоть в чем-то обделенной. В конечном итоге Костик все же нашел более достойное применение своему актерскому таланту, поступив в коммерческую театральную школу и устроившись охранником в одну очень солидную фирму. Благо на то у парня были все основания — атлетическое сложение и почти профессиональное владение приемами нескольких видов восточных единоборств.

Роман Лу и Костика длился уже больше года. Они даже строили планы на будущее. Причем, если для ветреной и легкомысленной Лу это было чем-то вроде забавной игры, то для Костика, который привык ко всему относиться серьезно и ответственно, планы относительно их совместной жизни носили вполне конкретный и детально обдуманный характер. Костя по-настоящему был привязан к Лу, трогательно заботился о ней, не забывая о разнице в возрасте. Видимо, Костя, привыкший во всем опекать свою младшую сестру, невольно переносил это отношение на Лу. Кстати, с Костиной сестрой Варькой Лу даже успела подружиться. Варя училась в колледже с языковым уклоном и мечтала стать переводчицей детективных романов.

И уж такие у них с Костиком были безоблачные, просто идеальные отношения, что Лу порой охватывали сомнения: так только в книжках бывает. Подсознательно девушка ожидала чего-то вроде взрыва, катастрофы, которая должна вот-вот разразиться. И дождалась, выходит! Хотя что-то внутри подсказывало: не мог Костя променять ее на другую. А если бы это и случилось, он нашел бы в себе силы во всем признаться Лу. Все-таки права Черепашка: Костик не стал бы обманывать ее таким пошлым образом. Слишком он ее уважает, как сказала Люся. А вдруг Костик лишь из жалости не может ей признаться в том, что у него появилась другая девушка, и уважение тут ни при чем?

«Девушка! — со злостью подумала Лу. — Назвать эту кикимору девушкой просто язык не поворачивается! Ей тридцатник, не меньше! А то и весь сороковник!» — Сейчас Лу готова была записать предполагаемую соперницу в пенсионерки, настолько мучительным было для нее воспоминание о вчерашней встрече.

— Слушай, подруга! — внезапно оживилась Лу. — У меня идея! Ты пойдешь в театр с нами!

— Это еще зачем? — округлила глаза Черепашка.

— Понаблюдаешь за ним со стороны. Я-то могу себя обманывать, понимаешь? И увидеть то, чего на самом деле нет. А со стороны всегда видней. — И, почувствовав, что Люся не в восторге от этой идеи, Лу запричитала вдруг тоненьким, плаксивым голоском: — Ну Че, ну миленькая, ну что тебе стоит один разок в театр сходить?! Ради подруги, а? Да если б ты меня о чем-нибудь попросила, я бы не только в театр, а на край…

— Ладно, — махнула рукой Черепашка. — Ты же все равно не отстанешь. Тем более я в театре уже тыщу лет не была…

— Не отстану, — с самым серьезным видом заверила ее Лу. Получив столь необходимое ей согласие, Лу озабоченно взглянула на часы: — Ни фига себе! Семь часов уже, а мне еще в комнате порядок наводить. Завтра же этот американец приезжает. Вот уж некстати он на мою голову навязался! — вздохнула девушка, поднимаясь с дивана.

— Ну почему же?.. — с легкой ехидцей протянула Черепашка. — Так бы ты еще сто лет в бардаке жила!

— Не вижу повода для иронии, — ледяным тоном заметила Лу. — Вот скажи, почему его к тебе не поселили?

— Потому что у тебя жилищные условия лучше, — ответила Люся, обводя свою комнату печальным взглядом. — Во-первых, у нас две комнаты, а у вас — три. Во-вторых, вы с мамой недавно евроремонт сделали, а у нас, сама видишь… — Люся провела рукой по отстающим от стены голубоватым обоям в мелкий цветочек. — Для нежной психики американца это будет настоящим стрессом. И потом, у меня по английскому четверка, а у тебя…

— Английский тут ни при чем, — перебила подругу Лу. — Люстра русским языком сказала: по-английски — ни слова! Они-то сюда зачем едут? Овладеть навыками разговорной речи. А если мы будем с ними на их языке общаться, чем они тогда овладеют? Ломаным английским?

— Ну не переживай, — Черепашка похлопала Лу по плечу. — Зато на будущий год ты поедешь овладевать навыками их речи. И не куда-нибудь, а…

— Ой, — не дослушала Лу. — Вот увидишь, когда до этого дойдет, пошлют какую-нибудь Снегиреву или Ермолаева. Они же у нас отличники! А как неудобства в быту терпеть, так это — Геранмае!

— К Cнегиревой, между прочим, тоже какую-то Сьюзен поселяют, — возразила Черепашка.

— Ой, лучше бы уж мне Сьюзен, чем этого Ричарда дурацкого! — недовольно пробурчала Лу, натягивая куртку.

— Откуда ты знаешь, что он дурацкий?

— Фотографию видела! Кудрявый как баран, и при этом еще и рыжий, прикинь! Конопатый весь, а волосы вот такого вот цвета! — Лу ткнула пальцем в свою ярко-рыжую кожаную куртку.

— Говорят, что рыжие люди самые добрые, — попыталась утешить подругу Черепашка.

— Кто это говорит? — вскинулась та. — У нас в детском саду был один рыжий мальчик… Егором звали… До сих пор его рожа ехидная так и стоит перед глазами! Более зловредного и пакостного существа я в жизни не встречала!

— Ладно, беги, — улыбнулась Черепашка. — А то не успеешь приготовить апартаменты для почетного гостя.