Глава 9
— Ну и что тут убирать? — недоверчиво буркнул Хасит, оглядывая комнату для гостей в расположенном недалеко от базара доме.
Одном из тех, что сдаются с садом и без хозяев. И действительно, в просторном помещении, просто, но удобно обставленном в местных традициях, было чисто и пахло свежезаваренным чаем и печеньем.
— Не тут, а в саду, — немедля заявила матушка, с затаенной насмешкой поглядывая на подозрительного и недоверчивого торемца, — там грабли и метла стоят, приступай. И мальчонку возьми, пусть ягоды соберет. Есть можно сколько хочешь. А я пока женщине покажу, где мне на платье крючки перешить, что-то похудела.
— Идем, Кор, — позвал вор, но ребенок дождался кивка матери и только после этого двинулся за ним следом.
— Какой он осторожный, — вздохнула настоятельница, проводив их взглядом, и подошла к застывшей посреди комнаты женщине. — Ну, здравствуй, Мальяра.
И решительно обняв девушку за плечи, прижала к себе в материнском объятии.
Закаленное бедами и унижениями сердце юной вдовы дрогнуло и взорвалось как вулкан, извергая наружу все скопившиеся в нем обиды и горести, все разбитые надежды и растоптанные мечты. Они выплескивались вместе с горячими, невыплаканными за много лет слезами, заполняли все вокруг невысказанной болью и нежданным счастьем.
— Ох, девочка моя, ну что же ты так! — Несколько минут Тмирна мягко гладила вздрагивающие плечи, потом бережно усадила Мальяру на широкую низкую кушетку, подала ей бокал с водой, куда капнула зелья. — Выпей вот это. Ну, ведь ты же умница! Почему не написала мне письмо, когда стало трудно?
— Стыдно было… Пока муж был живой, не писала, — горько всхлипнула вдова, — а как беда пришла, так сразу вспомнила… что была когда-то сестрой?
— Ну, так это закон жизни, — грустно усмехнулась Тмирна, — не ты первая, не ты последняя. Все дети не думают про матерей, пока у них все в порядке. Зато сестры Тишины помнят всегда… и завяжи узелок на будущее, бывших сестер не бывает. Раз ты стала одной из нас, значит, останешься ею навсегда. И сейчас нужно решить, как поступить с твоим напарником. Темный он человек… но, похоже, слово свое держать умеет.
— Нельзя его бросать… и потом, он мне помог… и сейчас хотел увести в безопасное место, — подняла на матушку взгляд Мальяра. — Хасит выяснил у посредников, что кто-то хочет нанять именно сероглазую женщину, и решил, будто меня.
— Молодец, — отметила Тмирна, пододвинула табурет и села напротив, — правильно все понял. Все посредники этого города получили на тебя заказ. Один очень богатый господин желает, чтобы ты была горничной в его замке. Вообще-то он нанимает четырех девушек, но главная там ты.
— Но зачем я им? — изумилась вдова и тут же прикусила губу, задумавшись. — Или он любитель именно таких женщин? Тогда кто ему про меня рассказал?
— Десяток мужчин видел, как одна женщина дралась с двумя насильниками, — хмуро пояснила Тмирна то, что было совершенно ясно для нее самой. — И все они заметили, с какой необычайной заботой отнесся к ней их командир. Это первый факт. Факт второй: за этим воином пристально следят соглядатаи, и про каждый его шаг доносят своему господину. Ну и третий известный нам факт, этот самый господин немедленно пришел в Шархем порталом и выдал посредникам заказ на ту женщину. У тебя сложилась картинка?
— Он хочет меня нанять потому, что считает, будто Лаис мною увлекся? — скептически подняла бровь Мальяра. — Но это глупо… и неправда! Или он всегда увлекается женщинами такого типа?
— А вот эту догадку я хотела проверить, даже привезла с собой сестру, похожую на тебя. Но выяснилось, что подменить тебя ею не получится, ты ехала с ними не один час, и целый отряд запомнил твой голос и жесты, а ей некогда было это выучить. Поэтому забираем твоего спутника и возвращаемся в Ардаг.
— Подожди… матушка, но я не поняла, откуда ты узнала обо мне?
— Он написал, Лаис. Друзьям удалось передать ему пенальчик, и он попросил сообщить мне о своей встрече с женщиной, похожей поведением на сестру Тишины. Написал про твоего сына и про свой промах. Он не сразу понял, что ты идешь к порталу, иначе дал бы тебе еще денег. Еще просил тебе помочь, случайно видел, как тебя насильно уводил подозрительный торемец.
— А, так это был Хасит! Нет, он хотел предупредить, что меня ищет бывший хозяин, я сбежала. И он сбежал, приказчик его хозяина велел меня украсть.
— Он тебе нравится?
— Как мужчина? Нет, — покачала головой Мальяра, продолжая думать о том человеке, что сделал для нее возможным возвращение домой, — просто у нас договор. Я помогла ему убрать метку… а он мне — уйти от настырных женихов.
— Какая у него была метка? — спросила настоятельница и вдруг прижала палец к губам. — Тсс!
— Я слышу, — еле заметная улыбка мелькнула на лице вдовы. — А Кор такой чуткий… слышит писк летучих мышей.
— Госпожа, куда складывать сорняки и мусор? — Торопливо вошедший в комнату вор обращался к Тмирне, но его пристальный взгляд скользил по лицу напарницы. — А почему она плачет?
— Ох, это я, старая, виновата! Начала про детей говорить, — сокрушенно взмахнула руками монахиня, — да про сирот, откуда же мне было знать! Вот и расстроила ее… Да ты не волнуйся, мы сейчас чайку попьем, и она успокоится… я вам заплачу за все хлопоты и с работой помогу, у меня тут хорошие знакомые есть. Иди, заканчивай свое дело, мы пока по-женски поболтаем…
— Не волнуйся, — твердо глянула на мужчину Мальяра, — эта женщина не обманет. Я с ней раньше знакома была, но очень давно и не сразу вспомнила… а вот она меня с первого взгляда узнала.
— Как меня узнать, — печально подхватила Тмирна, — если раньше я была молодая и красивая, а теперь старушка!
— Ладно. — Вор сделал вид, будто успокоился, и ушел, неплотно притворив дверь.
— Какой надежный мужчина, — лукаво кривя губы, похвалила настоятельница, — и заботливый!
— Да, он хороший друг, — понимающе поддакнула Мальяра, — потому мой муж и выбрал его сыну в наставники… жаль, сам не дожил до этого времени.
Уловив, как почти неслышно удаляются легкие шаги, женщины переглянулись и тихо засмеялись. Вор, конечно, очень ловок, но не ему тягаться с сестрами Тишины. Тмирна сдернула кусок тонкой ткани со стоявшего в дальней части комнаты столика, и оказалось, что он уже накрыт для чаепития.
— Идем, попьем чаю, и ты мне расскажешь про этого надежного мужчину, чтобы мне знать заранее, куда его устроить.
— Подожди… матушка. — Мальяра подошла ближе, серьезно посмотрела на Тмирну. — Я понимаю, что это тайна… но почему Лаис там служит, если у него есть друзья в… на родине?
— Это действительно тайна, — сразу нахмурилась монахиня, — и тебе лучше в нее не лезть.
— Но я уже влезла, — упрямо поджала губы Малиха, — и он спас мою жизнь и честь. Если бы на его месте был другой человек, мне бы никогда не удалось отбиться. Они все были против меня в тот момент, его воины, и жалели своих друзей. Я уже прикидывала, как мне увести их подальше… сын прятался в кустах неподалеку. Хотела коня захватить. А, кроме того, ты сказала, что привезла другую сестру… значит, собиралась отправить ее туда… Я возьму этот контракт.
— Сумасшедшая. Другая — глупышка, и на ней наша одежда. А ты — болтушка, и не прошла испытания.
— Прошла. Девять лет прохожу, — горько усмехнулась Малиха. — И тысячу раз сказала тебе в душе спасибо за науку. А там, где он, сойдет и болтушка… только одна просьба, сына забери. А вот Хасит пусть идет со мной. Он вор… его предали свои. А стражники поймали, судили и продали в рабство. Да и две пары глаз — не одна.
— Мальяра… это очень трудный контракт… и стоит за этой интригой кто-то очень опасный. Я пока даже представить не могу, кто.
— Но зато они все теперь на моей стороне, те торемцы, что были в отряде, — упрямо подсчитывала свои преимущества Малиха. — А работа служанки мне привычна. Все, матушка, решено. А вот ваши вещи туда надевать я не буду. Раз они знают, на что я способна, обязательно заставят переодеться… и все отберут. Но я умею обходиться малым… и надеюсь, мне это умение не пригодится.
— О том, что переоденут, мы подумали, — вздохнула Тмирна, пристально рассматривая воспитанницу, и наконец решила: — Ну хорошо, раз ты так настаиваешь, иди. Но не спеши, до обеда, когда заключаются контракты с работниками, времени еще много, успеем кое-что приготовить, чтобы ты шла не с пустыми руками. И за сына не волнуйся, только объясни ему сама, что мне можно доверять.
С этой минуты настоятельница двигалась и действовала быстро и умело. Вызвала из дальней комнаты внешне похожую на Малиху девушку и выдала той торопливо написанный список и капсулу. Легкий хруст отозвался в душе вдовы привычной тоской, но она сцепила зубы, не желая ничем выдать своей боли. Ничего, это последнее испытание, и не может быть, чтобы оно продлилось слишком долго.
— Мальяра… — провести матушку было не так-то просто, — ты можешь отказаться. И я буду рада, если ты это сделаешь, потому что не люблю рисковать моими сестрами.
— Нет… я не меняю решений. Это нужно не столько вам, сколько мне самой… почувствовать себя не затурканной жизнью торемкой, а хозяйкой своей судьбы.
— Хорошо, тогда давай решим, что ты скажешь нанимателям и воинам, когда они тебя спросят про сына. А я придумаю, как запутать следы… можно не сомневаться, что проверять сказанное тобой будут обязательно.
Хасит и Кор пришли через полтора часа. Рот и щеки мальчишки были в красноречивых алых разводах, а мужчина поставил на стол полную миску крупной земляники.
— Мы все сделали, — доложил он и, обнаружив, что Малиха в комнате одна, вопросительно приподнял брови.
— Я тоже все закончила, — кивнула она и показала серебряную монету. — Вот оплата. Садитесь, поешьте, это для вас. Сынок, у меня к тебе важный разговор. Ты уже большой, сможешь прожить без меня пару месяцев? Тетушка Зира предложила мне помочь, по старой памяти. У нее есть знакомые, которые за плату берут мальчиков на попечение. Но мне за тебя платить не нужно. Просто будешь оказывать маленькие услуги, подавать чай или посуду, играть с младшими детьми… ничего сложного. А я за это время заработаю денег. Сам знаешь, женщин без детей берут охотнее и платят больше. Я буду писать тебе письма… очень часто.
Ребенок даже не заплакал, просто крепко обхватил ее ручками и молчал, и это молчание разрывало ей душу.
— Я отдам тебе свою долю, — вдруг хмуро заявил вор, — не оставляй его.
— Хасит… ты не понимаешь… я хочу устроиться туда, где платят больше всего. И если те… люди предложат хорошие деньги… я пойду к ним.
— Мне не ходить с тобой? — спросил он прямо.
— Как хочешь, — отозвалась она безучастно, минуту помолчала и мягче добавила: — Но ты ведь уже заявил, что мы идем вместе.
— Они же не знают, про кого я говорил, — усмехнулся вор, посмотрел на хмурое лицо вдовы и зло фыркнул. — Вот сразу она мне не понравилась, эта сладкоголосая змея! Это она тебе голову задурила!
— Не смей так говорить про тетушку, — печально глянула на него Малиха. — Это я сама хочу как можно быстрее заработать и уйти отсюда. А за моим сыном там присмотрят, я верю тетушке, что это хорошие люди. Уж точно более добрые, чем его родные бабушка и дедушка!
— Ладно, я пойду с тобой, — подумав, решил вор и сел к столу. — Кор, иди, поешь, смотри, какие тут пироги.
— Я не хочу, — еле слышно отказался мальчишка и снова смолк.
— Сынок… — чуть не плакала Мальяра, — ну что ты со мной делаешь? Ведь всего пару месяцев, а потом пойдем домой.
— Лучше позже пойдем… — еще тише шепнул он, не отрывая рук.
Стоявшая в соседней комнате Тмирна тяжело вздохнула, на цыпочках отошла в сторону лестницы и неслышно скользнула вверх по самому краю ступенек. А затем, ступая тяжело, как больная, спустилась вниз по самой середине и прошагала в комнату, где застыла тяжелая, гнетущая тишина.
— Ну как, поговорили?
Два откровенно враждебных взгляда были ответом на ее вопрос, и если один порадовал ее неожиданным узнаванием честной души, то второй насторожил и одновременно изумил резкой вспышкой тепла редкого амулета.
— Он все поймет, — несчастно выдавила Малиха, — просто я еще никогда его не оставляла одного дольше чем на день. Мы сейчас поговорим, и все будет хорошо, правда, сынок?
— А я бы его взял. Он будет со мной, когда ты будешь… работать… — подавился невысказанным намеком вор и заторопился: — И все деньги вам пойдут. Мне ведь только еду и каморку…
Он снова подавился, обнаружив, что ненавистная старуха, задурившая голову молоденькой вдове, смотрит на него с какой-то почти материнской лаской, улыбаясь так светло, как ему никто не улыбался уже много лет.
— Малиха, идем со мной, я там тебе кое-какие вещички подобрала, — позвала вдову хозяйка и, очень серьезно глядя в ожесточенные глаза мальчишки, твердо пообещала: — Никуда тебя против твоей воли я не увезу, не сомневайся.
Будь Хасит на месте маленького Кора, никогда бы не поверил старухе, несмотря на то, что ее взгляд пробил внушительную дыру в незримой железной броне, которой вор закрыл свое сердце. Но мальчишка почему-то поверил, тоненько всхлипнул и отпустил мать.
«Эх, дите наивное», — уткнувшись в чашку, разочарованно вздохнул вор и с внезапно вспыхнувшей яростью решил, что проследит сам, чтобы все было по-честному. Раз обещала не тащить насильно, пусть исполняет.
А Кор, оставшись один, с интересом осмотрел комнату и, не найдя в ней ничего интереснее, чем стол, добрался до него и принялся рьяно пробовать выставленное угощение.
— Можешь ничего не рассказывать… — устало сообщила Тмирна, добравшись до спальни на втором этаже и, несмотря на высоко поднявшееся жаркое солнце, тщательно закрыла окна, — я сама все про него поняла. И, разумеется, никому не скажу. Странно, почему ты сама не сообразила, что уйти одной тебе не удастся. Поэтому сейчас мы спустимся вниз, и ты объявишь, что передумала, потому как я получила письмо… от людей в Ардаге, которые возьмут вас на работу втроем.
Дыханье сбилось от счастья, едва Мальяра представила хруст капсулы и прохладный ветерок родины, где сейчас только начинают распускаться первые листочки. Но почему-то вдруг вспомнился горьковато-усталый голос: «Не спорь хоть сейчас, женщина!» Душу опалило стыдом и раскаянием, и вдова упрямо заявила:
— Тогда мы пойдем туда втроем. Дашь мне капсулу для сына, у него на шее висит деревянный свисток, на случай, если кто нападет, когда меня нет рядом. Там есть тайничок. Я давно купила эту вещицу и храню в нем свое колечко… пришлось немного согнуть.
— А ты подумала, как мне жить, пока вы не вернетесь? — тяжело вздохнула Тмирна. — Ты ведь даже не представляешь, сколько людей тебя искало. Почти нашли в Локшане, но опоздали, обшарили все вокруг и обнаружили, что тебя разыскивает хозяин харчевни из Казмира. А ведь это соседнее ханство!
— Мне там не понравилось, — виновато вздохнула Мальяра и тихо пообещала: — Но больше я никуда не сбегу, клянусь!
— Попробую поверить, — грустно усмехнулась настоятельница. — Ну а вору про капсулу скажешь?
— Пока нет… позже видно будет.
— Хорошо. Вот капсула, вот нижние юбки и сорочки, все, как заказали. Вот амулет для тебя, а вот это надень на сына. Он на вид невзрачный, но поможет от ядов и сонных зелий.
— Лучше я Хаситу его повешу, — решила Малиха, — сын без моего разрешения в чужих домах ничего не ест.
— Как знаешь, — легко согласилась Тмирна, понимая, что болтушка пока не готова ни с кем делиться своими самыми сокровенными секретами. — Тогда одевайся и идем вниз… я вас провожу и поеду к базару в коляске, хочу своими глазами на все посмотреть.
