Ловушка для личного секретаря

Вера Чиркова, 2013

Можно ли молодой и энергичной сеньорите прожить в окружении сногсшибательных молодых сеньоров и ни в кого из них не влюбиться? Увы, совершенно невозможно. Особенно если в длительном путешествии по Леодии приходится дни и ночи проводить в тесном общении с этими сеньорами. И не было бы в этом ничего странного или страшного, если бы не менялась от любви, разгораясь незнакомым, жарким светом, аура сеньориты. А именно этого ей допустить ни в коем случае нельзя. Сумеет ли Илли выпутаться из ловушки, в которую загнали ее обстоятельства и чувства, и не потерять любимого?

Глава 5

Хартеца оказалась довольно большим селом, раскинувшимся по обе стороны широкой речки, через которую был построен горбатый бревенчатый мост.

— Дьявол, — принц наконец-то нашел, на чем сорвать досаду, — сколько раз я посылал указ построить к этому мосту нормальные подъезды, чтоб карета не становилась дыбом!

— А они построены еще зимой, — припомнила сеньорита секретарь. — Староста в счет взятых у ростовщика на строительство денег удержал из налогов пятьсот золотых.

— Вот как, — радостно взрыкнул принц, а Ингирд вдруг расхохотался, да так заразительно, что в карету заглянул Гарстен:

— Нечестно — так веселиться, когда всем вокруг слышно. Нам же завидно!

— Я изобрел простой способ вычислить всех жуликов в наших пределах, — еще хихикая, сообщил ему баронет. — Мы просто ездим по городам и читаем указы, которые были выданы чиновникам, а Илли припоминает, сколько денег списано под эти указы. Все. Вот смотри, что сейчас будет.

Карета остановилась перед чистеньким деревянным тротуаром, ведущим к добротному бревенчатому двухэтажному дому с резными наличниками. На застилавшей тротуар нарядной домотканой дорожке стоял важный мужчина среднего роста и средних лет, а чуть позади — серьезный Седрик, внимательно наблюдавший за старостой.

— Ваше высочество… — уверенным голосом начал хозяин явно заранее подготовленную речь, но принц его невежливо прервал:

— Где подъезды к мосту, на которые якобы взяты деньги у ростовщика?

Староста побелел и рухнул на свои половики навзничь.

— Пощадите…

— Вот же комедьянт, — с презрением цыкнул Седрик. — Детьми клялся, что ни серебрушки из казны не взял.

— Наглые и самоуверенные, вот и не доперли, — проходя мимо, пнул старосту Ингирд, — что, расправившись с бандитами, сидящими в оврагах, его высочество возьмется за бандитов, сидящих в креслах мэров.

— Бунзон, — тихонько шепнула Илли выбравшемуся из второй кареты магу, — что у него в ауре?

— Раскаяние, — так же тихо вздохнул лекарь. — Вам его жаль?

— Детей, Бунзон, — сеньорита указала глазами на несколько детских мордашек, прильнувших к мутноватым дешевым стеклам летней пристройки. — Идем быстрей.

И заторопилась за стражниками, под руки волочившими старосту в дом. В доме пахло пирогами и жареной птицей, наваристым супом и свежей зеленью.

— Отпустите его, — не выдержав, попросила Илли, дернув Гарстена за рукав. — Никуда он не убежит. Не думаю, что у него столько же грехов, сколько у Болизарда.

— Отпустите… — оказывается, принц ни на секунду не упускал секретаря из виду, — послушаем, что он скажет.

— Да ведь не успел, — осторожно поглядывая на бедненько одетую сеньориту, затараторил староста, — зима-то была больно снежная, никак не вывезти бревна из леса, на мост ведь сухостой не пустишь. А пока дороги просохли, сев подошел, теперь первый сенокос… вот немного разделаемся с делами и поедем за бревнами, мы ведь их с осени заготовили и в штабеля по всем правилам сложили. Вот и оплатил мужикам за сделанное, не боле, кому семян прикупить, кому инвентарь…

— Расписки брал? — проходя к застеленной домотканым ковриком скамье, строго спросила сеньорита секретарь и села поближе к столу.

— Нет… ведомостью оформил, расписки наш люд давать не любит.

— Показывай, и отчеты прошлого месяца тоже. Ваше высочество, вы не против, если я сначала посмотрю его документы?

— Вот они все, — Седрик выставил на стол сундучок, — мы сразу забрали.

— Ну, вроде особых грехов нет, — сообщила Иллира через час, ловко пощелкав стареньким абаком, — вот только один вопрос… за что ты себе премии каждый месяц, двадцать или тридцать золотых, начисляешь? Я понимаю, что это немного, но премию обычно выдает его высочество или финансист.

— Так… — староста смотрел на девушку с разгоравшейся в глазах надеждой, как на спасительницу, — ведь гости. То один отряд едет, то второй… на расходы и беру. Лошадей с поля сорвать — тоже людям хоть серебром, а отдать нужно…

— Ингирд, — строго глянул на баронета принц, — а как часто тут проезжают наши разъезды?

— Наши не так часто, но тут же ниже по реке Торпинск, там раньше правил его высочество Рантильд, а теперь вы.

— Помню. Значит, нужно как-то это узаконить, постой и пищу для стражников. Сеньорита Иллира… подскажите старосте. И выпишите двести золотых от меня, за честность. Я иду умываться, — скомандовал принц, направляясь к двери.

Ему уже было ясно, что в эту ночь никаких допросов устраивать не придется и они смогут спокойно выспаться.

— Я еще добавлю сто от себя, за аккуратность в документах, — решительно заявила ему в спину Илли и повернулась к ошеломленному старосте: — А расходы на проезжающих оформляй ведомостью. В какой день, сколько человек откуда и куда ехали. Ну а подъезды к мосту мы проверим, и я запомню, что ты уже списал средства на их строительство. Где мне умыться?

На следующий день отряд тронулся в путь на рассвете, увозя с собой корзины со свежими пирогами и жареной птицей, бутыли молока и крынки со сметаной, которыми счастливые домочадцы старосты набили все свободные закоулки в каретах.

— Ингирд? — Как оказалось, за ночь Кандирд и не подумал забыть о вечернем разговоре, наоборот, судя по тому, с каким удобством он устраивался в своем углу и придвигал к себе корзину с пирогами, чувствовалось, что слушать принц собирался долго и вдумчиво.

— Пусть Илли расскажет, раз она все поняла, — вздохнул удрученно баронет, — а Бенгальду я ничего не скажу. Обещаю.

И сделал еще какой-то знак рукой, хищно поглядывая на сеньориту финансиста. Она ответила небрежным жестом и победно усмехнулась, глядя на его вытянувшееся лицо.

— Илли? — Его высочество глянул на любимую с живым интересом, как ребенок, разбирающий на части новую игрушку.

— Когда я обнаружила… что все важные посты в твоем дворце и в твоей свите заняты не случайными людьми, я начала думать, хорошо это или плохо. Нет, с позиции безопасности, несомненно, такой подход к проблеме идеален: когда все вокруг, кроме самых младших слуг, тщательно проверены и все посылают отчеты, обнаружить шпиона или террориста не представляет никакого труда. То, чего не заметил один — всегда заметит другой. Но тут возникает опасение, что в таких условиях сам принц может вырасти… инфантом. Извини, Канд, к тебе это не относится… я сейчас поясню. Невольно я пристальнее присмотрелась к основным фигурам и постепенно поняла, что наоборот. Они все не няни и гувернеры при затюканном мальчике, а умелые учителя и соратники. И нет ни одной сферы деятельности, в которой тебе некому было бы дать совет. Как я недавно выяснила, мажордом был очень хорошим управляющим имением и разбирается в агрономии и животноводстве, Седрика явно учили в специальной школе телохранителей при войсках наследника, секретарь подчинялся личному секретарю ее величества. Ну, начальник канцелярии отчитывался перед финансистом, Ингирд прошел выучку на тайного агента особого отдела Бенгальда, вот про Лензора мне ничего не известно, но думаю, Инг знает.

— А Гарстен?

— Гарстен командир, проверенный в боевых условиях: если вспомнить последние успешные кампании Ангирольда и сопоставить сроки, думаю, он отличился в Тригоне. И давно заслужил более высокое звание… но за особую премию ходит в капитанах, дожидаясь, пока ты его оценишь.

— Если он получает особую премию, зачем ему звание?

— Плох тот воин, который не мечтает стать полководцем, — сообщила Илли неизвестно откуда взявшуюся фразу и выглянула в окно. — Почти рассвело…

— Так ты нам ничего не расскажешь про своего отца? — осторожно бросил взгляд на девушку Ингирд. — Чтоб мне не посылать запрос Бенгу?

— Только в самых общих чертах, — вздохнула Илли, вспоминая сегодняшний сон.

Что-то слишком часто они стали ей сниться… Может, обстоятельства изменились или она неправильно считает? Или ее аура начинает меняться и они заволновались? Во всех случаях нужно как можно скорее попасть в город, пройтись по лавкам… во дворце принца все зеркала очень роскошные, но слишком новые, а ей нужно старое… такое, как осталось в монастыре. Но туда ей не попасть, не стоит даже думать. И враги не могут не следить за приютом, она точно знает, что они добрались туда еще два года назад. Мать Апраксия сумела оборвать след… но они же не остановятся?!

— Давай хоть в общих, — согласился баронет. — Но я теперь и сам могу понять… он был из наших. Но почему ушел? И главное, когда? Я не видел его имени в списках… я бы вспомнил.

— Он ушел оттуда за два года до моего рождения, — слабо улыбнулась Илли. — Моей матери грозила опасность, и у отца появилась более важная цель, чем шпионить на Этрайбиза, тогда именно он возглавлял тайный отдел.

— Но почему граф не попросил помощи у своих?

— Не забывай про чистку, прошедшую пятнадцать лет назад… именно тех, кого тогда выявили в вашем отделе, и боялся папа. Они с матерью вынуждены были часто переезжать с места на место, и потому он не имел возможности хорошо зарабатывать… и вернуться в отдел тоже не мог.

— Так это был не несчастный случай! — охнул сообразивший все баронет. — Они его все-таки нашли… но как ему удалось спасти тебя?!

— Инг… дальше я не могу говорить… я и так сказала слишком много. Папа не верил… что в вашем отделе не сохранилось крыс… и не разрешил мне никому про него говорить. Но тебе я верю, только боюсь, если Бенгальд даст команду проверять дело отца и тех… кто служил при нем, крыса поймет… что я что-то знаю, и придет по мою душу. А ты знаешь… какими они могут быть пронырливыми.

— Он будет молчать… — красноречиво глянул на друга принц, — пока ты нам не сможешь все рассказать. Год — это не так уж много.

Девушка молча смотрела в окно, прикидывая, удастся ли ей протащить зеркало во дворец незаметно или стоит все же сказать про него принцу, но потом вспомнила, как страстно он надеется, что сможет ухаживать за ней открыто, и горько усмехнулась. Она так старалась, так надеялась обмануть судьбу, и, как оказалось, все только для того, чтоб очутиться на той же тропе в спальню принца, только сделав петлю. И оттого, что сейчас он смотрит на нее такими влюбленными глазами, что хочется смеяться и плакать одновременно, ни капли не легче, наоборот.

Стоит представить, что едва она потеряет голову, как окажется на краю пропасти, как хочется сильнее сжать руки на горле у собственных чувств, чтоб они сгинули, как выполотые сорняки, не успев расцвести буйным цветом и отравить ядом всю душу.

А через некоторое время они вдвоем уговорили Илли съесть кусочек пирога и выпить молока и при этом так охотно вспоминали счастливое семейство старосты, что сеньорита просто не могла не понять главного. Ее друзьям точно так же, как и ей, досадно было находить зажравшихся хапуг и казнокрадов, обнаглевших до такой степени, что не признавали собственного правителя, вместо серьезных, озабоченных процветанием своего города чиновников. А может, даже еще обиднее, ведь они несколько лет потратили, чтоб избавить эти области от людей прежнего наместника и бандитов, а те, кому доверили важные посты, тут же превратились в жадных крыс.

— Знаете, — отпивая молоко прямо из кувшинчика, задумчиво сообщил принц, — я вчера подумал про дороги, и мне пришла в голову отличная мысль. Ну, это я так думаю, что отличная, а теперь хочу спросить, что вы скажете… Меньше чем через месяц мы едем во дворец на прием по случаю юбилея свадьбы их величеств. И удерем оттуда, как только закончится официальная часть, но поедем не домой, а на южный королевский тракт. Я хочу своими глазами посмотреть… что это такое, и поговорить с главным инженером. Отец привез его из Блансии и очень гордится тем, что сеньор Торциано знает о строительстве дорог и мостов все, что можно знать. Кстати… по большому секрету, он сын каменщика, и титул ему пожаловал отец… вместе с поместьем. Но он достоин его больше, чем некоторые бездельники… рожденные от знатных отцов.

Илли только печально усмехнулась: даже сам не догадываясь, Кандирд нечаянно задел очень важную тему, но пока говорить об этом она с ним не станет. А возможно, никогда и не придется… никто не знает, как повернутся события завтра.