Дом времени

Вера Румянцева, 2022

В книге представлены стихи и поэтические переводы начиная с 1986 года, когда автору исполнилось 20 лет, по настоящее время – это посвящения друзьям, разговоры с любимыми и учителями, с современниками и собеседниками в «большом времени». Свидетельства нескольких эпох из глубины сознания: из дома, в котором время живёт.

I

Учитель

В.П.С.

Вечер. Взрослые сядут ужинать.

Будет гость. Я загнана в детскую,

Мастерскую снов и досужего

Взгляда в жизнь — на окно соседское.

Поклонился маме у входа,

Скинув галоши, идёт в гостиную.

— Время-то… Ждём. — Виноват! Погода.

Не проехать. Дорога длинная…

Жизнь твоя — словно тёмная вишенка,

Только тебе надкусить до косточки,

Вот и брожу я — в гостиной лишняя —

Вкруг этой шляпы, галош и тросточки.

— Что там печатают? — Мысли куцые.

Блок, вот вершина! — Поставить чайник?

— Хлебников — скоропись революции…

Корнеслов… Глотал окончания.

— Хлеба… История не потерпит…

— Полно вам! Все мы… — Хотите попробовать?

Чаю с черешней и мыслями терпкими

Долгими праздниками прихлёбывать…

— Дочка, ты здесь? Марш в постель! Не спится?

Простите, ребёнок. — Все дети — «совы».

Считай слонов. Не забудь помолиться.

— Мы говорим слишком громко? — Ну что вы…

Господи! Допусти меня, грешную,

К этим беседам за честной скатертью,

Господи! Этих пиров черешневых

Ночью премудрою — не проспать бы мне.

Театр

Владиславу Знорко

1

Найти на ладонях

живое место

где-то около безымянного пальца

где ещё не содрана кожа

и толкать тачку

Найти в мыслях

хоть одно живое место, откуда

не забылось то, что ты сочинял

Из ладоней

всё выгребли

книги

счастье

лампу

чайничек

и кольцо

Дорогих сердцу

дорогих речи

замели и сломали дорогу

и глядят

чужие

на тебе подаренный праздник

и на шитую матерью

скатерть

Ничего, милый,

у моего прадеда

тоже всё сгорело в погроме

лавка

правда

а дочка

осталась

2

Нас замесила жизнь

на иудейской глине

добавила чёрной имперской земли

с самой границы

меру травы

и полмеры пшеницы

чтобы мы помнили

боль зяби

и воскресение зёрен

и позабыли

что была золотая полова

В Сибири

всё

перемешалось

ничто не смололось

неужели, брат, мы вернулись

на руках наших предков

Да, ещё были мягкие руки

женщин

которые кашу варили

и в лоб целовали

отцов-мальчишек

и улыбались

при них

3

Зиянье души

Нутро своё разодрал

вытащил радость

вытащил горе

бросил друзьям

и незнакомым

Все улыбаются

А в тебя

время вползло расплывшимся домом

Светят окошки

Ходят люди

Угол за сердце задел

Отраженье

это лишь отраженье

Улыбнуться

выпустить люд

сквозь улыбку

и отвернуться к стене

Молча

зияет душа

Пусть

заживает

4

Люблю я метонимию

которая есть и метафора

Вот мы выспались

и встали

Рука просит инея

губы — лимона

сердце — тепла

Ну что ж

обнимемся

Получим ли всё

что хотели?

5

У тебя любая постель — сеновал

улыбок

В темноте

не разберёшь

какую ухватишь

У тебя любая постель — колыбель

двойняшек

и слова — страдальческий шёпот

весёлой страсти

У тебя любые слова

глядят исподлобья

на веков вороньё

на кабацкий свет

Франсуа Вийона

У тебя любой поцелуй

ухватит забвенье

потому что за ним

родимая кровь

голубое море

6

Куда подевался?

Плечо — на плечо, ещё вчера

и чай заваривали

Сегодня

шепоток электрички

тепло

мех капюшона

под голову — и до Марселя

А моя шуба повисла

любезно

в фойе у господ литераторов

Тьфу!

Прийти домой

Прислонить голову к креслу

Куда подевался?

2001

«Блаженная лень и желанье стихов тишины…»

Ире Коккинаки

Блаженная лень и желанье стихов тишины.

Спокойное слово, и речь за версту не слышна.

И дым сигаретный, и шум интернетный, и мы,

В кафе засидевшись, не знаем,

чем бредит страна.

Работа и утро, простая октябрьская дрожь,

Мы нынче ведóмы и с ночи полны тишиной,

И ёжик в тумане, подросший уверенный ёж,

Варенье притащит и завтракать сядет со мной…

Москва

1

Якову Акиму

Москва, ты голубем вилась

Над криками дворов.

Со смехом рыли дети грязь,

И солнце вечеров

Лучом мне угодило в глаз,

Нечаянно. Скосясь,

Сломало толстое стекло

Скучающих витрин

И клетки лестниц подожгло,

И со двора тайком ушло,

Где я играл один.

Темнело. Щурился завод,

Заплакал паровоз…

«Скорее ужинать!» И вот

Я облака — небесный лёд —

В кармане в дом унёс.

2

Роману Сефу

Мой скромный быт.

Семья.

На кухне лампа.

Копейкам счёт.

Чужих забот хозяйственная лапа.

И жизнь течёт.

И кран течёт — на кухне.

И нередко,

Под верный плеск,

Мы говорим решительно и едко.

И день исчез.

Днём меньше. Так!

Скупой надежды бремя,

Снега, чаи…

Прошедший день.

Благословляет Время

Труды твои.

3

Юрию Ковалю

У меня в каморке — Eine

Kleine Nachtmusik.

Поправляет Моцарт тайно

Седенький парик.

И закружит, и заслужит

Слово на ушко:

Кто с тобою, Моцарт, дружит, —

Как им нелегко!..

И судьбы не слышно свыше,

И метель вскружила крыши,

И подгрызли, видно, мыши

Старый этот дом…

То ли с книжкой, то ли с ложкой —

Кто управится с дорожкой?

И душа — учёной кошкой

По цепи кругом!

Раз не губит — значит, любит?

Раз дрова сплеча не рубит —

Разве нет огня?

Отчего ж она всё мучит —

Да не плачет, а мяучит:

Раскружи скрипичный ключик,

Расскажи меня!

1985-1994-2021

Академии Театральных Художеств

1

Виталику Скородумову

Прислушайся: стихи чужие,

И приглядись: читает друг.

Мы вместе полночь пережили,

А завтра будет недосуг.

«Что ж, напиши!» — «Стихи изустны.

Но как-нибудь, уж так и быть…»

Не страшно, не смешно, не грустно:

Как будто — слово полюбить.

2

«Незаживающему раю»

Пойдем, мой друг, пойдем в «Гилею»!

Зима куражится, белея,

Поэзия, присев под окна,

С улыбкою, который год

Стихи-обнову тихо шьёт,

Всё не летит с весною Прокна,

Дороги кроет гололёд…

И разве что — зайти в «Гилею»,

Порядку книжному дивясь.

Я, видно, от него смелею:

«Не возражайте, светлый князь!»

3

И.И.В.

На чай не пригласить ли смело,

Не разгласить ли чудный вздор?

Стихи сшивают ниткой белой

И чёрной ниткой — разговор.

Признаться в радости — не шутка,

Признаться в горести — пустяк,

Пока прощается минутка,

Пересидевшая в гостях.

Так сладко — горе не сдержалось,

Так странно — радость прождала.

Смеются: малость, жалость, шалость…

И не встают из-за стола.

1995–2020

«На обороте труда — мирозданье…»

Наде Муравьевой

На обороте труда — мирозданье.

На обороте удачи — терпенье.

На обороте вниманья — спасенье.

На обороте любви — состраданье.

Только у нас полсудьбы наизнанку:

Дарят любовь — отдаём чудесами…

И, чудаки, попадаемся сами

На бескорыстную эту приманку.

«Больно легко, — нам кричат, — вы живёте!

Сказку придумали — сказку продали…»

Не примечают — любви ли, труда ли —

Лёгкое марево на обороте.

2013

Японские чашки

Виктору Петровичу-сэнсэю

1

Чайным путём

идет человек

Улыбка рук

приветствие глаз

Слов превращенья

запрятал в грудь

Счастье воды

простой черпак

2

С вами дружить

жить — не тужить

С вами ходить

тайны удить

Ваша рука

Голос сверчка

Снег на дворе

Ночь в ноябре

С вами дружить

делу служить

Ночь коротка

Голос сверчка

2003

«Привези мне итальянского воздуха…»

a Eugenia Gaglianone

Привези мне итальянского воздуха,

Тишины неблизкой,

Привези мне речи, ополосканной

Колокольчиком святого Франциска.

Полотняной зарницы,

Грозы сосновой,

Перелётной страницы

Из «Жизни Новой».

«Где мы с тобою…»

Лене Долгопят

Где мы с тобою?

В сумрачном мы лесу

Но в этом лесу

много есть хорошего

единороги

и девы

кони

и кролики

Прыгают гласные

Согласные

как стволы

стоят на страже

Промчался ветер

Промчались слёзы

Лицо

выныривает из дождя

и листья

его

обдают

водою

Граница

1

— Марья-царевна,

Кто твой суженый?

— Нету его,

Ещё не родился.

— Жди-пожидай,

На дворе ещё тёмно.

— Марья-царевна,

Кто твой суженый?

— Нету его,

Ещё не родился.

— Жди-пожидай,

Занялось уж солнце.

— Марья, Марья,

На дворе уж полдень,

Кто твой суженый?

— Ты, королевич.

Вот я тебя из пелёнок-то выйму,

В воде искупаю,

Ты потерпи.

2

Целую в сердце,

туда, где мой двойник

отник-приник,

пугливый озорник,

целую в сердце

тебя,

и сразу

спокойно.

3

Ты разучился улыбке,

как разучиваются грамоте:

только глаза сияют,

а губы не складываются.

Ты научился смиренью,

как выучиваются танцу:

ты — далеко,

мысль — здесь.

4

Вещи, которым место в стихе,

Конец ознакомительного фрагмента.