Дары Богов

Вера Порет, 2016

В мире, наполненном магией, легендами, поверьями и предрассудками, Бессмертные живут бок о бок с простыми смертными, предсказатели плетут интриги, а Боги с лазурного небосвода затевают странные игры. Многие убеждены, что необходимо следовать воле Богов. Магам-предсказателям непросто расшифровывать видения и угадывать в них будущее, а ещё сложнее отличить истинную волю Богов от собственных убеждений. И на страницах этой книги схлестнутся мировоззрения простых смертных с подлинными намерениями Богов.

Глава 2

Деревня Тамика, провинция Ормидан

Всё, что её окружало, было похоже на сладостное сновидение. Рика растянулась в траве, мысленно перебирая события прошедшего года. Рядом сидел муж, рисовал её портрет и ворчал, что она слишком много двигается, и ему не удаётся схватить черты её лица. Она засмеялась и легонько толкнула его ногой в бок.

Она не помнила ничего, кроме последнего года, проведённого в Тамике, слишком спокойного и счастливого. Где-то внутри сидел червь сомнений, который намекал, что так не бывает.

— Хемин, я хочу спросить… — начала она, приподнявшись.

— О чём?

— Надолго ли я пропала?

— Не помню, это давно было. Какая теперь разница? — ответил он спокойно, не отрываясь от рисунка.

— Прошу тебя, расскажи всё, что помнишь.

Глубокий провал в памяти не давал ей покоя, и вот уже несколько дней она пыталась задавать вопросы матери, но та не желала с ней откровенничать и говорила лишь то, что Рика много раз слышала.

Хемин упрямился и не хотел затрагивать эту тему.

— Тебя какая-то вахадоранка нашла в лесу. Это всё, что я знаю, — сухо ответил он, отложив портрет.

В деревне жили только тилонцы. О вахадоранцах она слышала, но не могла припомнить, доводилось ли ей самой когда-нибудь видеть их. Они были синекожими, с красными глазами и огромными остроконечными ушами — вот и всё, что она о них знала. Молодёжи запрещалось разговаривать с чужаками. Если кто и забредал в Тамику, то его отправляли к Старосте или к кому-нибудь из старших.

— Какая вахадоранка? Как её зовут?

— Видел мельком. Я не знаю её имени.

Его серые глаза посветлели. Этот холодный взгляд ей не нравился, а в последние дни муж часто смотрел на неё именно так. Было ясно: он не станет это обсуждать.

У самой линии горизонта, над дымчато-зелёными елями сгущались облака. Хемин сказал, что скоро прольётся дождь, и им следует вернуться в деревню.

— И что потом? — настойчиво спросила Рика.

— Потом Атри ухаживала за тобой, а через какое-то время ты пришла в себя, — муж поднялся и протянул ей руку.

По рассказам матери, Рика росла в Тамике, в этом благословенном Богами и духами предков крае, где всегда всего было вдоволь, жизнь шла размеренно и неторопливо, и куда никогда не добирались войны. После несчастного случая о ней заботился жених — Хемин. Она его не помнила. Мать называла дату свадьбы, до которой оставалось меньше месяца. Рика поначалу не желала торопиться и просила немного времени, чтобы вспомнить хоть что-то, но память к ней так и не вернулась. Свадьбу сыграли в назначенный день. Хемин был хорошим мужем, и она полюбила его. Он никогда не говорил о её прошлом. Воспоминания так и остались за непроницаемой стеной.

Все повторяли одну и ту же историю, что она родилась и выросла в деревне, ушла как-то в лес за ягодами и пропала на несколько дней, а потом её нашла вахадоранка-путешественница и вернула домой. Только в последние дни из тайных закоулков души поднимались вопросы, на которые никто не желал отвечать.

* * *

Хемин никак не мог унять жену: она без устали допрашивала то его, то Атри, то Старосту, то других жителей деревни. Зачем ей знать о своём прошлом, если сейчас у неё прекрасное настоящее, а впереди спокойное счастливое будущее? Впрочем, он не знал, действительно ли Рика дочь Атри, и так ли её зовут на самом деле.

Жена шла рядом, лоб её был нахмурен, а брови сдвинуты. Она опять силилась что-то вспомнить. Хемин уже не знал, как подавить её старания докопаться до правды.

Ветер проносился по полю, пригибая к земле траву. Облака сливались в тёмно-серые тучи. Заморосило. Там, где поле подступало к деревне, рос солнечный шиповник, который сейчас радовал ярко-оранжевыми цветами. Ребятишки прыгали, резвились, визжали, выставляли ладони и ловили лёгкие капли.

Атри рассказывала о своей дочери Катарике, которая ушла в путешествие, но так и не вернулась. В деревне шептали, что её дочь давно присоединилась к духам предков, но старая женщина не теряла надежды увидеть её вновь. Хемин смутно припоминал синекожую девчонку, которую Атри когда-то воспитывала. Все говорили, что эта красноглазая вахадоранка — подкидыш, над которым сжалилась бедная женщина. А как же иначе мог появиться в деревне тилонцев синекожий младенец? Атри со своим ребёнком держалась особняком, и только когда эта странная девчонка исчезла, постепенно влилась в жизнь деревушки, а вскоре и его взяла на воспитание, ему тогда было десять. О её второй дочери он ничего не знал. Иногда рассказы этой женщины наталкивали на мысли о подкрадывающемся к ней безумии.

Хемин вспомнил родителей. Они умерли, когда по деревне прошла волна какой-то лихорадки. Старшие сказали, что заразу принесли синекожие люди. Он тогда был ребёнком и уже позабыл подробности. Мать сунула его в бочку и сказала, чтобы сидел тихо; ночью его достал из укрытия Староста и отнёс к другим детям. Тьму разгоняли огни факелов, на земле лежали люди, а над ними безмолвно стояли старшие. Все вахадоранцы перемёрли, их похоронили далеко от деревни. Местных, которых скосила болезнь, как и полагается, сожгли, а прах развеяли по всем улочкам, чтобы души стали духами и вечно оберегали этот край.

Хемин долго не мог обзавестись невестой. Жителей в деревне было слишком мало. Подрастающие девочки ещё не выросли до того возраста, в котором полагалось выходить замуж, а вдова с четырьмя малышами на него даже не глядела, да и он к ней не питал той симпатии, с которой можно было бы пойти под венец. Староста обещал, что отправится в соседнее поселение и поищет ему невесту там, но это обещание так и не было исполнено. А потом появилась Рика. Хемин пытался выяснить, откуда взялась эта девушка, но ни Атри, ни Староста не пролили света на эту таинственную историю. Они поведали ему лишь то, что он должен будет сказать, когда девушка проснётся. Она была красива, свежа и молода, но он понятия не имел, сколько ей лет, откуда она родом и что творилось в её прошлом. На вид ей было за двадцать. Её черты лица были чем-то схожи с чертами Атри, у них были одинаково голубые глаза, и, наверное, она могла бы быть её дочерью.

Года три с половиной назад в деревне так же появилась другая девушка, тоже очнулась совершенно без памяти, а после была сыграна свадьба, и к началу лета она уже обзавелась двумя детьми.

Боги не давали ему и его жене ребёнка. Атри настаивала, что надо вымолить у Богов хотя бы одного младенца. Староста видел в этом дурной знак. Рику это совершенно не беспокоило.

И, несмотря на то, что Боги не торопились благословлять их союз, последний год был самым счастливым в его жизни. Только нарастающее стремление жены узнать о своём прошлом, разговоры о путешествиях стали слишком навязчивы и уже могли угрожать их счастливому браку. Хемин не желал рушить их сложившуюся жизнь, но Рика стояла на своём.

Глава 3

Город Раафа, провинция Эилфир

Мина натянула на плечи колючий плед и постаралась хоть немного расслабиться. Мать посетовала на холодный пол и легла на лавку. В клетке напротив спал молодой мужчина. Никаких удобств в этом тёмном подвале не было.

Все вещи у них отобрали, выдали другую одежду. Мина стыдилась нового лёгкого и слишком открытого платья, в которое её заставили переодеться. Раньше она не надевала ничего подобного, но именно в таких полупрозрачных платьях полагалось продавать молодых рабынь.

Мина поёжилась.

Детство и юность, проведённые в поместье госпожи Дилаи, ныне казались слишком далёкими, а впереди ждала пугающая неизвестность. Госпожа Дилая была добра к ней и дала такое же воспитание, как и своей дочери Лесте, которая была старше всего на один год. Они сдружились, их матери тоже ладили. Отец Лесты умер рано от какой-то болезни, Мина его не помнила. Когда госпожа Дилая заболела, лекарь пообещал прислать целителя из Елиса, но на это ушло бы несколько недель. Госпожа, предчувствуя свою кончину, поторопилась выдать единственную дочь замуж, и последние силы ушли именно на это. Жених нашёлся очень скоро. Леста ликовала, и Мина тоже радовалась вместе с ней, ещё не подозревая, какими жестокими могут быть люди. Сразу после смерти госпожи Дилаи молодой муж продал поместье, а слуг отправил на рынок рабов. Их застали врасплох, связали и уложили на повозку; связанные руки и ноги прикрыли мешками. Работорговцы неплохо платили за новых людей и продавали свой товар втридорога — об этом она узнала уже сидя в клетке.

Впервые в жизни Мина увидела вахадоранцев. Они были такими же людьми, как и тилонцы, только синекожие и с огромными остроконечными ушами, а их красные глаза заставляли отвести взгляд. Вахадоранцы когда-то давным-давно жили в пещерах, солнечный свет до них не добирался, вот поэтому их кожа серо-синего оттенка. А чтобы свободно передвигаться в темноте, им нужны были огромные уши, которые улавливали любой шорох, и зоркие глаза. Правда это или вымысел, Мина не знала. Вахадоранцы, как она успела заметить, пока их везли через посёлки, жили не в пещерах, а в самых обычных домах по соседству со светлокожими тилонцами, не боялись солнца и порой были туги на ухо.

Мина страшилась разлуки с матерью и следовала всем указам ушастого вахадоранца. Тогда, обещал он, их купят вместе, и они попадут в один дом. От неё требовалось не так уж много: в основном нужно было молчать и стоять перед покупателем с опущенной головой. Покупатели приходили часто, но молодые щуплые светловолосые тилонки не пользовались спросом. Тоффи сказал, что её придётся продать в довесок к матери-кухарке, потому что, по сравнению с ней, от кухарки больше толку.

Они сидели в клетке уже три дня, кормили их неплохо. Нерадивых рабов Тоффи бил или пытал, но так, чтобы на них не оставалось явных недостатков. Её он треснул по голове один раз, когда она не сдержала эмоции и расплакалась.

Днём Тоффи привёл в подвал круглого медлительного вахадоранца. Мина прислушалась к разговорам и уловила, что речь идёт о кухарке. В соседней клетке сидела исхудавшая молодая женщина, было неясно, годна она в кухарки или нет; как только Тоффи прошёл мимо неё, Мина тут же отпрянула от решёток.

Тоффи открыл клетку, впустил покупателя. Дорсия поднялась с лавки. Низенький вахадоранец с круглыми щеками хотел купить лишь кухарку, но Тоффи красочно обрисовал достоинства молодой помощницы.

— К тому же, — говорил он, — такая девушка понравится твоему господину. Подумай, как он будет рад, когда получит от меня такой подарок. Посмотри на эту прелестную девушку. Это жемчужина, поднятая со дна океана!

— Моему господину нужна только кухарка, — упрямился покупатель.

Тоффи снова расписал выгоды такого приобретения и назвал цену. Круглый вахадоранец ахнул и запротестовал. Тоффи сделал небольшую скидку, и тот затоптался в нерешительности.

Мина стояла не шелохнувшись и вслушивалась в каждое слово, пытаясь предугадать, что её ждёт.

В итоге маленький круглый вахадоранец согласился взять обеих, если Тоффи скинет ещё немного. Работорговец немного сбавил цену, но вытянул несколько монет на ужин. Мина подсчитала в уме затраты: общая сумма была больше первоначальной цены. Покупателя звали Тобо — он им представился уже в пути — и служил он у какого-то состоятельного господина, раз выложил огромную сумму за кухарку и взял впридачу девушку.

Мать всю дорогу прижимала её к себе. Мина понимала причину её волнений: когда-то Дорсия была куплена богатым господином, он позабавился с ней, а потом вышвырнул из своего дома почти без денег. Тогда ей помогла какая-то юная путешественница, не пожелавшая назвать своего имени; она довела её до поместья госпожи Дилаи и договорилась о её дальнейшей судьбе. Дорсию взяли служанкой, а через несколько дней она поняла, что беременна. Госпожа Дилая на удивление спокойно приняла эту новость. И вот теперь мать тревожилась из-за того, что события складывались уже знакомым ей образом. Мина чувствовала её тревогу и старалась успокоить.

* * *

Сат настойчиво постучал в дверь и услышал торопливую возню. Он заметил, как дёрнулась на окне занавеска, и что-то со звоном упало на пол. Видимо, Тоффи понял, кто к нему явился, и решил замести следы своих грязных делишек. Сат постучал снова, но хозяин сего заведения шуршал, громыхал и не спешил встречать гостя. Через несколько мгновений Тоффи всё же отворил дверь и высунул сперва взволнованное лицо.

— Господин Сат, проходите, пожалуйста, в мою скромную гостиную, — Тоффи промокнул лоб платком и нехотя впустил нежданного гостя.

Комната не была скромной: дела пронырливого работорговца шли хорошо. В центре пестрел ковёр — такой не просто достать, даже имея средства; на стенах висели превосходные пейзажи, на полках теснились диковинные сувениры. Всё это — плата за своеобразные услуги, которые Тоффи предоставлял лишь избранным. Для всех остальных он был ростовщиком.

Сат сел в кресло напротив стола Тоффи. Самому же хозяину дома едва хватало сил скрывать беспокойство; он суетливо пихнул в ящик толстую книгу учёта и опустился на стул, обитый красным бархатом.

— Что же привело такого достопочтенного господина к простому ростовщику?

— Мне известно, чем вы тут занимаетесь, господин Тоффи, — произнёс Сат и приметил, как напрягся работорговец. — Я не вмешиваюсь в дела отца, а он не вмешивается в мои. Будем считать, что мне вас порекомендовал господин Ксант, — Сат выложил на стол небольшой кожаный мешочек, и это разрядило обстановку. Тоффи нащупал монеты и немного расслабился.

— Вам нужен кое-какой особый товар? — вкрадчиво спросил Тоффи, не сводя глаз с мешочка.

— Это аванс, — уточнил Сат. — Да, у меня к вам деликатное дело, и я хочу, чтобы оно осталось между нами.

— Конечно, господин Сат, я помогу вам подобрать именно то, в чём вы нуждаетесь, — Тоффи загрёб монеты в ящик и сию минуту был готов исполнить любое пожелание нового клиента.

— У Вас тут душно, — выговорил Сат вместо того, что собирался сказать, и расстегнул верхнюю пуговицу высокого ворота камзола. Он не любил облачаться в плащи, которые полагалось носить магам.

Тоффи бросился открывать окно, но открыл лишь створку, которая выходит в тихий двор, поросший кустами.

— Видите ли, — произнёс Сат, — уважаемые семьи не отдают мне своих дочерей, да и самим этим дочерям я не очень симпатичен. Вы знаете здешний народ, имеете связи и… — он хотел было упомянуть о рабах, но самому стало мерзко от своих слов и мыслей, — и у вас есть кое-какие люди… — Сат смолк, подбирая подходящие слова. — Мне нужна порядочная девушка. Вы сможете мне помочь? Я щедро оплачу все ваши старания, — подытожил он.

Тоффи поёрзал в кресле. Сат пожалел о своей затее. Он полагал, что сможет купить какую-нибудь невольницу. Он придумает ей прошлое — никто и не догадается, что она не из богатой многоуважаемой семьи. И Сат уже наметил, что всё у него сложится в самое ближайшее время, но миражи растаяли в этой пёстрой гостиной, где он отчётливо осознал, что и простую рабыню ему подобрать невозможно.

Он собрался уходить и поднялся с кресла.

— Хорошо, я помогу вам, — выпалил Тоффи, вскочил со стула и подошёл ближе. — Я смогу найти вам пристойную девушку. У меня большие связи с разными людьми, — он прищурил красные глаза и сказал, что знает несколько небогатых семей, к которым можно обратиться с подобной просьбой. Продажа собственных детей среди нищих северян по-прежнему была в ходу, несмотря ни на какие запреты. Биргит боролась и с этим, но за время её отсутствия многие работорговцы упрочили своё положение.

— Кого вы хотите? — деловито спросил Тоффи, — тилонку или вахадоранку? Какого возраста? — он расспрашивал о цвете волос, весе и других предпочтениях, будто бы продавал не людей, а мясо.

— Это всё не имеет значения, — пресёк Сат мерзкие вопросы щекастого работорговца.

Сат знал о существовании некого подвала в этом доме и желал на него взглянуть. Наверняка этот прохвост впихнёт подходящую девушку сперва туда.

— Я хотел бы посмотреть, кто у вас есть сейчас.

— Но, господин Сат…

— Если это вас не затруднит, — эти слова прозвучали как приказ, который нужно немедленно исполнить.

— У меня сейчас нет такой девушки, которую вы ищете.

— Но ведь кто-то есть? Я хочу взглянуть.

Тоффи сдался, полез в стол за ключами и пояснил, что внизу у него есть одна девушка, но за неё уже внесли залог.

Они спустились в серый невзрачный подвал, который больше походил на тюрьму.

— Ваша просьба особенная, — продолжал оправдываться Тоффи, — когда я подберу для вас девушку, я поселю её в комнате наверху. Здесь я держу девушек другого сорта. Ну вы понимаете…

Они подошли к решётке, и в тёмном углу кто-то зашевелился. Тоффи позвал её и взял со стены факел.

Девушка была измучена, истощена и совсем некрасива. Она уставилась ввалившимися глазами на сытых господ, и Сат захотел провалиться под землю.

— Пожалуй, достаточно, — сказал он и зашагал к выходу.

Тоффи кинулся за ним, и уже на пороге Сат повторил, что их разговор должен остаться в тайне, и чтобы работорговец его лучше понял, дал ему ещё один кожаный мешок.