Савант. Быть верным, быть милосердным, быть собой

Вера Оттер

На Земле-3 каждый стремится выжить, здесь считается неправильным мыслить чисто и непредвзято. Леонард – молодой человек, обладающий удивительной памятью, добрым сердцем и диагнозом «отсталость в развитии». Его знания психологии помогают полицейским расследовать особо запутанные дела. Что случится, когда на пути Леонарда встретится очаровательная серебристоволосая девушка, а в городе начнут происходить ужасные убийства, каким-то образом связанные с красными маками?

Глава 1

Идея отправиться вместе с Бенджамином на ужин не казалась столь ужасной Леонарду ровно до тех пор, пока он не увидел перед собой лицо помощника главного следователя — Кристофера Райса. Кристофер работал вместе с Беном в полицейском участке и всем своим видом показывал, насколько не нравится ему присутствие молодого эксперта по психологии. Это случалось даже тогда, когда запутанные дела раскрывались лишь благодаря Леонарду. Впрочем, сам Леонард Савант привык к подобному негативному вниманию к своей персоне. Ему не было дела до чужого мнения, потому что в большинстве своем у всех оно было одинаковое: неполноценным не место на Земле-3.

Земля-3 — местность, где жил Леонард — была третьим экспериментом правительства Последнего государства. Словом, первые два Савант за свои двадцать три года не застал. Землю-3 называли так из-за двух неудачных прецедентов, с надеждой на то, что в третий раз все пойдет хорошо. Как говорится, Бог ведь любит троицу?

Земля-1 потерпела крах из-за алчности людей и возможностей использования многочисленного разрушительного оружия. Бесчисленные войны породили эпидемии неизлечимых болезней, которые почти полностью уничтожили население планеты. Именно на закате эпохи Земли-1 начало образовываться Последнее государство.

Земля-2 просуществовала не многим больше, когда ресурсы были растрачены на безнадежные случаи человеческих заболеваний и метаморфоз. Уже тогда стала проявляться тенденция к жестокости, основанная на тезисе, что те, кто болен, не должны мешать жизни тем, кто здоров. Последнее государство обзавелось костяком правителей, где власть передавалась исключительно доверенным лицам. Обычный человек никак не мог повлиять на исход событий в правительстве Земли-2. Но, несмотря на это, курс на лечение человеческих метаморфоз был признан ошибочным.

Земля-3 не приемлет никаких отклонений, а ресурсы и оружие сконцентрированы в руках власть имущих. На улицах города распространена бедность, но люди даже не думают жаловаться. Свобода слова позабыта, она воплощается лишь в тихих разговорах по углам темных баров. На Земле-3 каждый выживает как может, а тот, кто не справляется с подобными обстоятельствами, как правило, умирает в нищете и одиночестве. Уже почти пятьдесят лет Земля-3 держится наплаву, затмевая собой и Землю-2, и Землю-1.

— Лен! Леонард! — сквозь мысли в разум Леонарда прорвался требовательный голос Бенджамина. Парень тряхнул головой и сфокусировал свой взгляд на наставнике. Тот смотрел на него прямо, никогда не косясь, как многие другие знакомые и коллеги. Честность — вот что Леонард любил и ценил в Бене. Следователю не приходило в голову лгать, он принимал Леонарда Саванта таким, какой он есть. И сейчас темные глаза Бенджамина внимательно всматривались в лицо молодого подопечного, словно пытаясь понять, что же за мысли были в его голове. — Ты опять это делаешь! Выпадаешь из реальности. Иногда мне жутко интересно, что же ты думаешь в такие моменты. Вид у тебя такой, будто ты разгадываешь тайны вселенной.

— Просто кое-что вспомнил, никаких тайн и загадок, — спокойно, с еле заметной улыбкой, ответил Леонард, ощущая на себе цепкий взгляд Кристофера. Тот смотрел так, будто взглядом пытался прожечь в Саванте дыру. — Кстати, ты не говорил, что Райс будет на ужине.

Бенджамин невесело рассмеялся и покачал головой. Положив руку на плечо Леонарда, он буквально потащил того к столику в кафе, где уже сидел Кристофер Райс в компании незнакомой Саванту девушки с серебристыми волосами.

— Ваша вражда выглядит смешно, а мне в последнее время редко удается посмеяться. Я не могу упустить этот шанс. Тем более, я тебя знаю, ты бы провел вечер за чтением своих странноватых книг, совсем позабыв об ужине, — произнес Бен, когда они уже оказались прямо перед столом. Кристофер, а за ним и молодая незнакомка, поднялись со своих мест, чтобы их поприветствовать. Обменявшись рукопожатиями с Беном, Крис одарил Леонарда очередным холодным взглядом, а потом снова посмотрел на напарника.

— Ты не говорил, что Савант будет на ужине, — проговорил Кристофер так, будто Леонарда здесь и не было. Это вызвало на лице Бенджамина очередную улыбку. Савант никак не отреагировал на слова Райса, решив, что молодая незнакомка заслуживает большего внимания, чем вечные придирки напарника следователя.

Тем временем девушка, переминаясь с ноги на ногу, словно волнуясь, обратилась к Леонарду.

— Меня зовут Темпл, я сестра Кристофера. Вы ведь Леонард Савант? Крис иногда упоминает о вас, когда говорит о работе, — протянув руку, молодая мисс Райс смущенно улыбнулась. На ее щеках появились умилительные ямочки, а выразительные зеленые глаза сверкнули в тусклом свете люстр кафе. Леонард прищурился и покачал головой. Если бы ему было дело до того, что подумает эта девушка, то он бы, наверняка, расстроился. Потому что Кристофер Райс точно не мог упоминать его, используя хотя бы не бранные слова.

— Да, я — Леонард. Приятно познакомиться, Темпл, — ровно произнес Савант, аккуратно пожимая ее хрупкую руку. После он легко отодвинул для девушки стул, как бы закрывая разговор. Махнув рукой и послав лучезарную улыбку Бенджамину в качестве приветствия, молодая мисс Райс тут же уселась на свое место, дотрагиваясь тонкими пальцами до чашки с дымящимся напитком. Леонард уловил и с наслаждением вдохнул кофейный аромат. В голове мгновенно возник нежно хранимый в памяти образ матери, но Савант с трудом все же заставил себя не придаваться кратким вспышкам памяти. Леонард обещал сходить на ужин с Бенджамином, и он не собирался портить этот вечер своими выпадами из реальности, как это называл сам следователь. Впрочем, вести светские беседы Савант не собирался также.

За ужином разговаривали в основном Кристофер и Бен. Обсуждая работу, мужчины не обращали внимания на притихшую Темпл, которая вяло ковырялась вилкой в своем салате. Леонард же периодически отвечал на заданные ему вопросы, наслаждаясь вкусом и довольно аппетитным видом картофеля. Он чувствовал, что молодая мисс Райс из-под ресниц внимательно наблюдает за ним. Савант это явственно ощущал кожей, но не подавал виду. Он и сам успел хорошенько рассмотреть новую знакомую. Ее короткие ногти были выкрашены в яркий фиолетовый цвет, а на участке кожи возле шеи виднелся слой пыли, словно она дотронулась до этого места руками, испачканными в земле. То, что девушка так смотрела на него… В этом не было ничего удивительного и неожиданного. Леонард был тем, кого на Земле-3 называли неполноценными. Люди с особенностями в развитии, те, кому природа прокляла, даруя шанс быть не такими, как все.

«Быть хуже», — слышалось в средствах массовой информации и на улицах.

«Быть другими», — думал Леонард, но никогда не говорил этого вслух.

«Быть особенными», — отдавались в голове Саванта давние слова матери. Помнится, она постоянно повторяла ему, что он ничего не должен этому обществу, кроме трех вещей: быть верным, быть милосердным, быть собой. И хоть с момента смерти матери прошло уже значительное время, ее слова все еще звучали в голове Леонарда так, будто это было вчера. Его мать была мудрой женщиной, но она плохо понимала, что за жизнь ждет повзрослевшего сына с пометкой «поставлен на учет» в медицинской книжке.

У него не было никаких внешних проявлений давнего диагноза. Зато у его многочисленных знакомых из одной из двух лечебниц для неполноценных — Миддл-Таун — они были. Там Савант помогал врачам и медсестрам, зарабатывая себе на жизнь, одновременно с этим активно исследуя удивительные случаи изменения личности человека. Его страсть к психологии и психиатрии не прошла даже спустя долгие и одинокие пять лет со смерти матери. Поэтому Леонард намеренно устроился в подобное заведение. Собственно, там его и нашел Бенджамин Уокер — старший следователь местной полиции. Он вел расследование по какому-то запутанному делу, и совершенно случайно вовлек Саванта в собственные размышления вслух. Тогда Леонард указал Уокеру на определенные детали, в последствие ставшие ключом к раскрытию дела. Бенджамин был поражен и впечатлен, поэтому, тут же выбил из начальства полиции разрешение принять молодого специалиста на работу в качестве приглашенного эксперта. Что же такого особенного заприметил в нем Бенджамин, Леонард так и не понял. Впрочем, то, что следователь предложил Саванту место консультанта при полицейском участке, не понял вообще никто.

Тем не менее, замысел Бенджамина оправдал себя. Леонарда Саванта, двадцатитрехлетнего работника лечебницы для неполноценных, вызывали на расследования особенно странных и, с психологической точки зрения непонятных обычным людям, дел. И он проявлял себя с самой лучшей стороны, помогая полиции раскрывать подобные загадки. Леонарду казалось, что в полицейском участке большинству глубоко плевать на то, полноценный он, по мнению общества, или нет, пока дела раскрываются, а преступники упекаются за решетку. Но из каждого правила всегда есть исключения. Кристофер Райс был удивительно стойким в своем неприятии Саванта, как эксперта и личности в целом.

— Так вы, Леонард, тоже из этих? — чуть скосив взгляд в сторону, поинтересовалась Темпл. Савант покачал головой и слабо улыбнулся. Сколько раз за последние несколько лет он слышал подобные вопросы? Достаточно, чтобы привыкнуть. Сколько раз ему было неловко отвечать на них? Ни разу. Леонард никогда не стыдился того, кем являлся. Любовь и вера его матери сделали свое дело — за прошедшие годы ничто, кроме смерти родного человека, не смогло затронуть его чувства и сердце.

— Что вы имеете в виду, мисс Райс? Из «этих» в смысле из тех, кого называют неполноценными? — спокойно ответил вопросом на вопрос Савант. И хоть подобное любопытство не задевало Леонарда, в его глазах миловидность Темпл мгновенно поблекла. Впрочем, чего еще можно было бы ожидать от сестры Кристофера Райса?

— Ох, нет, вы меня неправильно поняли! — девушка смущенно замахала руками, а на ее бледном лице вспыхнул румянец. Савант приподнял одну бровь, действительно не понимая поведение девушки. Немного придя в себя от смущения и неловкости ситуации, но, все еще продолжая краснеть, она объяснила. — Я имела в виду полицейских. Вы ведь тоже полицейский?

— О, вы об этом… — Леонард на мгновение даже растерялся, но тут же взял себя в руки. Он так привык к вопросам о своей неполноценности в обществе Земли-3, что совсем не был готов к обычным вопросам, который звучат за вечерним ужином. — Нет, я не полицейский. Меня вызывают исключительно на консультации. На самом деле я работаю в Миддл-Таун — лечебнице для неполноценных.

— Неужели? — Темпл наклонилась чуть ближе к Леонарду, и ему захотелось отодвинуться. От нее пахло цветами, но какими именно — Савант еще не определил. И еще этот аромат кофе все еще не давал ему покоя. Ощущая, как призраки прошлого накрывают разум, Леонард пытался оставаться собранным и сосредоточенным, не выпадая из реальности. Сделав над собой усилие, он не тронулся с места. Эта девушка вызывала в нем странное чувство — от нее хотелось бежать подальше. От нее и от ее простых вопросов. И от обычного любопытства, которое звучало в ее звонком голосе. Она вела себя подозрительно непредвзято и просто, и это заставляло думать о ловушке. Тем временем, Темпл продолжила. — Как интересно! Крис рассказывал, что вы консультируете их с дядей Бенджамином, но он не уточнял, по какому именно вопросу. Значит, это именно вы составляете психологические портреты преступников и пытаетесь понять образ их мышления? Я слышала про ужасное дело о кукольнике. Знаю, прозвучит жутко, но мне было очень любопытно следить за ходом расследования! Я буквально заставляла Кристофера рассказывать мне хоть что-то, а потом по крупицам составляла общую картину происходящего. Вы даже не представляете, насколько сильно мне хочется поближе с вами познакомиться. Возможно, вы смогли бы подкидывать мне хоть какую-нибудь информацию из полицейского участка?

— У вас очень своеобразные интересы, Темпл, — покачал головой Леонард. Он помнил каждое дело, над которым работал. Двенадцать. Их было ровно двенадцать за прошедший год. И дело о кукольнике было одним из самых отвратительных и бесчеловечных. Хотя о какой человечности может идти разговор, если речь идет об убийцах? Ненормальный мужчина глубоко за пятьдесят убивал совсем юных девочек и оставлял несчастных жертв подвешенными на нитях, словно их тела были просто марионетками в его кровавых руках. Ничего более жуткого Леонард еще никогда в жизни не видел. — Кем вы работаете? Учитывая ваше странное любопытство, я бы предположил, что вы журналистка, — в голосе Саванта проскользнула неприязнь. Журналистов он на дух не переносил.

— Нет, ваше предположение не верно, — Темпл покачала головой, в очередной раз удивляя Леонарда. — Я заведую цветочным магазином на углу возле центральной площади. А еще я — сестра полицейского и ярый фанат детективных романов, отсюда и, как вы выразились, странный интерес.

— О, теперь все встало на свои места, — усмехнулся Леонард. — Понятно, например, почему у вас в волосах пыльца, на шее грязь от земли, а сама вы благоухаете чем-то цветочным, несмотря на аромат кофе, которым пропахло все вокруг. Сейчас уже я четко улавливаю аромат роз. Скорее всего — белых, они пахнут более нежно, чем красные.

— Я пахну цветами? Подобных комплиментов мне еще не говорили, — Темпл снова смутилась и легко улыбнулась.

— Это не комплимент, мисс Райс, — покачал головой Леонард, чем заставил улыбку на лице Темпл медленно поблекнуть. — Это просто факт, наблюдение, ничего больше. Но если вам приятней думать о моих словах, как о комплименте, пожалуйста, я ничего не имею против.

Наступила тишина. Леонард предпочитал смотреть в сторону, но все равно ощущал на себе внимательный взгляд Темпл. Он знал, что повел себя не совсем вежливо, расстроив своими словами ни в чем неповинную девушку, но ничего поделать с собой не мог. Из-за образа жизни и знака, нависшего над его личностью, Леонард привык не подпускать к себе людей слишком близко. И легче было сразу обрубить все начинания, чем позже наблюдать за тем, как человек разочаровывается.

— Вы действительно отличаетесь от всех, кого я знаю, мистер Савант, — только и проговорила Темпл, прежде чем снова упереться взглядом в свой недоеденный салат. Кофе в ее кружке уже не было, аромат роз становился ярче. Голос у молодой мисс Райс не дрожал и был тихим и спокойным. Никаких намеков на обиду или злость. Савант несколько мгновений внимательно вглядывался в бледное девичье лицо, а потом отвел взгляд в сторону и покачал головой. Конечно же, в ее словах был двойной смысл. И, конечно же, Леонарду все еще было плевать на это. Тем не менее, весь этот ужин превращался для него в кошмар. Он привык быть в одиночестве, и подобные внезапные идеи Бенджамина по сближению Саванта с обществом, катастрофически плохо воздействовали на его настроение и эмоции.

— Прошу прощения, мне нужно отойти, — быстро произнес Леонард и, не дожидаясь реакции от удивленного Бенджамина и настороженного Кристофера, направился в сторону уборных. Только оказавшись вне досягаемости взглядов следователей и Темпл, Савант смог вздохнуть с облегчением. В уборной горел тусклый светильник, стены были выкрашены в ядовитый зеленый цвет, и от этого все пространство казалось каким-то нереальным. Леонард подошел к раковине и включил холодную воду. Прямо над умывальником висело заляпанное и пыльное зеркало, и, умывшись, Савант всмотрелся в свое отражение. Из зеркала на него смотрел молодой мужчина с короткими темно-русыми волосами. В зеленоватом свете комнаты глаза Леонарда также казались зелеными. Но он знал — на самом деле они холодного серого цвета. Была мысль, что подобный цвет глаз достался ему от отца, так как у матери были темные карие глаза. Впрочем, Савант не мог и не желал знать правду. Его отца никогда не было рядом с ними, и для Леонарда его в принципе не существовало.

Холодная вода помогала прийти в себя. Ему было некомфортно в подобных ситуациях, где обитали самые обычные люди, разговаривающие о самых обыкновенных делах и будничных проблемах. И ему было совсем некомфортно рядом с девушками, которые вели себя непредсказуемо. А Темпл Райс вела себя именно так. Она должна была обидеться, отодвинуться подальше от Саванта и перестать кидать на него свои любопытные взгляды. Но Темпл явно не обиделась и не отреклась от своей идеи поближе узнать Леонарда.

Нельзя сказать, что Леонард был окружен толпой поклонниц, но редкие свидания дали ему понять, что мало кто, узнав об его «особенности» будет терпеть его рядом с собой. Исключения случались, но слишком редко, чтобы стать правилом. Ни с кем из этих девушек Савант не продержался достаточно долго. Или лучше сказать, что это они не продержались достаточно долго с ним?

— Тсс, чувствуешь? Пахнет гнильем, — вдруг прозвучал чей-то тихий голос позади Леонарда. Он не вздрогнул и даже не обернулся, наблюдая в пыльное зеркало, как словно ниоткуда появился мужчина, одетый в серые, потрепанные одежды. Выглядел незнакомец ошеломленным: глаза широко распахнуты, а рот чуть приоткрыт, на лице выражение удивления, смешанного с ужасом. Подойдя ближе к Саванту, он уставился на его отражение в зеркале. Леонард четко уловил запах алкоголя и грязи. — Ты чувствуешь это? Я чувствую. Всё умирает, все умирают. И везде этот запах! Отвратительно!

— Как вас зовут? — спокойным голосом поинтересовался Леонард. У него был отличный опыт работы со слегка ненормальными людьми. И все в незнакомце выдавало отчаянно сдерживаемый невроз.

— Не важно, все не важно. Все гниет, и запах цветов не спасает. Лилии? Розы? Нет, определенно, нет. Может быть, ромашки? Или маки? — отстраненно смотря по сторонам, незнакомец направился к выходу. Как только дверь захлопнулась, своим хлопком приводя Саванта в чувство, он мгновенно развернулся и поспешил вслед за странным мужчиной. Но когда Леонард оказался за пределами уборной, сумасшедшего и след простыл. Растерянно осматриваясь по сторонам, Савант ощущал странное чувство в груди — беспокойство. Точно такое же чувство было у него в день, когда погибла мать. Это всколыхнуло старые воспоминания и ощущения, заставляя сердце стучаться быстрее.

— Савант! Эй, Савант! — напряженный Кристофер оказался прямо перед Леонардом, заставляя того немедленно прийти в себя. Райс будто и не заметил перемены в поведении Леонарда. Или же, скорее всего, ему было просто плевать. — Звонили из участка, новое дело. Бенджамин хочет, чтобы ты поехал с нами, так что пошевеливайся, — и, не обращая внимания на то, следует ли за ним Савант, Кристофер продолжил. — Убили молодую женщину, кажется у нас на подходе новый психопат.

— Это еще почему? — возвращая себе концентрацию и уверенность, поинтересовался Леонард. Он беспрекословно следовал за Крисом, обратив внимание на то, что их стол уже полностью опустел. Ни Бенджамина, ни Темпл в кафе не было.

— Труп женщины весь покрыт цветами, — ответил Райс.

* * *

По дороге в участок в машине стояла напряженная тишина. Темпл пришлось взять с собой, так как ехать до ее дома было хоть и недалеко, но хлопотно, учитывая то, что вызывали их в полицейский участок экстренно. К тому же, Кристофер отказался отпускать сестру в одиночестве блуждать по улицам вечернего города. Особенно — в свете последних известий. Впрочем, Бенджамин полностью его поддержал.

Леонард ощущал, как от сидящего за рулем Кристофера исходила волна недовольства. Наверно, это ощущал каждый сидящий в этой машине. То и дело Савант натыкался на внимательный взгляд зеленых глаз Райса, смотрящих на него из зеркала заднего вида. Леонард не отводил глаз, просто смотрел в ответ, совершенно не отдавая себе отчет в том, что старается оказаться как можно дальше от притаившейся рядом с ним Темпл. Возможно, Кристофера раздражал именно тот факт, что его драгоценная сестра вынуждена делить сиденье с неполноценным. Или что Савант вообще находится в этот момент с ними. Или же что он вообще существует. Вариантов было множество.

— Хватит сверлить Саванта взглядом, — наконец, не выдержал Бен и покачал головой. В его голосе сквозила серьезность, смешанная с напряжением. Бенджамин полностью вернулся в режим работы. А на работе он не был другом или приятелем. На работе Бенджамин Уокер был главным следователем центрального района Земли-3. — Следи лучше за дорогой, и расскажи подробней о новом деле.

— Сообщили, что жертву нашли в одном из переулков рабочего квартала. Недалеко от въезда на центральную улицу. Молодая белая женщина, тридцать один год, каштановые волосы, светлые глаза. Работала в пекарне неподалеку, скорее всего, возвращалась со смены, когда на нее было совершено покушение. И, если бы не специфичность, то нас бы не потревожили, списав все на обычный грабеж.

— Так у нее украли кошелек? — уточнил Леонард, Кристофер ничего не ответил, но кивнул, продолжая свою речь.

— Ребята из патруля решили, что это — по нашей части. Жертва лежала обнаженная на белой простыне, вся покрытая цветами. Тело явно обмыто, волосы расчесаны, ногти острижены. Таким образом, убийца словно привел ее в порядок для похоронной церемонии.

— Вряд ли он имел в виду именно это, — покачал головой Савант. Тут уж Кристофер не выдержал и, быстро обернувшись, смерил Леонарда недовольным взглядом.

— Давай, Савант, удиви нас своими догадками, ты же у нас знаток психопатов, — фыркнул Кристофер. От этих его слов Леонард только хмыкнул и покачал головой. Выпады Райса давно перестали впечатлять.

— Да, именно так, психопаты — это мой профиль, — согласился Савант, чем вызвал несмелую улыбку на лице Темпл. Он не обращал внимания на то, что девушка даже после неловкого разговора в кафе с интересом рассматривает его. Эти ее любопытные взгляды были похожи на наблюдение врачей, заинтересованных удивительным случаем изменения человеческой психики. Леонард множество раз видел подобное. Словно рядом с лекарями был не человек, а лабораторная крыса. — Кража кошелька — это явно не мотив, это и так понятно. То, что жертва была обмыта и расчесана, значит, что убийца хотел, чтобы ее вид вызывал не отвращение, как все, что связано со смертью. Он хотел, чтобы ею восхищались, несмотря на то, что она мертва. Цветы — это, скорее всего, инструмент для той же цели.

— Аромат цветов может перебить запах смерти. Возможно, поэтому убийца осыпал тело цветами, — вставила свое слово Темпл. Савант заинтересованно посмотрел на нее, больше она не улыбалась. На ее миловидном лице появилось знакомое выражение сосредоточия, которое Леонард так часто видел у Кристофера. Все же, брат с сестрой были удивительно похожи друг на друга. И крашенные в серебристый цвет волосы Темпл не смогли бы никого обмануть. Савант легко бы мог представить себе молодую мисс Райс с такими же темными волосами, как и у Кристофера. Тем временем, Темпл продолжила. — Обычно для похоронных церемоний подбирают цветы с ярко-выраженным ароматом. Например, лилии или хризантемы. Белые лилии еще со времен Земли-1 считаются похоронными цветами.

— Понятно, — сам себе кивнул Бенджамин, а потом повернулся к Кристоферу. — Какие цветы были на месте преступления?

— Не лилии, — покачал головой Райс. — Красные маки.

— Как удобно, что у нас в машине оказался эксперт по цветам, — усмехнулся Бенджамин и вопросительно посмотрел на Темпл. Девушка нахмурилась.

— Что вы можете рассказать об этих цветах? — поинтересовался Леонард у нее. Темпл на несколько мгновений отвела глаза, словно что-то вспоминая. Ее рот приоткрылся, и Савант заметил небольшой шрам на подбородке.

— Насколько я знаю, красные маки являются символом чистоты и свободы. Но есть информация, что на Земле-1, в стране с названием Египет, красные маки символизировали женскую красоту, грацию, очарование и молодость. В то же время поля красных маков воспринимались раньше, как земли, орошенные кровью воителей или солдат. Так что однозначной трактовки символизма красных маков не существует.

— Интересная ремарка, спасибо, — снова кивнул Бенджамин и уставился в окно, раздумывая о чем-то своем. Вечернее небо Земли-3 заволокло тучами, вот-вот должен был начаться дождь.

— А их аромат? — задал вопрос Леонард. Темпл неопределенно пожала плечами.

— Трудно выделить что-то особенное в аромате цветов, Леонард, — проговорила девушка. Савант вздрогнул от того, как просто она обратилась к нему по имени, переходя на «ты». Это резануло слух не только ему, Кристофер тоже вздрогнул, но все же ничего не сказал, продолжая вести машину. — Если лилии пахнут резко и свежо, то маки — совсем из другой оперы. Их аромат сладкий, слабо пряный, пудровый. Особенно мягким и нежным аромат маков становится на морозе.

— Скорее всего, убийство произошло вечером. А прошедшей ночью было довольно холодно, — заметил Кристофер, Савант согласно кивнул.

— Ты прав, — Леонард задумался обо всем услышанном, совершенно не замечая, что уставился он прямо в лицо Темпл. Несколько мгновений она смущенно ерзала, а потом поняла, что смотрит Савант не на нее конкретно, а словно сквозь. Серые глаза Леонарда в затемненной машине казались темно-синими, а из-за его отрешенного взгляда по коже Темпл пробежались мурашки. В слабом освещении фонарей с улицы, четко выделились скулы мужчины, тонкие губы чуть приоткрылись. В этот самый момент Савант выглядел довольно жутко. Усмехнувшись своим же глупым мыслям, девушка отвернулась к окну. Начинался дождь.

Оставшийся путь спутники ехали в молчании. По приезду в полицейский участок, Кристофер угрожающим тоном велел Темпл оставаться в их с Бенджамином кабинете и не высовываться. Был вечер пятницы, и весь участок буквально стоял на ушах. В канун выходных дней и праздников случалось большинство задержаний. Люди расслаблялись, кто-то умудрялся найти дешевый и, естественно, некачественный алкоголь, сильно действующий на способность мозга нормально функционировать. А где алкогольное опьянение, там и мысли, что человеку дозволено все.

— Все, пошлите, посмотрим на тело, хватит разговоров, — сурово проговорил Бенджамин и, не обращая внимания на неподдельный интерес, смешанный с толикой страха, во взгляде Темпл, закрыл перед ее лицом дверь кабинета. — Райс, Савант, шевелитесь, не на курорте.

И Леонард, и Кристофер ничего не ответили, просто направились вслед за следователем. В полицейском участке Бенджамин преображался — во всем его облике проявлялась удивительная решимость, выражение лица становилось каменным, а во взгляде невозможно было уловить и намека на мысли, которые в этот момент крутились в голове следователя. Саванта подобная метаморфоза приводила в изумление. Насколько разными могли быть люди в зависимости от окружающей их обстановки и обстоятельств! Ему казалось, что сам он всегда ведет себя одинаково. Одинаково отстраненно.

— Плохо, что мы не смогли посмотреть на жертву на месте преступления, — произнес Кристофер, Леонард согласно кивнул. Да, оценить место, где нашли тело, было бы намного лучше и результативнее, чем жертву и место по отдельности. Но выбирать не приходилось.

— Осмотрим и проанализируем то, что есть, — отмахнулся Бенджамин. — Завтра мы с тобой, Райс, отправимся на место преступления, а Савант тем временем, — следователь обернулся к Леонарду, — составит мне правдоподобный портрет нашего убийцы, а еще обдумает парочку версий на тему мотива преступления.

— Понял, сделаю, — кивнул Леонард. Завтрашний день должен был стать довольно-таки насыщенным. С утра Саванта ждали в лечебнице, а уже к вечеру на столе Бенджамина должен был быть доклад по делу. Леонарду нравилось быть занятым, и неважно, где именно. Главное, что он чем-то занимался, а значит, был полезным. Постоянное внушение обществу того, что люди, живущие на Земле-3, обязаны быть полезными другим, принесло свои плоды. За прошедшие одиннадцать лет под знаком «неполноценного» Савант успел научиться быть невосприимчивым к чужим речам, но даже он чувствовал на себе воздействие каждодневной пропаганды. Общество считало бесполезных индивидов такими же неполноценными, как и действительно больных людей. Леонард же думал, что Земля-3 с ее одурманенными неверными установками жителями более больна, чем все его пациенты в лечебнице Миддл-Таун вместе взятые.

Когда трое мужчин оказались в подвальном помещении полицейского участка, которое являлось одновременно моргом и местом работы медицинских экспертов, в воздухе витал противный сладковато-приторный запах формалина. Но в привычном аромате раствора формальдегида также проявлялись и другие нотки — масло и цветы.

На железном столе лежало тело молодой женщины по грудь накрытой белой простыней. Ее каштановые волосы разметались и больше не выглядели расчесанными и красивыми, выражение лица было безмятежным и словно отстраненным. Губы выделялись голубоватым цветом на бледной, почти прозрачной коже. Если бы не явные признаки смерти, можно было бы подумать, что женщина просто крепко спит.

— Окоченение еще толком не прошло, — произнес появившийся из смежной комнаты медицинский эксперт. Это был пожилой мужчина с внушительной седой бородой и невероятно холодным взглядом синих глаз — Джордж Томпсон. — Доброго вечера, коллеги, — Джордж кивнул Леонарду и Кристоферу и протянул руку Бенджамину.

— Не такой уж он и добрый, Джордж, — покачал головой следователь, пожимая руку эксперту. — Значит, прошло не больше тридцати шести часов?

— Около двенадцати-четырнадцати, если быть точным, — согласно кивнул Томпсон. — Причина смерти тебе понравится, Савант. Девушке вырезали сердце.

Леонард нахмурился. Многие в полицейском участке, наверно, думали, что он несказанно счастлив, когда происходят подобные ужасные и явно специфичные убийства. Но Савант не видел в этом ничего, что могло бы его радовать. Какому нормальному человеку вообще могло нравиться что-то подобное?! Разве что тому, кто сам принимал в этом участие.

— Чем ее усыпили перед убийством? — задал вопрос Леонард. Джордж улыбнулся и кивнул.

— Сразу к делу? Мне нравится такой подход, — начал Томпсон. Он подошел ближе к столу, на ходу натягивая белые перчатки на руки. Потом Джордж чуть приспустил простыню, открывая мужчинам неприятный вид на обезображенное женское тело. Прямо посередине груди тянулся аккуратный разрез, было заметно, что убийца накладывал швы, и сделано это было довольно-таки профессионально. Джордж указал рукой как раз-таки на разрез. — Прежде чем делать операцию, убийца вколол жертве быстродействующее усыпляющее средство в область шеи. Мои подопечные уже определяют состав лекарства. Скорее всего, это было сделано со спины, так как после потери сознания, жертва упала плашмя. На коленях и животе есть ссадины от столкновения с землей и асфальтом. После этого убийца перенес тело жертвы в место, где с помощью профессиональных хирургических инструментов провел операцию по удалению сердца.

— Охотники за органами? — задал вопрос Кристофер.

— Вряд ли, — ответил Томпсон. — Слишком странно в таком случае вырезать исключительно сердце. Женщина была абсолютно здорова. Будь я охотником за органами, то вырезал бы все.

— Сердце было обнаружено на месте преступления? — поинтересовался Бенджамин, Джордж покачал головой.

— Нет, его так и не нашли ни на месте преступления, ни в окрестностях. Возможно, наш новый убийца-психопат предпочитает оставлять себе частичку жертвы на память, — на этих словах Томпсон улыбнулся, будто произнес что-то действительно смешное.

— Господи, ну и чувство юмора у тебя! — чуть повысил голос старший следователь. — Мы тут смотрим на труп зверски убитой молодой женщины, а ты умудряешься смеяться.

— Смех продлевает жизнь, товарищ следователь, — отмахнулся медицинский эксперт. — Возможно, будь женщина более смешлива, она была бы все еще жива…

— Понятно, что дальше? — перебивая Джорджа на полуслове, спокойно проговорил Савант. Он видел, что от пренебрежительных слов эксперта в глазах Бенджамина вспыхнул гнев, способный вылиться в совершенно ненужную сейчас перебранку.

— После того, как убийца вынул сердце жертвы, он не спешил закрывать разрез. Вместо этого он залил в ее грудную клетку эфирное масло.

— Эфирное масло? — недоуменно переспросил Бенджамин, мгновенно забывая о непозволительном поведении эксперта. — Зачем он это сделал?

— Чтобы внутри она пахла также хорошо, как и снаружи, — ответил за Джорджа Савант. Он задумчиво смотрел на мертвое тело, пытаясь понять логику поведения убийцы. Но то, что совершивший подобное зверство человек является психически неуравновешенным, было ясно уже сейчас. Не обращая внимания на вопросительные взгляды Райса и следователя, Леонард продолжил рассуждать. — Он вынул ее сердце, залил внутренности эфирным маслом… Что это было за масло? Какой состав?

— Грейпфрут и ветивер, — с готовностью проговорил Томпсон, с неприкрытым восхищением смотря на Саванта.

— Грейпфрут и ветивер, — повторил Леонард, складывая руки на груди, — эфирное масло с подобным ароматом раньше называли смесью Афродиты — богини красоты и любви в Древней Греции времен Земли-1. То есть, можно предположить, что убийца вложил в мертвое тело частичку красоты, а потом аккуратно зашил разрез, правильно?

— Все верно, Савант! — с восторгом в голосе воскликнул Джордж Томпсон, а потом, повернувшись к Бенджамину, почти что шепотом сообщил тому свой вердикт. — Когда твой ручной эксперт по психологии начинает строить свои теории, я весь трепещу. Удивительный ум, отличная находка!

— Далее убийца сделал все, чтобы жертва выглядела цветущей и красивой: обмыл ее тело, обрезал ногти, расчесал волосы, уложил их в элегантную прическу. Он даже позаботился о том, чтобы, когда тело найдут, она все еще была чистой — постелил под жертву простыню. И последним штрихом во всем его действии были цветы. Красные маки, обладающие терпким сладким ароматом, способным перебить даже запах смерти, — закончил Леонард, все еще не отрывая взгляда от жертвы. Ему в голову приходили странные мысли, наподобие той, что будь это молодая женщина живой и не отмеченной печатью смерти, то она имела бы много общего с его собственной матерью. Те же густые темные волосы, та же стройная фигура и руки, на которых явно виднелись следы тяжкого ежедневного труда.

— Довольно реалистичная картина, молодец, Савант, — произнес старший следователь и покачал головой. После он обратился непосредственно к медицинскому эксперту. — Что насчет отпечатков?

— Ничего нет. Скорее всего, убийца использовал перчатки. Мои эксперты завтра с утра еще поработают на месте преступления, но сомневаюсь, что они что-то найдут. Убийца основательно подошел к делу, — покачал головой Томпсон.

Пару минут все они молчали, каждый думал о своем.

— Есть еще что-нибудь, что мы должны знать? — наконец, задал вопрос Кристофер, которому, похоже, не терпелось покинуть морг.

— Возможно, это важно, — кивнул Джордж Томпсон. — Жертва не была подвергнута сексуальному насилию, хотя и найдена обнаженной. Помимо ссадин на животе и коленях и разреза после извлечения сердца — нет никаких признаков побоев. Очень чистая и профессиональная работа. Я бы подумал, что операцию делал кто-то с медицинским образованием, если бы не знал, насколько изумительные работы могут проделывать психически неуравновешенные люди, ничего общего с медициной не имеющие.

— Нам все ясно, спасибо, Томпсон, — сосредоточенно кивнул Бенджамин и направился вон из морга. Вслед за ним пошли Кристофер и задумчивый Леонард.

После удушающего аромата формалина, масла и цветов, воздух в полицейском участке показался таким чистым, будто они оказались на вершине горы. Вдохнув полной грудью, Леонард медленно выдохнул, приводя свои мысли в порядок. На него явно произвело впечатление это дело, и он действительно будет счастлив, когда психопата, совершившего подобное, упекут за решетку.

Войдя в кабинет, мужчины остановились возле рабочего стола следователя. Темпл, свернувшись калачиком, спала на старенькой софе. На ее лице была загадочная улыбка, будто сон ее однозначно радовал. Леонарду в голову пришла случайная мысль, насколько не похожи были сейчас та мертвая женщина на железном столе и Темпл Райс, буквально пышущая своей жизненной энергией и здоровьем. Савант подумал, что не за что не хотел бы, чтобы Темпл когда-нибудь оказалась в той же самой безвыходной ситуации, что и та молодая женщина с красивыми каштановыми волосами.

— Дело довольно жуткое, — тихо, стараясь не разбудить Темпл, вынес вердикт Бенджамин. — Но будем придерживаться плана. Завтра я и Крис отправимся на место преступления и попробуем найти хоть какие-нибудь зацепки, а ты, Савант, продолжай думать. У тебя это отлично получается.

— Хорошо, — кивнул Леонард, ловя на себе недовольный взгляд Райса. Тот заметил, как внимательно Савант смотрел на его спящую сестру и явно заподозрил что-то не то. — Тогда я пойду домой. Завтра с утра меня ждут в лечебнице, после я буду здесь.

— Все, договорились, спокойной ночи, Леонард, — дружелюбно, но все еще мрачно (явно под впечатлением от увиденного в морге), произнес Бенджамин и хлопнул парня по плечу. Леонард махнул рукой Кристоферу, но тот никак не отреагировал, поэтому Савант спокойно направился к выходу.

Уже была самая настоящая ночь, и на улице моросил неприятный холодный дождь, но Леонард предпочел пройтись пешком несколько кварталов до своей небольшой квартиры. Что-то было не так, это дело становилось особенным с каждым мгновением его раздумий о деталях произошедшего. В памяти постоянно всплывал образ жертвы и то, как ее каштановые волосы были рассыпаны на железном столе морга. Саванта слегка мутило от осевшего в носу и мозгах запаха эфирного масла и цветов. Пройдя всего несколько кварталов, он понял, что не может справиться с позывами своего организма. Завернув за первый попавшийся угол, Леонард облокотился о стену, чувствуя головокружение. Его немедленно стошнило.