ЯЙЦО СУДЬБЫ. Экстремальные каникулы современной Бабы Яги

Вера Бурмистрова, 2007

Возможно ли, за сутки, из приличной студентки московского вуза превратиться в средневековую ведьму!? Да, запросто! Три подруги и чёрный кот могут даже мир спасти и победить вселенское зло! А могут и напортачить так, что миру страшно станет. Ведь они молоды, отчаяны и крайне опасны! В первую очередь, для себя…

Глава третья.

Злость, как и похоть, в приступе своем не знает стыда.

(Джордж Галифакс)

Сидят два крокодила на берегу великой египетской реки Нил и вяжут шерстяные шапочки. Тишина… Вдруг, к ним, неуклюже шурша лапами по песку, подползает черепаха, и спрашивает:

— Ребята, не подскажете, как к пирамиде Хеопса пройти?

Один из крокодилов, отрываясь от вязания:

— Прямо до вон той горы, а потом налево, там увидишь.

Черепаха уползает.

Второй крокодил:

— Ты зачем ее обманул?

Первый:

— А ты зачем мне вчера шапочку распустил?!

(детский анекдот)

Пробуждение было неожиданным и напоминало собой морскую качку во время шторма. Как минимум баллов восемь!

Я кубарем скатилась с лежанки. Машка с Лизкой, тоже проснувшись, как две сумасшедшие наездницы крепко вцепившись в печь, раскачивались под потолком.

— Васька!!!

— Сейчас грохнусь!

— Васька!!! Ах ты, негодник!

Оглядевшись, я увидела кота, который вольготно устроился в углу, растянув там гамак и сейчас мерно покачиваясь, спал, мурлыча себе под нос.

— ВАСЬКА!!! — заорали мы в три голоса.

— Мммрр… ну что вы так кричите? Что случилось? Пожар? Обвал? Кто-то сломал еще один ноготь?

— Останови эту ненормальную качку! — потребовали мы хором.

— Нет ничего проще, — прожал плечами кот.

— Избушка, слушай мою команду! Стой! Раз… два!

Избушка замерла. Мы дружно выкатились в сени. Открыли дверь, чтобы глотнуть свежего воздуха и поняли причину утренней пляски. На поляне толпился наш разномастный отряд, собранный вчера и щипал избушку за лапы, пытаясь до нас докричаться.

— Эй!!! Сони! Вы что там, до вечера бока пролеживать собираетесь?

— Пять сек!

Это я конечно погорячилась. Собрались мы часа за два. Ну, может быть за два с половиной. Для начала, Лизка никак не могла вникнуть в суть того, что она не может принять душ (купаться в реке на виду у стольких любопытных глаз она на отрез отказалась). И почистить зубы не чем. И туалета, в общепринятом, знакомом всем варианте, с унитазом и всякими другими прибамбасами, типа туалетной бумаги, тут тоже нет. И еще много чего нет. Пока она горько рыдала, я готовила план похода, склонившись вместе с Васькой и Рвачем над картой волшебной страны, сделанной чьими-то явно шальными ручками.

— Это что? На что это похоже, скажите мне, пожалуйста? — мой палец ткнул в небольшое пятно, необычной формы, напоминающее собой забавный смайлик в короне.

— Мрр… если мне не изменяет память, это тридевятое царство, в которое мы держим путь.

— А почему оно так странно изображено? — удивилась я. — Улыбочка какая-то глумливая, у этого царства.

— А это, хозяйка, нам на собственной шкуре узнать придется, — кот задумчиво поглядел мне прямо в глаза. — Карта эта не простая. В наследство от бабули нам досталась. Знаешь, сколько ночей она над ней корпела? Год! А силы волшебной сколько потратила! Эх, вот и пригодится тепереча. Это с первого взгляда она смешной кажется, а на самом деле, на ней все, что в стране происходит видать. Вот… видишь, речка черный лес огибает? Змейкой вьется.

— Вижу.

— А то, что змея эта ядовитая, видишь? Отравленная речка та! Наверняка Кощеева работа.

— А вот эта черепушка ухмыляющаяся, замок Кощеев. Верно?

— Верно. А вот и Заповедный лес, помнишь? Тот, из которого мы еле ноги унесли. Вот он, птичьими головами на нас поглядывает, железными клювами щелкает. А вот этой дорогой мы в тридевятое царство пойдем. Ничего себе так дорога… избитая правда. Видишь, пути торговые по ней с государствами нашими, да иноземными проходят. Ежедневно телеги да обозы с товарами туда-сюда снуют. А это знаешь, что обозначает?

— Что?

— А то, что разбойников по обочинам видимо-невидимо прячется. И ограбить и убить могут, бандюги ненасытные. Правда, волки их почти всех знают. Там вся территория местными авторитетами поделена.

— Так то оно так, но и отморозков всяких тоже полным полно. Братаны местные жалуются, говорят, что от отребья разного порядку тепереча нету. Авторитетов никаких, окромя силы да золота, они не признают, жалости не имеют! — вмешался Рвач. — Так что будем настороже. И блондинку свою из избушки ни на шаг не отпускай.

— А Лизка тут с какого боку?

— Ну… — пожал плечами волк. — Если тебе она совсем не дорога, тогда можешь и выпускать. Ее вмиг сопрут, моргнуть не успеешь. Слишком она у тебя приметная… За такую много золотишка выручить на базаре могут.

Ой, ей-ей! Здесь еще и работорговля процветает! Еще одна головная боль! Как же я эту особу шибко любопытную взаперти держать то буду? Может к ней охрану приставить?

— Вася…

— Даже и не думай, — заартачился кот. — Я к блондинкам в сиделки не нанимался! Что, мне делать больше нечего, как за всякими дурочками белокурыми следить? Может, её с ложечки теперь кормить скажешь? Губы слюнявчиком подтирать? Сюсюкаться с нею…

— Уже нет… — я прервала Васькину гневную тираду, указав пальцем на дверь.

Он обернулся и расплылся в дурацкой улыбочке.

— Аааа… Лизочка! А ты здесь давно стоишь?

Бах! Дверь хлопнула с таким грохотом, словно у нас под ухом взорвалась баллистическая ракета. Вдали послышался угасающий Лизкин рев.

— Топиться побежала… — я укоряющее взглянула на кота.

Тот с трагическим видом воздел лапы к верху и застонал.

— Васька, я серьезно!

Через секунду, я с огромным удовольствием наблюдала из окошка, как пристыженный кот валялся в пыли у Лизкиных ног, вымаливая прощенье. Прекрасно зная, что она его ещё не скоро простит!

— Эх, жаль фотоаппарата нет! Какой компромат насобирать можно было бы. Ну да ладно. Вернемся к нашим баранам…

Я обернулась к волку.

— Когда выдвигаемся?

— Как скажешь, ведьма, — пожал плечами Рвач.

Я уставилась на него во все глаза. Это что, он меня обидеть хочет? Оскорбить? Да вроде нет, не должен. Так почему же этот хвостатый обзывается?

— Ты, почему меня ведьмой назвал?

Волк остановился на пороге и посмотрел на меня недоуменно.

— Так ты же и есть ведьма…

— Ааа.… Да, запамятовала маленько. Вот черт! — Я смущенно улыбнулась. Это, оказывается, всего лишь констатация моего колдовского факта. Ох уж и не знаю, гордиться мне этим или огорчаться. — Ок… Зови меня Владой, ладно? Мне так привычнее как-то. Договорились?

Волк одобрительно махнул хвостом и спрыгнул вниз.

— Собирайте провизию и команду. Через пятнадцать минут мы отправляемся в путь.

Загрузили избушку под завязку. Бурдюки с водой, съестные припасы (у нас, конечно же, была скатерть самобранка, но с таким характером противным, что перестраховаться стоило), оружие… Стоп. Откуда у нас оружие, спросите вы? Ну, сначала, конечно, его не было. Но пока мы шли… Оружия у нас становилось все больше и больше с каждым пройденным километром. На нас нападали — мы отбивались. Но если говорить на чистоту, усилий особых не применяя. Хиленькие какие-то бандиты все попадались. При виде по-военному уверенно атакующей команды из нескольких медведей и волков, народ терялся и начинал паниковать. Так что мы их почти даже не били. Учили идиотов уму-разуму и отбирали опасные игрушки. Дубинки всяческие, за ненадобностью, уже попросту ломали. Собирали только нужные вещи: копья, ножи, мечи, арбалеты и т.д. Устроили местной братве гонку разоружения. Зато и желающих связываться с нами резко поубавилось. Похоже, что мы зарабатывали в этой сказочной стране себе весомый авторитет. Дело дошло до того, что при нашем приближении из близко растущих вдоль дороги кустов выходили парламентарии и без боя сдавали оружие. Жалко конечно, но когда это стало происходить, оружие нам уже было некуда складировать. Так что приходилось быть жалостливыми и милостивыми. Если парламентарии внушали нам доверие, то мы оставляли им их оружие, что встречалось всегда одобрительными выкриками. Весть о нашем милосердии и справедливости неслась далеко впереди нас. Дикая страна. Лихие нравы… я чувствовала себя средневековой королевой. И меня от этого просто плющило!!! Жизнь представлялась некой компьютерной игрушкой. Просто реальной очень. Но интересной. О том, что перезагрузить ее не получится, что если смерть — то навсегда, думать не хотелось.

Конец ознакомительного фрагмента.